Восхождение мангаки, к черту любовь! — Глава 129

Глава 129. Начало шлифовки мастерства художника! Ода Синго не знал, что в этот самый момент все телефоны пунктов распределения книг и журналов издательств «Гунъинся» и «Харута Сётэн» разрываются от звонков! — «Человек-невидимка» ещё есть? Пятьсот комплектов! Нет, тысячу! — Если завтра утром ты не привезёшь мне «Человека-невидимку», наша дружба, длившаяся десятилетия, оборвётся! — Дело не во мне — мои читатели стоят у дверей! Многие готовы платить заранее, лишь бы получить книгу! — Мне всё равно! Если не выделишь мне хотя бы несколько сотен экземпляров «Человека-невидимки», я расскажу твоей жене, какие книги ты любишь читать — особенно из жанра интрижек! Все эти угрозы и соблазны довели сотрудников распределительного центра до полного изнеможения. Особенно нервничали в «Гунъинся» — ведь запасов больше не было! «Харута Сётэн» прислал всего около тридцати тысяч комплектов и даже не считал магазины под эгидой «Гунъинся» основными точками сбыта. К тому же заранее предупредили, что поставку задержат. А в итоге «Человек-невидимка» стал хитом продаж! Фанаты манги, размахивая деньгами, требовали поддержать начинающего автора, призывали бойкотировать капиталистическую коррупцию в мире комиксов и даже вышли на улицы с плакатами, требуя от министра Хякки Сокото публичных извинений. [Мы здесь сегодня ради трёх вещей!] [Поддержать свободное творчество начинающих авторов манги!] [Пусть жадные до денег капиталисты отправятся к чёрту!] [Верните нам чистоту и красоту манги!] Эта мощная волна общественного мнения в интернете выплеснула наружу многолетнее накопленное недовольство поклонников жанра. Ода Синго стал типичным примером угнетаемого автора в духе эпохи Сёва — именно такие, как Хякки Сокото, редакторы мусорных журналов, тормозят развитие манги, душат ростки инноваций и превращают весь рынок в вонючую похлёбку из протухшей рыбы! Все беды и упадок рынка манги за последние годы свалились на голову Хякки Сокото. Перед тем как позвонить Оде Синго, Мицука Мицуо тщательно изучил всю ситуацию. Теперь он восхищённо говорил по телефону: — Ода-кун, я ломал голову, как выбраться из этой передряги, а ты уже всё предусмотрел! — Этот контрудар получился просто великолепно! — Кстати, статья в «Майнити симбун»… Ладно, об этом я молчу. Полагаю, тебе пришлось вложить даже компенсацию, полученную в кинотеатре? Хорошо хоть, что всё написанное — правда, иначе этих денег не хватило бы даже на публикацию. Но оно того стоило! — Хе-хе, — усмехнулся Ода Синго, не желая ничего пояснять. «Ты ведь не знаешь, что я пригрелся у богатой покровительницы? Думаешь, я сам заплатил за публикацию в газете». После разговора Ода Синго продолжил есть рамэн вместе с Хатакадзэ Юдзуру и Фудодо Каори. — Ах! Какое блаженство! Вкусно до невозможности! — Фудодо Каори влила дополнительный жир в бульон, энергично размешала его большим деревянным черпаком, любуясь, как жёлтое маслянистое пятно расходится по поверхности белого бульона, а затем с наслаждением сделала глоток. Хатакадзэ Юдзуру, вытянув шею через Оду Синго, смотрела на неё и чуть ли не скривилась. Она всё же преодолела отвращение и последовала примеру подруги, но ей показалось это невыносимо жирным. — Уже хорошо, что смогла съесть два кусочка свиной косточки, — улыбнулся Ода Синго. — Да, да? — Хатакадзэ Юдзуру покраснела, чувствуя, что в его словах скрыт какой-то подтекст. «Неужели он намекает на мой размер?» От таких мыслей она взяла кусочек свиной косточки и, откусив, вдруг перестала ощущать жирность. — Вы провели со мной весь день, даже не поужинав, — продолжал Ода Синго, добавляя им в тарелки дополнительные начинки. — Ешьте побольше! Здесь отличные добавки — очень нежные и мягкие. «Ах?! Он сказал, что размер отличный, и ещё про мягкость…» В голове Хатакадзэ Юдзуру замельтешили самые разные мысли. Пока она предавалась фантазиям, Ода Синго вдруг вспомнил что-то важное и серьёзно произнёс: — Кстати, когда у нас накопится двести глав «Человека-невидимки», я вернусь в университет и возобновлю учёбу. Правда, придётся перейти на курс ниже. Фудодо Каори подняла лицо, почти утонувшее в миске: — А? Ода-сенсэй, вы хотите вернуться в университет? — Правда? — обрадовалась Хатакадзэ Юдзуру. Значит, они будут в одном классе? — На самом деле мне безразличны зачётные единицы, — пояснил Ода Синго. — Я хочу лишь отточить своё художественное мастерство, поэтому культурные дисциплины выбирать не стану. Как только моя манга завоюет достаточную известность, Токийский университет искусств точно не станет цепляться за мои зачёты. Хатакадзэ Юдзуру припомнила, что видела нечто подобное в историческом павильоне университета: — Кажется, там действительно бывают почётные выпускники. Фудодо Каори нахмурилась и молча достала телефон, чтобы проверить условия приёма в Токийский университет искусств. Чем дальше она читала, тем больше разглаживались её брови. Есть надежда! После ужина троица отправилась домой. Хатакадзэ Юдзуру вернулась в свою маленькую арендную комнату, и в голове у неё крутилась только одна мысль: размер. 30B+… Наверное, ему вполне подходит? Фудодо Каори, вернувшись в додзё, сразу увидела сидящего посреди зала отца, который ещё не лёг спать. — А? Пап? Глава рода Фудодо, лысина которого ярко блестела под лампой, потирая густую бороду, недовольно воскликнул: — …Каори! Почему ты так рано вернулась?! — Разве это не обычное время? — Если бы с тобой был Ода Синго, я разрешил бы тебе вернуться только на рассвете! Фудодо Каори промолчала. — Каори, он идеально тебе подходит! В юном возрасте уже выпускает танкобоны и может обеспечивать семью. Его студию манги можно разместить прямо здесь, в додзё, чтобы экономить на аренде. А ты займёшься детьми — рожай, а я буду их воспитывать! Фудодо Каори закатила глаза и, не отвечая, направилась умываться и ложиться спать. — Парень выглядит вполне прилично, не слишком красивый, чтобы соблазнять женщин — согласись, он миловидный, правда?! — Он добродушный, точно согласится давать детям фамилию Фудодо! — Да ещё и владеет бадзицюанем, причём отлично! Наверняка передаст отличные гены, чтобы в будущем родился достойный наследник школы Фудодо! Фудодо Каори слышала крики отца даже сквозь дверь ванной и совершенно не обращала на них внимания: — Хмф, как будто тот парень умеет бадзицюань? Не верю ни капли. На следующий день. Несмотря на то что воскресенье было выходным, «Гунъинся» всё же опубликовало официальное заявление: [Хякки Сокото временно отстранён от должности]. Больше ничего не сообщалось, кроме того, что детали находятся на стадии расследования. Это явно означало, что его решили пока прикрыть, а когда шум утихнет, дело закроют без особого резонанса. Интернет быстро забывает, и со временем всё вернётся в прежнее русло. Узнав о таком решении издательства, Мицука Мицуо сначала вздохнул, но вскоре нахмурился. — Плохо дело… Похоже, положение старого президента издательства теперь под угрозой… Такое решение могло быть принято только с его одобрения. Старый президент, который всегда был врагом заместителя и его клана, на этот раз не воспользовался случаем, чтобы усилить удар по Хякки Сокото, а наоборот — смягчил наказание. Это многое значило. Ода Синго, однако, уже не интересовался этими интригами. На следующий день, поблагодарив госпожу Юкино Фукадзима, свою хозяйку, он занялся важным делом: вернулся в университет для усиленного изучения изобразительного искусства. Но его способная ассистентка Фудодо Каори прислала ему ссылку на новый обзор популярного блогера с синей галочкой: «Манга вычурна, но бессодержательна: оценка уровня новичка-номинанта Оды Синго» (Глава окончена)