Тайный прилив весны — Глава 88

Глава 88. Прошло столько лет Вернувшись в посёлок Цзидун, Чэнь Чуань сразу же услышал от матери: — Ты довёз Ань до аэропорта? — Ага, — холодно отозвался он. Чэнь-мама, глядя на его угрюмое лицо, хотела что-нибудь сказать, чтобы утешить, но не знала, что подойдёт. Сказать, что Ань ещё вернётся? Но в этом не было никакой уверенности. Чэнь Чуань даже не дал ей возможности заговорить: — Пока не убирай комнату 302. С этими словами он направился прямо наверх, открыл дверь 302-й комнаты и окинул взглядом помещение. Многих привычных ему вещей уже не было. Однако парные тапочки, которые он купил, стаканчики для зубных щёток, сами щётки и полотенца — всё это осталось на месте. Она не забрала их с собой. Он саркастически дёрнул уголком губ. Отводя взгляд, невольно заметил в мусорном ведре несколько флаконов с косметикой, очень знакомых ему. На мгновение он замер, затем наклонился и поднял их. И сыворотка, и тоник с кремом — во всех флаконах оставалось как минимум половина содержимого. Заглянув в мусорное ведро в комнате, он увидел там две пары её обуви: одни лёгкие туфли и одни полусандалии. Она избавилась от всего довольно решительно. Чэнь Чуань тяжело вздохнул, покорно поднял обувь и в этот момент заметил в мусорке пачку сигарет и зажигалку. Нахмурившись, он поднял глаза и увидел в пепельнице больше десятка окурков. Его губы сжались в тонкую прямую линию. В ту же ночь он остался спать в комнате 302. Выключив свет и ещё не успев закрыть глаза, он машинально потянулся, чтобы обнять того, кто обычно лежал рядом. Но сейчас его рука коснулась лишь пустоты. Ах да, Юй Нинь уехала. Она больше никогда не вернётся. * * * Юй Нинь прибыла в город Цзинлань около половины пятого того же дня. Когда она добралась до отеля, уже было за пять. Приведя себя в порядок и заказав еду навынос, она связалась с адвокатом Цао. Условившись о месте встречи на следующий день, они сразу же повесили трубку. Та ночь снова стала для неё бессонной. Она не стала принимать снотворное и просто терпела до шести утра, после чего вышла прогуляться, позавтракала и вернулась в номер, чтобы доспать до одиннадцати часов дня. Адвокат Цао позвонил и сообщил, что уже приземлился, но от аэропорта до отеля ещё ехать час. Она ещё полчаса подремала, затем встала, умылась и заказала еду в ресторане напротив отеля. Вскоре появился адвокат Цао. Увидев её, Цао Чжэн на миг замер, словно ошеломлённый, а затем улыбнулся: — Давно не виделись, менеджер Юй. — Давно не виделись, — ответила Юй Нинь с лёгкой улыбкой. — Я уже давно ушла из «Ширлв» в Шэньцзяо, так что не называйте меня менеджером Юй. Просто зовите по имени. Цао Чжэн сел и с лёгкой иронией спросил: — О, ушли? А где теперь работаете? Юй Нинь беспомощно пожала плечами: — Безработная. Цао Чжэн рассмеялся: — Такие талантливые специалисты, как вы, госпожа Юй, всегда в цене. За вами гоняются крупные компании. Не бойтесь остаться без работы. Потерять вас — это убыток для «Ширлв» в Шэньцзяо. Юй Нинь приподняла бровь: — Да уж, точно. «Ширлв» в Шэньцзяо наверняка потерял как минимум миллиард. — И правда! В прошлом месяце акции «Ширлв» в Шэньцзяо упали. Не на миллиард, конечно, но на пять–шесть десятков миллионов — точно. — Упали? Что случилось? — Их подал в суд FC за нарушение авторских прав. Юй Нинь была потрясена и только покачала головой: — Лучше ничего не комментировать. Цао Чжэн снова улыбнулся и кивнул: — Да, это дело действительно не стоит обсуждать вслух. Вскоре подали еду. После непринуждённой беседы они перешли к делу. Сначала днём нужно было съездить в полицейский участок и запросить архивные материалы: протоколы вызовов и допросов многолетней давности, раскаянные письма Юй Пина, копии долговых расписок. Завтра — в больницу за историей болезни её матери и собственными медицинскими картами. Послезавтра Цао Чжэн сам отправится в район, где раньше жила семья Юй, чтобы собрать свидетельские показания. После обеда Цао Чжэн сначала отнёс вещи в отель, не стал отдыхать и сразу же вместе с Юй Нинь сел в такси, направляясь в посёлок Синья. Вдоль дороги перед её глазами проплывали знакомые, но уже чужие пейзажи. Цао Чжэн спросил: — Сколько лет не были здесь? — Прошло столько лет, — тихо ответила Юй Нинь. Действительно, прошло так много времени. С тех пор как она окончила школу, двенадцать лет пролетели, будто мгновение. Это место, которое она всегда считала своим кошмаром и оковами, всё же пришлось вновь посетить. Она презрительно усмехнулась: — Изменилось довольно сильно. Водитель, местный и очень разговорчивый, услышав это, с радостью начал рассказывать, какие большие перемены произошли за эти годы. Юй Нинь не отвечала, её лицо оставалось холодным и отстранённым. В её прекрасных, слегка раскосых глазах не читалось ни малейшего участия. Зато Цао Чжэн немного побеседовал с водителем. Когда машина подъехала к участку, Цао Чжэн попросил водителя немного подождать и пообещал добавить сто юаней за обратную дорогу в город. Водитель с радостью согласился. Войдя в участок, Цао Чжэн представился как адвокат, а Юй Нинь — как доверительница. Они попросили предоставить архивные материалы по делу о семейном насилии и нанесении телесных повреждений жене и дочери, совершённому Юй Пином, за последние пятнадцать–двадцать лет. Полицейский внимательно выслушал их цель, и на лице его появилось неловкое выражение. Он взглянул на Юй Нинь и вздохнул: — Архивы пятнадцати–двадцатилетней давности… Нужно время, чтобы их найти. Подождите немного. Юй Нинь кивнула: — Хорошо, спасибо. Через полчаса полицейский вернулся с пачкой документов: — Вот всё, что касается вызовов по поводу Юй Пина, а также протоколы его задержаний. Посмотрите. Цао Чжэн удивился количеству бумаг, но Юй Нинь оставалась спокойной и собранной. Она взяла первую попавшуюся папку — это был случай из её школьных лет: Юй Пин, напившись, ворвался домой, схватил её мать, Нин Хунмэй, и стал таскать по полу, а затем засунул голову женщины в водяную бочку, почти утопив её. Между страницами лежали старые фотографии, будто возвращавшие всё это в настоящий момент. Нет, она всё ещё недостаточно устойчива. Увидев эти документы, она не смогла остаться равнодушной. В груди у неё бурлила безграничная ненависть к Юй Пину. Цао Чжэн, проработавший уголовным и гражданским адвокатом уже одиннадцать–двенадцать лет, тоже не смог сдержать дрожи, просматривая эти записи и снимки. Каким же чудовищем должен быть Юй Пин, чтобы снова и снова так жестоко издеваться над женой и дочерью? Гарантийных писем, написанных им, было не восемьсот, но уж точно больше десятка. В каждом он искренне раскаивался и клялся исправиться… но в следующий раз снова всё повторялось. Его не раз сажали за решётку, но он так и не научился на ошибках. При таком раскладе непонятно, почему Нин Хунмэй до сих пор не ушла с дочерью. Это действительно сложно оценить. Цао Чжэн взглянул на Юй Нинь и заметил, что её рука слегка дрожит. Вздохнув, он собрал все документы и обратился к одному из старших полицейских. Этот офицер как раз вёл несколько дел Юй Пина. Цао Чжэн включил диктофон и начал записывать показания. Не прошло и нескольких фраз, как Юй Нинь встала и вышла из участка. Закурив сигарету, она прислонилась к стене и устремила рассеянный, почти призрачный взгляд вдаль, не зная, о чём думает. Через десять минут Цао Чжэн вышел из участка. Увидев её за сигаретой, на его лице отразилась невольная боль и сочувствие. — Госпожа Юй. Юй Нинь обернулась, затушила сигарету и сказала: — Поехали обратно в город. Завтра утром — в больницу, днём вы соберёте показания. Послезавтра возвращаемся в Цзинхай. Времени мало, извините за спешку. Она не хотела проводить в Цзинлане ни минуты дольше необходимого. Цао Чжэн, конечно, понимал её чувства, и кивнул: — Хорошо.