В школу? Да ни за что! — Глава 100

Глава 100. Половина бабочки! Дело вовсе не в том, что Чжан Сянь похотлив — ему всего двадцать два года, юноша в самом расцвете сил. Когда видишь нечто прекрасное, невольно задерживаешь на нём взгляд. И если даже такой парень, как Чжан Сянь, не может удержаться, то что уж говорить о Лю Фушэне, который в своём возрасте всё ещё мечтает сходить на массаж ног! Видимо, мужчина способен усмириться лишь тогда, когда его повесят на стену. — Куда колоть? Тан Аосюэ была человеком верующим, в душе её жила справедливость, и она не цеплялась к мелочам. Даже если взгляд Чжан Сяня постоянно блуждал там, где не следовало, она ничего не сказала. В этот момент Чжан Сянь был врачом. А в глазах врача все равны — пол не имеет значения. — У тебя застой печёночного огня. Иглы ставятся вдоль меридиана печени, так что… одна-две точки окажутся совсем рядом с этим местом. Чжан Сянь указал на «Большую Белую». Он вовсе не добавил эти точки нарочно — просто такова была информация в его голове. — Понятно. Тан Аосюэ кивнула, не возражая. Раз уж она решила довериться Чжан Сяню, не стоило теперь придираться к деталям. Чжан Сянь приступил к процедуре, действуя куда осторожнее, чем в случае с Чжао Сяоху. Он не стал использовать иглы для усиления боли или другие экспериментальные методы — для таких целей вполне подходит подопытный кролик вроде Чжао Сяоху. Парковка у больницы. Чжао Сяоху и его компания сели в машину. Он снова пошевелил рукой — действительно, всё в порядке. — Тигр, твоя рука правда прошла? Чжэн Шихань всё ещё не могла поверить. От начала до конца процедуры прошло не более двадцати минут, а проблема, мучившая Чжао Сяоху долгое время, исчезла. Настоящий чудо-врач. — Хотя он мне не особо нравится, рука действительно здорова. Чжао Сяоху помахал рукой: — Только больно было до невозможности. Такая боль выходит за пределы моей выносливости. Будь чуть поменьше — и вообще идеально. — Лечение всегда связано с болью. — Иначе как бы эффект наступил так быстро! Чжэн Шихань понимающе кивнула. — У моего отца варикоз уже несколько лет. Если бы господин Чжан взялся за него, точно вылечил бы. Просто я сейчас заговорила об этом, а он даже не отреагировал. Парень с короткой стрижкой на переднем пассажирском сиденье выглядел расстроенным. — Сяочао, тебе стоит поговорить с командиром Тан. Если она попросит, господин Чжан обязательно поможет! — Точно-точно! По всему видно, что господин Чжан втрескался в нашего командира Тан. Если она скажет — дело в шляпе! Сидевшие сзади вместе с Чжэн Шихань ребята подкинули Сяочао эту идею. Услышав это, Чжао Сяоху, уже собиравшийся заводить машину, приуныл и со всей силы хлопнул ладонью по рулю: — Хватит! С этим Чжаном у нас нет никаких шансов. Командир Тан и в грош его не ставит! — Тигр, прими реальность. Сейчас господин Чжан и командир Тан одни в палате, да ещё и иглоукалывание требует раздеться. — Командир Тан не отказалась. Значит, он ей не противен… возможно, даже нравится. Бах!! Сяочао не успел договорить, как Чжао Сяоху снова ударил по рулю. Это было слишком больно для сердца. Чжао Сяоху машинально высунул голову в окно и посмотрел в сторону палаты. Хотя он даже не видел окно, за которым находилась Тан Аосюэ, мысль о том, что они там вдвоём, сжала его сердце. В палате. Сердце Чжан Сяня тоже сжималось. Можно смотреть, но нельзя трогать. Лучше бы вообще не видел. Пока длилось иглоукалывание — пятнадцать минут — флаг у него стоял все эти пятнадцать минут. Ничего не поделаешь — молодость даёт о себе знать! Когда процедура наконец завершилась, Чжан Сянь с усилием вспомнил образ матери — её лицо, голос, улыбку — и только так сумел взять себя в руки. — Процедуру нужно повторять раз в три дня, всего семь сеансов — и будет достаточно. — Ты ведь давно плохо спишь. Сегодня сможешь выспаться как следует! Чжан Сянь убирал иглы, чувствуя, как в нём пробуждается уверенность настоящего целителя. Тан Аосюэ кивнула и переоделась. Проблемы со сном действительно мучили её давно — часто она засыпала только с помощью снотворного, хотя Чжан Сяню об этом не говорила. И всё же он угадал. Видимо, его медицинские способности действительно не подделка. Не зря же он ученик легендарного лекаря Хуа Цзысяня. — Аосюэ, ну ты и неряха! Как так можно сломать ногу? Едва Чжан Сянь убрал иглы в футляр, в палату стремительно вошла высокая женщина с длинными волнистыми волосами. Заметив незнакомого мужчину, она сначала удивилась, а потом весело поддразнила: — Аосюэ, у тебя новый парень? — Почему сразу не сказала? — Здравствуйте, Юй Сяомань. Можете звать меня Эмма! Женщина легко вошла в роль, представившись и протянув белоснежную ладонь. — Чжан Сянь. — Просто друг Аосюэ. Чжан Сянь тут же опроверг возможные домыслы — парнем быть не так-то просто. Однако при рукопожатии произошёл маленький инцидент: у Юй Сяомань были очень длинные ногти с украшениями в виде бабочек и страз. Одна из таких бабочек, уже отклеившаяся ранее, царапнула ладонь Чжан Сяня и упала ему в руку. Это вовсе не из-за того, что он крепко пожал руку — просто клей уже не держал. — Ой, моя бабочка! — Аосюэ, твой друг мне явно не на пользу — при первой же встрече лишил меня бабочки! Юй Сяомань смеялась, шутя. — Извините, я не хотел. Чжан Сянь вернул ей бабочку и только тогда заметил, что на её груди тоже татуирована бабочка — но видна лишь её половина. Чтобы увидеть вторую половину, потребовалось бы более тесное знакомство. Хотя, судя по всему, это не составило бы большого труда. Чжан Сянь применил навык «Глаз сплетника» и увидел над головой Юй Сяомань семь красных нитей. Очевидно, она не была образцом целомудрия. В современном обществе подобное считалось вполне обычным делом. — Шучу, она и так вот-вот отпадала. Юй Сяомань оценивающе осмотрела Чжан Сяня: — Хм, довольно симпатичный. Ты сказал, что вы с Аосюэ просто друзья, но большинство её друзей я знаю. Почему я тебя раньше не встречала? — Мы стали друзьями два дня назад. Чжан Сянь пожал плечами с улыбкой. — Знакомились через сваху? Юй Сяомань знала, что подруга иногда ходит на свидания вслепую, и предположила, что Чжан Сянь, скорее всего, один из таких кандидатов. — Да! — Познакомились вчера. Чжан Сянь ответил честно. — Похоже, всё идёт неплохо. — Аосюэ, я ведь не помешала вам? Юй Сяомань подмигнула лежавшей на кровати Тан Аосюэ. — Чжан Сянь как раз собирался уходить. Я тебя и позвала, чтобы составила мне компанию! Тан Аосюэ закатила глаза на подругу. — Ну раз так, отлично. Юй Сяомань без церемоний уселась на край кровати, поставила принесённую корзину с фруктами на тумбочку и вытащила оттуда банан. Очистив его, она поднесла к губам Тан Аосюэ: — Ешь, помогает пищеварению. Когда Тан Аосюэ взяла банан, Юй Сяомань очистила ещё один для себя. Но то, как она его ела, вызвало недоумение: вместо того чтобы сразу откусить, она сначала облизнула его языком. Чжан Сянь, наблюдавший за этим, нахмурился и про себя подумал: «Даже фрукт она ест так, будто это эротика. Интересно, чем эта дама вообще занимается?»