Верховный Маг — Глава 273

— Хранитель воспоминаний. Ещё одно прикосновение Флории — и яйцо закрылось, голографическое изображение исчезло. Затем Лит увидел другое воспоминание: Флория играла с Лаки, когда тот ещё был щенком; оба были измазаны грязью с головы до пят. Следующее показывало, как Джирни обучала её основам самообороны. — Так маги хранят свои самые ценные моменты. — Почему ты раньше никогда не показывала их мне? — сомнения Лита уже перерастали в подозрение. — Потому что это мои личные моменты, — Флория теребила волосы, уставившись в пол и не в силах взглянуть ему в глаза от смущения. — Я даже сестрами не делилась. — Ладно, давай перейдём к сути, — Лит закрыл Хранитель воспоминаний, сопротивляясь искушению копаться дальше в её жизни. — Ты ревнуешь? — Что? С чего ты взял? — Флория так вздрогнула, что это стало самым явным признанием. — Ну, каждый раз, когда ты звонила мне после бала, ты казалась нервной. Ты всегда любила соблюдать границы, двигаться медленно и уверенно. А теперь вдруг предлагаешь остаться здесь и делишься всем этим… Звучит... — Отчаянно? — закончила она за него фразу. — Нет. Я хотел сказать: «не похоже на тебя». — Ох… — Флория покраснела до ушей. Ей хотелось провалиться сквозь землю, но ковёр остался неподвижным. Она подошла к кровати и села на неё, прежде чем ответить грустным голосом: — Да, я ревную. Не думаю, что могу соперничать с дочерью маркизы. Мои страхи просто вышли из-под контроля, когда Джирни вместо обычных нотаций по поводу учёбы стала настаивать, чтобы я навестила тебя в последние дни зимы. — Она лучше меня во всём. Очень красива, двигается и говорит как настоящая леди. А я рядом с ней — просто неуклюжая великанша. — Её взгляд упал на грудь, завершая фразу немым сравнением. — С каких пор это стало соревнованием? — фыркнул Лит. — Ты думаешь, у меня есть маленькая книжечка, где я ставлю баллы всем знакомым девушкам? Оцениваю их по каким-то стандартам? Каким поверхностным ты меня считаешь? — Постой, ты сказал «всем девушкам»? То есть их больше одной? — Флория была ошеломлена. — Конечно, есть. С тех пор как появились рейтинги, все девушки моей деревни, достигшие брачного возраста, стали демонстрировать себя передо мной каждый раз, как только я выходил из дома. Я постоянно получаю приглашения от мелких и средних дворян графства Лустрия. — Большинство из них я даже не знал в лицо. Честно говоря, ожидаю такого же внимания со стороны наших однокурсниц, какое в прошлом году получил Юриал, а может, и хуже. Ведь теперь он официально помолвлен, а я всего лишь «невежественный глупец». — Они, вероятно, считают меня безлимитным векселем. Я не настолько глуп или высокомерен, чтобы поверить, будто внезапно превратился в прекрасного лебедя. Все они — просто охотницы за деньгами. Лит сел на кровать рядом с ней. — Бринья ничем не отличается от них. Даже после того как я спас ей жизнь, она никогда не видела во мне ничего, кроме дерзкого мальчишки с вызывающим взглядом. Иначе бы не ждала так долго, прежде чем сделать первый шаг. — Вероятно, она услышала обо мне от матери и заинтересовалась. Ты единственная, кого я встретил с тех пор, как поступил в академию, кто смотрел на меня как на человека, а не как на актив. Ещё до того, как мы начали встречаться, ты искала моего общества и совета. — Ты делилась со мной повседневными проблемами, ссорами с матерью и даже своими мечтами о будущем. — Лит отвёл прядь волос, закрывавшую лицо Флории, и начал гладить её по щеке. — Я бы никогда не согласился встречаться с тобой иначе. Даже если бы ты была самой красивой девушкой в мире. — То есть я не самая красивая? — Флория вдруг вернула себе боевой дух и швырнула в него подушкой. — Твои слова, не мои. Помнишь? Настроение, с которым они шли к аудитории пятого курса, кардинально отличалось от прежнего. Флория всё время напевала, не пытаясь специально быть навязчивой или кокетливой. Даже когда несколько девушек смотрели на него так, будто увидели Лита впервые, хихикали и пытались завязать разговор, её радость не угасла. Особенно потому, что он каждый раз отмахивался от них с рычанием. У Лита не было времени на светские любезности, да и с тех пор, как он жил на Земле, он ненавидел паразитов. Он до сих пор ясно помнил всех тех, кто считал его сиротство «крутой» чертой и пытался заставить его тратить честно заработанные деньги ради своей выгоды. Аудитория ничем не отличалась от той, что была на четвёртом курсе, но даже несмотря на то, что все студенты пришли на первый обязательный урок, более половины мест оставались пустыми. Когда прозвучал второй удар гонга, в зал вошёл Глава Линьджос, за ним следом — профессор Фарг. — Добро пожаловать обратно, дорогие студенты, — лицо Линьджоса по-прежнему было длинным и невзрачным, но он словно превратился в другого человека. Его взгляд стал твёрдым, как сталь, и от прежней оптимистичной доброжелательности не осталось и следа. Несмотря на то, что Главе было чуть за двадцать, его каштановые волосы частично поседели, дополняя естественные серебристые пряди и придавая ему ещё более холодный вид. В его голосе не было ни капли радости — только решимость, смешанная с чем-то, что Лит узнал как скользящую ярость. Выражение лица Линьджоса можно было описать лишь как дикое. Обычно его резкие черты и орлиный нос контрастировали с доброй натурой, но теперь придавали ему свирепый облик. — Поскольку время урока уже началось, перейду сразу к делу. Прошедший год стал кошмаром — отчасти потому, что плохие вещи случаются сами по себе, отчасти из-за некоторых студентов и их родителей. Несколько юношей вскочили с возмущением, но прежде чем успели раскрыть рот, их с силой придавило обратно на места, не дав произнести ни слова. Линьджос не использовал ни заклинаний, ни массивов. Ему достаточно было выпустить часть своей магической ауры, чтобы подавить убийственным намерением всех, кто пытался его перебить. Сила, исходившая от Главы, была настолько велика, что все присутствующие, кто не обучался боевым специализациям и не входил в группу Лита, задрожали от страха. — Столько бед можно было избежать, если бы некоторые из вас проявили элементарное уважение и оставили политику за стенами замка. Столько людей были бы живы, если бы слепая гордость и глупые предрассудки не отравляли молодые умы, словно яд. — Большинство виновных уже арестованы, других я только что исключил. В конце концов, это моя академия, и мне не нужно никому ничего объяснять или оправдываться. Поскольку я уверен, что среди нас ещё остались змеи в траве, это послание — для них. Веселье окончено. Щёлчок пальцами — и перед каждым студентом появился Голос Вины. — Решать вам, использовать его или нет, но я твёрдо убеждён: лучше иметь и не понадобится, чем не иметь и понадобится. Теперь вложите в него свою ману. Несколько студентов снова поднялись. На этот раз Линьджос ничего не сделал, чтобы их остановить.