Освоение земли: Свободный земледелец гор — Глава 203

Глава 203. Взлёты и падения Девятого числа первого месяца девятого года нашей эры Бэйцзи У отправился в провинцию Шаньнун с отрядом из более чем ста человек. Провинция Шаньнун была исконной территорией государства Шаньнун и одновременно тыловым логистическим центром, на развитие которого Бэйцзи У возлагал особые надежды. Здесь царило не меньшее оживление, чем в Лояне, а уровень потребления на душу населения уступал лишь лояньскому. Населения здесь было даже больше, поэтому, в отличие от Лояна, где постоянно выдворяли людей за пределы города, в Шаньнуне всегда было шумнее и веселее. — Воинственный Ван прибывает! Выезжает девятого! Через полмесяца будет в Тунчжоу! Ваньху Тунчжоу немедленно созвали совещание в пострадавшем от стихии производственном отряде в горной местности. Пять ваньху и сто цяньху стояли вытянувшись по струнке, внимая речи нескольких людей на трибуне. Закон рода Шаньнун гласил: есть — вместе, драться — вместе, умирать — вместе. Раньше это правило соблюдалось не столь строго, но как только Бэйцзи У понял, что гибкость и снисходительность снижают боеспособность, он ввёл жёсткие рамки. Без приказа отступать запрещено — кто отступит, тот умрёт. Если приказано атаковать — атакуют. Если главнокомандующий пал, его заменяет заместитель. Даже если останется последний боец — он должен пасть на месте, но не отступить. Это, конечно, было бесчеловечно, но результат превзошёл все ожидания. В обмен на такую дисциплину предлагались и более щедрые условия: за военные заслуги можно было избавить родственников от смертной казни — смертный приговор заменялся сорока годами, сорок лет — десятью, а сроки до десяти лет вообще снимались. Бэйцзи У предпочитал платить деньгами, но также разрешал и принимал любые разумные условия от тех, кто проявил себя в бою. Му Жун Синхань окинул взглядом своих подчинённых и строго скомандовал: — За семь дней всех вытащить, привести этот производственный отряд в порядок, немедленно восполнить недостающий скот! Всю территорию вычистить до блеска! Оставшиеся семь дней — готовиться к прибытию Воинственного Вана! — Поняли?! — Так точно! — хором рявкнули все. Му Жун Синхань не стал терять время на пустые слова: — Немедленно приступать! Расходимся! Остальные ваньху наблюдали, как солдаты быстро расходятся. Когда все ушли, ваньху Ши Чжэнтан наконец спросил: — На этот раз бедствие несерьёзное, всё уже убрали. Если Его Величество увидит, что никто не пострадал, и спросит — что отвечать? Му Жун Синхань ответил: — Просто скажем правду. Мы выполнили своё дело. Ши Чжэнтан кивнул: — Хорошо. Те, кто занял должности ваньху, добрались до них не по родству и не по происхождению. Некоторые из них начинали как байху или цяньху, сдавшись в плен и постепенно поднимаясь по службе. Рядом с Бэйцзи У легко было заслужить награду и продвинуться по карьерной лестнице. А провинция Шаньнун была для него особенно важна. В первые годы, когда не хватало кадров, достаточно было проявить инициативу — и тебя тут же повышали. Сначала они оборонялись от набегов с северных степей. Наступать не получалось, но оборона всегда была стопроцентной. В процессе переселения населения и интеграции пленных постепенно выделились настоящие таланты. Нынешний губернатор провинции Шаньнун Ван Цинь изначально был простым кладовщиком. Благодаря своей чуткости к цифрам и бухгалтерским вопросам он предложил множество ценных идей по учёту и сверке данных и быстро попал на стажировку в ключевые подразделения. Пройдя стажировку успешно, он шаг за шагом дослужился до поста губернатора. Бэйцзи У одинаково охотно брал на службу и литераторов, и воинов, и крестьян, и ремесленников, и торговцев — кого угодно. Его не сдерживали ни традиционные законы предков, ни пафосные речи придворных чиновников о справедливости для всего народа. Землетрясение в Тунчжоу больше никого не волновало — все ждали прибытия Воинственного Вана. Он не возвращался сюда уже несколько лет. Для всех жителей провинции Шаньнун — как шаньнунцев, так и ханьцев — нынешняя жизнь была возможна только благодаря Бэйцзи У. Это была правда. Государство Шаньнун создал лично Бэйцзи У. Остальные пришли сюда либо под угрозой кулака, либо соблазнившись выгодой. Во время «пути на запад через горный перевал» здесь осталось множество жителей Цзичжоу. Эти люди, пользуясь тесными связями между Цзиньчжоу и Цзичжоу, переносили огромные объёмы товаров через горы, проложив более быстрые и безопасные маршруты. После того как порох начали использовать для прокладки дорог и разработки рудников, горы перестали быть преградой. Бэйцзи У разрешил применять порох для изменения рельефа и отменил систему пограничных застав и контрольных пунктов, сняв тем самым государственные ограничения. Это позволило торговцам и местным жителям гораздо быстрее и увереннее наладить транспортное сообщение между Цзиньчэн и Ханьданем. Множество волов и лошадей погибло на этом пути и стало дешёвым мясом для рабочих. Не обошлось и без человеческих жертв: многие погибли при строительстве дорог из-за несчастных случаев и других причин. В таких случаях положенные компенсации выплачивались, а извлечённые уроки тщательно фиксировались. Опыт рождался ценой жизней. Но умение извлекать уроки и улучшать технологии всё же лучше, чем просто умирать от голода, потопа или холода. Для регионов Цзиньчжоу и Цзичжоу с населением свыше десяти миллионов смерть нескольких сотен человек от землетрясения не имела особого значения. Разрушенные дома быстро отстроили заново, а утраченные жизни — восполнили за несколько дней. Поэтому, конечно, встреча Воинственного Вана была куда важнее! Для всего государства Шаньнун Воинственный Ван был не просто традиционным монархом. Императоров может быть много, Воинственный Ван — один. Для жителей Шаньнуна, особенно трёх северных провинций, он был скорее хранителем, божеством-покровителем и хозяином. Ни одно слово в отдельности не могло точно выразить значение Бэйцзи У для государства Шаньнун. Особенно для нынешних шаньнунцев и северных ханьцев он был тем, кто решал все их проблемы выживания и даровал им право жить на этой земле. Бэйцзи У обладал всеми правами на эту территорию. Не только на общественные земли, но и на частные участки, которые вовсе не были «частными» в традиционном смысле. Все, кто присоединился к государству Шаньнун, начинали либо как рабы, либо как пленники. Особенно это касалось Девяти округов за горами в провинции Шаньнун — каждый там был домашним слугой или рабом Бэйцзи У. Чем ниже статус, тем выше честь. Свободные граждане стояли ниже царских псов, а царские псы — ниже царских рабов и фаворитов императора. Девять округов за горами Бэйцзи У завоевал в одиночку — это был его личный задний двор. Здесь существовало лишь относительное равенство: все были равны перед Бэйцзи У. Кто работает — тот получает. Кто не работает — тот не получает высокой зарплаты. Не трудящийся — не шаньнунец. Проскакав верхом тысячу четыреста–пятьсот ли за семь–восемь дней, Бэйцзи У в одиночку добрался до эпицентра землетрясения — в первый производственный отряд, двадцать четвёртый цяньху и третий байху-коммунальный округ. Эпицентр уже был приведён в порядок. Разрушенные дома и заводы здесь разбирали с максимальной скоростью. Гружёные повозки, запряжённые волами, увозили груду земли, соломы и строительного мусора. Бэйцзи У подъехал ближе и увидел, что завалы уже в основном убраны. Уборка велась исключительно вручную: люди переносили землю и кирпичи на тележки и вывозили их груз за грузом. Большинство домов здесь построили девять лет назад, когда ещё существовал уезд Шаньнун, а не государство Шаньнун. Строили сообща: жители этого района или соседних отрядов сначала возводили один дом, потом следующий. Ты — мне, я — тебе. Коллективное сознание рода Шаньнун сформировалось ещё до основания государства. Благодаря именно этим первым строителям позже удалось так быстро интегрировать огромное число пленных хунну и ханьцев. В регионах с сильными кровными или коллективными связями богатые действительно тянули за собой бедных. Северяне, объединённые вокруг Бэйцзи У как центра, сплачивались в повседневной жизни в иерархические коллективы — от деревень и производственных отрядов до более крупных образований. Чем крупнее коллектив, тем сильнее идентификация. Идентификация с Бэйцзи У сильнее, чем с отрядом ваньху; идентификация с отрядом ваньху сильнее, чем с цяньху или байху. Хотя привязанность к собственной семье была наименьшей — ведь считалось, что нужно жертвовать малым ради большого, — на деле малые семьи всегда получали поддержку от общества и родных. Южане оставались без внимания, потому что в те тяжёлые времена династия Вэнь на юге не подала им руки помощи. Когда северяне голодали и страдали, южане веселились и наслаждались мирной жизнью. Многие пострадали именно от рук южан династии Вэнь: их бросали на границу в качестве пушечного мяса, не пускали домой, а в плену южане отказывались выкупать своих. Когда же наступили лучшие времена, северяне не только не мстили южанам, но и не взимали с них налогов, а даже продавали им зерно и промышленные товары по низким ценам. Бэйцзи У вскоре незаметно покинул эпицентр, не желая мешать работе. Сельчане не узнали его, но как только он въехал в город Тунчжоу, солдаты и патрульные офицеры вдоль дороги начали падать на колени. Торговцы и горожане, стоявшие у прилавков, с удивлением наблюдали за кланяющимися военными. Увидев, что кланяются только солдаты и офицеры, остальные тоже осторожно опустились на колени. Бэйцзи У молча проскакал верхом к резиденции губернатора. Резиденция губернатора провинции Шаньнун всегда находилась в Тунчжоу. В других городах — Цзиньчжоу, Учжоу, Цзэчжоу — назначались тайшоу для управления делами. Административное деление выглядело так: уезд — это десять тысяч домохозяйств, ниже — цяньху-посёлки и байху-деревни. Провинция охватывала обширную территорию — Цинь и Цзинь. Из-за горных преград управление было затруднено, поэтому территорию разделили на несколько управленческих округов. Географически это выглядело как север, центр и юг Циньского региона и север, центр и юг Цзиньского региона. Цзиньчжоу включал не только традиционные земли, но и такие места, как Учжоу, поэтому Тунчжоу считался частью Цзиньчжун (центрального Цзиньчжоу). Южный Цзиньчжоу остался без изменений, а Цзиньчжун формально относился к южному Цзиньчжоу. Такое деление позволяло северному Цзиньчжоу — в частности, равнине Вэйчжоу — обеспечивать зерном и укреплять связи между провинциями Шаньнун и Гуйнун, создавая два торговых узла — на севере и в центре — для взаимовыгодного обмена. Бэйцзи У не беспокоился о том, что одна провинция станет слишком могущественной и угрожающей для власти. Его интересовали только география, дороги и соответствие земель сельскому хозяйству. Если территории и так находятся в одном регионе, зачем делить их на две провинции? Если же горы и реки разделяют земли и люди редко общаются между собой, тогда разделение действительно упрощает управление. Хотя государство Шаньнун и сейчас пересекали горы, пустыни и заснеженные вершины, все говорили на одном языке и кланялись одному человеку. Когда Бэйцзи У подъехал к воротам резиденции губернатора, там уже стояла целая толпа высокопоставленных чиновников на коленях. — Ваши подданные приветствуют Его Величество! Да здравствует Император! Да здравствует десять тысяч лет, сто тысяч лет, миллион лет! Офицеры Тунчжоу, оставшиеся в городе, хором прокричали приветствие. Бэйцзи У сошёл с коня и небрежно произнёс: — Вставайте. Я уже осмотрел место происшествия. Пусть продолжают работать. И вы тоже занимайтесь делами. Оставьте троих. — Так точно! — ответил левый советник Янь Чжэнь, поднимаясь только после того, как поблагодарил. Увидев, что Бэйцзи У уже вошёл внутрь, он поспешил следом. Янь Чжэнь осторожно сказал: — Ваше Величество, мы думали, что вы прибудете лишь через полмесяца, поэтому подготовка оказалась недостаточной. Бэйцзи У спокойно ответил: — Услышал о происшествии и мчался сюда верхом, не останавливаясь ни днём, ни ночью. Сменил больше десятка лошадей. Остальные не поспевали за мной и отстали. Ван Цинь и остальные прибудут ещё через несколько дней. — Я отдохну немного. Пусть подадут еду, как обычно подают губернатору. А ты, закончив дела, отправляйся помогать пострадавшим. Янь Чжэнь склонил голову и тихо, с восторгом и благоговением, ответил: — Так точно! Весть о возвращении Бэйцзи У мгновенно воодушевила всех в Тунчжоу и окрестностях. В самом городе жило всего несколько десятков тысяч человек, но с учётом деревень и уездов население Тунчжоу достигало миллиона. Пострадавших районов было несколько, но Бэйцзи У посетил самый серьёзный. Первый месяц ещё не закончился, но шаньнунцы, потерявшие близких в бедствии, уже получили поддержку. Благодаря приезду Воинственного Вана они быстро вышли из горя и приступили к восстановлению вместе с миллионом жителей Тунчжоу и трёх–четырёх миллионами людей из южного и северного Цзиньчжоу. Как только Бэйцзи У прибыл, даже не произнося ни слова, провинция Шаньнун — с юга, севера и запада — и соседние округа Ханьдань и Баодин немедленно прислали помощь. Бэйцзи У не нужно было лично участвовать в работах — ему достаточно было находиться в резиденции губернатора, отдыхать, есть и читать отчёты. Для шаньнунцев он был их божеством-хранителем, и одного его присутствия было достаточно, чтобы вдохновить всех остальных. Пока северяне единодушно боролись со стихией, на юге Великий канал замёрз из-за экстремальных холодов, и перевозки зерна прекратились. Южный ландшафт сильно отличался от северного: здесь была густая сеть рек и каналов, и во многих местах передвигались исключительно на лодках. Водные и сухопутные пути не мешали друг другу — для торговли не нужны были ни повозки, ни автомобили, ни поезда, достаточно было одной лодки. Но когда всё замёрзло, те, у кого не было запасов еды, столкнулись с серьёзными трудностями. Благодаря отсутствию налогов и дешёвому зерну те, кто сделал запасы, спокойно пережили зиму. А те, кто не запасся, особенно в праздничные дни, пострадали почти так же сильно, как недавно разорившиеся торговцы из Цзяннани, только что посадившие чай и тутовые деревья. Этой зимой множество торговцев из Цзяннани повесились или отравились. Массовый отток населения в провинцию Шаньнун оказался невозможен — Шаньнун и Лоян давно запретили посторонним вставать в очередь на переселение. Поэтому, в полном отчаянии от будущего, многие торговцы и ремесленники направились в Цзянся. Цзянся был единственным северным городом, принимавшим переселенцев со стороны. Хотя Цзянся формально считался южным городом, управляли им северяне, и это был новый город, который будущий император рода Шаньнун строил для своего народа. Возможно, там удастся получить статус шаньнунца. Хуже, чем при династии Вэнь, всё равно не будет. По крайней мере, если в Сячэне случится бедствие, шаньнунцы действительно придут на помощь. Подобно безземельным крестьянам, потерявшим землю из-за стихии, множество представителей торговли и ремёсел прекрасно понимали: в этом году они точно останутся без работы, а если останутся дома — наверняка умрут от нищеты. Возникновение одного города означало упадок другого. Жизнь сама находит выход.