Торговец банками в мире Наруто — Глава 159

159. Глава 159. Открывай больше банок Шэнь Мо обернулся и посмотрел на Цунадэ, считав её мысли. Он немного колебался. Ему было ясно: Цунадэ всегда испытывала к нему благодарность — в первую очередь за то, что он подарил ей надежду на воскрешение Шуджи. Кроме того, семя Света помогло ей преодолеть отчаяние, накопившееся в душе. Поэтому в её глазах Шэнь Мо действительно выглядел скорее как близкий друг или даже родственная душа. Но поразмыслив немного, он лишь беззаботно улыбнулся: — Мне всё равно. Хотя там, правда, нечего смотреть. Ему и вправду было безразлично. Даже самые тёплые отношения не означают, что нужно делать кому-то поблажки. В этом вопросе у Шэнь Мо имелась своя профессиональная этика. Тем более что теперь содержимое банок уже не зависело от него лично. Всё решала удача — честно и беспристрастно. — Правда можно заглянуть? — Цунадэ стала ещё прямолинейнее и совершенно не стеснялась. Она сразу направилась к двери. Ей искренне хотелось понять, каким человеком на самом деле был Шэнь Мо. Он редко вмешивался в дела, но при этом обладал невероятной силой. На лице его постоянно играла улыбка, но в нужный момент он мог проявить жёсткость и властность. А личное пространство человека, особенно когда он один, всегда многое говорит о нём. Сидзуна слегка передвинула ногу, но тут же замерла на месте, не зная, стоит ли ей тоже войти. Остальные сделали вид, что ничего не замечают. — Какая крошечная! — из комнаты донёсся удивлённый возглас Цунадэ. — Я же говорил, что всё просто, — сказал Шэнь Мо, входя вслед за ней и не закрывая дверь. Комната и впрямь была небольшой: кухня, ванная и одна жилая комната — всего около пятидесяти–шестидесяти квадратных метров. Для «принцессы Конохи» Цунадэ это действительно казалось очень маленьким. — Никогда бы не подумала, что ты живёшь в такой комнате, — сказала она, оглядывая аккуратно заправленную кровать, пиджак, перекинутый через спинку стула, пачку снеков на столе и стопку сушеных рыбок. Всё было просто и скромно. Как у большинства холостяков — чистоплотных, работающих мужчин. Хидзюри прыгнула на стол и прикрыла свои рыбки лапками, настороженно глядя на Цунадэ, будто боясь, что та их отберёт. Если бы она этого не сделала, может, Цунадэ и не обратила бы внимания. Но такая защитная реакция только раззадорила её. — Не шали, а то подерётесь, — равнодушно заметил Шэнь Мо. Цунадэ замерла на полдороге. Она чуть не забыла: это ведь не обычная кошка. И, конечно, сам хозяин — далеко не обычный человек. — Эта комната совсем не соответствует твоему образу, — сказала Цунадэ, убирая руку и словно задумчиво добавляя. — Просто потому, что угол зрения другой, — ответил Шэнь Мо. Он сел на стул. Чайник и чашки сами поднялись в воздух и налили две порции горячего чая. Его выражение лица оставалось спокойным. Приход Цунадэ ничуть не изменил его настроения. Цунадэ взяла чашку, пододвинула себе стул, села, закинула ногу на ногу и приняла весьма зрелую, раскованную позу. Однако, оглядываясь вокруг, она всё ещё казалась немного растерянной. — Ты прав, — сказала она, глядя на Шэнь Мо с лёгкой сложностью во взгляде. — Мой угол зрения действительно иной. Сначала я думала, что ты всего лишь мелкая сошка из какой-то таинственной организации — пусть и с определёнными способностями, но недостаточными, чтобы что-то изменить. Если бы ты с самого начала производил такое впечатление, как сейчас, всё было бы совсем иначе. Сейчас же её мучило противоречие между прежним представлением и новым восприятием. Причём внимание Цунадэ к Шэнь Мо было слишком велико, а теперь дело касалось будущего всей Конохи. — Твой характер и правда слишком чувствителен, — сказал Шэнь Мо, пригубив чай и глядя в золотистые глаза Цунадэ. — В большинстве случаев отношения между людьми укладываются в определённые рамки: брат и сестра, родители и дети, возлюбленные, товарищи… Эти рамки помогают понять, какие чувства испытываешь к другому человеку. А ты просто не можешь точно определить, в какую рамку нас двоих поместить. — О? Это довольно интересная точка зрения, — впервые услышав подобное, Цунадэ явно заинтересовалась. Она даже наклонилась вперёд, показывая, что внимательно слушает. — Сначала ты поместила меня в рамку «друг», ведь я помог тебе в трудную минуту, — продолжал Шэнь Мо, словно беседуя с хорошим приятелем. — Но эта рамка была ошибочной с самого начала. Моя помощь тебе основывалась исключительно на работе и личном уважении. — На работе и уважении? — Цунадэ смутно начала что-то понимать. — Именно. Как в случае с Хьюгой Нэдзи — там это ещё очевиднее, — после паузы добавил Шэнь Мо. — Вот пример: медсестра в больнице должна заботиться обо всех пациентах. Но если пациент красив, обаятелен и располагает к себе, то уход за ним будет чуть теплее, чем за другими. Это неизбежно, пока медсестра остаётся человеком. Но если у неё есть профессиональная этика, разница не станет слишком большой. Цунадэ вдруг всё поняла. Теперь всё стало предельно ясно. — Значит, ты сейчас меня хвалишь? Уголки её губ приподнялись, и в глазах мелькнула лёгкая гордость. — Можно и так сказать, — прямо признал Шэнь Мо. Такая откровенность заставила Цунадэ слегка покраснеть. Хотя ей уже далеко за сорок, стыдливость осталась прежней. Однако, согласно эмпатии Шэнь Мо, психологический возраст Цунадэ не превышал двадцати семи–двадцати восьми лет: её первая любовь умерла слишком рано, большую часть жизни она провела в растерянности, а внешность позволяла окружающим воспринимать её скорее как молодую женщину, а не представительницу старшего поколения. Да, внешность — ключевой момент. Шэнь Мо сам, вероятно, сохранит этот облик на сотни, даже тысячи лет. Но он не чувствовал, что его внутренний мир когда-нибудь состарится. Пока молодость не угасает, время теряет смысл. — Раз ты так говоришь, — Цунадэ моргнула и внезапно спросила, — тогда я прямо спрошу: ты собираешься отобрать из нас самых сильных и сделать их старшими членами Гильдии? Это была гипотеза, которую она вместе с Сарутоби Хирузэном выдвинула относительно Гильдии. Раньше она не осмеливалась задавать такой вопрос. Но теперь, когда Шэнь Мо чётко обозначил свою позицию, Цунадэ снова обрела смелость. Внутри Шэнь Мо почувствовал лёгкое недоумение. Ведь в сознании Цунадэ он увидел целый водопад домыслов: отбор старших членов для усиления Гильдии, надвигающаяся глобальная катастрофа, необходимость повышать их силу, а также идеи о том, что он заставит их сражаться друг с другом ради развлечения могущественных существ… Невероятно. В этом мире тоже хватает фантазии. Но такие догадки вполне объяснимы. Ведь просто ради веры в то, что судьба не должна быть предопределена, совершать столько усилий — звучит маловероятно. Кто бы мог подумать, что его настоящая цель — те самые богатства, которые другие считают легко достижимыми? Однако, похоже, ему не стоило ничего объяснять. Фантазия полезна для психического здоровья. — Появление старших членов — это лишь возможный результат моего присутствия, но не цель, — улыбка Шэнь Мо стала загадочной. — Подобно тому, как воробей не поймёт стремлений орла, некоторые вещи невозможно понять, не достигнув определённой высоты. Поэтому двигайся вперёд и открывай больше банок, Цунадэ. Лицо Цунадэ сразу вытянулось. Казалось, открывать банки обходилось дороже, чем играть в азартные игры.