Торговец банками в мире Наруто — Глава 299

299. Глава 299. Я, вероятно, безнадёжен И в этот самый момент, с того мгновения, как Кисаме поднял значок, вокруг всех словно обрушилась неведомая сила. Цепи, сковывавшие Учиху Обито, мгновенно лопнули. В этом тесном пространстве раздавался звук, будто трескались зеркала. Затем всё начало расширяться. Пол, колонны, потолок — всё переплеталось и вращалось с жутким, похожим на скрежет шестерёнок звуком, нарушая все законы физики и превращаясь в нечто вроде арены. Всех, кто не был участником клуба, непреодолимая сила отбросила к краю этого пространства. — Это и есть «Сцена Судьбы»? — прошептал Дейдара, широко раскрыв глаза. Остальные выглядели почти так же. Кроме Учихи Итачи и Хосигаки Кисаме, все здесь видели это впервые. Учиха Обито с изумлением смотрел на происходящее, стиснув кулаки до побелевших костяшек. Теперь он наконец понял. Перед лицом такого чуда, способного произвольно искажать пространство, его собственное пространственно-временное ниндзюцу было ничем. Идея Нагато казалась просто смешной. С того самого момента, как появился тот торговец, у них больше не было права менять мир. Сянань тоже впервые увидела Арену Судьбы собственными глазами. Но сейчас её взгляд был прикован не к ней. Она смотрела на Хосигаки Кисаме. Её глаза были ледяными. — Ты прекрасно понимаешь, что означает твой поступок, — сказала Сянань, и её голос звучал, словно древний лёд. Из её тела одна за другой начали вылетать белые бумажки, на которых вспыхивали печати талисманов. Арена Судьбы изначально создавалась для защиты тех, кто не входил в клуб. Решение о том, кому позволено наблюдать за боем, принимал тот, кто активировал Арению. Это означало одно: сейчас Кисаме мог освободить Учиху Обито, который не являлся участником клуба. — Больше половины моей жизни я предавал товарищей, — всё так же улыбаясь, сказал Кисаме. — Но именно это я ненавижу больше всего. Если человек не может определиться со своей позицией и готов предать даже тех, кого считает своими товарищами, то в чём тогда смысл его существования? Сянань молча смотрела на него, слегка удивлённая. Хотя его привёл Обито, она успела провести небольшое расследование. Как он и говорил, все его задания до этого были грязными — он нападал на своих же товарищей. Даже его огромный клинок Суйбянь он получил, убив собственного командира и отобрав его оружие. Но такой человек теперь готов умереть ради тех, кого считает своими товарищами? Сянань не ожидала этого. Даже среди отступников Акацуки нашёлся тот, кто думает о других. Её немного растрогало. — Господин Мадара, бегите скорее! — обратился Кисаме, повернувшись. — Не уверен, что смогу выиграть много времени. Затем он лишил Обито статуса зрителя. И едва Обито двинулся, хрусть — его маска начала трескаться кругами. Это было последствием недавнего действия Талисмана Разрыва Пространства. Под маской открылось лицо — половина его была покрыта шрамами и выглядела совершенно чужой. — Ты вовсе не Учиха Мадара! — первым закричал Какузу, явно кипя от ярости. Обито уже не обращал внимания на происходящее. Он лишь мельком взглянул на Кисаме и, не раздумывая, рванул к краю арены, исчезнув в одном из треснувших зеркал. — Чёрт! Не убегай! — Фэй Дан, всё ещё насаженный на копьё, яростно метнул свой серп вдогонку. Однако, достигнув границы, тот странно замер на месте. В данный момент они были всего лишь «зрителями». — Похоже, тот, кого ты считаешь своим товарищем, не только бросил тебя, но даже не удосужился рассказать тебе свою настоящую личность, — холодно сказала Сянань, глядя на Кисаме. Однако внутри она немного колебалась. Она прекрасно знала: с его способностями в течение нескольких секунд после побега он уже воспользуется пространственно-временным ниндзюцу и скроется. С этого момента он уже ушёл, и даже если убить Кисаме, это ничего не изменит. Улыбка Кисаме стала горькой. Но он всё равно улыбался: — Я примерно и ожидал такого исхода. Но это неважно. Этот мир полон предательств и лжи. Я просто хочу остаться верным себе и не предавать товарищей — по крайней мере, не быть первым, кто их предаёт. Вот что он на самом деле думал. — Даже если он обманывает тебя, ты всё равно готов отдать за него жизнь? Не ожидала, что ты окажешься таким глупцом, — спокойно сказала Сянань. — Возможно, я и правда безнадёжен, — Кисаме поднял в руке Суйбянь, и его улыбка вдруг стала дерзкой и отважной. — Вперёд! Даже если я проиграю, я буду сражаться до конца! Только сейчас Кисаме действительно стал похож на того «чудовища из Туманной Деревни». Однако Сянань не спешила атаковать. Её взгляд переместился с Кисаме на остальных членов организации. Паря в воздухе, окружённая бесчисленными талисманами, Сянань напоминала истинного посланника богов. Она неожиданно заговорила: — Сегодня я собрала вас не для того, чтобы продолжить сотрудничество, а чтобы распустить организацию. Все изумились. Только что тот человек в маске ясно дал понять, что хочет, чтобы они и дальше служили организации. А теперь она — хочет их отпустить? Неужели их сила больше не нужна? — Акацуки была основана моим товарищем Миёши. Его идеал был прост: каждый, кто приходит к нам, — товарищ. Потом Миёши погиб, спасая меня. Нагато возглавил организацию и перестал видеть в нас товарищей — мы стали для него лишь инструментами, — Сянань неожиданно начала рассказывать историю создания Акацуки, затем усилила голос: — Теперь главой Акацуки стала я. И я совсем не такая, как они. Все внимательно слушали. Они прекрасно понимали: проявленная Сянань сила сделает Акацуки куда могущественнее, чем раньше. — Я не стану рассматривать вас как инструменты. Вы — мои товарищи. Но при одном условии: вы должны относиться друг к другу точно так же, — серьёзно сказала Сянань. — Раньше я думала, что вы все — те, кому наплевать на товарищей. Но Кисаме показал мне, что возможно иное. Поэтому те, кто разделяет это понимание, могут остаться. Остальным — покинуть Акацуки. После этих слов все переглянулись. Они не ожидали таких слов от Сянань. Они прекрасно знали, что Нагато использовал их как инструменты. И сами присоединились к организации, преследуя личную выгоду. Но теперь... — Разрешите уточнить, — внезапно заговорил Учиха Итачи. — Ваша цель всё ещё состоит в сборе хвостатых зверей и создании самого мощного оружия? Как шпион, он прежде всего волновался: какие цели преследует эта, казалось бы, ставшая невероятно сильной женщина-лидер? Не угрожает ли это Конохе? — Цель всегда была одна — и у Миёши, и у Нагато, и у меня, — Сянань, словно королева, принимающая парад, обвела всех взглядом и с непоколебимой уверенностью произнесла: — Мировой мир!