Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 60

Глава 60. Ваш долг я не в силах вернуть Вэй Усянь наконец ослабил хватку, стискивавшую её подбородок, и, по одному разогнув пальцы её сжатого кулака, вложил туда салфетку. — Вытри слёзы, — холодно произнёс он. Наконец получив свободу, Айюнь думала лишь об одном: больше не оставаться с ним рядом. Она пересела на самый дальний от него угол сиденья и потянулась к ручке двери. Щёлк! Дверь заблокировалась. Ресницы Айюнь дрогнули. Её рука всё ещё лежала на ручке, голова была опущена, а крупные слёзы одна за другой падали на светло-розовую бархатистую ткань её платья и бесследно исчезали в ней. Тихое всхлипывание девушки приводило Вэя Усяня в смятение. Он никогда не умел утешать маленьких девочек. Кроме как в прошлый раз обнять её и прижать к себе, он не знал никаких уловок или красивых слов, чтобы поднять ей настроение. Но сейчас, если бы он снова попытался обнять её, она, скорее всего, вцепилась бы в него зубами. Он понимал, чего хочет Айюнь. Вэй Усянь надавил на пульсирующие виски, помолчал пару секунд и уступил: — Вытри слёзы и перестань плакать — тогда отпущу. Айюнь услышала его слова, но даже не стала разворачивать смятую салфетку. Молча, раз за разом она поднимала руку и вытирала уголки глаз рукавом, явно демонстрируя своё нежелание иметь с ним что-либо общее. Глаза жгло и распухло так сильно, что она сама себе приказывала не плакать… но не могла сдержаться. Она и сама не знала, текут ли эти нескончаемые слёзы просто от обиды — или потому, что причиной этой обиды стал именно Вэй Усянь. Впервые за всё время Вэй Усянь не мог понять, о чём она думает. Наблюдая, как она вытирает слёзы, он с лёгкой издёвкой приподнял уголок губ: — О чём задумалась? Решила, что я законченный лицемер? Движения Айюнь замерли. Ей показалось, или в голосе высокомерного Вэя Усяня прозвучала нотка самоиронии? Сердце будто сдавило тяжёлым камнем, и в груди надолго застряло чувство раздражения и тоски. Было ли это раздражение вызвано отвращением к Вэю Усяню? «Хорошо бы всё было именно так», — подумала она. Но Айюнь не могла себя обмануть. Причина этого чувства была слишком очевидна: она ненавидела саму себя — за то, что до сих пор не может возненавидеть его по-настоящему. Слёзы не прекращались, и терпение Айюнь лопнуло. Она должна была спросить. Спросить, почему! Почему он так с ней поступает? Разве она не проявляла к нему должного уважения? Кроме той ночи, когда она позволила себе лишнее, она никогда его не обижала. И кто дал ему право так самонадеянно судить о её мыслях? Подняв заплаканные глаза, Айюнь без колебаний бросила ему: — Почему… почему ты так со мной играешь? На лице Вэя Усяня на миг промелькнуло изумление. — Ты считаешь, что это игра? Айюнь упрямо вскинула подбородок, слёзы катились по щекам, но голос звучал твёрдо: — А разве нет? Её упрямство и искажённая логика рассмешили Вэя Усяня, но лицо его становилось всё холоднее, будто покрывалось инеем. Впервые он испытал чувство, похожее на предательство. Как будто в сухую охапку хвороста бросили искру — ярость мгновенно вспыхнула и ударила в голову. Ему и правда хотелось расколоть её череп и заглянуть внутрь, чтобы понять, какой же ужасный образ он представляет собой в глазах этой неблагодарной девчонки. Тем временем её всхлипы продолжались, словно мелкий дождик, который постепенно гасил бушующее пламя. Гнев утих, разум вернулся. Вэй Усянь быстро успокоился и начал уговаривать себя: она ещё молода, да и по натуре не из тех, кто легко раскрывается перед другими. Неудивительно, что она ничего не понимает. Он поторопился, не следовало так давить на неё. Прежде чем заговорить, он даже напомнил себе: не надо говорить строго, не надо её отчитывать. Нужно мягко направить её, помочь ей осознать ошибочность её представлений и всё спокойно объяснить. Он смотрел на неё с невозмутимым спокойствием, как мудрый наставник: — Айюнь, моё внимание к тебе, наше общение… разве в твоих глазах это просто насмешка? Она не понимала, зачем он задаёт этот вопрос, и гадать больше не хотела. Мысли путались, но она всё же спросила сквозь слёзы: — Что ты имеешь в виду? Он говорил мягко: — Айюнь, ты умная. Неужели не понимаешь, что значит для взрослых людей заботиться друг о друге без расчёта на выгоду? Айюнь растерялась. В её чёрных глазах застыло недоумение. Если это не насмешка, то что же? Неужели… это симпатия? Эта мысль мелькала у неё в голове и раньше, в минуты помутнения сознания. Но она тут же решительно загоняла её вглубь, не позволяя развиваться даже на несколько секунд. Айюнь видела, как Вэй Усянь стоит в центре внимания множества выдающихся людей. Если бы дело происходило на работе, она бы без колебаний боролась за право стоять рядом с ним. Но сейчас всё иначе. Их разделяют другие обстоятельства, другой статус… и сколько между ними непреодолимых преград! Каким будет результат? Айюнь прекрасно знала ответ. Ведь самый близкий ей человек уже сыграл эту роль — и показал ей, чем всё заканчивается. Поэтому такого быть не может. И быть не должно. Даже думать об этом нельзя. Но теперь запретный ответ, словно пробуждённый его мягкими, почти ласковыми вопросами, готов был вырваться наружу. И самое страшное — Айюнь отлично знала себя. Если Вэй Усянь прямо скажет ей, что любит её… Она не сможет отказаться. Неужели ей суждено повторить путь Су Линъи? При этой мысли Айюнь невольно задрожала. Цвет её лица с самого начала был неважным, но в темноте это было плохо заметно. Вэй Усянь сначала не придал значения, решив, что она просто напугана. Но теперь он заметил: её щёки стали подозрительно красными. Вэй Усянь перестал думать о её ответе и протянул руку, чтобы проверить лоб: — Тебе нехорошо? Почему он так за неё беспокоится? Именно из-за его заботы и помощи у неё и зародились эти опасные мысли. Айюнь понимала, насколько несправедливы и бессмысленны её чувства, но у неё не было выбора. Всё должно закончиться здесь и сейчас. В тот момент, когда он приблизился, Айюнь резко оттолкнула его руку: — Не твоё дело! Ладонь Вэя Усяня пронзила резкая боль — она ударила изо всех сил. Он нахмурился. Пусть злится, пусть сердится — это одно. Но болеть и упрямиться — совсем другое. Он не собирался потакать ей. Больше не желая спорить, Вэй Усянь нажал кнопку и холодно приказал: — Сяо Чэнь, поехали в 301-ю больницу. Айюнь впервые потеряла самообладание и закричала: — Не смей заводить машину! Рука Сяо Чэня замерла на ключе зажигания — он не знал, чьи указания выполнять. — Езжай, — приказал Вэй Усянь. Заворчал двигатель. Айюнь сразу же разрыдалась: — Вэй Усянь, заставь его остановиться! На лице Вэя Усяня отразилось сочувствие, но он не смягчился: — Сначала сходим в больницу, потом отвезу тебя домой. Нет! Ей нельзя больше оставаться с ним — иначе она не сможет контролировать свои мысли. Поняв, что с ним договориться невозможно, Айюнь попыталась открыть дверь. Главный замок не был заблокирован, и, хаотично нажимая на кнопки, она случайно нажала нужную. Щёлк! Дверь открылась. Машина уже медленно тронулась с места, но Айюнь не колеблясь потянулась к ручке. — Стой! — Вэй Усянь мгновенно схватил её за руку и резко притянул к себе. — Айюнь! Как бы ты ни злилась, нельзя рисковать своим здоровьем! Она походила на маленького зверька, потерявший рассудок. Она совсем не боялась его и изо всех сил пыталась вырваться: — Мне нехорошо, но я сама могу принять лекарство и сходить в больницу. Не трудись обо мне заботиться! Хватка на её запястье усилилась. Айюнь вскрикнула от боли: — Отпусти! Ты мне больно делаешь! Вэй Усянь глубоко вздохнул, с трудом сдерживая раздражение, и чуть ослабил хватку. Голос его стал мягче: — Айюнь, тебе нездоровится. Давай сначала сходим в больницу, хорошо? Почему он всё ещё за неё волнуется, даже после всего, что она наговорила? Почему всё ещё называет её «Айюнь»? Она больше не могла здесь оставаться. — Я хочу вернуться в общежитие, — Айюнь закрыла глаза. Всё тело её дрожало, но каждое слово звучало чётко и твёрдо. Она медленно, слово за словом, провела между ними непреодолимую черту: — Господин Е, я очень благодарна вам за всё, что вы для меня сделали. Если вы хотите получить материальную или финансовую благодарность, просто пришлите мне запрос на телефон — я как можно скорее переведу вам деньги. — Господин Е, ваш долг слишком велик. Я действительно не в силах его вернуть. Поэтому впредь я постараюсь не попадаться вам на глаза. И, пожалуйста, держитесь от меня подальше. Спасибо.