Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 139

Глава 139. А Е Цзяхуай? Он знает? Айюнь и её спутницы приехали в Ганчэн как раз в сезон частых тайфунов. Каждый раз, выходя из дома, приходилось брать зонт — иначе внезапный ливень заставлял наспех искать укрытие прямо посреди улицы. За месяц, проведённый в Ганчэне, она постепенно привыкла к местной погоде. На самом деле, ничего особенного: почти как сливовый дождь на родине. Во время перерыва на послеобеденном совещании Айюнь взглянула на телефон. Е Цзяхуай, похоже, был сегодня очень занят — сообщение, отправленное утром, до сих пор осталось без ответа. Совещание завершилось в половине шестого вечера. Айюнь и Ван Хэлин вернулись в отель переодеться. Айюнь надела простое, но элегантное вечернее платье, купленное на днях специально для сегодняшнего банкета. Говорили, что мероприятие организовано совместно правительством Ганчэна и университетом, и на нём соберётся немало знаменитостей и влиятельных людей. В машине Ван Хэлин заговорила с ней: — Как тебе этот месяц? Устала? — Нет, совсем нет. Мне даже очень нравится. Я столько всего нового узнала. Айюнь говорила искренне. За это время Ван Хэлин внимательно следила за её работой и поведением. Если поначалу особое внимание к ней действительно было связано с Е Цзяхуаем, то со временем Ван Хэлин полюбила эту прилежную и сообразительную студентку всей душой. Иногда ей даже казалось, что ей повезло: если бы не намёк того парня из семьи Е, она могла бы упустить такую талантливую ученицу. Сегодня, воспользовавшись свободным моментом, Ван Хэлин решила поговорить с ней о будущем. Она заговорила легко, как со старой подругой: — Первый курс магистратуры уже закончился. Решила, чем займёшься после выпуска? Айюнь слегка прикусила губу и с горькой усмешкой ответила: — Учительница, не смейтесь надо мной, но я всё ещё чувствую себя растерянной. Я точно знаю, что хочу заниматься переводами, но конкретного направления пока не выбрала. Она опустила ресницы и тихо добавила: — Я… очень боюсь выбрать неверный путь. — Выбрать неверный путь, — медленно повторила Ван Хэлин, обдумывая эти слова. Слово «будущее» лежало тяжким грузом на плечах молодого человека, стоящего на пороге взрослой жизни, и страх перед неизвестностью был вполне понятен. Ван Хэлин относилась к ней как к собственному ребёнку и откровенно сказала: — Айюнь, ключ к оценке своей жизни находится только в твоих руках. Если ты посмотришь на любое решение сквозь призму всей своей жизни, то поймёшь: здесь нет ни правильного, ни неправильного — есть лишь выбор. — Настроение человека постоянно меняется. Когда ты колеблешься, подумай: готова ли ты сейчас принять решение и последовательно бороться за него? Разумеется, социальные условия и семейный фон у них разные, и Ван Хэлин не могла полностью разделить её переживания. Было бы нереалистично ожидать, что от пары фраз сразу наступит просветление и путь станет ясен. Однако Айюнь почувствовала в словах Ван Хэлин спокойную, непринуждённую мудрость, которая успокаивала душу. Айюнь неуверенно кивнула: — Поняла, учительница. Ван Хэлин продолжила: — Значит, у тебя уже есть путь, который хочешь попробовать? Если она боится ошибиться, значит, перед ней уже лежит хотя бы один вариант. — Наверное… — неуверенно ответила Айюнь. — Я недавно начала изучать школьную программу волонтёрского преподавания. Хотела сначала хорошенько разобраться, а потом уже спросить у вас совета. Она теребила пальцы и тихо сказала: — Мне хочется сначала год поработать волонтёром в деревне. Большинство решений в её жизни принимались под давлением обстоятельств. До выпуска оставался всего год, и снова казалось, что её толкают к следующему этапу. С детства она заставляла себя постоянно двигаться вперёд. Резко замедлиться — в её подсознании это означало отставать. Это был нелёгкий выбор. Но в этот раз она хотела позволить себе замедлиться и потратить этот год на то, чего действительно желает сама. Ван Хэлин серьёзно сказала: — Айюнь, тебе нужно хорошенько всё обдумать. Волонтёрское преподавание — дело непростое. Оно наполнено смыслом и прекрасными моментами, но сопряжено и со многими трудностями, даже рисками. Айюнь кивнула: — Да, старший брат обо всём мне рассказал. Эта программа была разработана Линь Шаопу совместно с университетом. Айюнь присутствовала на его выступлении в кампусе. Линь Шаопу чётко объяснил: хоть условия в тех районах и улучшились, уровень образования и общая культура населения значительно выросли, многие проблемы всё ещё остаются актуальными. Особенно это касается девушек — им стоит быть особенно осторожными. В деревнях возможности получения образования ограничены, многие до сих пор придерживаются старых взглядов, и повышение общей культуры населения — процесс долгий. Айюнь до сих пор помнила его последние слова на том выступлении: — Надеюсь, вы реально оцените все возможные риски и не примете решение лишь под влиянием эмоций. Она никогда не видела, чтобы кто-то так отговаривал от участия: большую часть речи он посвятил именно рискам — после такого многие, наверное, и вовсе передумали бы. Позже Айюнь лично спросила у Линь Шаопу о программе, и он стал ещё откровеннее. По душевному побуждению он вообще не рекомендовал ей ехать. Он подробно разъяснил все возможные опасности, явно надеясь, что она откажется от идеи. Но тогда Айюнь не отступила сразу. Она лишь торжественно пообещала, что будет принимать решение осмотрительно. С тех пор она внимательно изучила всю доступную информацию, включая те риски, о которых говорил Линь Шаопу. Программа реализуется совместно правительством Юньчэна и университетом. Преподавателей отправляют много — и мужчин, и женщин. Айюнь нашла в соцсетях несколько бывших волонтёров и задала им вопросы. Безопасность, похоже, обеспечена. Правительство уделяет этому региону большое внимание, планируя развивать там туризм. Поэтому уже много лет проводится работа по правовому просвещению, и уровень культуры местных жителей значительно выше, чем в других отдалённых горных районах. Хотя Айюнь всё ещё колебалась, внутренний наклон к решению уже был очевиден. Ван Хэлин знала, что Айюнь не из импульсивных, и, скорее всего, сегодняшние слова — результат долгих размышлений. Она спросила: — Ты обсудила это с семьёй? Айюнь кивнула: — Да, я говорила с дедушкой и бабушкой. С самого начала эта мысль вызывала у неё тревогу за дедушку и бабушку. Год — срок и не слишком длинный, и не слишком короткий. Особенно после того, как они переболели, ей очень хотелось быть рядом с ними. Дедушка и бабушка, конечно, знали, что она скоро заканчивает учёбу. Во время разговора на Китайский Новый год они спросили, какие у неё планы на будущее. Тогда Айюнь, шутя, спросила: — А вы как думаете: лучше мне уехать работать или остаться дома? С её текущими связями и ресурсами стать независимым переводчиком не составило бы труда. Дедушка и бабушка единодушно ответили: — Наша Айюнь пусть делает то, что хочет. — Мы мало что понимаем и не можем тебе помочь, — с лёгким стыдом, вызванным возрастом и беспомощностью, сказали старики. Айюнь, как в детстве, прижалась щекой к колену бабушки, и слёзы тут же хлынули из глаз, промочив ткань на ногах Ся Юнь. — Ничего подобного! Дедушка и бабушка вырастили меня. Благодаря вам я стала такой, какая есть. Ранее, во время майских праздников, Айюнь специально съездила домой и официально рассказала Ся Юнь и другим о своём желании поехать в волонтёры. Бабушка тогда ласково погладила её по волосам и сказала: — Птенцы всегда улетают из гнезда. Старые птицы уже не летают, но и тянуть назад не станут. Мы будем ждать тебя дома, не волнуйся. Ся Юнь пошутила, чтобы развеять её страхи. Тем не менее, Айюнь заранее договорилась с дедушкой и бабушкой: если она всё же уедет и какое-то время не сможет приезжать, обязательно наймут помощницу. Та будет приходить три раза в неделю, чтобы убраться и проверить, как они себя чувствуют, а при необходимости — сопроводить в больницу. Чтобы Айюнь спокойно уехала, Ся Юнь согласилась. Машина приближалась к месту проведения мероприятия. Колёса мягко проехали по луже, и скорость немного снизилась. Ван Хэлин посмотрела на спокойное лицо Айюнь, помолчала, слегка покусывая губу, и наконец спросила: — А Е Цзяхуай? Он знает? [Конец главы]