Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 153

Глава 153. Можно сказать, что нам и вправду суждено было встретиться Айюнь редко говорила с ней так много. Но сейчас, несмотря на то что голос после крика стал хриплым и сухим, а губы потрескались от жажды, она упрямо продолжала говорить. Это, вероятно, были последние слова, которые мать и дочь ещё могли обменять друг с другом — редкий момент, когда между ними всё ещё оставалась хоть какая-то связь. Пусть хотя бы этим и завершится их прощание. На лице Айюнь мелькнула едва уловимая улыбка: — Я и не думала, что у нас с ним будет какое-то будущее. Не смела даже мечтать об этом. — То, что ты сделала… на самом деле не так уж страшно. Просто… ты лишила меня последней крупицы достоинства перед его семьёй. За окном ярко светило солнце, но в комнате стоял ледяной холод, будто глубокой зимой. Су Линъи потянулась, чтобы обнять её хрупкое тело: — Айюнь… Айюнь больше не отстранялась. Она лишь безучастно подняла сумку и, опершись на стол, встала. Её лицо озарилось ярким светом, и она посмотрела сверху вниз — на неё, на свою мать. Те глаза, что когда-то смотрели с трепетом, доверием и восхищением, теперь были пусты, как высохший колодец. И всё же в её голосе звучала мольба. — Прошу тебя… правда, прошу… не надо… — сказала она. — Не приходи ко мне больше. Не говори, как сильно ты меня любишь. Это отвратительно. По-настоящему отвратительно. Я не вынесу этого. Ранневесенний свет наполнил комнату, но тень, которую она отбрасывала, всё больше удлинялась и уходила всё дальше. Су Линъи машинально протянула руку, пытаясь ухватить хотя бы обрывок этого ускользающего образа. Но между пальцами проносились лишь пылинки, не задерживаясь ни на миг. Дверь тихо захлопнулась, вызвав слабый порыв ветра, который взъерошил пряди волос на лице Су Линъи. Она осталась сидеть на месте, будто получив пощёчину. На столе стоял стакан, из которого всё ещё поднимался пар. Он напоминал дымок из печной трубы в тот вечер много лет назад, когда она уходила из дома. Тогда Айюнь была ещё ребёнком, который плакал и звал её «мама», и она могла просто обернуться и поднять её на руки. Но теперь вокруг стакана расплылись мокрые пятна — свидетельство их ссоры и тех времён, что уже никогда не вернуть. Су Линъи закрыла лицо руками и, наконец, не в силах больше сдерживаться, зарыдала. Она и Хэ Цзимин были мужем и женой много лет. Пусть он и говорил самые приятные слова, стоило ему заговорить о том, чтобы признать Айюнь своей дочерью, как она сразу поняла его истинные намерения. И всё же она согласилась. У неё не было другого выхода. Это был лучший способ уберечь Айюнь от того человека. Она тайком сама съездила в семью Е, чтобы проверить, как они относятся к Айюнь. Их отношение оказалось таким же, как когда-то отношение семьи Хэ к ней самой. Может, чуть-чуть лучше — не столь пренебрежительное. Но разве это что-то меняло? Результат всё равно оставался прежним. Су Линъи прекрасно знала, чего эти люди терпеть не могут. Поэтому она приняла надменный вид и прямо заявила старейшине семьи Е, что хочет выдать Айюнь замуж за его внука. Исход был предсказуем. Старик Е, заботясь о репутации, ничего не стал рассказывать семье Хэ. Поэтому Хэ Цзимин до сих пор не знал, что она встречалась с Е Бо. Она любила Хэ Цзимина, но прекрасно понимала, что в глубине души он преследует лишь власть и выгоду. Она причисляла Е Цзяхуая к тому же типу людей. Из-за любви она уже слишком много раз страдала. Айюнь сейчас переживала те же сплетни и пересуды, через которые прошла она сама. А что будет дальше? Должна ли Айюнь повторить её путь? В голове Су Линъи крутилась лишь одна мысль: Айюнь не должна идти по её следам. Ей нужна другая дорога — светлая, честная. Уйти от того человека — для Айюнь это точно не будет вредом. Пусть даже дочь возненавидит её и больше никогда не признает матерью — всё равно это того стоило. Айюнь вышла из клуба. Солнечный свет был настолько ярким, что глаза невозможно было открыть. Она не стала вызывать такси, а просто долго шла по улице без цели. Она думала: как же Су Линъи всё это устроила? Как она сказала бабушке и дедушке Е Цзяхуая: «Пусть ваш внук женится на моей дочери»? А сам Е Цзяхуай? Знает ли он? Знает ли обо всём, что сделала её мать? Что он теперь думает о ней? А его семья? Айюнь вдруг не знала, как сможет теперь спокойно смотреть ему в глаза. Она лишь хотела, чтобы их чувства остались чистыми и искренними. Но то достоинство, которое она так бережно хранила, превратилось в пепел от каждого слова матери. Теперь от их истории осталось лишь пепелище, на котором красовалась надпись: «хитрость» и «недобрые намерения». Как теперь перед Е Цзяхуаем она сможет выпрямиться и честно сказать, что любит его? Айюнь шла до самого вечера. Икры свело от боли, ноги онемели. На телефоне мигали несколько пропущенных звонков и сообщений от Е Цзяхуая. Она перезвонила: — Алло. Е Цзяхуай уехал в командировку в Наньчэн и, судя по всему, уже приземлился. На фоне свистел ветер, но в его голосе всё равно слышалась забота: — Почему весь день не отвечала? Тётя Линь сказала, что ты ещё не вернулась домой. Ты хоть поела? Глаза, давно высохшие от ветра, вдруг наполнились слезами. Айюнь слегка кашлянула, подавляя дрожь в голосе: — Весь день провела в библиотеке, поставила телефон на беззвучный и забыла про время. Сейчас уже еду домой. Е Цзяхуай уловил хрипотцу в её голосе. Его рука с сигаретой замерла, он отошёл в укрытие от ветра и внимательнее прислушался: — Ты плакала? — Нет же, — мягко ответила Айюнь, сморкаясь. — Только что вышла из кондиционированного помещения, ветер в нос ударил — аллергия на холод. Просто насморк немного. — Когда вернусь, схожу с тобой к врачу. — Хорошо, — согласилась Айюнь. Брови Е Цзяхуая чуть приподнялись: — На этот раз не будешь упираться, что не хочешь к врачу? Айюнь тихо рассмеялась: — Потому что от насморка правда очень некомфортно. Эта живая, почти детская интонация, наконец, развеяла его тревогу. Он спросил: — Почему не позвала Сяо Чэня, чтобы тебя забрал? Айюнь ответила без малейшего подвоха, совсем как капризная девочка: — Уже жду машину, скоро подъедет. Не переживай за меня, скоро буду дома. Как только приеду — сразу позвоню. — Хорошо. Смотри, будь осторожна в дороге. — Угу. Когда разговор закончился, на лице Айюнь мгновенно исчезла натянутая улыбка. Было несколько моментов, когда слова «давай расстанемся» уже подступили к горлу, но она каждый раз с трудом проглатывала их обратно. Она не знала, как начать. Как сказать ему «прощай». Но сколько бы ни терзалась сомнениями, Айюнь ясно понимала: рано или поздно «расставание» всё равно придётся произнести вслух. Просто она больше не собиралась планировать, в какой именно момент это сделать. Жизнь непредсказуема. Кто знает, не повторится ли сегодняшний «сюрприз» завтра — или даже через секунду? Время всегда толкает людей вперёд. Оно не станет милосердно замедляться только потому, что расставание причиняет невыносимую боль. Айюнь стояла на месте и спрашивала себя: сколько же расставаний ещё предстоит пережить за всю жизнь? Вокруг неё кипела вечерняя жизнь. Люди сновали туда-сюда, сотни незнакомцев проходили мимо, едва касаясь её плеча. Каждая секунда жизни наполнена встречами и прощаниями — короткими или долгими, но неизбежными. Наш путь вместе… тоже можно назвать судьбой. Правда ведь, Е Цзяхуай? (Глава окончена)