Верховный Маг — Глава 253

Личные вещи Лита по-прежнему занимали так мало места, что спокойно помещались в сундук, сделанный для него отцом, причём даже оставалось свободное место. Большинство его одежды уже стало ему мало, но Лит всё равно сохранил её, перенеся сундук в карманное измерение перед отъездом. Возвращение в Лутию заняло у него всего несколько минут. Его мастерство в размерной магии вкупе с недавним прорывом позволяло открывать Шаги Искривления на расстояние в десятки миль. Лутия была бальзамом для сердца Лита. Это была маленькая, незначительная деревушка где-то в глуши, но для него — целое королевство. Единственное место, где он мог не заботиться о внешнем виде и не следить постоянно за спиной. Ему требовалась тишина, чтобы решить, что делать с Солюс. Чувства Лита по отношению к ней всё ещё были противоречивыми, но она была слишком важной частью его жизни, чтобы продолжать избегать этого вопроса. Она нужна была ему для экспериментов: без её помощи Лит не мог управлять башней и работать «Кузнецом-мастером» с истинной магией. Кроме того, она всегда была его лучшим другом, доверенным лицом и моральным компасом. Её отсутствие оставило в его разуме ужасающую тишину и пустоту в сердце, которая с каждым днём становилась только глубже. Ещё важнее было то, что, когда он слил их сознания, Лит осознал, насколько глубоко в ней сидело чувство одиночества. Боль, которую Солюс поделила с ним, оказалась лишь верхушкой айсберга. Лит никогда не забывал об этом и беспокоился за её благополучие. Лит мог появиться прямо дома, но предпочёл материализоваться в небе над площадью Лутии. Он хотел убедиться, что все узнают о его возвращении. После всего, что с ним произошло, у него не было желания тратить время на мелочь. Лит мягко приземлился, привлекая множество взглядов. Большинство жителей вздрогнули при виде него. Память о последнем его возвращении ещё свежа в их умах — как он убил Ренкина, самого богатого человека в деревне, и его сына. После того как он чуть не убил многих из них за то, что они не помогли его сестре, когда Гарт преследовал её, их презрение превратилось в слепой страх. Деньги и власть оказались бумажным щитом перед его яростью. Раньше деревенские считали его недостойным своего магического дара, полагая, что он лишает их богатства и надежд на будущее детей. Теперь же они видели в нём голодного монстра. Его присутствие защищало их от бандитов и чужаков, но при малейшей ошибке он без колебаний мог обернуться и против них. Мысль о том, что однажды он станет хозяином этих земель, приводила их в ужас. Лит заметил их поведение и не смог удержаться от презрительного смешка. — Дураки. Если бы мы хотели отомстить вам, сделали бы это ещё много лет назад. Пока вы ведёте себя прилично, никто не пострадает. Верно, Солюс? Ментальная связь была закрыта, и в ответ воцарилась лишь тишина. Лит мысленно выругался и направился в домашний кабинет Наны. Было ещё только начало утра, и у него была возможность навестить старого наставника и забрать Тисту до возвращения домой. Слова леди Флории всё ещё звучали у него в голове, и без Солюс ему срочно нужен был кто-то, с кем можно поговорить. Его разум был в хаосе — Лит всё ещё не мог решить, рассказывать ли семье о Видениях Смерти или нет. «Может, хотя бы Тисте стоит предупредить. Она единственный другой маг в семье — возможно, сможет что-то изменить, если случится беда. Хотя… тень расправилась с Отрядом королевы в два счёта. Если они бессильны, вряд ли она справится лучше». Лит покачал головой. Чем больше он думал об этом, тем сильнее путался. Он открыл дверь в кабинет Наны. Приёмная была заполнена людьми — ни одного свободного стула или скамьи не осталось. Большинство родителей усаживали детей себе на колени. Между плачем младенцев и громкими разговорами взрослых Литу казалось, что его барабанные перепонки вот-вот лопнут. Как только он вошёл, разговоры сразу стихли. Это место было ему знакомо, но теперь казалось чужим, будто он проснулся после долгого сладкого сна. Последний год он провёл в академии, где всё было чисто, все одеты прилично и сыты. По сравнению с больницей академии кабинет Наны выглядел грязным, шумным и хаотичным. Глядя на этих людей в дешёвой одежде и с изможёнными лицами, Лит вспомнил, насколько трудной была жизнь в Лутии. «Они пришли на осмотр перед зимой. Как только начнётся снегопад, добраться до деревни почти невозможно. Каждый год многие фермеры умирают от гриппа или потому, что обычная простуда перерастает в пневмонию», — подумал он. — Молодой дух, ты уже вернулся! — Нана подошла к нему, как только её последний пациент расплатился. — Да, учитель. В этом году академия закончилась раньше. Как вы поживаете? — Как всегда хорошо, — ответила Нана, обнимая его. Видения Смерти снова показали ему приёмную как декорацию к фильму ужасов, но в отличие от других у Наны был лишь один возможный исход. Свет в её глазах погаснет, а тело быстро заполнят мухи и личинки. Лит расстроился — он до сих пор не понимал, что такое Видения Смерти, поэтому применил «Бодрость» на своей старой наставнице. Он обнаружил, что её жизненная сила слабее, чем в прошлый раз, когда он её проверял. Всё её тело было наполнено примесями, которые забивали кровоток и ослабляли органы. Старость медленно пожирала её. Лит почувствовал укол в сердце, осознав, что у Наны осталось не больше пяти лет жизни. — Вы выглядите неважно. Дайте-ка я посмотрю, что можно сделать. — Ба! Я просто стара. Хватит тратить моё время, люди ждут! — отмахнулась Нана. Она прекрасно знала о своём состоянии. Каждый день вставать становилось всё труднее, и если бы не Тиста, она могла бы работать лишь половину дня. «Не могу позволить себе показать слабость. Как только просочится слух о моём состоянии, кто знает, какие преступники потянутся к Лутии? Сейчас нас защищает Отряд королевы, но как только Лит окончит академию, они уйдут». Лит не двинулся с места, блокируя очередь. Однако никто не осмелился попросить его посторониться. Нана уже собиралась отчитать его, но Тиста смотрела на неё с таким выражением щенячьих глаз, что та почувствовала вину. — Ладно, гордец. Покажи, на что способен настоящий профессионал, — сказала Нана и отдернула занавеску за собой, сев на кушетку для пациентов. Лит сделал вид, что сначала наложил диагностическое заклинание, а затем лечебное. На самом деле он использовал тёмную магию, чтобы уничтожить большую часть примесей в её крови, очистив артерии, а светлой магией усилил метаболизм почек и печени. Благодаря своему нынешнему уровню восприятия и контроля над маной Литу больше не нужно было выталкивать примеси из тела — он мог уничтожать их прямо внутри. Процедура заняла несколько минут, за которые Нана почувствовала жар и начала обильно потеть, несмотря на то, что на улице уже стоял холод. Когда Лит закончил, она почувствовала себя как минимум на пять лет моложе. — Боги! Что бы ты ни сделал, молодой дух, ты меня совсем выбил из колеи! Мне срочно хочется искупаться, съесть самый большой обед в моей жизни и опорожниться разом! Громкий и вонючий пердеж подчеркнул последнюю часть фразы. — Начну с опорожнения, — кивнула Нана, будто принимая решение о жизни и смерти. Тиста рассеяла запах лёгким касанием тёмной магии, бросив на наставницу выражение крайнего отвращения. — Не смотри на меня так. Я стара! — отрезала Нана, будто этого было достаточно. — Молодой дух, прикрой меня, пока я не вернусь. Раз уж всё это твоя вина, всё, что заработаешь, пойдёт мне в качестве компенсации. Понял? Лит кивнул, едва сдерживая смех. Здоровье Наны немного улучшилось, и заставить её отдохнуть было его планом с самого начала. Изначально он хотел попросить её отпустить Тисту пораньше, чтобы они вместе пошли домой, но Видения Смерти изменили его решение. Он смотрел, как Нана уходит. На этот раз её ударили ножом в сердце, а потом перерезали горло прямо у двери. Обычно Видения Смерти тревожили его, но сейчас он нашёл в этом утешение. Спрятавшись за занавеской, Тиста обняла Лита. — Добро пожаловать домой, братишка. Очень рада тебя видеть. — И я тоже. Теперь действительно чувствуется, что я дома, — ответил он, возвращая объятие и незаметно проверяя её состояние на всякий случай. — Это было заклинание четвёртого уровня? — профессиональное любопытство Тисты было пробуждено. — Да. Старость неизлечима, но хотя бы симптомы на время уйдут, — ответил Лит. Его лечение было лишь временной мерой. Только Пробуждение могло продлить Нане жизнь. — Всё равно лучше, чем ничего, — кивнула Тиста. — Я так завидую тебе. Ненавижу смотреть, как она день за днём слабеет, видеть, как страдают столько людей, и быть не в силах им помочь, — прошептала она, положив голову ему на плечо. — Лучше за работу, а то люди рассердятся, — сказала она, отпуская его. Лит и Тиста работали вместе, перебрасываясь словами между пациентами. Отличить деревенского жителя от фермера было больно просто. Жители деревни были одеты опрятно, выглядели чисто и вели себя в приёмной так, будто владели этим местом. Фермеры же носили несколько тонких слоёв одежды от холода и выглядели так, будто им не помешал бы горячий обед. Если пациентом был фермер, Лит выслушивал его просьбу и затем исцелял все болезни, заставляя платить лишь за одно заклинание. Благодаря занавеске другие пациенты не видели, как те глубоко кланялись ему перед уходом. Перед зимой денег всегда не хватало, поэтому фермеры обращались к Нане только в крайних случаях. Если же приходил житель деревни, Лит осматривал его, перечислял все обнаруженные проблемы и спрашивал, что именно тот хочет вылечить. — У вас лёгкая простуда, растяжение спины и тромб, — сказал он своей пациентке. Это была Ильна, ювелирша. Женщина лет сорока, с каштановыми волосами и платьем, которое, вероятно, стоило дороже дома Наны. — Что это значит? — тихо спросила она. Обычно она предпочитала, чтобы её обслуживала Тиста — ту легко было загнать в угол. Взгляд Лита же напоминал взгляд волка, который решает, сначала ли перегрызть тебе горло или сразу выпотрошить. — Сгусток крови в мозге, — пояснил Лит. — Если он сдвинется, вы умрёте. Всё просто. — Так чего же вы ждёте? Немедленно вылечите! — Вы пришли из-за боли в спине и заплатили только за это, — указал Лит на табличку: «Оплата вперёд». Ильна уже собиралась возразить, что не доверяет ему, но что-то в его глазах остановило её. Годы в торговле научили её читать людей. По его усмешке она поняла: он надеется, что она уйдёт. Ильна быстро заплатила, а после лечения бросилась домой, чтобы привести всю семью на осмотр. «Ненавижу этого ублюдка, но даже я знаю, что Нана — не профессиональный целитель. Кто знает, когда или придёт ли вообще кто-нибудь из Академии Белого Грифона осмотреть мою семью? Времени терять нельзя!» Тиста была поражена скоростью работы брата. Его заклинания оказывались не только эффективнее её собственных, но и он не нуждался в перерывах. Ядро Лита было сильнее, чем у неё, и он был моложе Наны. Всё это вкупе с его тренировками давало ему запас маны в несколько раз больше, чем у них. Не говоря уже о том, что по сравнению с ежедневными упражнениями в академии наложение одного заклинания за раз было почти расслабляющим. Лит только что закончил с очередным пациентом, когда Тиста потянула его за руку. Он обернулся и заметил, что она держит за руку хрупкую девушку примерно её возраста. Та была одета со вкусом и имела здоровый цвет лица. Несмотря на солнечный день, она уже носила свитер с длинными рукавами и плотные перчатки на обеих руках. — Лит, ты помнишь Брину? — спросила Тиста. — Нет, — вздохнул Лит. Это был один из тех моментов, когда Солюс обычно вмешивалась и напоминала ему, кто есть кто. Тишина в его разуме была оглушающей. Несмотря на присутствие Тисты, Лит снова почувствовал себя одиноко и грустно. — Она дочь пекаря и, как и я, состоит в клубе затворников, — пояснила Тиста, имея в виду группу молодых людей, которые по какой-то причине большую часть жизни провели в изоляции, как и она сама. — Я думала, может, ты сможешь что-нибудь для неё сделать. Брина побледнела и попыталась незаметно улизнуть, но Тиста была начеку и не дала ей уйти.