Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 181

Глава 181. Ты не прогонишь меня Согласиться? Но если честно спросить себя — она, кажется, не могла кивнуть и сказать «да». Скоро начиналась работа. Возможно, она останется в Северном городе, а может, и нет. Она не собиралась менять свои планы ради него. Но если сейчас дать согласие, придётся учитывать его интересы. А если она не останется в Северном городе? А если однажды захочет вернуться в свой родной городок? Не породит ли это новые проблемы? «Прости меня, Е Цзяхуай. Прости моё упрямство, прости мою трусость», — с грустью подумала Айюнь. Она больше не плакала. Она встретила замечательного человека, они искренне любили друг друга — и этого было достаточно. Плакать больше не стоило. Айюнь была благодарна тому, что перед Е Цзяхуаем всегда могла оставаться самой настоящей собой. Пусть эта «она» и не была идеальной, но теперь у неё хватало смелости принять это спокойно. По крайней мере… она больше не боялась повторить чужой печальный опыт. Эта смелость родилась благодаря ему. Решать за свою жизнь должна она сама. Айюнь тихо выдохнула: — Е Цзяхуай, я эгоистичнее тебя. — Мне очень жаль, но в моих жизненных планах… я никогда не предусматривала твоего присутствия. И в будущем… тоже не… Она замялась, боясь ранить его, и не хотела говорить слишком прямо. Поэтому смягчила формулировку: — Е Цзяхуай, я очень благодарна судьбе за то, что встретила тебя. Но сейчас я полностью довольна своей жизнью — всё идёт именно так, как я хотела. Поэтому у меня пока нет желания что-то менять. Её голос стал почти неслышным: — Давай оставим прошлое в прошлом, хорошо? — И для тебя, и для меня. Е Цзяхуай прекрасно понял её намёк: она не хотела, чтобы он дальше участвовал в её жизни. Отказ был предельно ясен. Возможно, потому что раньше он уже видел, как она отвергла Чжэн Ланьтина, он заранее готовился к худшему — и оказался гораздо спокойнее, чем ожидал. Сердце всё равно болело, но не настолько, чтобы заставить его отступить. Е Цзяхуай невольно почувствовал горечь: когда-то он с презрением и отвращением смотрел на то, как Чжэн Ланьтин преследовал Айюнь, а теперь… он сам ничем не лучше. Что поделать? Если он не проявит твёрдости, у него вообще не останется ни единого шанса. Е Цзяхуай горько усмехнулся и покачал головой: — Айюнь, я не могу просто так отпустить это. Он взял её руку и пальцами нежно гладил безымянный палец. — Я не настолько самонадеян, чтобы думать, будто, приехав сюда и поговорив с тобой, смогу вернуть тебя. Айюнь почувствовала, как её сердце забилось быстрее, тепло растеклось по коже у основания пальцев — там, где когда-то остался лёгкий, почти незаметный след. Теперь она поняла: это был не просто подарок. Уже тогда он хотел дать ей обещание. — Айюнь, я не верю в глупости вроде «наша судьба исчерпана». Пока есть желание — судьба не оборвётся, — сказал Е Цзяхуай. — Ты можешь идти своим путём, как задумала. Но… что делать мне — это уже не твоё дело, верно? — Я буду рядом с тобой. Ты не прогонишь меня. Сердце Айюнь дрогнуло. Она не ожидала такого поворота. Ведь в её представлении Е Цзяхуай, каким бы он ни был, обладал собственным достоинством и гордостью. Как он мог говорить такие упрямые, нелогичные вещи? Айюнь попыталась вырвать руку, но он только крепче сжал её. Она взволновалась и запнулась: — Ты… это же… это же навязчивость! Это… — Это нахальство, — спокойно закончил за неё Е Цзяхуай. Кто вообще так себя ведёт — чем старше, тем наглей? Айюнь оттолкнула его и села, сердито спросив: — А если я так и не соглашусь? Е Цзяхуай откинулся на подушку и, не обращая внимания на её гнев, лениво усмехнулся: — Тогда я всю жизнь проживу холостяком и буду ухаживать за одной девчонкой до самой старости. Айюнь нахмурилась и строго одёрнула его: — Не говори глупостей! Я не хочу нести за это такую ответственность. В Е Цзяхуае проснулась какая-то неуловимая дерзость: — Слово не воробей — вылетит, не поймаешь. Это моё решение, и тебе не нужно за него отвечать. — А я… я всё равно когда-нибудь выйду замуж! — капризно заявила Айюнь. Е Цзяхуай нарочно истолковал её слова по-своему: — Отлично! Не надо ждать «когда-нибудь». Пойдём прямо сейчас, подадим заявление. Я позвоню и всё организую. Что за чепуху он несёт? Айюнь обернулась и сердито уставилась на него: — Только не за тебя! — Это не помешает мне ухаживать. Айюнь широко раскрыла глаза и с изумлением посмотрела на него. Теперь ей всё стало ясно: Е Цзяхуай сознательно взял на себя роль нахала и собирался упрямо держаться за неё до конца! Айюнь решила больше с ним не разговаривать. В этом она точно проигрывала — пусть делает, что хочет. Всё равно он ненадолго, через пару дней уедет. А когда она начнёт работать, им и вовсе будет трудно увидеться. Всего-то пара дней — пусть себе потешается. Когда Линь Шаопу приехал в больницу, Е Цзяхуай уже выглядел гораздо лучше. Однако Айюнь и он сидели по разным углам палаты, и в воздухе витала неуловимая напряжённость, словно под поверхностью бурлил скрытый водоворот. Казалось, между ними что-то явно не ладилось. Когда они вышли из больницы, возник вопрос: как ехать дальше. Е Цзяхуай теперь чувствовал себя вольготно, а вот Айюнь не хотела садиться с ним на заднее сиденье. Но и на переднее — тоже не очень: кто знает, какие ещё неожиданные слова он выдаст? Она только что убедилась, насколько он способен на нахальство. Теперь в её глазах он был настоящим «опасным элементом». Айюнь опередила Линь Шаопу и первой сказала: — Сяоши, я за руль. Ты садись сзади и присмотри за господином Е. Линь Шаопу на секунду опешил, но, увидев её умоляющий взгляд, кивнул и протянул ей ключи: — Хорошо. Только езжай осторожнее. — Обязательно. Айюнь приняла совершенно верное решение. Е Цзяхуай раньше не видел, как она водит, и всё время волновался за неё. Весь путь прошёл в полной тишине. Когда машина подъехала к воротам школы, директор Сюй уже ждал их там. С тех пор как узнал о госпитализации Е Цзяхуая, он сильно переживал — боялся, что это испортит впечатление. Как только колёса остановились, директор Сюй тут же распахнул дверцу и извинился: — Господин Е, с вами всё в порядке? Я собирался забрать вас из больницы, но утром было совещание… Простите… Е Цзяхуай не хотел, чтобы все нервничали и чувствовали себя неловко, поэтому махнул рукой и прервал его: — Всё хорошо, директор Сюй, не стоит так церемониться. Я почти поправился. Ваши учителя очень ответственно отнеслись ко мне — отлично обо мне позаботились. Айюнь вышла из машины и встала рядом, не слушая их разговора. Она думала о том, когда завершится визит Е Цзяхуая, и прикидывала, как можно сократить общение с ним в эти дни. Айюнь решила, что всё же поговорит с ним чуть позже. Как бы он ни настаивал, в школе она не хотела раскрывать их прошлые отношения — нечего давать повод для сплетен. Когда вежливые приветствия закончились и все собрались идти в школу, директор Сюй вдруг хлопнул себя по лбу и виновато сказал: — Ах, какая я рассеянность! Надо было ждать у общежития — ведь ещё идти и идти! Господин Е, может, сядете в машину? Довезём вас прямо до подъезда. — Не нужно. Сейчас дети туда-сюда бегают — машине неудобно будет проехать. Я уже принял лекарство, пара шагов для меня — ничего страшного. Айюнь молча слушала и про себя ворчала: «Да уж, сил у него хоть отбавляй! Утром ещё крепко держал меня в объятиях и не отпускал!» — Тогда, господин Е, будьте осторожны, — заботливо напомнил директор Сюй, обращаясь с ним, как с драгоценностью. Айюнь с трудом сдерживала улыбку и уже собиралась идти вслед за ними. Внезапно сбоку метнулась чёрная тень и ринулась прямо на неё. Мужчина, пропахший алкоголем, орал гнусные ругательства: — Верни мне мою женщину! Сука! Ты её увела — так и плати за неё! Эти две главы полны эмоциональных конфликтов — между Лао Е и Айюнь столько всего нужно выяснить, что писалось медленнее обычного, и обновление вышло с опозданием. Но до воссоединения уже совсем недалеко! (Глава окончена)