Единственное солнце китайской индустрии развлечений — Глава 90

Глава 89. Безумный рекорд! От неожиданности Чэнь Хао задрожала всем телом, и в голове у неё завертелись самые смелые фантазии. Разница в возрасте между ней и Шэнь Шандэнем составляла всего три года. «Женщина старше на три года — золотой кирпич в дом принесёт», — гласит народная мудрость. Самое то. Что до внешности — Шэнь Шандэнь не был красавцем в классическом смысле, но у него были густые брови и выразительные глаза. Главное же — от него исходила мощнейшая аура сильного мужчины, источающая уверенность и надёжность. Он буквально разнёс в пух и прах «Бедствие», одним махом опрокинул потолок, установленный гонконгскими и тайваньскими кинематографистами, и теперь уже наполовину переступил порог великих режиссёров, став первым среди новой волны, кто преодолел рубеж в миллиард юаней. Ранее в индустрии прочили это достижение Нин Хао, но Шэнь Шандэнь внезапно вырвался вперёд и унёс лавры себе. Единственная проблема — у Шэнь Шандэня уже есть девушка. Это серьёзное препятствие. Но выход есть. Да Мими жаловалась ей, что чувствует себя неуверенно в отношениях. Если они расстанутся, у неё появится законное право попробовать свои силы. Ещё одна сложность — Шэнь Шандэнь слывёт ветреным. Любой, у кого глаза на месте, замечал жаркий, томный взгляд Фань Бинбинь, брошенный им вскользь. Предыдущий роман с У Кэбо оставил в душе глубокую тень — она не хотела вновь запутываться в сложных отношениях. Слишком трудно. Чэнь Хао чувствовала: выйти замуж за Шэнь Шандэня — задача почти невыполнимая. Но она верила в себя. Встретив такого достойного мужчину, она готова была ради семьи пожертвовать карьерой и непременно заполучить его. Мужчины притягивают женщин, но и женщины — мужчин. Шэнь Шандэню безмерно нравилась её ошеломлённая реакция. Играть в ПУА со стариками — скучно. А вот удивлять красавиц — куда интереснее. В истории или политике звёзды шоу-бизнеса не всегда разбираются, но в тонкостях индустрии женщины гораздо чутче мужчин. Из-за физиологических различий девушки больше полагаются на устойчивые правила. А мужчины? Кто не любит красоту? Чэнь Хао, несомненно, была очень красива и обаятельна. Поздним осенним вечером золотисто-красные отблески заката лениво озаряли её профиль, заставляя замирать сердце. Её фирменные, тщательно ухоженные длинные волосы, пышные и объёмные, небрежно рассыпались по плечам. Несколько прядей, колыхаемых лёгким ветерком, переливались в лучах заката, будто оптические волокна, излучающие свет. Её изысканное лицо, за которое её прозвали «любимцем десяти тысяч», обладало потрясающей выразительностью и ленивой, томной притягательностью. Кожа не была ослепительно белой, но невероятно нежной. Это придавало ей особую живость и здоровый румянец — естественную, трогательную свежесть. Самым завораживающим были её миндалевидные глаза, полные жизни и блеска. Сейчас они сияли, влажно мерцая, с лёгким приподнятым хвостиком и искоркой лукавой улыбки. Взгляд её то и дело переходил от непринуждённой кокетливости к чистой, домашней искренности. Шэнь Шандэнь открыто любовался ею, ничуть не скрывая восхищения. Заметив его пристальный, почти хищный взгляд, Чэнь Хао вдруг опомнилась. Лицо её вспыхнуло, глаза попытались уклониться — но не слишком усердно. — В прошлый раз ты помог моей семье с палатой в больнице… Я так и не поблагодарила тебя, — сказала она. Про себя она ругалась: «Как я вообще додумалась до свадьбы? Видимо, правда хочется близких отношений». Шэнь Шандэнь махнул рукой: — Пустяки. Зачем столько формальностей? Если хочешь отблагодарить — пригласи меня на ужин. — В другой раз я тебя угощу, — согласилась Чэнь Хао. — Зачем откладывать? Давай сегодня. У тебя же нет съёмок? — Нет, всё перенесли на промо-тур фильма. Ну а что поделаешь, если наш фильм такой хит? Сказав это, Чэнь Хао невольно улыбнулась. Шэнь Шандэнь тоже покачал головой с усмешкой. «Счастливая» проблема: кинотеатров в стране слишком мало. «Ду Гун» взлетел, его хронометраж почти совпадает с «Бедствием» — два с половиной часа. Даже в лучших залах удаётся провести не больше пяти сеансов в день. Пятьсот копий до премьеры казались огромным количеством, а теперь — явно недостаточно. После короткой встречи с зрителями уходит полчаса, а кинотеатры готовы экономить даже на уборке между сеансами, лишь бы не терять время — они буквально стирают плёнку до искр. Разве это время? Это же деньги! Чэнь Хао не стала отказываться и пошутила: — Где будем есть? Заранее предупреждаю: я актриса, а ты — и продюсер, и режиссёр, и певец в одном лице. Ты зарабатываешь гораздо больше. Шэнь Шандэнь тоже рассмеялся: — Главное в ужине — не место, а компания. С тобой, хорошая сестрёнка, даже голодать — радость. «Неужели ты не можешь хоть немного притвориться?» — подумала Чэнь Хао. Сначала она удивилась, но потом широко улыбнулась. Она уже не девочка, чтобы смущаться подобных слов. Однако слегка уколола его, чтобы он взял себя в руки: — Как это — ешь из своей тарелки, а глаза на кастрюлю уставил? — Я просто люблю красивых женщин! Особенно таких замечательных, как ты, хорошая сестрёнка. Шэнь Шандэнь был предельно откровенен: — Конечно, я люблю Да Мими. Но хочу проверить себя — способен ли любить нескольких сразу. — Я очень верю в свою силу воли! Чэнь Хао остолбенела. Просто ошеломлена! Негодяй Шэнь Шандэнь даже не пытается притворяться! Она серьёзно сказала: — Я никогда не стану вмешиваться в чужие отношения. Мне уже не двадцать, за мной ухаживает немало достойных мужчин, и если я встречаюсь — то только ради замужества. — Мне больше всего нравятся домашние девушки, — с удовлетворением отметил Шэнь Шандэнь. Выбранные им женщины всегда имели собственные цели. Ему нравились именно такие — с сильной самостью. Чэнь Хао выбрала западный ресторан в самом центре делового района — в торговом комплексе Intime City. — Я не стану церемониться? Шэнь Шандэнь взглянул на меню: без вина счёт на человека составит тысячу–две, а с вином — непредсказуемо. — Не церемонься со мной, — сказала Чэнь Хао. — Хорошо, с тобой, хорошая сестрёнка, я точно не буду церемониться, — усмехнулся он. Чэнь Хао лишь мысленно вздохнула: «Ты меня дразнишь? У этого парня просто невероятная инициативность». Он заказал бутылку красного вина и спросил официанта: — У вас есть «Спрайт»? Я люблю пить красное вино с «Спрайтом». — Удивительно, у меня точно такой же вкус, — подумала Чэнь Хао. «Какой он искренний… Интересно». Они болтали обо всём на свете, смешивая вино с «Спрайтом». Вкусно — да, но и пьянее от этого становилось быстрее. Чэнь Хао вдруг поняла, что половина бутылки уже выпита. Пьяной она не была, но раскрепостилась. — Хватит пить. У тебя ведь нет каких-то… плохих намерений? — невольно провела пальцем по его руке. Делала она это неосознанно, без задней мысли. Шэнь Шандэнь уже собрался ответить, как вдруг зазвонил телефон. — Да Мими проверяет, где ты? — с лукавым прищуром спросила Чэнь Хао. Шэнь Шандэнь взглянул на экран: — Это Сяо Чжоу. Наверное, дело есть. Когда он положил трубку, Чэнь Хао поинтересовалась: — Мне показалось, или там был господин Хэ? — Да, Хэ Лаоши хотел извиниться за прошлую передачу. Я недавно сменил телефон, поэтому он через Сяо Чжоу вышел на меня. — А за что он извиняется? — Видимо, почувствовал, что во время записи нас как-то недостаточно уважительно приняли. Не ожидал такого мощного проката. Шэнь Шандэнь посмотрел на часы: — Слушай, хорошая сестрёнка, давай зайдём в какой-нибудь номер и посмотрим, как там «Счастливый лагерь»? Заодно протрезвеем. Мой водитель только что отвалил, а самому за руль после алкоголя нельзя. «Какие странные отговорки», — подумала Чэнь Хао, но потребовала: — Только «Счастливый лагерь» и только чтобы протрезветь. Шэнь Шандэнь изобразил ужас: — Ты что, хочешь со мной что-то сделать? В номере отеля Чэнь Хао лёгким тычком дала ему по руке. — Слушай сюда: не смей меня провоцировать. А то я за тобой уцеплюсь и не отстану. Она сняла бежевое кашемировое пальто с двумя рядами пуговиц и осталась в облегающем платье тёмно-бордового цвета с высоким воротом. Платье идеально обтягивало её фигуру, подчёркивая изящные линии верхней части тела. Тёмно-бордовый оттенок резко контрастировал с её светлой кожей, ещё больше оттеняя её и придавая образу загадочность. Чэнь Хао, уже не в силах сдерживаться, выпалила: — Мы с Да Мими лучшие подруги, она замечательная девушка. Ты не смей её предавать. Шэнь Шандэнь небрежно бросил: — Родство через брак — прекрасная вещь. «Что он несёт?» — не поняла она и, чтобы сменить тему, спросила: — Разве мы не собирались смотреть «Счастливый лагерь»? Они действительно стали смотреть. Было чуть больше восьми, до эфира оставалось несколько минут. Они переключили на телеканал Hunan TV. Хэ Цзюн делал вступление, болтал с Се На и Ли Вэйцзя, а затем на сцену вышли создатели «Ду Гуна». Они лежали на кровати, каждый на своём краю. Чэнь Хао немного посмотрела и заметила: — Действительно странно. Во время записи этого не чувствовалось, а сейчас видно: всё время болтают ведущие, а нам места почти не дают. — Зато у нас целый сюжет, — возразил Шэнь Шандэнь. По крайней мере, не вставили в середину какого-нибудь корейского стажёра или актёра. В прошлой жизни, когда «Отпуск по обмену» продвигали по ТВ, Сюй Чжэн, Ван Баочан и Хуан Бо выступали в роли фоновых фигур для корейской актрисы Чжан Сюйси. Те пришли рекламировать фильм, но о нём почти не говорили — зато вставили корейца. Чэнь Хао удивилась: Шэнь Шандэнь действительно смотрит? Это странно. Разве режиссёр не должен стремиться к художественному выражению? — Тебе не кажется, что это всё детское? Шэнь Шандэнь покачал головой: — Когда я смогу делать кино так же, как «Счастливый лагерь» делает шоу, я добьюсь успеха. Чтобы вся семья могла смотреть вместе, смеяться и радоваться — разве это не прекрасно? Он считал «Счастливый лагерь» отличной программой. Она не ориентирована на студентов. Хотя сейчас студенты её смотрят — шоу действительно в тренде. Но позже, когда появится больше шоу и жанры разделятся, студенты уже не будут её смотреть. Основная аудитория — городские семьи. Ключевая фигура — Хэ Цзюн, он держит эфир. Но душа программы — Се На. Да, именно Се На. Весёлая, постоянно хохочущая, без особой глубины, говорит и действует без особого умысла. Но в этом нет ничего плохого — ведь это развлекательное шоу, а не трибуна для дискуссий. Зрители приходят не за критикой. Дети смотрят на звёзд, жёны смеются вместе с Се На, а мужья после тяжёлой недели, возможно, и не в восторге от шоу, но ценят лёгкую семейную атмосферу. Конечно, есть и проблемы с контентом — например, поклонение корейской культуре. Но то, что «Счастливый лагерь» держится годами, — уже говорит о многом. Пока шло шоу, Чэнь Хао постепенно расслабилась. — Не приближайся так близко. Она вдруг заметила, что Шэнь Шандэнь незаметно придвинулся, и сразу пришла в себя. Его рука лежала на её тонкой талии. Тело Чэнь Хао вздрогнуло. Она ощутила горячую ладонь у себя за спиной. Но всего на секунду–две — потом он убрал руку, будто случайно коснулся, и перешёл к её мочке уха. — Ты чего, хулиганишь? — спросила она, но голос стал мягче. Шэнь Шандэнь восхитился: — У тебя такие красивые серёжки, хорошая сестрёнка! Можно посмотреть поближе? — Нельзя. Чэнь Хао с трудом отодвинулась. Шэнь Шандэнь, будто не расслышав, наклонился ближе и пальцами взял маленькую жемчужную серёжку, теребя её и время от времени касаясь мочки уха. Никто не говорил. В комнате слышался только звук телевизора. Шэнь Шандэнь оперся на локоть и смотрел на неё. Платье идеально облегало её изящную фигуру, подчёркивая линии, от которых невозможно отвести взгляд. Полная, но упругая грудь, тонкая талия и округлые бёдра — всё это излучало непринуждённую ленивую чувственность. Платье заканчивалось чуть выше колена, открывая стройные ноги в полупрозрачных чёрных колготках. Идеальная форма ног мягко мерцала в свете лампы. Обувь она не сняла — чёрные ботильоны на невысоком каблуке с острым носком, удлиняющим ногу. Сейчас её икры напряглись, ботинки приподнялись, а лицо залилось румянцем — от вина и стыда. Чэнь Хао почувствовала, как его рука скользнула вниз от уха, и, глубоко вдохнув, сурово сказала: — Шэнь Шандэнь, я сейчас рассержусь. Если продолжишь, я потеряю к тебе уважение. Я думала, ты хороший мужчина, а ты оказался таким ветреным. — Я именно такой мужчина! Шэнь Шандэнь без страха принял обвинение и прямо заявил: — У меня есть желания, и они очень сильные! А ты усиливаешь их ещё больше! Сейчас я прохожу духовную практику, исследую потенциал своей души. — Хочу проверить, выдержу ли испытание. — Хорошая сестрёнка, поможешь мне в практике? Чэнь Хао не выдержала — как может существовать такой человек? — Ты… бессовестный. Шэнь Шандэнь прекрасно понимал: если бы у Чэнь Хао не было интереса, она бы не пошла в отель. Он лишь нежно вдохнул аромат её волос — и больше ничего. Чэнь Хао в замешательстве оттолкнула его. Её взгляд был одновременно кокетливым и растерянным, невольно излучая обаяние. Она поняла: нужно быть строже, иначе этой ночью всё выйдет из-под контроля! — Я не хочу быть женщиной, которая ломает чужие отношения. Она сказала это серьёзно. Шэнь Шандэнь возразил: — Может, у нас и не будет чувств. Просто мимолётная встреча. «Встреча, конечно!» — мысленно возмутилась Чэнь Хао. — Ты вообще думаешь о Да Мими? Шэнь Шандэнь обнял её, задумался и вдруг озарился: — А давай ты не будешь оборачиваться, а я представлю, что ты — Да Мими. — Ты вообще совесть потерял? — Чэнь Хао пустила в ход последний козырь: — У меня сегодня месячные. — Проверю. При необходимости могу пойти нестандартным путём. Он «провёл исследование» и вынес вердикт: — Ты врёшь. — Ууу… — Чэнь Хао зарылась лицом в подушку. — Не мучай меня. Шэнь Шандэнь опять «не расслышал». — Если и виноваты, то только я. Ты просто помогаешь Да Мими проверить меня. Вы же сёстры — ты за неё заступаешься. Любой предлог годился, лишь бы дать ей оправдание. Шэнь Шандэнь взял всю вину на себя. Чэнь Хао серьёзно сказала: — Только один раз. А потом будем считать, что ничего не было. — Только один раз. Но я хочу, чтобы воспоминание осталось прекрасным. Шэнь Шандэнь выдвинул новое условие. — Хорошо. Чэнь Хао согласилась. За окном сверкали неоновые огни, будто зажжённые фонари, но шторы уже были задёрнуты. Чэнь Хао напрягла ноги, пальцы ступней сжались. На следующий день Чэнь Хао проснулась от звука разговора по телефону. Она пришла в себя и вспомнила, где находится. Сердце наполнилось раскаянием. Шэнь Шандэнь — бесстыжий негодяй! Заманил, обманул, а «один раз» превратился в целую ночь. Однако, подумав, Чэнь Хао успокоилась за Да Мими. Шэнь Шандэнь прошёл проверку — никаких нареканий! Она старалась изо всех сил! — Ты проснулась. Шэнь Шандэнь заметил, что она открыла глаза. Чэнь Хао уже не могла притвориться спящей: — Ага… Не смотри на меня. Я пойду умоюсь. Будто прошлой ночи и не было. — А что было? Хотя он уже всё видел, Шэнь Шандэнь вежливо отвернулся и переспросил. Чэнь Хао сжала кулаки, мысленно погрозила ему и, завернувшись в полотенце, направилась в ванную. Шэнь Шандэнь последовал за ней. — Ты что? — удивилась Чэнь Хао. Он сообщил ей отличную новость: — Хорошая сестрёнка, в субботу сборы превысили двадцать миллионов! Угадай, на сколько? На пять миллионов больше! Ты понимаешь, что это значит? Чэнь Хао замерла, не замечая его действий. Хотя они ожидали превзойти двадцать миллионов, такого роста не предполагали. Только когда он начал «мелкие шалости», она опомнилась, оттолкнула его и переспросила: — Сколько? — Двадцать пять миллионов, — уверенно ответил он. Чэнь Хао сглотнула: — Получается, за один день «Ду Гун» собрал больше, чем другие фильмы за весь прокат. За три дня — шестьдесят миллионов. Мы уже в десятке самых кассовых фильмов года? «Бедствие» за весь прокат с четырьмястами копиями и цифровыми залами за неделю собрало пятьдесят–шестьдесят миллионов. «Ученик», снятый Элтоном Луном с участием Лю Дэхуа, У Яньцзу и Гу Тяньлэ, в итоге заработал около шестидесяти миллионов. — Ага, — спокойно кивнул Шэнь Шандэнь. Они оба кивнули. Чэнь Хао заметила это и фыркнула. — Повторим безумие? Шэнь Шандэнь дал обещание пальцем: — Раз уж провели всю ночь, один раз ничего не решит. Чэнь Хао была взволнована, но у неё были принципы. — Только один раз. Через полчаса — Я теперь за Да Мими переживаю, — сказала Чэнь Хао, опираясь на стену. Выйдя из ванной, Шэнь Шандэнь предложил: — Похоже, сборы сегодня снова взорвутся. Промо-тур отменяется, делать нечего. Давай до двенадцати? Чэнь Хао теперь переживала за себя! Взорвутся сборы или нет — неизвестно, но она точно вот-вот взорвётся. Хотя… Сборы действительно взорвались. «Ду Гун» не просто сместил культурный ажиотаж вокруг «Бедствия» — он создал совершенно новый!