Пепел Тайюаня — Глава 140

Глава 140. Задыхаюсь от злости и бессилия Пусть Огненная бабушка и была старейшиной низкоранговой секты в Бессмертном Дворе, она всё же не раз встречала великих мастеров четвёртой и даже пятой стадии. Но такого размаха в жизни не видывала. Три аватары четвёртой стадии из первых сект, два культиватора третьей — и все охраняют этого маленького чудовища? Её внук ещё не остыл, а убийца бесцеремонно стоит к ней спиной, обнимая девчонку и утешая её. Гнев Огненной бабушки достиг предела. Она даже забыла о благоговении перед сектами первой категории и, уставившись на Цинь Цзюйюаня своими холодными треугольными глазами, ледяным голосом произнесла: — Что означает такое поведение, даос Цинь из Пятистихийного Дворца? Цинь Цзюйюань и остальные, даже будучи лишь аватарами, не соизволили обратить внимание на старейшину низкоранговой секты. Они знали её лишь потому, что в молодости Огненная бабушка прославилась на собрании Бессмертного Двора и до сих пор пользовалась известностью в секте Тяньхоумень. Но для них она была всего лишь незначительной фигурой своего поколения. Гу Чанфэн спокойно сказал: — Огненная бабушка, не губите себя. Мы остановили вас, чтобы вы не погибли из-за минутной вспышки гнева! — Он убил моего родного внука! Это кровная месть! Вы тоже хотите в это вмешаться? Голос Огненной бабушки был пронзительно-резким и полным отчаяния, глаза покраснели, а ярость достигла предела. Гу Чанфэн и остальные до сих пор не понимали, что произошло, и перевели взгляд на Цинь Юэ. Тот уже отпустил Чу Ваньцинь, и в его руке, будто из воздуха, вновь возник тот самый «кухонный кочерёжок». Он шёл по небу, словно по Небесной лестнице, шаг за шагом. Казалось, он двигался медленно, но на самом деле использовал Закон Пространства — каждый шаг переносил его на несколько ли вперёд. В мгновение ока он оказался перед Огненной бабушкой, игнорируя её, и слегка кивнул Цинь Цзюйюаню: — Благодарю вас, старшие, но этим делом я сам разберусь. — Как это — «сам разберёшься», молодой господин Цинь? Твои дела — это дела Пятистихийного Дворца! — с улыбкой сказал Гу Чанфэн. Молодой господин Цинь? Бушующий гнев Огненной бабушки в этот миг словно окатили ледяной водой. В воздухе перед ней всё ещё парил её талисман четвёртой стадии, но, как и её настроение, его сияющие руны и символы мгновенно погасли. От этой душевной тяжести ей захотелось выплюнуть кровь. Она пристально уставилась на Цинь Юэ своими треугольными глазами: — Так вы… из тайного клана?.. Молодой господин Цинь? — Какие тайные кланы? Я самый обычный человек. Не стоит слишком много думать. Если хочешь напасть на меня — нападай. Иначе, когда я разрушу вашу секту Тяньхоумень, мне даже совестно станет. Цинь Юэ говорил спокойно, но Огненная бабушка чуть не выплюнула кровь от возмущения. Да разве можно быть таким наглым? — Даже если вы из тайного клана, разве это даёт вам право безнаказанно убивать невинных и угрожать уничтожением целой секты? Она уже начала сдаваться, но ненависть к убийце её внука всё ещё бушевала в груди. — Кто тут безнаказанно убивает невинных? — холодно взглянул на неё Цинь Юэ. — Ты вообще что-нибудь знаешь, чтобы так обвинять меня? — Я? Обвиняю без оснований? — Огненная бабушка чуть не сошла с ума. Она своими глазами видела, как погибли её ученики! Как это может быть ложью? — Я уже лечу! Я уже лечу! Э-э… Я, кажется, опоздала? Издалека пришла волна психических колебаний, и вскоре фигура Гу Юньмэн стремительно приблизилась. Ощутив напряжённую атмосферу, маленькая Гу мгновенно активировала шесть перьев меча за спиной, и они ярко засияли. Она встала рядом с Цинь Юэ и холодно уставилась на Огненную бабушку. Все присутствующие: «……» Огненная бабушка сразу всё поняла: сегодня ей не отомстить за внука. Даже если аватары мастеров четвёртой стадии не станут вмешиваться, одного молодого господина Цинь и святой девы Пятистихийного Дворца Гу Юньмэн ей не одолеть. Глубоко вздохнув от боли, она тайно активировала передаточный камень, чтобы предупредить своих товарищей по секте не приближаться. — Ладно, молодой господин Цинь, вы из тайного клана, а я, старуха, не смею с вами тягаться. Но скажите, чем именно мой внук вас оскорбил, что вы сочли нужным убить его? — Ты такая старая, неужели уже совсем одурела? — Цинь Юэ не стал церемониться. — Разве ты не видишь, как они, кучка бессмертных, сначала убили странствующих культиваторов, а потом ещё и мою сестру хотели прикончить? Раз уж все мертвы, почему бы не свалить вину на этих мертвецов из Тяньхоумень? Пусть хоть как-то пригодятся. Огненная бабушка пошатнулась в воздухе — фраза «моя сестра» буквально оглушила её. Девяносто процентов её ненависти мгновенно испарились. Один представитель тайного клана — уже беда, а тут ещё и второй? Неудивительно, что Цинь Юэ грозился разрушить Тяньхоумень… Даже издалека она видела, что девушка серьёзно ранена, но всё ещё остаётся на месте, обрабатывая свои раны. Гу Юньмэн уже примерно поняла, что произошло. Она взглянула на Чу Ваньцинь, которая в одиночку лечилась, и убрала перья меча за спиной: — Вы тут поговорите, а я пойду посмотрю на ту сестрёнку, помогу ей с ранами. С этими словами она исчезла. У Огненной бабушки даже волосы на голове зашевелились. Она смягчила тон и тихо спросила: — Это… ваша родная сестра, молодой господин Цинь? Цинь Юэ бесстрастно взглянул на неё и спокойно ответил: — Не родная. Она святая дева секты Чжаоян — подчинённой организации Храма Тяньгань в мире смертных. Если бы я опоздал хоть на мгновение, ваша кучка отбросов из Тяньхоумень уже убила бы её! И даже без меня Храм Тяньгань не оставил бы вас в покое! Огненная бабушка окончательно обмякла. Внезапно она вспомнила слух: молодой господин Цинь недавно сошёл с небес и во время странствий в мире смертных действительно служил приглашённым советником в секте Чжаоян. Говорили, что несколько культиваторов третьей стадии из Храма Тяньгань заставили его отправиться в Пески Погребённых Бессмертных, где он чуть не погиб. Пару дней назад эти самые мастера третьей стадии специально пришли извиняться. Именно из-за этого случая молодой господин Цинь прославился в Долине Злых Духов. Выходит, её бездарный внук и его банда оскорбили не только молодого господина Цинь, но и Храм Тяньгань! Она попыталась оправдаться: — Наверняка они не знали… — Не зная, можно так поступать? Цинь Юэ спокойно добавил: — К тому же, когда моя сестра оказалась в опасности, она первой обратилась ко мне за помощью! Он достал передаточный камень. Разговор ещё не был перезаписан, и после активации он чётко прозвучал для всех. Даже мастера Пятистихийного Дворца невольно вздохнули. Гу Чанфэн сказал: — Небеса могут простить, но люди — нет! Несколько учеников Тяньхоумень, даже после того как Цинь Юэ представился и даже вежливо просил пощады, всё равно без колебаний кричали, что нужно убить девчонку и отобрать её сокровища. Цель была ясна — убить и ограбить! Даже после того как Цинь Юэ неоднократно умолял, а Чу Ваньцинь назвала своё имя, они всё равно не отступали, стремясь быстро покончить с делом, пока не подоспела помощь… Скажем прямо — они сами виноваты в своей гибели. Выслушав всё это, Огненная бабушка окончательно обессилела. Даже если бы молодой господин Цинь был не прав, секта Тяньхоумень всё равно была бы вынуждена проглотить обиду вместе с кровью. Если даже секты первой категории кланяются перед представителями тайных кланов, то что такое их жалкая секта? Если бы они упрямо настаивали на мести, вся их секта обратилась бы в прах. А тут ещё и правда на стороне Цинь Юэ! Её и без того старое лицо за несколько мгновений постарело ещё на десятки лет. — Они заслужили смерть. Я, старуха, была слепа и оскорбила молодого господина Цинь. Прошу вас, будьте великодушны: накажите виновных, но не губите всю секту Тяньхоумень… Она наконец поняла: Цинь Юэ с самого начала заявил, что разрушит Тяньхоумень, потому что, скорее всего, уже допрашивал погибших и явно не собирался прощать их секту. Если подумать хладнокровно, разве не естественно гневаться, когда близкому человеку чуть не дали умереть? Вздохнув, она собралась убрать свой талисман четвёртой стадии. Но Гу Чанфэн вдруг спокойно сказал: — Не стоит ограничиваться словами. Сестра молодого господина Цинь получила столь тяжкие раны — разве Огненная бабушка не должна как-то загладить свою вину? Огненная бабушка удивилась, проследила за взглядом Гу Чанфэна и увидела, что тот смотрит на её артефакт четвёртой стадии. Внутри у неё всё закипело от ярости. «Вы из Пятистихийного Дворца слишком уж наглеете! Да и какое вам вообще дело до этого?» «Мой внук мёртв, молодые гении, которых я привела, тоже погибли, а вы ещё и на мой артефакт позарились?» Гу Чанфэн продолжил: — Не думайте, будто я вмешиваюсь не в своё дело. Вы правда считаете, что обычная девчонка смогла бы выдержать атаку вашей группы и дождаться прихода молодого господина Цинь? Сердце Огненной бабушки сжалось. — Если я не ошибаюсь, эта девушка — один из лучших гениев мира смертных, скорее всего, прорыватель границ! Думаете, Храм Тяньгань останется равнодушен к такой личности? Если вы проявите достаточную искренность, я позабочусь, чтобы Храм Тяньгань смилостивился над Тяньхоумень, и постараюсь уговорить молодого господина Цинь забыть об этом инциденте. А иначе… Гу Чанфэн не договорил, но Огненная бабушка прекрасно поняла смысл. Она была стара, но не глупа. В душе она кипела от обиды: почему маленькие секты должны страдать от такого давления? Но она не могла выразить свой гнев. Взглянув на Цинь Юэ, который даже не отреагировал на её извинения, она стиснула зубы и медленно протолкнула вперёд свой талисман четвёртой стадии. — Молодой господин Цинь, я, старуха, была невежлива. Прошу принять этот артефакт четвёртой стадии как знак моего раскаяния. Надеюсь, с этого дня между нами установится мир. Цинь Юэ слегка приподнял уголки губ, но выражение лица осталось недовольным — он явно делал это лишь ради Гу Чанфэна. Под пристальным взглядом Огненной бабушки он взял талисман, осмотрел его и спрятал. — Ладно, пусть так и будет. Огненная бабушка страдала от потери драгоценного артефакта и горевала о смерти внука, но, увидев, что Цинь Юэ неохотно согласился, неожиданно почувствовала облегчение. В душе у неё всё перемешалось: горе, боль, обида… Она тяжело сказала: — Благодарю вас за милосердие, молодой господин Цинь. Могу ли я… пойти собрать их тела? Цинь Юэ кивнул: — Я тоже пойду — похороню тех невинных странствующих культиваторов. Впредь предупредите своих людей: смертные культиваторы — тоже люди! Гу Чанфэн добавил: — Молодой господин Цинь поистине благороден. В Бессмертном Дворе давно пора ввести правила, чтобы держать таких в узде! Огненная бабушка молча полетела к месту трагедии. Её спина выражала бесконечную скорбь. Подлетев ближе, она увидела своего внука с размозжённой головой и не смогла сдержать слёз. Это было ужасно! Живой человек, убитый одним ударом кочергой — даже череп не сохранил своей формы. Тем временем Цинь Юэ небрежно выкопал несколько ям и похоронил тех странствующих культиваторов, которых убила Чу Ваньцинь. Тайно передал ей мысленно: — Я свалил вину на тех мертвецов из Тяньхоумень. Чу Ваньцинь смотрела на него своими ясными, сияющими глазами. На лице прекрасной девушки появилась лёгкая улыбка. Она была ослепительно красива.