Восхождение мангаки, к черту любовь! — Глава 257

Глава 257. Не получается нарисовать ребёнка? Может, завести? — Пап, ты же несёшь чу… — начала Фудодо Каори, но тут же осеклась: вспомнив, поняла, что возразить нечего. Её рисунки действительно оставляли желать лучшего. Каори снова уткнулась подбородком в ладонь и продолжила рисовать. — Что-то тревожит? — с заботой спросил глава рода Фудодо. — Да. — Только не рассказывай об этом папе. — … — Каори чуть не поперхнулась. — Каори, ты уже взрослая девушка. Подумай хорошенько: кому ты больше всего доверяешь, на кого хочешь опереться? Обратись к нему за помощью. Лицо Каори сразу вытянулось: — …Но я уже обращалась к нему! Он помог мне сделать концепт-арт персонажей, но у меня всё равно не получается нарисовать малыша. — В прошлый раз ты полностью положилась на него. Так сделай шаг вперёд — решайте проблему вместе! — посоветовал глава рода Фудодо. — …Вместе решать? — Заведите с ним ребёнка — и сразу научишься рисовать! — Папа—! В ту ночь Каори никак не могла уснуть. Может, она слишком долго думала об этой проблеме, а может, просто не привыкла к жизни без Студии Оды. Как бы то ни было, перед её мысленным взором постоянно возникало лицо Оды Синго. Надо бы как-то решить с ним вопрос с ребёнком… Долго размышляя, Каори незаметно провалилась в сон. Ей приснилось, что у неё и Оды Синго уже есть ребёнок. Зовут его Аня… Аня села верхом на большую глупую собаку и умчалась прочь. — Быстрее за ним! — встревоженно потянула за рукав Оду Синго Каори, чтобы тот помог догнать ребёнка. Ода Синго лишь улыбнулся: — Не волнуйся, не волнуйся. — Ничего страшного, мы с Хатакадзэ-кун родим ещё одного, — сказал он, обнимая внезапно появившуюся Хатакадзэ Юдзуру. — Мне всё равно, скольких ты там обнимаешь! Главное — наши дети! Во сне Каори закричала имя ребёнка и резко проснулась. — Аня—! Потом она долго сидела, прижавшись к подушке, ошеломлённая. — Нужен ребёнок… На следующий день Каори рано утром помчалась обратно в студию. — Тадаима! — торжественно объявила она, что вернулась. Затем стремительно подскочила к Оде Синго: — Ода-кун, я знаю, как решить проблему с рисованием Ани! — У тебя есть решение? — Ода Синго поднял голову из груды эскизов, и в его глазах мелькнуло удивление. — Да! Давай возьмём ребёнка на усыновление! — Пф—! Не только Ода Синго поперхнулся водой, но даже Хатакадзэ Юдзуру изумлённо уставилась в их сторону. Хорошо ещё, что госпожа Юкино и Мицука Юко ещё не пришли — иначе было бы совсем шумно. — Ты как до такого додумалась? — странным тоном спросил Ода Синго. — Я вдруг осознала: ведь актёры же погружаются в роль, живут жизнью персонажа! Так и я — если почувствую, каково это — быть с тобой родителями, то сразу начну лучше рисовать. — … — Но ждать рождения ребёнка — это минимум полгода, да и мне придётся устроить битву с Хатакадзэ Юдзуру до последнего вздоха… Так что лучше усыновить. Ода Синго всё понял и не смог сдержать смеха от её фантастической идеи. Каори хлопнула по столу несколькими листами эскизов: — Посмотри, сегодня утром нарисовала — разве не прогресс? — А? И правда! — удивился Ода Синго. Аня на рисунках стала гораздо живее, ушла та самая «глиняная» неподвижность. Хотя до уровня оригинальной манги было ещё далеко, для Каори это был настоящий прорыв. — Мне приснилось, что мы с тобой… Короче, я будто бы почувствовала, каково это — заботиться о ребёнке, и сразу получилось нарисовать! — покраснев, призналась Каори. Ода Синго внимательно выслушал. Подумав, он решил, что в её словах есть рациональное зерно. Каори выросла с отцом и целыми днями занималась бадзицюанем — видимо, ей недоставало детских впечатлений и опыта общения с маленькими детьми, поэтому она и не могла передать их образ. — У меня есть идея. На самом деле тебе и усыновлять никого не нужно — просто чаще наблюдай за детьми. Ода Синго достал телефон, что-то поискав, и повёл её в ближайший парк. Это было место, куда родители приходили играть со своими детьми. В большинстве японских семей воспитанием занимаются матери, и в парке на лужайках и в песочницах весело резвились мамы с малышами. Сегодня была прекрасная погода — яркое солнце, и дети радостно щебетали, как птицы. В беседке Каори уселась рядом с Одой Синго и крепко обхватила его руку. Ода Синго старался выдернуть руку из этого «клещевого» захвата. — Проведи со мной весь день, — упрямо заявила Каори. — Иначе у меня не будет того самого чувства, будто у нас есть ребёнок. — … В конце лета в Японии всё ещё жарко, и лёгкий ветерок не мог заглушить запах девушки, сидящей так близко. Сердце Оды Синго начало биться чаще. К счастью, со временем он немного привык. — Ода-кун, — тихо произнесла Каори, совсем не похоже на свою обычную громкую манеру. — А? — А можно потом мне приходить сюда с ребёнком? — С чьим ребёнком? Ай-я-я-я-я-я-я! — вскрикнул Ода Синго от боли. Каори больно ущипнула его. — Вы что, молодожёны? — спросила проходившая мимо пожилая женщина, опираясь на трость. Ода Синго уже собрался поправить её, но Каори опередила: — Да, оба-сан! Мы даже имя ребёнку уже придумали. — О? Поздравляю! Как зовут? — Аня. — Аня? Звучит как иностранное имя. Эх, молодёжь нынче моду гонится… — бабушка медленно удалилась. Каори лучезарно улыбнулась и, наконец, отпустила руку Оды Синго. Но это не значило, что она его пощадила — напротив, она ещё больше распоясалась: лёгким движением улеглась на скамейке, положив голову ему на колени, и продолжила смотреть на играющих детей. Сзади, кажется, подул ветер. Или это показалось. Когда Ода Синго вернулся домой, ноги у него онемели, и он хромал. — Давай, я тебя понесу? — Каори смеялась так, что глаза превратились в две дуги. — Не надо! Медленно бредя по улице, они заметили, что несколько прохожих оглядываются и, отойдя подальше, шепчутся: — Чёрт! У него такая красивая и милая девушка! — Ну конечно, разве не видно — белолицый красавчик! Да ещё и девушка с такой фигурой! — Хм! Походка у него — будто выжали досуха! Вечером рисунок Каори действительно значительно улучшился. Она была довольна. Только вот Хатакадзэ Юдзуру всё время прищуривалась, глядя на неё. Три дня подряд Каори ходила с Одой Синго в парк наблюдать за детьми. Её навыки рисования детских лиц заметно выросли, а движения малышей на бумаге стали по-настоящему живыми. Правда, Ода Синго чувствовал себя немного неловко: в какой-то степени он стал «трёхсменочным сопровождающим»… Но как бы то ни было, первая серьёзная проблема при работе над двойным запуском манги была, наконец, решена! — Синго, нам теперь надо чаще ходить смотреть на детей, — сказала Каори, даже изменив способ обращения к нему. — Знаешь, если бы ты не смогла нарисовать ребёнка, даже наблюдая за целой толпой детей, у меня был запасной план, — признался ей Ода Синго. — Какой? — Я бы велел тебе рисовать своё отражение в зеркале. — Почему? — Посмотри в зеркало — твоё выражение лица точь-в-точь как у капризного ребёнка. — … — Ай-я-я-я-я-я-я! Дзынь-дзынь-дзынь— Зазвонил телефон Оды Синго. Звонил Мицука Мицуо. — Синго, редактор отдела приложений журнала «RED» хочет навестить тебя. Ода Синго удивился. Без дела в гости не ходят — хотя у него тут и нет «трёх сокровищ»… Он машинально оглядел студию: Фудодо Каори, Хатакадзэ Юдзуру и Мицука Юко. Хорошо ещё, что есть госпожа Юкино — иначе точно получился бы «храм трёх сокровищ». Ладно, неважно про какие там сокровища — ясно, что у них свои планы.