Восхождение мангаки, к черту любовь! — Глава 343

Глава 343. Праздник осеннего равноденствия Воскресенье. Праздник осеннего равноденствия. Если весенний праздник посвящён молитвам об урожае, то осенний — благодарению божеству полей за дары земли. Японцы верят, что боги разделяют с людьми радость праздника, и чтобы достойно угостить их, исполняют музыку и танцы. Так когда-то возникли такие традиционные формы искусства, как кагура и дэнгаку. Ода Синго прибыл на торжество вместе с тремя помощницами по приглашению Департамента туризма и Департамента культуры. Местом проведения стал район реки Сумидагава: центром праздника стал храм рядом с водными воротами Иваючи в северном округе Токио. Мицука Мицуо проявил заботу — заранее поручил помощнику Окита подать служебный автомобиль за Одой Синго и его спутницами. — После моста Рёгоку, уже ближе к станции Сумидагава, наверняка будет ограничение движения, — пояснил помощник Окита. — По нашему пригласительному можно проехать немного дальше, но потом всё равно придётся идти пешком. — На набережной Сумидагавы? — уточнила Фудодо Каори. Помощник Окита быстро поправил: — Нет, набережная слишком современная, не подходит под атмосферу праздника. Всё происходит на главной улице у храма. Действительно, подъехать ближе к станции Сумидагава оказалось невозможно. Однако, предъявив пригласительное, помощник Окита получил разрешение от дорожного патруля, и автомобиль всё же смог проехать внутрь. Машина двигалась очень медленно — вокруг сплошь шли пешеходы. — Благодаря Синго мы тоже получаем VIP-обслуживание, — восхитилась Фудодо Каори. Ода Синго скромно ответил: — Это заслуга Мицуки Мицуо. Помощник Окита, не отрываясь от дороги, добавил: — Мы опираемся на репутацию господина Оды. Кстати, господин Ода, может, наденете солнцезащитные очки? А то фанаты узнают — будет неудобно. Не успел Ода Синго сказать, что очки у него с собой, как Хатакадзэ Юдзуру и Фудодо Каори уже достали из сумок очки и маски. Мицука Юко на миг замерла, чувствуя лёгкое смущение — она сама не догадалась позаботиться об этом для господина Оды. Воспоминания о том, как на улицах и в университете его окружали девушки-фанатки, до сих пор вызывали тревогу. В центральной зоне праздника автомобиль направили на парковку. Ода Синго надел очки и маску и вместе с тремя помощницами отправился к месту проведения пешком. Теперь он уже был своего рода знаменитостью, особенно популярной среди поклонниц, так что лучше сохранять низкий профиль. Перед храмом пролегала прямая дорога с лёгким подъёмом. Вместо обычного асфальта здесь уложили старинные голубые камни, перемешанные с гравием, создавая ощущение деревенской улочки. В пределах Токио это выглядело по-настоящему ретро. По обе стороны тянулись улицы в классическом стиле — гораздо более атмосферные, чем современная набережная. Уличные артисты демонстрировали традиционные японские фокусы. Зрители одобрительно восхищались и вовремя хлопали в знак благодарности. — Синго, открой ротик, а-а-а! — Фудодо Каори протянула ему шашлычок с такояки. — Ты когда успела купить? — Ода Синго помахал рукой: в маске есть было неудобно. Фудодо Каори одним глотком съела весь шарик и невнятно пробормотала: — Покупать — дело не долгое. Вдоль улицы расположились торговцы, чьи выкрики перекликались друг с другом. Традиционные ремёсла, игрушки и всевозможные лакомства привлекали прохожих: сладкие мо́чи, хрустящие сэнбэ, ароматный жареный угорь — всё это возбуждало аппетит. — Если будешь так есть, скоро вообще не сможешь сесть, — заметила Хатакадзэ Юдзуру, глядя на Фудодо Каори. Та, держа по несколько шпажек в каждой руке, беззаботно жевала: — Да ладно, у меня отличное пищеварение. — Отличное пищеварение разве не превращается в жир? — тихо проворчала Мицука Юко. Фудодо Каори расхохоталась: — Папа говорит, у меня прямая кишка: всё быстро переваривается и быстро расходуется, остаётся только то, что должно быть! Мицука Юко взглянула на её фигуру и словно что-то поняла. И тут же сама схватила по несколько шпажек в каждую руку. Правда, её ротик был куда меньше, чем у Фудодо Каори, и ей никак не удавалось быстро всё съесть. — Выглядите как Росомаха, — заметил Ода Синго, глядя, как они умудряются зажимать между пальцами столько шпажек. — Росомаха? — Ну, просто очень много едите. Хатакадзэ Юдзуру заметила, что Ода Синго внимательно следит за выступлениями артистов: — Что-то тебя заинтересовало? Ты так пристально смотришь — нравится? — Не то чтобы нравится… Просто чувствуется гармония традиций и современности. В этом и заключается особая прелесть токийского колорита, — ответил Ода Синго. Он понимал, что праздник осеннего равноденствия — это не просто формальность и не только зрелище для глаз и вкуса, а настоящее духовное очищение. Он также отметил: кроме самих исполнителей, большинство людей говорят тихо. Несмотря на масштаб праздника, здесь не было ощущения шума и суеты. Хатакадзэ Юдзуру улыбнулась: — Говоришь так, будто сам не из Токио. — В каком-то смысле… — горько усмехнулся Ода Синго. Она задумалась: не вспомнил ли он сейчас, как ходил на подобные праздники с родителями? Лёгким движением Хатакадзэ Юдзуру взяла его под руку: — Я всегда буду рядом с тобой. — А я тожжжж!.. — Фудодо Каори, рот которой был набит едой, тут же заметила этот жест и немедленно вцепилась в другую руку Оды Синго. — Эй-эй, у тебя вся рука в жире! Не пачкай меня! — отмахнулся он с отвращением. «Жаль, что у господина Оды нет третьей руки…» — с завистью подумала Мицука Юко, глядя на них. Вокруг уже начали обращать внимание на эту компанию и бросать завистливые взгляды. — Этот мерзавец держит сразу двух! — Да ладно, одна точно сестра. — Нет, сестра — та худенькая сзади, маленькая такая. — У тебя со счётными словами проблемы. — А разве «крошку» нельзя называть «штучкой»? Мицука Юко услышала это и разозлилась: «Сам ты сестра! Сам ты маленький! Сам ты крошка!» Когда они подошли к центральной площадке, там уже дежурили охранники и сотрудники, следящие за порядком. В центре стояла временная церемониальная сцена, вокруг — стулья и специальная трибуна для почётных гостей. До начала главной церемонии ещё оставалось время: сцена и трибуны были пусты, лишь несколько работников готовили всё к началу. — А, господин Ода! — помощник директора уже издалека подбежал к ним и радушно повёл вперёд. Во временном VIP-помещении уже отдыхали два директора департаментов. — Господин Ода, благодарим вас за участие в празднике, — сказал директор Департамента культуры Юдзи Микура, держась очень просто и дружелюбно. Он представил Оде Синго директора Департамента туризма — женщину лет пятидесяти с лишним, которая тоже приняла его очень тепло. Ода Синго прекрасно понимал своё положение и вёл себя перед обоими директорами скромно и уважительно, как подобает подчинённому и младшему. После взаимных комплиментов помощник директора проводил его на площадку, где Ода Синго познакомился ещё с несколькими важными персонами, расширив свои связи. Он не позволял себе высокомерия. Вражда с издательством Гунъинся возникла лишь потому, что они первыми напали на него. Скоро должен был начаться основной показательный блок праздника. Оду Синго провели на его место. Ему досталось кресло в третьем ряду трибуны, рядом сидели его помощницы. Директора, разумеется, заняли центральные места в первом ряду — статус решал всё. — Мы сидим в третьем ряду! — обрадовалась Фудодо Каори. Ода Синго понимал: для простого мангаки такое размещение возможно только потому, что Департамент культуры нуждается в его услугах. Зрительные места почти полностью заполнились, поэтому одно свободное кресло прямо перед Одой Синго особенно бросалось в глаза. Но в тот момент он и представить себе не мог, что на это пустое место вот-вот сядет весьма значительная персона. (Глава окончена)