Повелитель миров: Старт с нежити и стократным усилением — Глава 208

Глава 208. Ты неблагодарная тварь (Дополнительная глава в честь десятитысячного доната от «Сяо Шу Фу».) Кровавые охотники ушли, и Фан Хао немедленно отправил сообщение Дун Цзяюэ. «Я уже послал людей — это герой-нежить. Сейчас тебе нужно только выиграть время и ждать их прибытия». «Хорошо, Хао-гэ. А сколько примерно времени это займёт?» «Часов два». «Ладно… постараюсь», — сказала Дун Цзяюэ. То, с чем столкнулась Дун Цзяюэ, конечно же, не было единичным случаем. В этом мире, полном опасностей и лишённом каких-либо законов, молодая и красивая женщина неизбежно привлекала внимание множества мужчин. Правда, были и те, кто не обращал на это внимания и, напротив, использовал свою внешность, чтобы найти могущественного покровителя. Однако Дун Цзяюэ явно к таким не относилась. Подвергаясь атаке двух противников снаружи, она могла лишь ждать спасения от Фан Хао. ... Завершив личную беседу с Дун Цзяюэ, Фан Хао услышал вдалеке стук копыт. К нему быстро подошёл тяжеловооружённый мечник и спешился. — Господин, хозяйка Сяобай велела передать: магазин уже открыт, — доложил он, торопливо кланяясь. На самом деле магазин открылся ещё вчера, но когда мечник приехал верхом, весь город был заперт наглухо: на стенах стояли скелеты-лучники и некроманты, готовые к великой битве. Нежить не напала на него, но и внутрь не пустила. Он несколько раз кричал у ворот, но никто не ответил. Видя жуткую обстановку, он решил вернуться в город Пруль. Только сегодня, когда ворота открылись, он смог войти и передать сообщение Фан Хао. — Да, ведь вчера как раз и должен был состояться день открытия, — вспомнил Фан Хао. Он даже планировал провести какие-нибудь акции, чтобы привлечь побольше посетителей. Но из-за нападения орков и троллей всё пошло насмарку. — Кстати, много ли гостей? — снова спросил он. — Вчера почти никого не было. Сегодня же хозяйка сильно снизила цены на напитки — и кое-кто начал заходить, — ответил мечник. — Понял. Возвращайся. Через некоторое время я сам загляну в Пруль. — Есть, господин! — ответил тот и, развернувшись, вскочил на коня. После завтрака Фан Хао вместе с Анцзя отправился в город Пруль. За два дня город совершенно не изменился. Оставив четырёхлапого наземного ящера за городскими воротами, они вошли внутрь. Таверна, закрытая из-за недавних смертей, тоже уже возобновила работу — сейчас как раз шла уборка помещения. У своего магазина Фан Хао увидел ярко освещённую вывеску с надписью «Лови на ура». Гостей внутри было гораздо больше, чем описывал мечник. Все потели, вытирали лоб и без остановки запихивали еду себе в рот. Палочками пользоваться пока не умели: обычно накалывали кусочки мяса или овощи из котла и сразу отправляли в рот. — Хозяин! — обрадовалась Сяобай, стоя за прилавком. Её пушистый хвост радостно замахал из стороны в сторону. — Народу немало, — заметил Фан Хао. — Да! Вчера почти никто не заходил, а сегодня мы сильно снизили цены на напитки. Но главное — это основа для хуогуо от сестры Иэр: её аромат разносится по всей улице! — улыбалась Сяобай. В эту эпоху простолюдинам нечасто удавалось насладиться вкусной едой — понятия «гастрономия» попросту не существовало. Обычная семья довольствовалась хлебом с солью. Появление хуогуо не могло не вызвать восторга. К тому же рецепт был уникален: другим заведениям будет крайне сложно повторить его самостоятельно. Фан Хао мог спокойно зарабатывать на этом долгое время. — Отличная работа, — похвалил он. — Спасибо, хозяин! — Сяобай расплылась в улыбке, а её хвост замелькал ещё быстрее. — Ладно, занимайтесь делом. Я пойду напротив — повешу объявление о вознаграждении. — Хорошо, хозяин! Попрощавшись со Сяобай, Фан Хао вышел из магазина и направился в таверну. Было ещё утро, и таверна официально не работала. Увидев Фан Хао, хозяйка сердито сверкнула глазами, но в её взгляде чувствовалась и определённая игривость. — Малыш, ты совсем не порядочный! Продаёшь вино так дёшево… Разве я тебя чем-то обидела? — жаловалась она, полная обиды. Она всегда хорошо относилась к Фан Хао и делилась с ним новостями. А он, неблагодарная тварь, в ответ подставил её! Из-за низких цен в его магазине её клиенты перестали заходить, и теперь её многолетнее заведение грозило разориться. — А ты мне не помогала, — невозмутимо парировал Фан Хао. — Да ты просто нахал! — процедила сквозь зубы хозяйка. Когда стало ясно, что она действительно рассердилась и вот-вот выгонит его, Фан Хао пояснил: — Это всего лишь двухдневная акция. К тому же в продаже только лёгкие фруктовые вина — твои постоянные завсегдатаи точно не уйдут. — Правда? — Мы же такие друзья! Разве я стану отбирать у тебя клиентов? Хотя, конечно, на пару дней их станет поменьше — кто же не захочет попробовать дешёвое вино? Влияние на таверну, конечно, будет, но не критическое. Автоматически производимое виноматом пойло скорее напоминало безалкогольный фруктовый напиток — не то, что нужно тем, кто хочет основательно напиться. — Хм, хоть совесть у тебя осталась, — проворчала хозяйка. Фан Хао сел за стойку, и хозяйка всё равно принесла ему кружку пива. — Кстати, что вы там такое готовите? Так вкусно пахнет! — любопытно спросила она. Аромат из магазина напротив доносился даже сюда. Слуги за стойкой то и дело глотали слюнки, продолжая работать. — Хуогуо. Загляните как-нибудь — очень вкусно. — Хм! Раз мы такие друзья, ты ведь не собираешься брать с меня деньги? — кокетливо поправила она длинные волосы. — Сделаю тебе дружескую скидку. — Фу! Поболтав немного, Фан Хао снова обратил внимание на доску объявлений рядом. Там ничего не было. Ни новых карт, ни объявлений о вознаграждениях. — Почему здесь пусто? — указал он на доску. — А что тут может быть? Город только что разрешил тавернам работать после долгой блокады. Если бы не поймали отряд «Огненный Волк», неизвестно, сколько бы ещё длилась эта пауза. С этими словами хозяйка пристально посмотрела на Фан Хао: — Это ведь ты поймал «Огненного Волка»? — А? Да у меня таких способностей нет! Говорят же, будто это сделал сам Владыка города. Хозяйка наклонилась ближе и тихо прошептала: — Чушь! Если бы он мог, давно бы отомстил за сына. Ты ведь сам упоминал «Огненного Волка» — точно ты! Фан Хао пожал плечами: — Не я. Напрасно гадаешь. — Хм! Я в людях разбираюсь лучше всех — не отпирайся! Не желая продолжать этот разговор, Фан Хао выложил на стойку пять золотых монет: — Перепиши моё прежнее объявление о вознаграждении. Вот деньги за 25 дней. — Хорошо, — хозяйка забрала монеты и вновь вывесила описание клинка Искупления Грехов. За каждую полезную информацию полагалось 100 золотых. Когда объявление было готово, Фан Хао всё же не удержался: — Не появилось ли чего-нибудь интересного? Может, карта для приключений или новая история? Я ведь жду возможности отправиться в путь. — Нет! Ты разве не богатый юноша? Лучше бы наслаждался жизнью, а не искал приключений на свою голову. Уж не слишком ли много рыцарских романов начитался? ... Поместье Дун Цзяюэ. Благодаря исследованию древней гробницы её владения развивались неплохо. Стены были уже четвёртого уровня, и она собирала материалы для перехода на пятый. Однако именно широкие границы и стали её слабостью. Прошлая блокада, организованная Чжоу Чэнмином, стоила ей множества солдат — сейчас в её распоряжении осталось менее ста человек. Этого явно не хватало для защиты такой протяжённой линии обороны. Противник легко проник в город, разделившись на группы, и начал уличные бои. Столкнувшись с силами, превосходящими её в десять раз, Дун Цзяюэ, как бы искусно она ни сражалась, вынуждена была отступать шаг за шагом — пока не укрылась в резиденции Владыки для последнего сопротивления. Перед резиденцией. Враги прекратили атаку и окружили здание. Солдаты расступились, пропуская двух Владык. — Чжоу-гэ, мы же договорились: как только возьмём город, девчонка твоя, а всё остальное — моё. После этого мы остаёмся союзниками, — сказал высокий и худощавый мужчина с тёмной кожей. Его собеседник, тот самый Чжоу Чэнмин, о котором упоминала Дун Цзяюэ, был среднего роста, с лысиной и возрастом за сорок. — Ха! Брат, не волнуйся. Мне нужна только эта малышка — я уже извёлся от нетерпения, — проговорил Чжоу Чэнмин, почесавшись между ног. Они болтали прямо перед резиденцией, не стесняясь в выражениях, и каждое их грубое слово вызывало у Дун Цзяюэ яростное негодование.