Верховный Маг — Глава 9

— Он жив! Я сделала это! Мне удалось спасти жизнь твоему мальчику! Едва повивальная бабка торжествующе произнесла эти слова, комната взорвалась радостными криками и слезами. Люди обнимали друг друга и по очереди подходили к матери. Тем временем Дерек лежал без движения в руках повивальной бабки, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, насколько плоха его нынешняя ситуация. «Ну-ну. Что же у нас тут? Женщина в постели явно мать этого тела. Ей срочно нужна ванна». После родов простыни были испачканы кровью, мочой и калом. «Плачущий, грубоватый мужчина, должно быть, отец. Интересно, плачет ли он ради меня или просто боится потерять жену? Скорее всего, второе. А ещё у меня есть старший брат и сестра. Это плохо». Внезапно в спальню вошла ещё одна женщина, за которой бросились к постели маленький мальчик и девочка. «Чёрт возьми! Это ещё хуже, чем я думал. Пока у меня только два варианта. Первый — расти в этой большой семье, ежедневно сражаясь за скудные ресурсы. Недоедание — гарантировано. А потом, как только подрасту, начать работать вместе с отцом и братьями, жениться, завести детей и так далее. Второй — подождать, пока стану достаточно высоким, чтобы дотянуться до острого предмета, покончить с собой и попробовать удачу в новом перерождении, надеясь на лучший исход. Думаю, выберу второй вариант». Тем временем в комнате воцарилась тишина. Повивальная бабка уже закончила промывать новорождённого и завернула его в чистую ткань. За всё это время Дерек ни разу не шевельнулся и не заплакал. — Нана, что с ребёнком? Почему он не плачет? Такого раньше никогда не было! — встревоженно воскликнула мать и, игнорируя боль, попыталась подняться. — Тс-с, дитя, и не смей шевелиться. Мне ещё нужно тебя вылечить, — ответила повивальная бабка таким тоном, что возражать было бесполезно. — Я принимала десятки детей. Молчаливый — редкость, но не диковинка. Хочешь увидеть, какой он сильный? Вот, держи! Она развернула малыша и, бережно удерживая его, слегка шлёпнула по попке, чтобы вызвать плач. Дерек недовольно фыркнул, уставившись на неё с изумлением. «Хочешь играть по-грубому, старая ведьма? Ладно! Ты только что активировала мою секретную карту! „Двойной потоп“, активация!» И внезапно он одновременно опорожнил кишечник и мочевой пузырь. Задние войска обрушились прямо на её ноги, а передовой фронт затопил лицо и грудь. Дерек громко захихикал. — Ну, это не совсем то, чего я ожидала, но, как ты сама слышишь, этот маленький бес дышит прекрасно. Повивальная бабка передала ребёнка другой женщине, чтобы его снова промыли. Дерек продолжал хихикать, гордый своим подвигом. Старуха умылась тёплой водой и тряпкой, затем подняла левый указательный палец, нарисовала им круг в воздухе и провела по нему справа налево, словно перечёркивая. После чего произнесла одно слово: — Экиду! На кончике её пальца возникла чёрная энергия. Она направила её сначала на своё мокрое платье, затем на обувь. Запах мочи и кала мгновенно исчез — вместе с их источником. Дерек с открытым ртом наблюдал, как его какашки высыхают и рассыпаются в пыль, будто в ускоренной видеозаписи, где за минуту семя превращается в цветок. «Борода Гейзенберга! Она не просто старая повитуха! Она настоящая волшебница! Я никогда в жизни — даже за три своих прошлых жизни — не был так счастлив ошибиться!» Дерек был в восторге не только потому, что в этом мире существовала магия, но и потому, что в тот самый момент, когда он услышал слово «Экиду», внутри него что-то щёлкнуло. Будто нечто глубоко внутри начало пускать корни и внезапно вплелось в самую ткань его новой реальности. Он стал одержимо повторять это магическое слово про себя и запоминать каждую деталь кругового движения пальца. — Теперь, когда я чиста, позволь мне остановить кровотечение, дорогая. Целительница подошла к матери и поднесла руки к её нижней части тела. «Неужели сейчас будет ещё магия? Покажи мне, пожалуйста!» — умолял Дерек про себя. Нана сначала широко раскрыла пальцы, затем начала двигать обеими руками по кругу: сначала вверх над головой, потом максимально раскинула руки в стороны и, наконец, соединила ладони — тыльной стороной одной к ладони другой — на уровне пупка. — Винире Лакхат! Дерек, плотно завёрнутый в пелёнки, старался повторить все её движения шаг за шагом, запоминая каждую мелочь, какую только мог уловить. Сфера света окутала нижнюю часть тела матери, и та быстро вернула здоровый цвет лица. Бледность сменилась румянцем, а следы боли и усталости исчезли с её черт. Снова что-то щёлкнуло внутри Дерека. После тёмной магии он ясно почувствовал: одного лишь звука заклинания достаточно, чтобы установить связь между ним и светлой магией. Дерек не мог перестать улыбаться. «Если… и я подчёркиваю — если у меня окажется достаточно магического таланта, значит, существует и третий, скрытый вариант. Я могу стать волшебником и впервые в жизни обрести свободу! Без оков, без обязанностей! Но лучше не увлекаться. С моей-то удачей талант может оказаться жалким или…» Его размышления прервались резко: женщина, державшая его до этого момента, передала его матери. — Нана, вы уверены, что с ним всё в порядке? Он так и не заплакал, и как бы он ни хихикал, он слишком тихий. После всего случившегося я очень боюсь, что с ним что-то не так. От этих слов шумная комната погрузилась в мрачное молчание. Испугавшись, что сам виноват в этом, и стремясь исследовать третий вариант, Дерек изо всех сил изобразил типичного младенца: хихикал, улыбался и издавал смешные звуки, надувая щёчки. Профессиональное достоинство Наны было задето подобными подозрениями, но она не впервые сталкивалась с тревожной матерью. Она знала Элину с детства и принимала все её роды. Нана не могла отрицать: эти роды стали одними из самых трудных в её карьере. Схватки длились часами, и ей пришлось не раз применять целительские заклинания, чтобы остановить кровотечение. Когда наконец показалась головка младенца, она поняла, что что-то не так. Элина изо всех сил тужилась, но ребёнок был вялым. Тогда Нана поспешно вытащила его руками как можно быстрее — и обнаружила, что малыш задыхается: пуповина обвила ему шею. После того как она перерезала и убрала её, Нана применила все свои лучшие заклинания, но безрезультатно. Целую страшную минуту она была уверена, что ребёнок погиб. Но затем наконец сработало целительское сияние — оно заставило младенца вырвать, очистив дыхательные пути. Только тогда Нана позволила себе немного расслабиться. Целительская магия — не чудо. Она усиливает жизненную силу пациента, облегчая выздоровление после болезни или травмы, но не может создать жизнь. Нана была чувствительной женщиной и понимала: Элине сейчас не нужны лекции о магии, а лишь уверенность в здоровье ребёнка. — Не волнуйся, дитя моё. Я могу доказать тебе, что всё в порядке. С тёплой улыбкой она погладила Элину по щеке, взяла Дерека из её рук и развернула пелёнки, будто открывая сокровище. Нана осторожно устроила малыша на левом локтевом сгибе, затем описала открытой правой ладонью круг вокруг него и произнесла: — Винире Рад Ту! Из её ладони вырвался тонкий ручеёк света, который закружил вокруг младенца и проник ему в грудь. Свет распространился от макушки до пяток, заставив ребёнка мягко засиять. — Видишь? Если бы на его теле была хоть царапина, моё заклинание обнаружения ран оставило бы это место тёмным. Твой маленький солнышко совершенно здоров. Энергия, текущая по его телу, наполняла Дерека силой. В прошлой жизни он ощущал подобное лишь несколько раз: когда получал дипломы, когда наконец покинул родительский дом, когда избивал хулиганов. Но тогда это было мимолётное чувство, длящееся от силы несколько секунд. Теперь всё было иначе. Это была не просто адреналиновая вспышка. Настоящая магия, настоящая сила пронизывала каждую клеточку его существа, делая его неуязвимым. Поэтому, когда заклинание начало угасать, он не смог с этим смириться. «Нет! Вернись ко мне! Верни мою силу!» — закричал Дерек мысленно. Он сосредоточился на последних нитях энергии, желая удержать их. Сам он не мог сотворить заклинание, но всё ещё чувствовал остатки силы и начал подпитывать их собственной энергией. Сияние Дерека перестало меркнуть — наоборот, оно становилось всё ярче и ярче. Нана была ошеломлена. Она никогда не видела ничего подобного. Так заклинание работать не должно. Дерек хотел, чтобы это длилось вечно, но секундой позже он провалился в сон от истощения маны, и свет мгновенно исчез. Нана снова завернула младенца и вернула его на руки матери. — Нана, что это было? — с благоговением спросила Элина. Старая целительница не знала, что ответить. В голове мелькало множество объяснений, но все они потребовали бы долгих разъяснений, которые лишь напрасно обеспокоят Элину и, возможно, заставят Нану повторять заклинание. День выдался долгим, и она не собиралась продлевать его ни на секунду дольше необходимого. Поэтому она вспомнила строку из своей любимой сказки детства: — Дитя моё, думаю, новорождённый, быть может, благословлён Светом. Не стоит тревожиться — только радоваться.