Освоение земли: Свободный земледелец гор — Глава 6

Глава 6. Хороший парень Люди из семьи старика Ли наконец добежали до места, тяжело дыша. Увидев, что обе дочери перестали бежать и стоят рядом с каким-то молодым человеком, старик Ли внимательно его оглядел. Тот смотрел недобро, а за спиной у него возвышалась огромная телега, груженная снопами пшеницы. Старик Ли уже собрался что-то сказать, но в этот момент юноша вытащил из-за спины серп и крепко сжал его в руке. — Не надо! — быстро остановил его Бэйгун Динбянь. Ли Хун и Ли Бин поначалу не видели в этом ничего странного, но после неожиданного окрика Бэйгуна Динбяня уставились на происходящее так же ошеломлённо, как и вся семья старика Ли. Бэйцзи У немного подумал и всё же воткнул серп в соломенную копну на своей телеге. — Я уже знаю про ваших двух дочерей. Раз вы хотите их продать, пусть все здесь станут свидетелями: сегодня я покупаю этих девушек, и с этого момента они больше не имеют ничего общего с вашей семьёй. Старик Ли изумлённо посмотрел на юношу: — А ты кто такой? Ли Нюй пояснил: — Это Бэйцзи У из западной части деревни. Его старший брат служит в военном поселении. Старик Ли всегда боялся солдат — ещё с детства трепетал перед всякими военными и чиновниками. — Ты хочешь купить Ли Хун? За сколько? — Обеих сразу, — ответил Бэйцзи У. — Дам тебе пшеницу с десяти му земли. Вижу, ты грамоте не обучен, расписку не напишешь, да и писца нанимать дорого. Сегодня в деревне полно народу — договоримся прямо здесь, при всех. Старик Ли колебался: цена казалась слишком низкой. Жена Ли, не мешкая, запросила вдвое больше: — Нет! За обеих вместе — пятнадцать му пшеницы! Бэйцзи У начал торговаться: — Мне же самому есть надо, да и на посев оставить нужно. Вот что скажу: дам вам пшеницу с десяти му и помогу убрать ещё пять му у вас. Как только уберу — считайте, что расплатился. После этого живём порознь. Ли Нюй громко возразил: — Десять му — мало! Надо хотя бы десять! Бэйцзи У уже надоело торговаться: — Ладно. Сегодня много людей слышали и видели — договорились. Я сейчас отвезу домой свою пшеницу, а после полудня приду помогать вам. Десять му — и точка. Сосед, старик Чжан, закричал: — Ты женишься — и ещё платишь?! Мои две дочки — даром! Просто убери у нас пять му пшеницы. Эти девчонки одни убытки приносят — едят наше, пьют наше. Забирай их, корми и пои сам! Дочери — лишь обуза. Старик Чжан не хотел тратить зерно на их прокорм, предпочитая растить побольше сыновей, чтобы те ели вволю. К тому же их участки граничили с землёй Бэйцзи У. Отдав дочерей ему, семья Чжана получала надёжную защиту от обидчиков. Старик Ли, который ещё секунду назад собирался торговаться дальше, услышав, что Чжан готов отдать дочерей даром, тут же испугался продолжать спор. Жена Ли быстро добавила: — Ты слово держи! В этом году обязан выдать пшеницу с десяти му и помочь обработать ещё десять! Бэйцзи У схватился за оглобли телеги: — Пора работать. После полудня приду к вам. Сейчас сначала отвезу домой последнюю телегу и уберу нашу пшеницу. Он легко поднял тяжёлую телегу, будто она была пустой, и прошёл мимо Бэйгуна Динбяня. Дорога была узкой, и Бэйгун Динбянь вместе с лошадью едва не свалились в придорожную канаву — хорошо, что не зацепили ногу коня. Бэйгун Динбянь быстро спрыгнул с седла и сердито уставился на Бэйцзи У, но промолчал. Бэйцзи У невозмутимо прошёл мимо Ли Юна, старика Ли и его жены. Ли Хун и её младшая сестра Ли Бин потупили головы и поспешили следом, окончательно разделившись со своей семьёй. Во дворе Бэйцзи У уже занимала половину площади огромная куча соломы — почти две-три тысячи цзинь — которую он расстелил для просушки. — Сейчас схожу за последней телегой. Вы пока здесь помогайте сушить солому. В кухне есть овощи и мука — готовьте обед. Поедим, потом дальше работать. Так у Бэйцзи У появились две соседки по дому. Сёстры осмотрели двор, три дома и разбросанную повсюду солому. — Хорошо! Теперь мы твои! — весело подтвердила Ли Хун своё согласие. Ли Бин тоже не удивилась такому повороту событий: ведь способный мужчина вполне может прокормить нескольких человек. Другого выхода у них не было. Мужчины старше восемнадцати лет давно уже женились. Ли Хун исполнилось восемнадцать, но замуж её никто не брал — большинство мужчин просто не могли позволить себе содержать взрослую женщину. Недавно основанная империя ввела налоговое правило: холостяки и незамужние женщины старше восемнадцати лет платят утроенный налог. Женщины без приданого не пользовались уважением даже в браке. У обеих сестёр не было ни гроша приданого, поэтому быть жёнами было нереально — разве что в качестве купленных наложниц. Бэйцзи У не задумывался обо всём этом и радостно сказал: — Ладно, я пошёл работать. Как привезу последнюю телегу, схожу за водой. Ли Хун кивнула: — Хорошо. Скажи, если что понадобится. — Вечером будем спать вместе, — улыбнулся Бэйцзи У и весело побежал прочь, толкая телегу. Ли Хун проводила его взглядом и только тогда обратилась к сестре: — Ты ведь подвернула ногу. Садись, отдыхай. Я сама приготовлю обед. — Хорошо, — ответила Ли Бин. Только теперь она почувствовала боль и села у входа в главный зал, массируя лодыжку. Старшая сестра всегда заботилась о ней, замечала, голодна ли она или неважно себя чувствует. Хоть и наступило начало эпохи Вэнь, но новая власть, существующая всего год, ничем не отличалась от предыдущих кратковременных режимов, которые то и дело рушились. Люди, привыкшие к вековой смуте, не питали больших надежд. При выборе мужа важнее всего было найти такого, кто сможет прокормить всю семью. Если все вместе — легче бежать в случае опасности. А разлучившись, можно не увидеться никогда. Ли Бин сидела и смотрела на золотистую солому, которая под солнцем белела и внушала спокойствие. Из этой горы соломы, когда обмолотят зёрна, получится продовольствие на целый год — и на нынешний, и на будущий. Посадят ещё немного проса, овса, репы и гороха — и год обеспечен. Ли Бин сладко мечтала, и боль в ноге будто прошла. Ли Хун только вошла на кухню, как увидела огромного крыса. Жирная тварь величиной с туфлю почувствовала внезапный свет и стремительно заскользила по глиняной стене, юркнув в щель между соломой и углом крыши. Ли Хун не испугалась — даже не вскрикнула. Наоборот, её лицо озарила радость. — Такой огромный крыс! Сколько же зерна здесь запасено? В прошлом году из-за ливня во время уборки урожая всё военное и гражданское поселение уезда Бэйюань понесло огромные потери. Люди чуть не умерли с голоду, и крысы тоже не могли отъесться. — Ну конечно, — улыбнулась Ли Хун добродушно. — Он один — сыт, и всей семье сытно. Неудивительно, что сначала не очень хотел нас принимать: боялся, что два лишних рта съедят его запасы. Если один человек справляется со всеми полевыми работами, то две женщины — явная обуза. Но Ли Хун никуда не собиралась. Она улыбалась и принялась убирать кухню. — Сделаю так, чтобы ему было приятно. Тогда не прогонит. — Кто ж не держит нескольких женщин… * * *