Викинги: Повелители Ледяного моря — Глава 25

Глава 25. Противостояние Все корабли были уничтожены. Ошеломлённый и растерянный Эрик вернулся в лагерь под Йорком. Получив эту ужасную весть, Рагнар и его приближённые пришли в ярость, хрипло выкрикивая угрозы уничтожить всех членов королевской семьи Нортумбрии. — Господа, путь к отступлению отрезан. Остаётся лишь один выбор — сражаться до последнего вздоха. Рагнар никого не обвинял. Вместо этого он произнёс перед всеми страстную речь и, благодаря своему ораторскому мастерству, сумел превратить отчаяние воинов в жажду мести. Две тысячи сто викингов, оставшихся в живых, вновь обрели боевой дух и сплотились в единое целое. В толпе уголки губ Вигга изогнулись в едва заметной усмешке. Первый этап плана завершился успешно. Теперь следовало покорить всё королевство. По его мнению, викингская армия напоминала стаю диких волков: если их слишком хорошо кормить, они теряют агрессию. Лишь в состоянии полуголода они проявляют наивысшую боеспособность. Тем временем в самом Йорке царило ликование. Тысяча солдат сопровождала длинный обоз, достигший западного берега реки Уз. Добычу переправляли в город на лодках. Элла, верхом на белом коне и облачённый в кольчугу, въезжал в город под овации солдат. Жители у дороги восторженно выкрикивали имя юного наследника, а девушки с окон осыпали его цветами. Внезапно в воздухе закружились лепестки, и он невольно протянул руку, поймал несколько розово-белых лепестков и поднёс их к носу. От них исходил незнакомый, но восхитительный аромат. Неужели это и есть вкус победы? В королевском дворце Элла застал отца, Элреда, за совещанием с девятью эрлами. Обсуждали в основном налоговые поступления текущего года. Согласно традициям, унаследованным ещё от римлян, королевства Британии повсеместно использовали серебро в качестве валюты. Серебряный пенни весил около 1,46 грамма и нес на себе изображение правящего монарха. В то время один англосаксонский фунт составлял примерно 349,9 грамма, а из одного фунта серебра чеканили 240 пенсов (1 фунт = 20 шиллингов = 240 пенсов). В прошлом году в Нортумбрии стояла благодатная погода, и урожай в графствах оказался богатым. Если пересчитать все поступившие налоги и натуральные дани в денежный эквивалент, доход короны составил 1300 фунтов серебра — самый высокий за всё правление Элреда. Но внезапное вторжение викингов поставило королевскую казну на грань краха. Менее чем за три месяца викинги разграбили большую часть королевства, особенно богатые области Лидса и Шеффилда. Налоговые поступления этого года, по предварительным оценкам, составят всего 500 фунтов — и то лишь при условии скорейшего уничтожения викингов. В противном случае даже эта цифра окажется недостижимой. — Отец, господа эрлы. Увидев, что принц Элла вернулся с похода, девять эрлов почтительно поклонились. Элред заметил, что сын не ранен, и спросил, сколько добычи удалось захватить — в частности, есть ли среди неё легендарные три тысячи фунтов серебра. — Тысяча тридцать фунтов серебра, пятьдесят семь фунтов золота и ещё железные изделия, сукно и продовольствие. Элла вздохнул и признался, что один корабль викингов ушёл под градом стрел, вероятно, увозя значительную часть серебра. Остальное, скорее всего, покоится на дне реки вместе с затонувшими судами — и в ближайшее время рассчитывать на подъём не приходится. — Этого недостаточно. Совсем недостаточно, — сказал Элред, потирая глаза. Он надеялся, что после успешной засады викинги рассеются, но вместо этого они проявили упорство и упрямо осаждают Йорк. Значит, конца войне не видать. А добычи явно не хватит даже на самые насущные нужды. Где же взять деньги? Война — бездонная пропасть для золота и серебра. Возьмём, к примеру, королевскую гвардию в полном составе — триста человек. На каждого солдата полагалась железная чешуйчатая броня, шлем, квадратный щит, железный меч, несколько комплектов одежды и обуви для смены и жёлтый оплечник поверх доспехов. Всё это стоило три фунта серебра на человека. После битвы при Манкунии в живых осталась лишь четверть гвардии. Чтобы восстановить этот единственный постоянный воинский корпус, потребуется более семисот фунтов только на снаряжение. Если добавить жалованье и расходы на обучение, общая сумма превысит тысячу фунтов — более восьмидесяти процентов годового дохода! — Неужели положение настолько ухудшилось? Первое, что пришло в голову Элле, — повысить налоги. Но южные земли сильно пострадали, и с них уже нечего выжать. Новые поборы лишь заставят людей бежать в соседнее королевство Мерсия. Если налоги невозможны, остаётся лишь занять. Элла посмотрел на отца и предложил обратиться к церкви за срочным займом. — Дайте мне подумать, — неуверенно ответил Элред. Монастыри Нортумбрии владели собственными землями, не платили налогов и даже получали десятину с урожая верующих на содержание духовенства и храмов. Их финансовое положение было куда лучше, чем у любого другого сословия. За годы правления король уже пять раз брал у церкви взаймы и ни разу полностью не рассчитался. Приходилось расплачиваться землёй. Но для Элреда передача земель была крайней мерой. Каждый надел, ушедший из королевского владения, означал потерю будущих налогов. А чем меньше доход казны, тем чаще приходилось занимать у церкви. Такой порочный круг мог в итоге лишить короля власти над собственным королевством. В этот момент один из эрлов предложил: — Займём у церкви, чтобы пережить трудности. Как только прогоним викингов, созовём Витенагемот и введём чрезвычайный налог для погашения долга. Едва он замолчал, как другой эрл по имени Паскаль выдвинул шокирующее предложение: — Раз война зашла в тупик, почему бы не договориться с викингами? Пусть грабят Мерсию — у нас и так уже нечего брать. — Ты что несёшь?! — взорвался принц Элла, едва сдерживаясь, чтобы не избить этого человека. — Мы с таким трудом сожгли их корабли у устья Хамбера, а ты хочешь их отпустить? Или, может, предложишь им ещё и плату за уход? До сих пор ни одно королевство Британии не платило викингам дань. Если корона пойдёт на это, она станет посмешищем для всех соседей. К несчастью, никто в зале не мог и представить, что спустя полтора века, в 991 году, королевство Уэссекс, уже объединившее всю Англию и достигшее пика могущества, впервые заплатит викингам десять тысяч фунтов серебра за мир. А через три года — ещё шестнадцать тысяч. И это станет началом череды подобных выплат. После долгих споров король всё же принял предложение Паскаля о переговорах и отправил его в лагерь осаждающих под предлогом мирных переговоров — на самом деле, чтобы выведать истинные намерения викингов. Понимая, что наговорил глупостей, Паскаль с поникшей головой покинул Йорк и тяжело побрёл к викингскому лагерю. Он назвался страже и ждал у ворот до самого вечера — целых пять часов. Ему даже начало казаться, что вожаки пиратов попросту забыли о нём. Под вечер кто-то разбудил дремавшего Паскаля и повёл его на восток, сквозь весь лагерь. Викинги встречали нарядного эрла крайне враждебно: то ли забавлялись с ним, как с редким зверьком у друга, то ли специально пугали его воплями, то ли просто толкали на ходу. На восточной окраине лагеря он увидел множество викингов, возившихся с огромной машиной. Раздался оглушительный грохот — и механизм метнул каменный снаряд, словно одноглазый великан из сказок, заставив его со свистом врезаться в лес вдалеке. Хруст! Под изумлённым взглядом Паскаля камень с лёгкостью переломил сразу несколько стволов, и из леса в панике вырвались стаи птиц. — Беда! Дикари собираются разрушить наши стены этой штукой!