Путь Ковки Судьбы — Глава 25

Глава 25. Вздох по поводу посредственности Ночное небо над Городом Хуэйлун не знало ни звёзд, ни луны — лишь водяной занавес, на котором вечно сменялись потоки. В такой момент, если погасить свет, воцарялась абсолютная тьма, будто всё вокруг умерло. Цзе Ань лежал в этой мёртвой тишине, сжимая в руке пестик для лекарств. Маленький пестик тёмно-золотого цвета был украшен узорами облаков и ветра, а ручка его имела форму полураспустившегося лотоса. Это было изысканное произведение искусства, достойное почётного места в ритуале, а не того, чтобы оказаться в жирной ладони повара. Цзе Ань и сам чувствовал, что не должен держать эту вещь. Она была слишком одушевлённой — даже в глубокой тьме излучала собственный свет, и лепестки лотоса отражали его уродливое лицо. Какой постыдный вид! Тридцатилетний мужчина, готовый расплакаться, как ребёнок. Но подавленность хлынула изнутри, разрушая и без того жалкие остатки его достоинства. Он невольно ослабил хватку. Пестик упал ему на лоб. Больно. Он широко раскрыл рот, чтобы закричать во весь голос, но не издал ни звука — лишь безмолвно завопил. Спустя несколько секунд, словно осознав свою глупость, Цзе Ань снова сжал пестик, накинул одежду и вышел из комнаты. В главном здании всегда горел свет. Он неуверенно направился к общежитию и остановился у двери комнаты отдыха. У входа стоял убийца и молча смотрел на него. — Поговорим? — спросил Чу Хэнкун. — Конечно, — ответил Цзе Ань. — Поговорим. На столе стояла бутылка недопитого вина — дешёвого, купленного Чу Хэнкуном в прошлый раз. Раньше в ней оставалась половина, теперь — лишь три десятых. Цзи Хуайсу сидела, свернувшись калачиком на диване, и молча потягивала из бутылки. Цзе Ань на мгновение удивился: неужели эти двое настолько сдружились, что пьют вместе глубокой ночью? Но почти сразу понял истину: они, как и он сам, не могли уснуть и инстинктивно вышли искать, с кем бы поговорить. Чу Хэнкун налил и ему бокал: — Расскажи, как обстоят дела? При этом он смотрел на Цзи Хуайсу. Золотоволосая девушка допила вино и тихо произнесла: — Ты и сам уже, наверное, догадался. Город Хуэйлун пережил великую битву, и отец получил тяжелейшие ранения. Мы стараемся поддерживать порядок в городе, чтобы восстановить силы самого Хуэйлуна и исцелить отца… Но, похоже, времени осталось слишком мало. Чу Хэнкун кивнул: — Что случится, если господин Цзи умрёт? Цзи Хуайсу на миг вспыхнула гневом — она не ожидала такой холодной прямоты. Цзе Ань поспешил вмешаться, чтобы не разгорелся конфликт: — Город Хуэйлун погибнет. — Почему? — Враги, развязавшие ту войну, так и не ушли. Они всё ещё ждут подходящего момента. Ты уже видел немало демонов, но за стенами города есть нечто куда страшнее… — тихо сказал Цзе Ань. — Как только господин Цзи умрёт, у них больше не будет причин сдерживаться. Они превратят город в ад. — У нас же есть Хуэйлун. — Этого недостаточно. Все замолчали. Воздух стал таким же мёртвым, как и прежде. Но Чу Хэнкун оставался таким же, как всегда: без выражения лица, невозможно было понять, о чём он думает. — Значит, нам нужно придумать способ спасти господина Цзи, — сказал он. Говорил он так естественно, будто это было в его силах. — Вы ведь не полагаетесь только на Хуэйлуна. Цзе Ань, у тебя наверняка есть свои методы. Я слышал, Юйоу поручил тебе готовить лекарство. — Да, я могу готовить лекарства, — вздохнул Цзе Ань, — но не умею делать хорошие. Он аккуратно положил лотосовый пестик на стол и подтолкнул его вперёд. Чу Хэнкун заметил в глазах собеседника проблеск надежды. Он достал Книгу Серебряного Глаза и положил пестик на страницу. Серебряные знаки начали стремительно формироваться, и на этот раз результат заставил его изумиться. — Это…! [Пестик Очищения Страданий] [Ранг: 5-й] [Происхождение: Храм Чжэнсюань, деревня Лунцюань] [Эффект: «Чаша Святой Славы» из трактата Великого Бодхисаттвы Цзинцзана. Может записывать рецепты, автоматически растирая и готовя лекарства, при этом значительно усиливая эффект всех ингредиентов. Для первого приготовления требуется собрать все компоненты. Успешно созданные ранее эликсиры можно воссоздавать, используя жизненную энергию. Записано рецептов: 3187] Это был самый высокоранговый артефакт из всех, что Чу Хэнкун когда-либо видел — предмет пятого ранга! Теперь он понимал систему оценки: ранг соответствовал уровню и силе узла, которому принадлежал артефакт. Пятый ранг означал, что предмет когда-то принадлежал трансформированному с узлом пятого уровня — существу, мощь которого была непостижима для них сейчас. Чу Хэнкун с жаром схватил книгу, уже собираясь что-то сказать, но взгляд упал на последние появившиеся строки. [Предупреждение: из-за насильственного наследования через пять узлов доступен лишь один рецепт.] [Воспоминание: Сяо Ань, найди последний ингредиент. Живи достойно.] Он сразу понял, что дело нечисто. Если бы Цзе Ань действительно мог свободно использовать артефакт, он бы не работал поваром. И надежда в глазах Цзе Аня исчезла, едва он прочитал эти строки. Он опустил голову, словно раздавленный ребёнок. — Мой отец был другом господина Цзи, — хрипло произнёс он. — В те годы он рискнул выйти за город, чтобы собрать травы и вылечить раны господина Цзи. Но мир за стенами оказался слишком опасен. Вернувшись, он сам был при смерти. Отец успел передать мне пестик. По крови я — его наследник, и только я мог принять его наследие… — Но я же ничтожество! У меня нет ни капли таланта! Даже получив пестик, я всего лишь «основа»! Отец мог создавать бесчисленные эликсиры, а я… я не могу сделать даже один! Ни одного! Цзе Ань закрыл лицо руками и зарыдал. Чу Хэнкун понимал это чувство. Он считал, что всё — его вина. Его отец и старшие были настоящими героями, а он, унаследовав некогда божественное оружие, вынужден прозябать поваром. Такое бессилие сломило бы любого. — Цзе Ань, ты ничего не сделал неправильно, — тихо сказала Цзи Хуайсу. — Рецепт дяди Вэнь был неполным. Именно благодаря тебе отец продержался все эти десять лет… — Я должен был дополнить рецепт! — закричал Цзе Ань. — Я же его сын! Он резко вскочил, сжав кулаки. Раздробленное достоинство, годы самобичевания и бесконечные упрёки вонзались в сердце, как гвозди. Он знал: это не его вина. И в то же время знал: всё — его вина. Теперь Чу Хэнкун понял, откуда взялась та надежда. Цзе Ань надеялся, что в описании артефакта найдётся подсказка к недостающему ингредиенту. Вместо этого он увидел навсегда невыполнимое поручение. Эта записка окончательно сломила бессильного сына. Десять лет притворной улыбки рухнули за одну ночь. Цзи Хуайсу хотела сказать что-нибудь утешительное, но и её сердце сжимало от боли. Она заметила, что Чу Хэнкун по-прежнему сохраняет отстранённое выражение лица, и почувствовала раздражение от его холодности. Но тут же осознала: это несправедливо. Этот чужак сделал для Города Хуэйлун больше, чем кто-либо, и не обязан ещё и проявлять сочувствие. — Пора возвращаться, — сказала она, крепко зажмурившись. — Завтра снова патруль. Чу Хэнкун не двинулся с места. Он внимательно перечитывал последнюю строку описания. Он действительно не испытывал эмоций — он думал. Что ещё можно попробовать? Как получить больше информации? — Цзе Ань, приготовь ещё одну пилюлю, — медленно произнёс он. — …Зачем? — растерянно спросила Цзи Хуайсу. Чу Хэнкун не ответил, лишь пристально посмотрел в глаза Цзе Аню: — Ты всё равно не уснёшь. Так приготовь ещё одну. Оба собеседника замерли, не понимая, что у него в голове. — Хорошо, — глухо кивнул Цзе Ань. Возможно, потому что делать больше нечего. А может, в глубине души ещё теплилась надежда — надежда, что у этого чужака есть знания, способные разрешить загадку. Он ушёл на полчаса и вернулся с лицом, бледным, как пергамент, держа в руке чёрную, блестящую пилюлю. — Дай. Чу Хэнкун взял пилюлю и положил её на страницу книги. Он сглотнул ком в горле, надеясь, что не придётся скорбеть. И на странице Книги Серебряного Глаза появились знаки. Серебряные буквы возникли с обычной скоростью, без малейшего замедления. Название, эффект — и самое главное: «Воспоминание»! [Базовый артефакт-пилюля: Исцеление] [Ранг: 4-й] [Происхождение: Тайный мир Сыньло — Город Хуэйлун] [Эффект: Очищает загрязнение внешними путями узлов 4-го уровня и ниже. Подавляет загрязнение внешними путями, исходящее из-под Второй Бездны.] [Воспоминание: Единственный сын Великого Бодхисаттвы Цзинцзана оказался посредственным. Десять лет он искал и ничего не нашёл, не ведая, что желанное золото лежит прямо в болоте.] Все трое перестали дышать. Сначала в глазах мелькнуло замешательство, затем — запоздалое понимание, а за ним — бурлящая, неудержимая надежда. — Что это значит? — дрожащим голосом спросила Цзи Хуайсу. — Что за «золото»? — Да, что такое это золото? — повторил Чу Хэнкун. — Что Цзе Ань ищет все эти годы? Он невольно рассмеялся. Конечно, есть надежда! Бодхисаттва пятого узла не стал бы глупцом, требующим невозможного от сына. Он передал незавершённый рецепт Цзе Аню, потому что последний ингредиент находится прямо в городе! — Я не знаю, — запинаясь, сказал Цзе Ань. — Вариантов слишком много. Может, корень какого-то растения. Или металл. Чешуя животного. Или… Слёзы ещё не высохли на его щеках, но уголки губ сами собой дрогнули в улыбке. Все смеялись, будто сошли с ума, и в их глазах сверкали искры. — Надо искать! Собирать информацию! — Я найду архивы, связанные с золотом. — Я позову Юйоу! Они выбежали из комнаты отдыха. Некогда отдыхать. Некогда скорбеть. Надежда вспыхнула перед глазами — теперь начиналась гонка со смертью. — Приступаем к действию, — сказал Чу Хэнкун, убирая книгу. — Наша цель — отправиться в болота за лекарством!