Меч из Сюйсу: Яд — Острей Лезвия — Глава 31

Глава 31. Задание А-Цзы так боялась Дин Чуньцюя, что совесть тут же выдала её. К счастью, она стояла сбоку и позади него. А вот Цзян Минчжэ, находившийся прямо перед Учителем, хоть и чувствовал вину, сохранял полное спокойствие. Он, конечно, тоже побаивался Дин Чуньцюя, но не так, как А-Цзы — до самых костей. К тому же долгие годы торговли, полной обмана и хитростей, приучили его держать лицо. А-Цзы ничего об этом не знала и решила, что у Цзян Минчжэ просто железные нервы. Она невольно восхитилась: — Имбирный братец и правда храбр! Дин Чуньцюй продолжал, не обращая на них внимания: — …Как раз в тот момент я был на самом важном этапе совершенствования своей божественной техники и не смог сразу отправиться на поимку. Лишь недавно, достигнув успеха в практике, вспомнил об этом деле. С этими словами он перевернул ладонь — и на ней явственно лежала жуткая на вид сороконожка длиной с палочку для еды. Тело её было цвета чугуна и отливало металлическим блеском. Голова необычайно велика, а пара клыков — остра, как бритва. Из-за шейных сегментов панциря выглядывали три пары длинных прозрачных крыльев. — В радиусе сотен ли вокруг Сюйсу-хая самой грозной среди сороконожек является именно этот Шестикрылый железный скорпион, — пояснил Дин Чуньцюй. — Для ядовитой обезьянки он — редчайшее сокровище. Как только скорпион окажется в трёх чжанах от неё, обезьянка непременно закричит и выдаст себя. Тогда ты сможешь легко её поймать. Единственная сложность — нужно тщательно обыскать окрестности. Ты здесь новичок и не знаешь местности. Пусть маленькая А-Цзы проводит тебя по окрестным горам и лесам — заодно запомнишь дорогу, чтобы потом не блуждать, выйдя за пределы секты. Именно за этим Шестикрылым железным скорпионом Дин Чуньцюй отправлялся в тот день, когда встретил Цзян Минчжэ. Не ожидал он тогда, что скорпион понадобится в качестве приманки для поимки имбирного братца. Цзян Минчжэ заметил, как А-Цзы явно облегчённо выдохнула, будто готова была выдохнуть целый столб воздуха. Боясь, что Дин Чуньцюй это заметит, он быстро поднял кулаки и громко заявил: — Ученик принимает приказ! Если не поймаю ядовитую обезьянку — не вернусь! Дин Чуньцюй усмехнулся: — Я и так понимаю твои намерения. Зачем так кричать? Он уже собирался передать скорпиона Цзян Минчжэ, но вдруг одумался: — Нет, ты ведь ещё не освоил искусства изготовления ядов. Раз всё равно А-Цзы будет тебя сопровождать… А-Цзы! Он обернулся и протянул скорпиона А-Цзы. Та, увидев это, обрадовалась, но Дин Чуньцюй нахмурился: — Эй, маленькая А-Цзы, чего ты так радуешься? Сердце у А-Цзы ёкнуло. Она поспешно изобразила заискивающую улыбку: — Хе-хе… Я думала, Учитель собирается использовать этого ядовитого жука сам. А оказывается, он нужен для ловли обезьянки! Когда мы поймаем её, Учитель, отдайте мне этого жука, ладно? Дин Чуньцюй рассмеялся: — Ты и не стыдишься просить! Ты ведь даже свой огненный яд толком не усвоила, да ещё и в последнее время сильно пострадала. Даже если я отдам тебе скорпиона — какая от него тебе польза? Если уж кому и отдавать, так твоему младшему брату по секте. Он практикует «Когти Сороконожки». Если заложить основу ядовитой силы именно этим Шестикрылым железным скорпионом, мощь его техники возрастёт несказанно. С этими словами он всё же передал скорпиона А-Цзы, а затем обратился к Цзян Минчжэ: — Твоя старшая сестра по секте уже раскрыла своё наглое желание. Если я сейчас заберу жука обратно, вы ещё подумаете, что я скуп. Если сумеешь поймать ядовитую обезьянку — скорпион тоже достанется тебе. Цзян Минчжэ хотел что-то сказать, но передумал и лишь поднял кулаки: — Ученик благодарит Учителя. Дин Чуньцюй решил, что тот сначала хотел отказаться, но вспомнил его недавние слова: «Кто не угождает родителям, тот не сын». Поэтому и передумал, поблагодарив. Значит, действительно проникся его наставлениями! Это его весьма обрадовало. Он ободрил ученика парой слов, развевая широкими рукавами, и удалился. Прошла пара мгновений — и оба одновременно выдохнули с облегчением. А-Цзы бросилась наверх, высунулась из окна и долго всматривалась вдаль, убеждаясь, что Дин Чуньцюй действительно ушёл. Вернувшись вниз, она вся сияла от радости: — Ха-ха-ха! Удача сама в руки лезет! Учитель и представить не мог, что имбирный братец уже у нас! Это задание — проще простого, будто награду нам просто так подарили! Смотри: ты получил в подарок три редчайших искусства — лёгкие шаги, владение оружием и метательные приёмы, да ещё и этого невероятного Шестикрылого железного скорпиона! А я… э-э-э? Её улыбка мгновенно застыла. Она напряжённо задумалась, потом растерянно прошептала: — Я… я, кажется, вообще ничего не получила? Цзян Минчжэ, увидев, как её лицо омрачилось, расхохотался: — Как это ничего? Ты получила целую миску вкуснейшей кашицы! Подожди, я сейчас подлечусь — и сразу приготовлю! Он сел по-турецки, активировал метод исцеления из «Сутр Сюйсу о преодолении трибуляций», направил внутреннюю силу и начал медленно прогонять её по груди и рукам, выталкивая застоявшуюся кровь и постепенно восстанавливая нарушенные меридианы. Примерно через время, необходимое, чтобы сгорела одна благовонная палочка, Цзян Минчжэ наклонился и выплюнул большой сгусток крови. Но на этот раз кровь была тёмно-чёрной — он успешно вывел застой. Вытерев уголок рта, он посмотрел на кровавое пятно под ногами и зло процедил: — За этот удар от Чжай Синцзы я выплюнул крови не меньше, чем при заклании свиньи! По крайней мере, целую миску! Я запомнил эту обиду. Придёт время — заставлю его выплюнуть десять таких мисок! А-Цзы уже собиралась упрекнуть его, что он не последовал её примеру и не стал жаловаться Учителю, но, услышав эти слова о мести, почувствовала, как от его голоса повеяло ледяной решимостью. Упрёк так и застрял у неё в горле. Она подумала: «Он же мужчина! Его мысли, конечно, не такие, как у меня. Да, каждый должен мстить за себя сам — таков путь настоящего мужчины!» Молча встав, она намочила платок, протянула Цзян Минчжэ, чтобы он вытер остатки крови, а сама взяла тряпку и тщательно вытерла пол. После такого сеанса грудь всё ещё болела, но гораздо меньше, чем раньше. Цзян Минчжэ немного размялся, поднялся и направился на кухню. Насыпал в миску муки, добавил немного воды, чтобы получилась рассыпчатая масса, мелко нарезал целую горсть зелёного лука, налил в сковороду немного масла — и вдруг замер. «Ой! — подумал он. — Кажется, я не умею разжигать огонь!» Пришлось просить А-Цзы. Та разожгла огонь, прогрела масло, бросила лук — тот зашипел и наполнил кухню ароматом. Цзян Минчжэ добавил соль, кипяток, высыпал муку — и вскоре каша была готова. От неё шёл такой соблазнительный аромат, что А-Цзы не выдержала: — Имбирный братец, ты так здорово готовишь! Как так получается, что даже простая каша пахнет невероятно! Они не придерживались правил вроде «не говори за едой, не спи, пока не поешь». Оба шумно хлебали из мисок и болтали без умолку. Цзян Минчжэ рассказал обо всём, что случилось сегодня. Когда А-Цзы услышала, как он одним ударом вышиб дверь, она швырнула миску, сбежала наверх — и вернулась с покрасневшими глазами. Схватив его правую руку, она увидела, что под ногтями трёх пальцев, которыми он применял «Когти Сороконожки», скопилась фиолетовая застоявшаяся кровь. Слёзы тут же покатились по её щекам. Цзян Минчжэ поспешил её утешить: — Нельзя плакать за едой — не переваришь! Со мной всё в порядке. Чтобы освоить это искусство, пальцы должны стать несокрушимыми. Рано или поздно пришлось бы пройти через эту боль. Считай, что ты мне помогаешь тренироваться! А-Цзы кивнула, вытерла слёзы и спросила, что было дальше. Цзян Минчжэ, боясь, что она снова расплачется, отделался парой фраз и перевёл разговор: — Давай завтра отдохнём и восстановимся, а послезавтра отправимся ловить имбирного братца. Хорошо? А-Цзы уже собиралась настаивать на подробностях, но, услышав это, тут же оживилась и закивала: — Отлично, отлично! Ты ведь Учителю сказал, что не вернёшься, пока не поймаешь его! Значит, возьмём побольше еды и питья, захватим палатку — и проведём в горах дней десять-пятнадцать! Цзян Минчжэ удивился: — Неужели так долго? А-Цзы закатила глаза, будто раздосадованная хозяйка, чей работник отказывается задержаться на сверхурочные: — Да ты что, глупый? Пока имбирный братец у нас, надо заставить его хорошенько наловить ядовитых тварей! Иначе зачем мы его вообще держим? Цзян Минчжэ рассмеялся, но тут же в голове у него созрел коварный план. Он хитро ухмыльнулся: — Раз уж так, то давай сделаем вот так, так и эдак… Как тебе? А-Цзы едва сдержала восторг и закивала: — Отлично, отлично! Так и сделаем!