Освоение земли: Свободный земледелец гор — Глава 38

Глава 38. Откуп от налогов Ранним утром Бэйцзи У прибыл в посёлок Хутоу. За пределами посёлка на дороге кто-то убирал скирды пшеницы. Увидев приближающегося Бэйцзи У, люди некоторое время за ним понаблюдали. — Кого ищешь? Даже в самых отдалённых деревнях незаметно проникнуть внутрь было непросто. Жители деревни сами по себе были живыми «камерами наблюдения». У входа в деревню почти всегда сидели разные тёти, грелись на солнце и болтали. Именно поэтому имперское правительство и переселяло людей на границу. Чем больше людей поселялось на пограничных землях и занималось земледелием, тем легче решалась проблема с продовольствием, а военно-служилые семьи получали возможность устойчиво жить здесь, поколение за поколением охраняя рубежи империи. К тому же в случае войны такие поселения замедляли продвижение конницы хунну, а в осаде могли служить даже запасом продовольствия для гарнизона. — Я ищу господина Вэня. Бэйцзи У не останавливался и не обращал внимания на этих любопытных. Люди за его спиной продолжали наблюдать за ним. Бэйцзи У чувствовал их пристальные взгляды, но уже привык к такому. Раньше в деревне было точно так же — все относились к чужакам, как к ворам. Тот, кто не женился, не завёл жены и детей и не занимался землёй, считался плохим человеком и вызывал подозрения. Если в чьём-то доме пропадала вещь, первым делом думали именно на таких. Женщин и детей держали подальше от таких людей и даже не разрешали детям играть поблизости. Если своих так сторонились, то уж чужаков и подавно. Уличные торговцы и прохожие, приходившие извне, всегда оказывались в центре повышенного внимания местных. Большинство деревень вообще не располагались рядом с официальной дорогой. Поселения у главной дороги слишком часто страдали от разного рода бед, особенно на границе — быть рядом с большой дорогой здесь редко сулило что-то хорошее. Деревня Хутоу находилась у официальной дороги, тогда как деревня Бэйтянь — у просёлочной. Официальная дорога была артерией власти империи. Поселения вдоль неё легче было защищать гарнизонами, а чиновникам — собирать подати и набирать на повинности. Такие деревни обычно заселялись семьями военно-служилых, переселенцами или купцами, зависящими от гарнизонов. Благодаря выгодному расположению они могли развивать торговлю и постепенно процветать. Деревня Бэйтянь существовала уже сто лет. Последние сто лет она находилась в зоне частых войн или сложной местности, поэтому укрылась в глухомани, чтобы обезопасить себя. Чем хуже условия на поверхности, тем труднее добраться конным разбойникам. Разные регионы по-разному справлялись с угрозами, и деревни разной силы развивались совершенно по-разному. Когда Бэйцзи У подошёл к усадьбе семьи Вэнь, он увидел, как хозяин Вэнь наблюдает за тем, как сотня людей сдаёт зерно. Вэнь Чжаоху тоже заметил Бэйцзи У и, обращаясь к подошедшему, спросил: — Дедушка У, по какому делу пожаловали? Бэйцзи У заметил, что рядом с Вэнь Чжаоху стоят несколько человек, похожих на солдат. Когда Вэнь Чжаоху назвал его «дедушкой У», все солдаты явно повернули головы в их сторону. Солдаты Бэйцзи У не пугали — он их видел не раз. Однако один из них, лет двадцати, явно смутился, увидев Бэйцзи У, и инстинктивно отвёл взгляд в сторону. Бэйцзи У бросил на того парня короткий взгляд, а затем, обращаясь к Вэнь Чжаоху, небрежно соврал: — Да так, без дела. Недавно в округе убил кабана, теперь просто прогуливаюсь, гляжу, не попадётся ли ещё дичь. А то вдруг испортит посевы или кого-нибудь покалечит. Вэнь Чжаоху улыбнулся: — Слышал об этом! Говорят, дедушка У одним ударом кулака убил кабана весом в двести–триста цзиней, а потом ещё и быка из уезда домой притащил! Бэйцзи У вздохнул: — Слухи слишком раздули. На самом деле купил больного быка, вылечил и привёз домой на телеге. А кабан сам на меня бросился по дороге домой — я просто наступил на него ногой. И весил он всего-то чуть больше ста цзиней. Вэнь Чжаоху восхитился: — Тогда, если в округе появятся дикие звери или конные разбойники, нам обязательно придётся обратиться к дедушке У! Бэйцзи У не стал давать обещаний, огляделся вокруг и спросил: — Уже начали сбор налогов? В прошлом году, кажется, только осенью начинали. — Лучше сделать это пораньше, — ответил Вэнь Чжаоху. — В этом году в уезде ввели систему откупа: для каждого поселения определяют, сколько там домохозяйств, и назначают одного человека, который отвечает за всю сумму налога. В вашей деревне ведь всего тридцать дворов? Может, присоединитесь к нашему посёлку и сдадим вместе? Бэйцзи У посмотрел на этого зажиточного землевладельца: — Откуда ты знаешь, что я теперь староста деревни? Вэнь Чжаоху усмехнулся: — Несколько дней назад в посёлке говорили, что вы с братьями из семьи Бэйгун из Бэйтяня ездили в уезд. Дедушка У — человек способный, а с такими всегда легко договориться. Бэйцзи У кивнул и улыбнулся: — Хорошо. А сколько нужно платить за откуп? — Немного. Наши земли бедные, да и регион этот — ни отец не жалует, ни мать не любит, постоянно воюем. Император часто освобождает нас от налогов. Всего лишь по одному ши зерна с двора. Вэнь Чжаоху не лукавил. В нынешние неспокойные времена лучше иметь рядом побольше сильных людей — вдруг что случится, кому обратиться? Нужно ладить и с «белыми», и с «чёрными». Землевладельцу, не знакомому с парой-тройкой бойцов, не удержать своего состояния. — Один ши зерна? Услышав это, Бэйцзи У почувствовал, будто попал в другой мир. Вэнь Чжаоху поспешил уточнить: — Вам самому платить не нужно. Просто соберите понемногу с каждого двора. Тридцать дворов — тридцать ши. Наверняка сумеете собрать. Если не хватит — я могу одолжить. Бэйцзи У нахмурился, оглядел крестьян, сдающих зерно, и солдат, проверяющих поставки. Затем тихо спросил: — По одному ши с двора — ещё можно. Но почему в моей деревне есть люди, которые обрабатывают по десятку му земли, а всё равно голодают? Вэнь Чжаоху тоже понизил голос: — Если солдаты сами идут по домам собирать налоги, то, конечно, получается больше. Ведь им же надо хоть супчик хлебнуть, мясца отведать… Поэтому система откупа и хороша: мы сразу отдаём зерно или деньги, и уважаемые господа-чиновники не утруждают себя походами по домам. — Ладно, — согласился Бэйцзи У, — я хочу упростить себе жизнь. Отвезу тридцать ши зерна сюда. Или ты пока за меня их сдай этим людям, а я после полудня привезу тебе зерно. — Хорошо, — улыбнулся Вэнь Чжаоху, — я пока за дедушку У заплачу. Потом вернёте — и ладно. Бэйцзи У кивнул и направился к группе солдат. Вэнь Чжаоху последовал за ним. Бэйцзи У обратился к одному из часовых: — Мне нужно кое-что у тебя спросить. Бэйцзи Юн совсем не был храбр. В этот момент он совершенно не хотел признавать этого брата. Все — и те, кто сидел, записывая поступления зерна, и стоявшие на посту солдаты — уставились на Бэйцзи У. — Эй ты! Кто такой? Где только таких нахалов набирают? Хочешь дубинкой по голове получить? Более десятка солдат недоброжелательно уставились на Бэйцзи У. Тот невозмутимо ответил: — Вас десяток — и то мне не соперники. — Чёрт! — командир отряда Ли Вэньцзинь закатал рукава и заорал на Бэйцзи У: — Как тебя зовут, щенок? Сегодня дедушка тебя проучит! В этот момент Бэйцзи Юн, простой солдатик, поспешил вмешаться: — Господин Ли! Это мой младший брат Бэйцзи У. Он пришёл поговорить со мной. Не стоит с ним связываться — у него с головой не всё в порядке, он большой дурак. Услышав, что это младший брат его подчинённого, тридцати–сорокалетний Ли Вэньцзинь недовольно буркнул: — Так это твой брат? Ладно, ради тебя прощу. А то уж точно дал бы ему пощёчин, чтобы кровь пошла! Бэйцзи У улыбнулся и посмотрел на этого разговаривающего мужчину: — Не хочешь потренироваться? Ли Вэньцзинь на миг опешил, а потом разъярённо уставился на Бэйцзи У. — Ты совсем смерти ищешь! Хорошо! Сегодня я тебя проучу! Он резко оттолкнул Бэйцзи Юна и занёс кулак, чтобы ударить Бэйцзи У. Тот поднял палку и с лёгкой насмешкой посмотрел на того, кто, похоже, был самым сильным в этой группе. — Стойте! Уважаемые господа, успокойтесь! — быстро вмешался Вэнь Чжаоху. На самом деле, даже если бы он не вмешался, Ли Вэньцзинь уже не собирался продолжать драку. Он заметил, что юноша совершенно его не боится. Такого взгляда он не встречал ни у крестьян окрестных деревень, ни у горожан, ни у солдат из военных поселений, ни у купцов или простых пастухов. Этот взгляд напоминал тот, что он видел у своих начальников… или у знати хунну, ведущих свои отряды на грабежи и убийства. Это был взгляд охотника на добычу, взгляд на слабого! Бэйцзи Юн тоже поспешил вставить: — Господин Ли, не обращайте внимания на этого дурака. Он не различает добра и зла. Если вы ему поможете, он решит, что вы его губите. Даже родных не признаёт! Ли Вэньцзинь важно заявил: — Сегодня я прощаю тебя — ради твоего старшего брата! Бэйцзи У улыбнулся и положил палку перед собой. Бах! Деревянная палка толщиной с два пальца разломилась пополам. Все уставились на этого упрямого парня. Ли Вэньцзинь совершенно не понимал, зачем тот это делает, но подумал лишь: «Какая сила!» В следующий миг Бэйцзи У схватил оба обломка и, держа их горизонтально, резко надавил. Бах! Две половинки превратились в четыре! Бэйцзи У бросил обломки на землю и, обращаясь к Бэйцзи Юну, сказал: — Подойди сюда. Мне нужно кое-что у тебя спросить. Иначе сегодня все твои одиннадцать друзей получат взбучку.