Путь Ковки Судьбы — Глава 36

Глава 36. Яд, точащий сердце Чу Хэнкун снял пальто и, словно чёрный сокол, метнулся в лес. Шум толпы позади быстро стих, а ветер при стремительном беге слился с деревьями в единый изумрудный поток. Он слегка сжал подвеску-сенсор и почувствовал зловещий, насыщенный ненавистью взгляд, исходящий из глубин светового костра из трупов — будто стервятник, клевавший мёртвую плоть. Листва в лесу взметнулась в воздух. Световой костёр из трупов замахал кулаками, и его тело, покрытое гнилой грязью, взорвалось, словно бомба. Бесчисленные вещи после смерти — оружие — под действием взрывной волны вылетели вперёд, превратившись в дождь из лезвий. Чу Хэнкун не замедлил шага ни на миг. Он ринулся навстречу лезвиям и мечам, будто стрела, вонзившаяся в ливень клинков! Его руки выписывали в беге мягкие, изящные дуги. Длинное оружие отбивалось щупальцами, короткое — рассеивалось порывами ветра от ударов кулаков. Незаметно вокруг него возник невидимый круг — без формы и вещества, но непреодолимый. Ни одно оружие не могло проникнуть ближе чем на три цуня к телу Чу Хэнкуна. «Кулаки Драконьего Удела» — «Руки Вихря». Искусство защиты, выросшее из техники непрерывных ударов, способное, словно смерч, отражать стрелы и клинки. Когда натиск ослаб, Чу Хэнкун поднял руку и в потоке оружия схватил чёрный длинный посох. Он взмахнул им, расчищая путь, ускорился и вырвался из дождя клинков, устремившись глубже в лес. Сбитое оружие погрузилось в болото, его острия всё ещё несли на себе светящуюся грязь, и за спиной Чу Хэнкуна вспыхивали светящиеся пятна, словно кувшинки на воде. Через сорок секунд расстояние между противниками сократилось до ста метров. Световой костёр из трупов, похоже, понял, что тактика дальнего боя бессмысленна, и издал из своей огромной пасти странный свист — тяжёлый, но пронзительный, будто удар по заржавевшему медному колоколу. Из грязи внезапно вырвалась светящаяся иссохшая рука и схватила Чу Хэнкуна за лодыжку! Блестящий наконечник посоха врезался в ладонь, и иссохшая рука была уничтожена этим жестоким уколом. Сила удара оказалась настолько велика, что прямо из-под земли вылетел флуоресцентный зомби, затаившийся в засаде. Чу Хэнкун развернул посох и одним точным ударом оглушил зомби. За спиной вспыхнул яркий свет, но в тот же миг он сделал шаг вперёд, уклоняясь от атаки, и резко отвёл посох назад. Наконечник врезался в зомби, словно таран, и второй нападавший отлетел вверх, как тряпичная кукла, повиснув на верхушке дерева. Чу Хэнкун вернул посох к груди, и в болоте за его спиной пошли круги. Один за другим из грязи стали выскакивать флуоресцентные зомби, бросаясь в самоубийственные атаки с отчаянной яростью. Однако все их удары проносились мимо Чу Хэнкуна. Посох в его руках вращался, вычерчивая ещё более яркие дуги, чем «Руки Вихря». Зомби не только не могли прорваться внутрь круга — даже приблизиться к нему было невозможно из-за мощных порывов ветра. Чу Хэнкун без труда прорвал окружение и, ловко маневрируя, устремился прямо к световому костру из трупов. Адари мог наблюдать за полем боя и управлять множеством флуоресцентных зомби. Учитывая, что вещи после смерти всегда имеют ограниченный радиус действия, он, вероятно, прятался внутри самого костра. Этот человек был «Краеугольным камнем», полагающимся на артефакты и окружение. Чем дольше длится бой, тем легче попасть в ловушку. Сейчас самое время нанести решительный удар по слабому месту — вытащить его тело и сразу же победить! Увидев, что тактика окружения не сработала, световой костёр из трупов поднял огромную ладонь и с силой обрушил её вниз. Чу Хэнкун лёгким касанием наконечника посоха оттолкнулся от грязи и взмыл вверх, уклоняясь от удара, и приземлился на тыльной стороне ладони. Он побежал вверх по руке гиганта, и в тот момент его щупальца сжались, накапливая силу, чтобы вонзить серебряное копьё в уродливое лицо! Серебряное копьё ударило сбоку, и вся сила, сконцентрированная в его острие, взорвалась, проделав огромную дыру сквозь костёр из трупов. Этот удар почти разорвал световой костёр надвое, и комья грязи, покрытые светящимися пятнами, разлетелись во все стороны. Но в тот же самый миг сбоку от серебряного сияния промелькнула тень тёмно-фиолетового цвета. Её скорость была настолько велика, что казалась мимолётной иллюзией — в мгновение ока она оказалась перед Чу Хэнкуном и устремилась прямо в его сердце! Это была ладонь с пятью сведёнными вместе пальцами — рука-лезвие. Тёмно-фиолетовая плоть обладала остротой, в несколько раз превосходящей металл. Её приближение было стремительным, как ветер, но она лишь едва коснулась одежды. Потому что в тот же миг Чу Хэнкун откинулся назад, выполнив акробатический мостик на одной руке. Его тело повернулось на девяносто градусов вокруг талии, а носок ноги, опасный, как скорпионий хвост, метнулся вниз — прямо в спину фиолетовой тени! Уклонение и контратака слились в единое целое — это была техника из «Трёх тысяч форм»: «Удар жала хвоста»! Фиолетовая тень подняла предплечье для защиты. При ударе раздался звонкий звук, будто столкнулись два куска металла. В ноге Чу Хэнкуна возникло лёгкое покалывание. Плоть противника была невероятно прочной — по ощущениям сравнимой с бронёй танка. Прямая атака была бы безрассудством. После одного обмена ударами Чу Хэнкун сделал вывод. В мгновение ока его щупальца сократились, и он, воспользовавшись инерцией, развернулся, чтобы нанести хлёсткий удар щупальцем. Фиолетовая тень ответила опытным ударом ногой в верхний уровень. Его коленный сустав изгибался, как у насекомого, обладая огромной взрывной силой. Удары оказались равными, и от их столкновения вокруг взметнулась грязь. После этого раунда оба отступили, не сводя друг с друга пристального взгляда. Фиолетовая тень вела себя спокойно, будто хозяин болота. — Способен уклониться от моей ядовитой руки… Видимо, тебе просто повезло. Чу Хэнкун направил посох прямо в переносицу этого чудовищного врага. — Как и ожидалось, — прищурился он. Настоящее лицо фиолетовой тени принадлежало мрачному мужчине без волос, одетому в белую рясу, похожую на монашескую, но с уродливыми конечностями и тёмно-фиолетовой кожей. Это чудовище, похожее на демона, и был Верховный Жрец Адари! — Ты не особенно удивлён, — усмехнулся Адари. — Видимо, Рыцарь бедствий уже раскрыла мои способности. На самом деле она всегда считала тебя слабаком. Чу Хэнкун проглотил эту мысль, которая уже готова была сорваться с языка: сейчас не время болтать попусту. Всё объяснялось простым опытом. В таком болоте, где повсюду водятся демоны и чудовища, никто, кто умеет лишь управлять другими, не стал бы лидером. Даже если Адари и был «Краеугольным камнем», зависящим от внешних предметов, он всё равно не мог быть простым противником. Чтобы победить такого хитрого и опытного главаря секты, нужно быть готовым ко всему. — Ха! — Чу Хэнкун резко выдохнул и обрушил посох на голову Адари. Посох из вещей после смерти разлетелся в щепки о его лысую голову — плоть оказалась твёрже стали. Из-под осколков вылетела ладонь Адари, и он снова нанёс пронзающий удар, острый, как клинок. Чу Хэнкун, воспользовавшись силой удара, подпрыгнул вверх и начал наносить серию ударов ногами в лицо Адари. Адари отвечал серией ударов кулаками, и казалось, что бой идёт на равных. Но у Чу Хэнкуна ещё оставалось одно щупальце. Щупальце метнулось вперёд и, словно верёвка, обвило шею Адари. Чу Хэнкун использовал приём «Тысячеливерный груз», чтобы приземлиться, и в мгновение ока оказался за спиной Адари. Он отбросил разбитый посох, напряг мышцы щупальца и правой ладонью ударил Адари в затылок, применяя смертоносную технику удушения. Щупальце и так было прочным, как канат, да ещё и обладало липкостью, от которой невозможно вырваться — идеальный инструмент для удушения. Прямые атаки на врага с телом из стали и железа не приносят быстрого результата, поэтому стоит изменить тактику и победить силу гибкостью. Даже самый сильный враг не выживет, если у него оторвут голову. Адари тоже осознал опасность. Он глубоко вдохнул, надув грудь, и нанёс три мощных удара локтем, словно тараном. Раз, два, три. Три удара подряд попали в цель. Обычный Ловкий рукой уже лежал бы с переломами и кровью изо рта, но Чу Хэнкун даже не дрогнул. Под его ногами в грязи образовался вихрь — секретная техника «Вихревое тело» перенаправила большую часть силы удара в болото. Чу Хэнкун усилил нажим щупальца. В горле Адари послышалось хрипение — ещё несколько вдохов, и он задохнулся бы… Но вдруг Чу Хэнкун ослабил хватку и, сделав акробатическое сальто назад, отпрыгнул. Почти в тот же миг Адари нанёс подлый удар пяткой! Ещё мгновение — и Чу Хэнкун получил бы тяжёлые увечья. — Что случилось, убийца? — прохрипел Адари, будто его тошнило. — Ведь ты почти победил! Почему в самый последний момент отступил? — Или, может быть… — зловеще усмехнулся он, — даже такой глупец, как ты, наконец это почувствовал? В щупальце возникло лёгкое покалывание — нерегулярное, как укус комара, раздражающее и неприятное. Как только это ощущение появилось, Чу Хэнкун мгновенно отпрыгнул назад: ведь в прошлый раз, когда он коснулся тела противника — ещё при первом ударе ногой — он испытал похожую боль. А сейчас расстояние между ними было совсем маленьким, и он наконец разглядел источник этой боли. Под кожей шеи Адари выступали чёрные выпуклости. Это были клешни насекомых! Адари злорадно захохотал. Под его кожей, натянутой до предела от удушения, проступили бесчисленные мелкие извивающиеся контуры. Будто муравьиное гнездо в песке, будто дождевые черви в мокрой земле — бесчисленные ядовитые насекомые ползали под его кожей. Этот человек был настоящим безумцем: он превратил собственное тело в гнездо для ядовитых тварей. Любой, кто осмелится коснуться его, получит ответный укус. Боль в щупальце и пальцах ног усилилась. Взгляд Чу Хэнкуна вдруг потемнел. Он немедленно принял противоядие, приготовленное перед заданием. Таблетка растворилась во рту, не оставив вкуса, будто вода. Стало лучше. Он повторял себе это снова и снова. Стало лучше. Но скорость Адари внезапно возросла. Тот с грозной силой шагнул вперёд и ударил ладонью прямо в сердце Чу Хэнкуна. Зловещая сила взорвалась в считаных сантиметрах. Чу Хэнкун отлетел почти на десять метров. Он едва удержался на ногах в грязи, но в горле вдруг вспыхнула жгучая боль, и он выплюнул большой фонтан фиолетовой крови. В месте удара разлилась невероятная боль — будто его ужалили тысячи пчёл. Из ладони Адари торчали иглы ядовитых насекомых — он использовал яд из своего тела для атаки. Но почему всё так чётко видно? Разве он не отлетел на несколько метров? Потому что Адари уже стоял перед ним. Чу Хэнкун поднял руку для защиты. И снова — острая боль. Противник не мог быть таким быстрым. Значит, замедлился он сам…! — Какого цвета свет в твоих глазах? — услышал он зловещий смех Верховного Жреца. Свет был зелёным. Изумрудно-зелёным, как листва. Но листья были ярко-жёлтыми, извивающимися, как черви в огне. Болото медленно вращалось, а Верховный Жрец будто шёл по краю мира. Взгляд мутнел, но всё вокруг было ослепительно ярким. Конечности в сознании таяли и искривлялись, а в жилах, казалось, текла ледяная вода. Восприятие притуплялось, силы стремительно утекали. Ужасный яд уже проник в кровь — Чу Хэнкун был отравлен ядом Адари! · — Чёрт, чёрт, чёрт! Да что за хрень творится! — Цзе Ань вскочил с места в панике. — С Чу Хэнкуном что-то не так… Он отравлен! Нужно подкрепление, быстро! Цзе Ань не мог не волноваться. Он знал каждую траву и каждое существо в этом болоте и потому понимал, какие ужасные болезни и яды скрываются в грязи и чаще. Некоторые из них способны превратить дикого зверя в гнездо червей за считаные минуты, и даже тело Ловкого рукой не выдержит. Он яростно стучал по сиденью, требуя, чтобы Цзи Хуайсу немедленно вступила в бой, но та будто не слышала его — только оглядывалась по сторонам. — Да забудь ты про планы и гордость, девчонка! Беги уже! Поздно будет — умрёт человек! — Цзе Ань был в отчаянии. — Я знаю, — сказала Цзи Хуайсу. — Это твоё дело! Она внезапно пнула его ногой, и Цзе Ань вылетел из машины. В его глазах ещё не исчезло изумление, как его накрыло жарким сине-зелёным пламенем. Из-под земли вырвался огненный столб, будто раскалённая лава. Машина в огне не успела даже взорваться — она мгновенно обуглилась. Цзе Ань, находясь в пяти метрах, чувствовал, как его кожу опаляет жар. Он оцепенело протянул руку и коснулся светящейся «стены». Это был световой щит Цзи Хуайсу. В последний момент она отправила свой спасительный щит к нему, оставшись сама в огне. — Цзи Хуайсу!! — закричал он в истерике. Из пламени показалась чёрная линия, и Цзе Ань затаил дыхание. Он увидел, как массивный, угрюмый меч рассекает огненный столб, а на фоне пепла стоит Рыцарь бедствий. Цзи Хуайсу обернулась и увидела в глазах мужчины растерянность и беспомощность. Ему уже за тридцать, но он выглядел как беспомощный ребёнок — жалкий и ничтожный. Ничего не поделаешь: Цзе Ань был человеком без боевых способностей, совершенно не приспособленным к сражениям. Его главная помощь — готовить еду и делать лекарства. Но Цзи Хуайсу всё равно смотрела на него — не как на повара, а как на воина. — Цзе Ань, ты ведь тоже трансформант, верно? — сказала она. — Тогда вставай и беги вперёд! На своё поле боя! Два товарища по команде подбежали и подняли Цзе Аня с земли. Тот был совершенно ошеломлён, рот у него был открыт, но слов не было. Цзи Хуайсу подняла меч на плечо и помчалась вперёд, больше не обращая внимания ни на кого и ни на что. Она не могла позволить себе отвлекаться — даже на мгновение. Иначе все погибнут. Вдалеке сине-зелёный огненный шар полетел в сторону леса — туда, где сражался Чу Хэнкун. Цзи Хуайсу метнула меч, рассекая огненный шар, и продолжила рывок, не давая врагу времени на следующую атаку. Траектория движения Цзи Хуайсу была прямой линией. Все препятствия на пути она просто сносила, а дома разбивала вместе со стенами. Через несколько вдохов она достигла края поселения «Глубокий Корень», где корни деревьев сплелись в бурый «бассейн». Она взмахнула мечом, будто железным веером, и ветер от клинка сорвал белую цилиндрическую шляпу. — Какая жалость, — равнодушно произнёс мужчина. — Почти получилось. Он поймал шляпу и снова надел её. Его белоснежный костюм напоминал наряд джентльмена на похоронах. Цзи Хуайсу крепко сжала меч и заняла боевую стойку, настороженно глядя на незнакомца. Она никогда не видела этого человека — и никогда не видела такой белоснежной одежды. Это было странно само по себе, ведь она лучше всех знала преступников Города Хуэйлун. — Кто ты? — Я всего лишь торговец, пришёл сделать послепродажное обслуживание, — мужчина поднял один палец. — Моему клиенту очень нравится этот товар… Не могли бы вы не мешать ему? На кончике его пальца вспыхнул сине-зелёный огонёк, и пламя превратилось в когтистую лапу ястреба, устремившуюся к лицу Цзи Хуайсу. Та одним взмахом меча рассекла огненную лапу. Мужчина в шляпе элегантно махнул рукой, и из его пальцев один за другим полетели огненные шары размером с голову. За его спиной взметнулся огненный столб, и сине-зелёное пламя вспыхнуло у корней гигантских деревьев, охватывая поселение. В глубине невидимого пламени началась схватка между повелителями стихий! В мгновение ока огонь разгорелся с невероятной силой, и южная часть поселения «Глубокий Корень» превратилась в море огня. Даже отравленный Чу Хэнкун почувствовал жар в воздухе. Ситуация изменилась — подкрепления не будет. Остаётся полагаться только на себя. Световой костёр из трупов уже оправлялся от ран, и нужно убить Адари до того, как яд убьёт его самого. Иначе — смерть. Чу Хэнкун едва сумел отразить следующий мощный удар. Вибрация от удара потрясла рану, вызывая невыносимую боль. Но он всё ещё стоял на ногах, и на его бледном лице играла насмешливая улыбка. Адари рубанул ладонью сверху вниз, как лезвием, но Чу Хэнкун отступил на минимальное расстояние. Противники едва успели отойти друг от друга, но убийца всё ещё улыбался. Назойливый мелкий ублюдок. Адари нахмурился. Его техника — «Ядовитая рука, точащая сердце», унаследованная от Острова Асура и усиленная ядовитыми насекомыми в теле, — была настолько сильной, что действовала даже в боях между узлами. С момента отравления прошла уже минута. По опыту, любой Ловкий рукой, каким бы крепким он ни был, уже должен был умереть. Но этот убийца всё ещё сражался… Неужели у него есть секретное лекарство? Нет. После Великого Бодхисаттвы Цзинцзан отряд «Возрождение» не обладал средствами против такого яда. Значит, это не лекарство… Боевое искусство? Чу Хэнкун изо всех сил сдерживал дыхание, почти мучая себя, чтобы контролировать сердцебиение и сжимать определённые мышцы, замедляя тем самым кровоток и распространение яда. «Техника черепахи» из «Трёх тысяч форм» — искусство, подавляющее жизнедеятельность до минимума, чтобы выжить в смертельной опасности. Но одного выживания недостаточно. Распространение яда означало обратный отсчёт до смерти. Нужно победить врага до того, как наступит конец, и найти способ переломить ход боя… Адари в его глазах выглядел как длинная, извивающаяся фигура — зрение больше нельзя было доверять. Нужно полагаться на интуицию. В лицо летел мощный удар, но определить его скорость невозможно. Он глупо скрестил руки для защиты. Едва устоял. Щупальце обвило руку противника. Собрав последние силы, он шагнул вперёд и с отчаянной отвагой нанёс удар кулаком в сердце. Кулак Чу Хэнкуна попал в цель, но не причинил вреда. В груди Адари кожа заколебалась, как грязь, и из-под неё выскочили чёрные клешни, будто многоножки, затаившиеся в теле, и впились в кулак Чу Хэнкуна! Он ударил именно по клешням, и его отчаянная атака лишь привела к новому отравлению. Адари же воспользовался моментом и нанёс удар ладонью снизу вверх. Из его ладони выскочили иглы ядовитых ос! Удар и укол совпали. Взгляд Чу Хэнкуна закружился, но в воздухе он развернулся и, воспользовавшись моментом, когда враг атаковал, нанёс ответный удар ногой. Адари отступил на шаг. Чу Хэнкун приземлился и продолжил атаковать, нанося удары, похожие на движения пьяного — непредсказуемые и хаотичные. В его сознании, затуманенном ядом, мелькали обрывки движений. Он всё ещё искал слабое место в боевой технике врага. Убийца мог продолжать сражаться. Он ещё не проиграл. Но следующий его удар был остановлен скользкой плотью — это был флуоресцентный зомби, отделившийся от светового костра из трупов. Светящийся труп вмешался между ними, будто несправедливый судья, и с самым издевательским видом объявил конец «сражению». Да, не сражению. Коварный Верховный Жрец и не собирался драться с убийцей. Адари лишь холодно усмехнулся — безэмоциональной, каменной улыбкой. Он взял из другой светящейся руки посох. Световой костёр из трупов распался, и десятки флуоресцентных зомби окружили Чу Хэнкуна. Упорство воина было подавлено численным превосходством. Как бы ни была сильна воля, в такой ситуации победить было невозможно. — Боишься драться с больным? — слабо усмехнулся Чу Хэнкун, не в силах остановить кровавый кашель. — Какой же ты слабак. — Не будь таким дерзким, мальчишка, — презрительно сказал Адари. — Твоя жалкая жизнь даже не стоит моего удара. Твой достойный противник — эта грязная и глупая мертвечина. Верховный Жрец высоко поднял посох, и колокольчик на его наконечнике зазвенел. Звонкий звук пронзил воздух. Мозг Чу Хэнкуна снова пронзила острая боль — психическая атака мгновенно парализовала его. А флуоресцентные зомби в грязи быстро приблизились к нему, и их внутреннее сияние становилось всё ярче и ярче… — Взрыв трупов, — холодно усмехнулся Адари. И в следующий миг все зомби, окружавшие Чу Хэнкуна, одновременно раздулись и взорвались, подняв над лесом грибовидное облако золотого света! (Глава окончена)