Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 7

Глава 7. Не могли бы вы отвезти меня обратно в университет? Айюнь помнила его имя, но губы лишь дрогнули — и она так и не смогла произнести его вслух. Ей показалось, будто кто-то зовёт её по имени — с лёгкой улыбкой, чисто и звонко, словно ручей в пустынном ущелье: — Айюнь. Она не понимала: ведь они виделись всего раз! Откуда у Е Цзяхуая такая уверенность, будто он зовёт старую знакомую, без малейшего колебания? Е Цзяхуай смеялся глазами, глядя на Айюнь, которую явно напугал своим неожиданным появлением, — и ни капли раскаяния в этом не было. Айюнь чувствовала: сегодня он в прекрасном настроении. Это резко контрастировало с её собственным жалким, почти жалобным состоянием. Она пришла в себя и почувствовала лёгкое раздражение от его дерзкого жеста. Но их взгляды уже встретились — и теперь ей пришлось хотя бы вежливо поздороваться: — Здравствуйте, господин. Е Цзяхуай уловил нотку досады в её голосе, но ему показалось забавным, как осторожно и робко она пытается держать дистанцию. Он вынул из нагрудного кармана сложенный треугольником платок и сделал ещё один шаг вперёд — теперь между ними оставалось всего сантиметров пятнадцать. С безупречной галантностью он протянул ей платок: — Извините, не испугал вас только что? Наглец! Сам прекрасно знает ответ! Благодаря росту, с его точки зрения лицо Айюнь казалось особенно бледным и трогательным. Расстояние уже явно вышло за рамки приличий, но Айюнь, хоть и чувствовала неловкость — ведь они же незнакомы! — упрямо не отступала ни на шаг, будто боялась показать слабость. Е Цзяхуай, будто ничего не замечая, всё так же улыбался. В этом тесном пространстве её окружало его присутствие — лёгкий аромат вина, от которого в голове становилось жарко. Айюнь сдалась. Она отвела взгляд, взяла его платок и тихо кивнула, в голосе звучала едва уловимая обида. Е Цзяхуай легко усмехнулся: — Е Цзяхуай. Айюнь опешила: — Что… что вы сказали? Он сделал шаг назад, давая ей пространство для дыхания: — Если вам нравится звать меня «господин» раз за разом — я не возражаю. При мягком свете лампы Айюнь взглянула на него. Чёткие черты его лица были слегка приглушены светом, а после вина он выглядел куда расслабленнее, чем при их первой встрече. Айюнь промолчала. Сегодня Е Цзяхуай, похоже, был особенно разговорчив. Он слегка кивнул в её сторону и спросил: — Уже зажил укус на шее? Айюнь ранее отвела пряди волос в сторону, и теперь вся линия её шеи была открыта взгляду. Услышав вопрос, она невольно коснулась пальцами того места, где когда-то водил чужой палец. В памяти ещё ощущалась прохлада мятной мази, а теперь там осталась лишь едва заметная тёмная точка. Пряди у шеи были слегка влажными — вероятно, от недавнего умывания. Ведь это был всего лишь безобидный укус комара. Кто бы мог подумать, что он запомнит это настолько надолго? На самом деле, когда Айюнь, согнувшись, умывалась, Е Цзяхуай сначала даже не узнал её. Лишь подойдя ближе, он вдруг вспомнил, как она искала что-то в трюме, склонившись над полом. Гладкие чёрные волосы упали вперёд, закрыв изящную линию плеча и шеи. И тогда он вспомнил тот ярко-красный след на белоснежной коже — будто сочная спелая ягода, упавшая на свежий снег. Именно поэтому он и нарушил границы — лишь чтобы отвести непослушную прядь. Айюнь слабо улыбнулась: — Да, уже давно зажил. Спасибо за мазь. Если бы не сегодняшняя встреча, этот след, скорее всего, давно бы исчез сам по себе, растворившись во времени. Е Цзяхуай ещё немного поболтал с ней, но Айюнь отвечала вежливо и сдержанно — явно давая понять, что не хочет сближаться. Как только миновала та самая искра, что вызвала у него лёгкий интерес, всё стало скучным и обыденным. Бровь Е Цзяхуая чуть приподнялась, игривый блеск в глазах угас, оставив лишь холодную отстранённость двух совершенно чужих людей. Он сделал ещё шаг назад — теперь между ними было вполне комфортное социальное расстояние. Лёгким движением руки он сказал: — Ладно, мне пора. Не стану здесь задерживаться. Госпожа Айюнь, до новых встреч, если судьба захочет. Он развернулся без малейшего сожаления, будто всё происшедшее было лишь мимолётным сном. Всё должно было закончиться именно здесь. Но, глядя на его высокую удаляющуюся фигуру, Айюнь вдруг почувствовала робкую надежду — надежду, что он сможет ей помочь. Голос в её сердце кричал: «Сделай ставку!» Её ногти, впившиеся в ладони, вдруг ослабли — и в тот самый миг, когда он отворачивался, она сжала его пальцы. Холодные. Твёрдые. От этого прикосновения её сразу потянуло назад. Айюнь не знала, к чему приведёт её поступок. Возможно, это будет лучшее решение в её жизни. А может — и худшее. Но, похоже, ей уже было не до размышлений. Она словно тонущая ухватилась за соломинку. Это, возможно, единственный шанс выбраться из своей ловушки. И она решилась. Е Цзяхуай остановился и опустил взгляд на источник этого тёплого прикосновения. Его остановила именно эта рука. — Госпожа Айюнь, вам что-то нужно? — Он не отстранился, взгляд упал на её округлый затылок. Всё время смотрит в пол, как страус. Айюнь крепко сжала губы, собралась с духом и подняла глаза, встретившись с ним взглядом: — Е Цзяхуай, у вас сейчас есть время отвезти меня обратно в университет? Одна секунда. Две секунды… Слишком тихо. Эта тишина уже говорила сама за себя. Ответ был очевиден: Айюнь проиграла свою ставку. Её пальцы, лишь слегка цеплявшие его, уже готовы были отпустить — больше не было сил удерживать их в напряжении. Рука начала соскальзывать… но в самый последний миг, прежде чем она упадёт, её охватила тёплая ладонь с чётко очерченными суставами. Странно, но в этом прикосновении была такая теплота, что её тревожное сердце постепенно успокоилось. Е Цзяхуай усмехнулся: — Теперь уже не зовёте «господин Е»? Айюнь моргнула, не сразу осознавая происходящее. Е Цзяхуай слегка щёлкнул пальцем по её лбу: — Чего застыла? Иди собирай вещи. Лёгкая боль на лбу мгновенно прошла. Значит… он согласился? — А… хорошо. Спасибо вам, — сказала Айюнь, серьёзно кивнув, будто получила величайшее обещание. Бледные щёки наконец порозовели, и вся она вдруг ожила. Тёплое прикосновение исчезло — и девушка ушла, не скрывая радостного волнения. Е Цзяхуай посмотрел на свою ладонь и невольно улыбнулся. Да уж, всё-таки маленькая девочка. Айюнь только подошла к своему месту, как Цзян Хуэй строго взглянула на неё: — Почему так долго? Сяофань сидит и ждёт тебя уже целую вечность. Шэнь Сяофань поднял руку: — Эй, учительница Цзян, ничего страшного. Девушкам же всегда нужно больше времени в туалете. Айюнь слушала их перебранку и уже совершенно потеряла желание оставаться. На самом деле, даже если бы Е Цзяхуай не согласился, она всё равно не собиралась больше с ними задерживаться. Но теперь, получив его согласие — пусть и брошенное вскользь, — она чувствовала себя куда увереннее. Она даже не села, сразу наклонилась, чтобы собрать свои вещи: — Извините, учительница Цзян, мне нужно идти. У меня дела. (Глава окончена)