Верховный Маг — Глава 157

Вопреки ожиданиям Лита, полковник Варегрейв не возразил против его предложения и разрешил приступить к изучению паразитов, блокирующих ману. Единственной проблемой было то, что требовалась тщательная подготовка и значительно более строгие меры безопасности, чем раньше. Большинство жертв стали крайне агрессивными, поэтому их приходилось пристёгивать к носилкам за руки и ноги, чтобы предотвратить попытки побега. Любые действия, связанные с магическим сообществом, требовали разрешения Магической Ассоциации, поэтому капитан Килиан был назначен ему в качестве сопровождающего и помощника всякий раз, когда он контактировал с пациентами. У покладистого поведения Варегрейва было несколько причин. После разговора с профессором Мартом он смог отложить в сторону задетое самолюбие и признаться себе, насколько ошибался, сомневаясь в верности Лита Королевству. Вторая и самая важная причина заключалась в том, что на него обрушилось внезапное внутреннее расследование. После того как Лит убил предателя-лейтенанта Викаса и его двух сообщников, колёса судьбы начали вращаться. При строгой дисциплине в лагере внезапное исчезновение офицеров среднего звена не могло долго оставаться незамеченным. Уже к концу первого дня военные находились в состоянии повышенной готовности и искали троих возможных дезертиров. Наихудший сценарий заключался в том, что один или даже все они могли быть заражены и решили сбежать из карантинной зоны, чтобы в последний раз увидеть свои семьи перед смертью. Варегрейв не мог рисковать: если чума распространится по остальному Королевству, весь мир окажется в опасности. Их жилые помещения тщательно обыскали в поисках любых улик, указывающих на намерения или место назначения. На следующий день ситуация усугубилась ещё больше. Проверив военные досье и графики дежурств, Варегрейв обнаружил, что все трое в момент исчезновения находились на патрулировании именно в том секторе, где располагался шатёр Лита. Обычно он сочёл бы это совпадением, но после того, что случилось с его кровным братом Велагросом, он не мог отбросить мысль, что они — предатели, посланные завершить начатое. Варегрейв попросил помощи у Килиана, и оба поручили своим самым преданным людям обыскать каждое место, где видели пропавших офицеров, в надежде найти улики. Хорошей новостью было то, что благодаря Малому Миру побег был крайне затруднён, а все охранники на контрольно-пропускных пунктах — единственные пути из карантинной зоны — были элитными ветеранами с проверенной верностью. Даже если один из них тоже оказался предателем, в команде из восьми человек он не смог бы помочь своим сообщникам, не будучи замеченным остальными. Кроме того, согласно данным системы «Блокировка Охраны», их видели входящими, но никто не видел, как они выходили. Поскольку Лит был цел и невредим, он не мог быть их целью. Тщательный обыск лагеря привёл к обнаружению тайника и большей части магических предметов, ранее принадлежавших трём лейтенантам. В тайнике нашлись улики, компрометирующие три влиятельные дворянские семьи и двоих пропавших солдат, что указывало на их возможную измену Короне. Согласно письму, найденному в тайнике, лейтенанта Викаса подкупил его приёмный отец, герцог Селимар, предложивший ему предать Королевство в обмен на обещание стать его наследником. Викас объяснял, что притворился согласным, собирая доказательства для свержения дворянской фракции. По его словам, ему удалось выявить ещё двоих, и в конце письма он писал, что если с ним что-то случится, скорее всего, его раскрыли и убили. Варегрейв был тронут самоотверженной храбростью Викаса и проклинал себя за то, что не сумел стать лидером, способным внушить доверие. Если бы Викас обратился к нему за помощью, возможно, всё сложилось бы иначе. Последним гвоздём в крышку гроба надежд Варегрейва на благополучный исход стало то, что все изъятые магические предметы утратили свою импринтинг-связь. Это могло означать лишь одно — их владельцы мертвы. Осознав, насколько глубоко дворянская фракция пустила корни в армейских рядах, Варегрейв передал все собранные улики Килиану, позволив Корпусу Королевы заняться дальнейшим расследованием. Лит не подозревал, что его план почти идеально сработал. Именно он заставил Викаса написать письмо в своём блокноте, собрал все магические предметы и спрятал их там, где их обязательно найдут. Наконец, он обнаружил отдельные тайники каждого лейтенанта и объединил всё содержимое в один, чтобы подкрепить придуманную им легенду. Единственным изъяном было то, что он понятия не имел, как объяснить исчезновение трёх трупов. Если предатели одолели и убили «героического» Викаса, то уничтожение тела выглядело естественно, но если погибли и они сами, кто тогда убрал следы? Улик, найденных в тайнике, было недостаточно, чтобы обвинить одну из великих дворянских семей в государственной измене, но этого хватило, чтобы подорвать их авторитет и связать с несколькими нераскрытыми преступлениями. Это позволяло Короне приостановить всю их деятельность и ослабить влияние до завершения расследования. Предотвращение гражданской войны было главным приоритетом, поэтому Варегрейв решил пока отложить эту загадку. — Чёрт возьми, будь я на месте короля, я бы без раздумий казнил такого неумеху, как я сам, — подумал он. — Я так увлёкся сомнениями в верности Лита, что проглядел настоящих предателей прямо у себя под носом. Уже сейчас слышу, как король и королева спорят о том, насколько армия пропитана коррупцией. Она никогда не даст Его Величеству забыть об этом. *** Считая вопрос с тремя другими паразитами решённым, Лит приступил к осмотру нескольких заражённых паразитами, блокирующими ману, в поисках идеального образца. Он был полон решимости найти самый тяжёлый случай заражения и использовать его для своей работы. В отличие от него, поддельные маги не могли изменять магический поток своих заклинаний, если только те изначально не были специально сконструированы для такой возможности. Ко всему прочему, Лит понятия не имел, как работает заклинание пятого уровня, поэтому должен был обеспечить безотказное лекарство. План Лита заключался в том, чтобы изучить запущенный случай, собрать все необходимые данные и оставить своего рода «хлебные крошки», по которым команда Марта сможет восстановить процесс. В противном случае им пришлось бы вносить коррективы каждый раз, сталкиваясь с обстоятельствами, неизвестными на момент создания заклинания. Шатёр, выделенный для исследований Лита, был довольно просторным — почти десять метров в диаметре. Единственной мебелью в нём служили два стула и небольшой стол. Большинство его «образцов» доставляли в смирительной рубашке и цепях на лодыжках, а некоторых — полностью перевязанных, словно салями. В отличие от других жертв, заражённые четвёртым типом паразита обладали здоровыми, полными сил телами. Ограничения были мерой предосторожности — чтобы предотвратить побег и минимизировать риск заражения на случай, если во время приступа ярости они попытаются укусить кого-нибудь. — Ты даже не знаешь, кто я такой, грязная военная собака! К тому же вместо того чтобы уважительно относиться к солдатам и целителям, большинство из них постоянно орали, напоминая о своём прежнем статусе, будто разговаривали с глупым слугой. — Я Гарит Сенти, самый молодой мастер гильдии за всю историю Кандрии! — Первый пациент Лита был красивым мужчиной: высоким, мускулистым, со светлыми волосами и голубыми глазами, которые в этот момент смотрели на Лита так, будто тот — собачьи экскременты на его утренних вафлях. — Я требую немедленно освободить меня и оказать все почести, которые я заслуживаю! Как только я выберусь отсюда, каждый из вас умрёт собачьей смертью! — Замолчите, пожалуйста. Вы мешаете моей концентрации и усложняете мне работу. Даже использование «Бодрости» давалось с трудом. Тела образцов поразил токсин, совершенно не похожий на те, с которыми Лит сталкивался ранее. Он не наносил прямого ущерба, но умел искажать как внутреннюю, так и внешнюю ману, превращая любое заклинание в пустую трату энергии. Чтобы преодолеть этот эффект подавления, требовались железная воля и полная сосредоточенность Лита, истощавшие его запасы маны так, будто он лечил сразу целую деревню. — Твоя работа? Ха! Ты просто бездарный идиот, иначе я не гнил бы уже больше месяца в этой жалкой палатке, словно бродяга! Затем он с поразительной точностью плюнул прямо в правый глазной кристалл Лита и расхохотался. Лит никогда не был Флоренс Найтингейл. Его обычное спокойствие и уважительное отношение объяснялись осознанием того, что этих людей, столько времени проведших в плену, следует уважать как людей, чтобы заручиться их сотрудничеством. — Знаете что, мистер Сенти? — Лит аккуратно вытер свой глазной кристалл платком, а затем использовал тот же платок, чтобы стереть грязь с подошвы своих сапог. — Говорят, мух ловят скорее мёдом, чем уксусом. Но на самом деле мух гораздо легче привлечь дерьмом. — И он засунул платок Гариту в рот.