Бездельничать в мире Небесных Демонов — Глава 62

Глава 62. Неужели это и вправду Печать Небесного Наставника? (Большая глава — 50 000 иероглифов) Нин Сюань не знал, явятся ли демоны именно этой ночью и кто из них придёт. Он лишь понимал одно: если Шаньян окажется под осадой со стороны четырёх уездных управлений, командовать войсками будет либо он сам, либо генерал Цинь назначит кого-то другого. Но приоритет оставался за ним. На нём уже лежал отпечаток императорской фракции — ведь он и сам был генералом Уездного управления Ваньюэ, одного из четырёх управлений. Если демоны способны переодеться в чиновников и украсть благовония, если они могут сговариваться с высокопоставленными вельможами, то уж наверняка додумаются и до обезглавливания. Обезглавливание всегда было самым прямым и эффективным методом. Убить его — «генерала первого ранга по роду сущности» — и тем самым обеспечить продвижение своих людей, возглавить карательную экспедицию против самих же демонов… Разве не выгодная сделка? Тот, кто знал, что он — «генерал первого ранга по роду сущности», и кто так быстро узнал об изменениях в статусе генералов, ещё раз доказывал: генерал Цинь наверняка сговорился с демонами. Иначе откуда бы демоны всё это узнали? Демоны были осторожны. Настолько осторожны, что предположили: возможно, этот «генерал первого ранга по роду сущности» скрывает свою истинную силу. Более того — они приписали ему максимальный потенциал и рассчитали его как генерала второго ранга. Именно исходя из этого предположения — что он «генерал второго ранга по роду сущности» — демоны и разработали план его устранения. Исполнителем этого плана был Белый Юэ, наставник-отшельник. Тело из благовоний обладало чрезвычайной регенерацией, но было неуклюжим. Белый Юэ же был демоном второго ранга: его восстановление было слабее, зато он отличался ловкостью. Главное — у него было мощное оружие, способное превращаться из одного клинка в тысячу и обратно. Стоило Белому Юэ разрубить тело из благовоний и обнаружить спрятавшегося внутри Нин Сюаня — и бой можно было считать оконченным. Вот только мгновение назад, в глазах Белого Юэ, его удар посохом-мечом должен был рассечь Золотое Тело. Какую бы силу ни проявляло Золотое Тело, его разрубание надвое неминуемо прервало бы любое действие. Белый Юэ собирался взмыть в воздух, заглянуть внутрь расколотого Золотого Тела и, как только заметит силуэт Нин Сюаня, нанести второй удар — быстрый и смертельный. Затем он просто ушёл бы, не оставив и следа на тысячи ли. Но он и представить не мог, что перед ним окажется безумец, который в самый первый момент решит «сжечь все мосты». Этот безумец в первую же атаку израсходовал всё своё Золотое Тело. Кто так сражается? Это было нелогично. Нин Сюань сам уничтожил своё Золотое Тело, даже не дожидаясь, пока его разрубит Белый Юэ. Один нанёс решающий удар, ничего не оставив в запасе. Другой оставил резерв — и промахнулся. В одно мгновение решились и победа, и поражение. И жизнь. И смерть. Ошибся ли Белый Юэ? Нет, он не ошибся. Его метод убийства был безупречен. Ошибка заключалась лишь в том, что он столкнулся с противником, который вёл себя не так, как все остальные. Именно поэтому «правильное» превратилось в «неправильное». Это была не просто борьба сил, но и схватка в миг между жизнью и смертью — схватка выбора и осознания. Нин Сюань выиграл. И всё. Он поднял руку и с хлопком схватил посох. По всему его телу закипела кровь, и он начал очищать безхозный посох. Одновременно он оставался настороже: хотя он и полагал, что явился лишь один Белый Юэ, всё же нельзя было считать бой оконченным. Посох начал сопротивляться — каждая его часть дрожала и боролась. Но кровь Нин Сюаня медленно просачивалась внутрь, подавляя сопротивление. Метательный нож он очистил мгновенно, а на посох ушло целая ночь. К рассвету следующего дня, когда первые золотые лучи солнца пронзили облака, с высоких деревьев осыпалось несколько листьев — всё-таки наступила ранняя осень. Листья кружились, колебались, и более десятка из них, двигаясь с разной скоростью, но с одного направления, понеслись к нему под западным ветром. Нин Сюань схватил рукоять посоха и лёгким движением обратной руки взмахнул им. Посох тут же распался на десяток осколков, каждый из которых точно рассёк по одному листу пополам. Свист! Свист! Свист! Свист! Свист! В следующее мгновение осколки стремительно вернулись в руку Нин Сюаня. Он взглянул на посох, сосредоточился — и тот изменился, превратившись в клинок средней длины. Нин Сюань сжал рукоять, пальцы его слегка дрогнули — и клинок снова изменил форму, превратившись в пояс. Пояс обвился вокруг его талии, сидя идеально. «Хорошая вещица. Не зря Белый Юэ в кошмарах день и ночь о тебе тосковал». Это был первый раз, когда Нин Сюань получал артефакт подобного уровня. Даже потеряв с трудом собранное Золотое Тело, он всё равно считал это выгодной сделкой: убить Белого Юэ и получить такой артефакт — того стоило. К тому же он убедился, что явился только Белый Юэ. Иначе лучший момент для нападения был бы именно тогда, когда он очищал посох. — Раньше, как бы тебя ни звали, теперь будешь зваться Клинком Желаний, — сказал Нин Сюань, давая ему имя. Затем он повернул голову к Сяо Цзе. Сяо Цзе осторожно парила пальцем над кровью, выплеснутой Белым Юэ, ощущая жар демонической крови, ещё не рассеявшийся полностью. Встретившись взглядом с Нин Сюанем, она вздрогнула, глубоко вдохнула и тихо произнесла: — Господин… Рабыня заметила, что среди новых воинов чумы демонов в управлении есть такие, кто в цзянху был слабее меня. Рабыня… хочет спросить — можно ли и мне попробовать стать воином чумы демонов? Они молча смотрели друг на друга. Нин Сюань ответил: — В управлении достаточно плоти и крови демонов низшего ранга. Чтобы не рисковать, начни с них. Как привыкнешь — тогда уже можешь принять пилюлю первого ранга. У тебя есть нефритовая табличка из Башни Летящего Орла — переход через низший ранг будет безопасен. Говоря это, он начал собирать останки Белого Юэ — это был ценный ресурс. Убив Белого Юэ, он знал: его отец, вероятно, получит значительную часть драконьего ци. Зная характер отца, тот наверняка не станет ничего прятать и отдаст всю эту силу старшему брату. Так старший брат получит полное право вступить во второй ранг. После каждой крупной битвы, особенно такой, где ставка — жизнь, у Нин Сюаня оставался сильный послебойный синдром. Чувство дискомфорта, тошнота, усталость — всё наваливалось разом. Он передал управление генеральским домом госпоже Цзе. Для него сам дом не имел особой ценности. Он выбрал это место лишь потому, что оно находилось недалеко от даосского храма — удобно было ходить молиться и искать покой. Теперь же богини-покровительницы уже не выдерживали его «усердий», и место это потеряло смысл. Но Нин Сюаню нравилась госпожа Цзе, и он хотел, чтобы она шла с ним дальше. Поэтому он и взял её с собой на тот ужасающий эпизод. Если бы он погиб — она погибла бы вместе с ним. Если бы выжил — она увидела бы, с чем ему приходится сталкиваться, и сама сделала бы выбор. На самом деле, Нин Сюань чувствовал противоречие. Он хотел, чтобы госпожа Цзе шла с ним, но в то же время надеялся, что она выберет уйти подальше от всего этого. Хотя сам не знал, как вообще можно уйти. Поэтому он оставил решение за ней. А она выбрала первое. И тогда он отдал ей весь генеральский дом. Пользуйся ресурсами, как хочешь. Сам же он оставил лишь тигриный жетон. Раньше, после битвы, он мог отправиться в Павильон Чэньсян, предаться удовольствиям с госпожой Цзе. Но теперь эти наслаждения стали пресными из-за его возросшей физической мощи. Ему приходилось быть осторожным, чтобы случайно не разрушить этих хрупких, словно из бумаги, женщин. Куда бы он ни шёл, все почтительно называли его «генерал». Даже такой ловелас, как Люй Широн, тянул его вступить в секту Шаньмо. Убив Белого Юэ, Нин Сюань вернулся с госпожой Цзе в генеральский дом, коротко всё объяснил, оставил записку со своим местонахождением — и ушёл. Он поднялся на высокую гору, прыгнул на старое дерево, свисающее над обрывом, лёг на него, стал пить вино и смотреть на море облаков. Расслаблялся, как мог. Но без радости, без удовольствия — даже вино казалось горьким. Скучно до крайности. Прошло ещё полмесяца. Под руководством Чоу Ну и других удалось собрать войска четырёх управлений и окружить границы Шаньяна, ожидая прибытия Тянь Юйцзы из Даосского храма Цзыся. Нин Сюань, генерал Аньюань, тоже потерял свободу: его привели сюда и заставили командовать тремя лагерями Уездного управления Ваньюэ, а также координировать войска трёх соседних управлений. По сути, он лишь ставил печать — свою печать тигриного жетона. Чоу Ну и даосская дева Яо Чжэнь тоже находились здесь, но по-разному: один — в лагере, другая — неведомо где. Тем временем доставили готовую пилюлю из плоти демона второго ранга по роду сущности. Даосская дева Яо Чжэнь вручила её Нин Сюаню. Он ушёл в дикую местность и принял её. Сначала он активировал Тёмную скрижаль демона «Смышлёной благовонной мыши», подняв свою психику до 12,5, а затем проглотил пилюлю. Всего за день он полностью усвоил её. Он взглянул на панель: 【Нин Сюань】 【Жизнь (телосложение): 10】 【Дух (психика): 12】 Теперь он мог по-настоящему достичь «двойного второго ранга» без помощи Тёмной скрижали. Рост телосложения проявлялся прямо и ясно. Но с духом было странно. Даже достигнув 12, он по-прежнему мог лишь собирать благовония — больше ничего не происходило. На этот раз благовония достались легко. На нём уже стоял отпечаток императорской фракции, и потому он в определённой мере обязан был подчиняться приказам — особенно разумным, от которых невозможно отказаться. После того как он вынужденно согласился управлять пятью уездами и решать их проблемы, Чоу Ну связался с небесными наставниками других управлений и передал Нин Сюаню запасы статуй богинь-покровительниц с благовониями. Во всех пяти управлениях, кроме Шаньяна, верхушка уже знала: среди них появится «генерал первого ранга по роду сущности». Хорошая новость. Все были довольны. У генерала было как минимум четыре попытки «ошибиться» — его будущее безгранично, и он несравним с обычными воинами чумы демонов. Сегодня утром Одну за другой статуи богинь начали доставлять в лагерь. Нин Сюань сложил их все в мешок и собрался идти в дикую местность, чтобы впитать благовония. Чоу Ну проводил его до ворот лагеря и тихо сказал: — Какого демона ты убил в тот день? Мастер Тайи получил много драконьего ци. Этой силы хватило мне, чтобы прорваться во второй ранг, и даже осталось в избытке… Я не пытаюсь что-то выведать. Ни я, ни мастер Тайи никому не сказали. Мы просто хотим, чтобы ты был осторожен и не вступал в опасность в одиночку. Нин Сюань улыбнулся и кивнул. Если бы он не остался один в той усадьбе, Белый Юэ не появился бы так опрометчиво — или, появившись, сначала перебил бы всех вокруг. К тому же, в отличие от совместных действий, он лучше справлялся в одиночных схватках — ведь в кошмарах он всегда был один. Он взял мешок и отправился в дикую местность. В лесу у реки Иньма он сел, достал статуи одну за другой, впитал благовония, а глиняные фигурки раздавил в пыль и развеял по ветру. Выступление войск обычно сопровождалось людьми из цзянху — среди них были и молодые люди, как он сам, юноши и девушки. Нин Сюань просидел недолго, но успел наблюдать ссору двух юных героев и одной героини, а также услышал, как один юноша и одна девушка шептались под деревом. Тогда он перешёл подальше от лагеря и спокойно впитал все благовония. И тут в его ушах прозвучал голос даосской девы Яо Чжэнь: — Генерал Нин, старший брат Тянь Юйцзы прибыл! Он велел нам встретиться на равнине Ланцзи. Нин Сюань ответил: — Иду. На следующий день Войска Уездного управления Ваньюэ первыми выдвинулись на равнину Ланцзи. Равнина Ланцзи — небольшое плато перед Шаньяном. Стоя на нём, можно было сквозь промежуток между двумя горами увидеть далёкий Шаньян. На всё ещё зелёной равнине медленно двигались носилки, несомые четверыми мужчинами. Вокруг них следовали шесть тюремных повозок. Две из них были распахнуты, кандалы сняты. Но странно — это не был побег. Нин Сюань, подойдя, сразу заметил двух узников вне повозок. Один стоял на траве, вертел головой и крутил телом, будто его плоть долго была скована и теперь нуждалась в разминке. Другой сидел, рвал траву, растирал её в пальцах и нюхал сок — будто давно не чувствовал свежих запахов. До прибытия Нин Сюань уже узнал от даосской девы Яо Чжэнь многое. Тянь Юйцзы, постоянно разбирающийся с опасными делами, не имел постоянного генерала-напарника. Обычно с ним ходили четверо даотунов и шесть особых тюремных повозок. В каждой из этих повозок сидел человек-демон. Если генерал терпел неудачу при приёме пилюли, он превращался в воина чумы демонов. Если и воин чумы демонов терпел неудачу — он становился человеком-демоном. Человек-демон — это тот, кто преуспел в силе, но сошёл с ума. Его трезвые часы сокращались до нескольких в сутки. Шесть повозок Тянь Юйцзы содержали шестерых человек-демонов второго ранга. Каждый из них был в сознании по четыре–пять часов в день, поэтому они дежурили посменно — по двое за раз, чтобы всегда двое охраняли этого небесного наставника третьего ранга. Поскольку это были уже исчерпавшие потенциал существа, их потеря в бою была предпочтительнее гибели перспективного генерала. Правительство давно «купило коня за тысячу золотых» — заплатило немалую цену за их верность, обеспечило семьи и посмертные почести. В этот момент Даосская дева Яо Чжэнь радостно подбежала к носилкам. Её обычно холодное лицо расцвело, и она весело крикнула: — Старший брат! Занавеска приоткрылась, и показалось слегка фиолетовое лицо средних лет. Мужчина погладил бородку и улыбнулся, но ничего не сказал, снова задёрнув занавеску. Даосская дева Яо Чжэнь сказала: — Старший брат, посмотри на генерала, которого я привела! Это мой напарник. Перед этим мужчиной она вела себя как маленький ребёнок, даже с оттенком хвастовства. На этот раз мужчина снова открыл занавеску, взглянул на Нин Сюаня, кивнул и снова закрыл занавеску — всё так же молча. И тут двое человек-демонов шагнули вперёд и встали по обе стороны повозки. Даосская дева Яо Чжэнь отвела Нин Сюаня чуть назад. Нин Сюань поднял глаза. Небо нависло низко, тучи потемнели, как чернила. Над носилками вдруг поднялось чёрно-фиолетовое сияние — не то туман, не то дым. Оно поднималось всё выше, пока не достигло Шаньяна, где сгустилось в огромную чёрно-фиолетовую печать. Из неё поднимался густой туман, похожий то на морские водоросли, извивающиеся в глубине, то на чёрные волосы утопающей женщины, бьющейся в агонии. Нин Сюань на мгновение оцепенел. Его мощное тело и дух ощутили неясную, скрытую зловещую холодность. Даосская дева Яо Чжэнь с воодушевлением сказала: — Печать третьего ранга! Фиолетовый ци с востока! Вот он, настоящий Небесный Наставник! Старший брат Тянь Юйцзы — небесный наставник третьего ранга! Тут же чёрно-фиолетовая печать начала опускаться… Рассеиваться… И превратилась в тонкий чёрно-фиолетовый туман, окутавший весь Шаньян. Над городом раздались глухие раскаты, перемешанные с рёвом демонов. Даже издалека было слышно, как их выталкивает наружу — будто они пытаются прорваться сквозь какую-то преграду, но тщетно. Через мгновение Всё стихло. Один из человек-демонов у Тянь Юйцзы вдруг рванул вперёд, прыгнул со скалы и, словно буря, понёсся по горам. Он быстро превратился в чёрную точку и исчез в далёком Шаньяне. Даосская дева Яо Чжэнь повернулась к своему напарнику: — Генерал, старший брат сказал: в городе лишь демоны второго ранга. Он их уже подавил. Теперь достаточно, чтобы человек-демон второго ранга их добил. Действительно, всего через два часа тот человек-демон вернулся, держа в руке две головы — крысиную и лисью. Тянь Юйцзы не произнёс ни слова — он, вероятно, общался с даосской девой Яо Чжэнь через «Шёпот». Она вдруг сказала: — Генерал, старший брат говорит, что демоны здесь не слишком сильны. Стоит лишь определить их местоположение — и проблема решится. Однако в городе ещё царит хаос. Нам нужно ввести войска для наведения порядка. Нин Сюань был немного ошеломлён. Сегодня он готовился к великой битве. Но с самого начала и до конца он даже не понял, что произошло — и битва уже закончилась. Даосская дева Яо Чжэнь добавила: — Генерал, пойдём. Старшему брату ещё нужно занять позицию у Ледяного ада. Он просто зашёл помочь по пути. Как только она договорила, носилки снова двинулись, и шесть повозок медленно последовали за ними в сторону Ледяного ада. Нин Сюань почувствовал головокружение. Всё это время он думал, что в схватках между демонами и небесными наставниками последние всегда в проигрыше. Но сегодня… он вдруг осознал, что знает об этом мире слишком мало. Особенно его тревожила та чёрно-фиолетовая Печать Небесного Наставника. В ней почти не было фиолетового — лишь чёрный дым, готовый хлынуть рекой… Неужели это и вправду Печать Небесного Наставника? Множество мыслей пронеслось в голове, и он сказал: — Сначала войдём в город. (Глава окончена)