Путь Ковки Судьбы — Глава 56

Глава 56. Давние воспоминания В девять утра на 31-м этаже главного здания — Храме. Сверкающий клинок рубил прямо, тень хлыста извивалась в воздухе. Цзи Хуайсу держала в одной руке световой щит, в другой — Клинок Тени и то и дело обводила им круги вокруг Чу Хэнкуна. Она специально уменьшила оружие на размер: противник был слишком подвижен, и гигантский меч почти не имел шансов его достать. Однако эта предусмотрительность почти не помогала — Чу Хэнкун уворачивался легко и непринуждённо, не забывая при каждом уклонении хлестнуть её щупальцем по руке. — Ты бьёшься слишком прямолинейно. Твоя правая рука уже сломана восемь раз, — сказал он, выпуская ещё один удар хлыстом. Щупальце описало в воздухе завиток и, вопреки здравому смыслу, скользнуло снизу по тыльной стороне ладони Цзи Хуайсу. — Вот, девять раз, — пожал плечами Чу Хэнкун. Юйоу, наблюдавший со стороны, захихикал, как сова. — Аааа!! — закричала Цзи Хуайсу, вся рука которой покрылась липкой слизью. Она подбросила щит вверх, тот засиял, а затем она резко шагнула вперёд и наступила на удлинённую тень Чу Хэнкуна. Убийца, не перестававший двигаться, вынужден был замереть. Цзи Хуайсу торжествующе улыбнулась и занесла меч для удара… но Чу Хэнкун лишь слегка отклонился в сторону, и Клинок Тени скользнул по его одежде. В этот момент световой щит опустился, и тень сместилась из-под ног Цзи Хуайсу. Она поспешно попыталась снова наступить на неё, но едва оторвала правую ногу от пола, как щупальце скользнуло по лодыжке. — Может, превратишь Клинок Тени в метательные снаряды? Это куда эффективнее, чем просто тыкать им, — предложил Чу Хэнкун. — Теперь и правая нога у тебя сломана. Остаётся только прыгать на одной ноге. Цзи Хуайсу швырнула Клинок Тени на пол и рухнула на спину, катаясь по земле и завывая: — Не хочу больше играть! Юйоу подполз и стукнул её хвостом по голове. Наблюдавший за этим Цзи Цюйфэн тяжело вздохнул: — Ну и достоинство. — Да я вообще не смею прикладывать усилия! Он же делает всё, что удобно ему! Как вообще можно тренироваться в таких условиях? Пусть хоть десять тысяч раз повторяю — всё равно проиграю! — возмущалась Цзи Хуайсу. — Да ещё и его новый стиль боя — просто позор! Кто так вообще дерётся?! Сегодняшняя тренировка Чу Хэнкуна в полной мере отражала суть Потока Стального Клинка: он не спешил, чаще уклонялся или парировал и лишь потом наносил удар. Причём каждый его удар был подлым до невозможности — либо в уязвимые места, либо по конечностям. А если попытаться прорваться сквозь защиту и вступить в ближний бой, он одним резким движением сбивал силу с клинка, заставляя противника выронить оружие, после чего тот оказывался беззащитен. Цзи Хуайсу, сбавившая натиск, совершенно не знала, как бороться с таким стилем, и оттого чувствовала себя всё более униженной. — Хэнкун после тренировки ещё и учится чему-то новому, а ты, глупышка, целый день хлещёшься — и ни одной мысли в голову не пришло… — вздохнул Цзи Цюйфэн. — Я же Обратная Тень, а не Ловкие Руки! Моё главное умение — контроль над стихиями, стихиями! — Цзи Хуайсу замахала руками. — Кто вообще будет мериться техникой с Ловкими Руками? Давай уж по-нашему, по-Обратной Тени, устроим симуляцию! Чу Хэнкун, насмотревшись на эту комедию, спросил: — Ну так как именно? Цзи Хуайсу хитро блеснула глазами, подбежала к углу и присела там. Она превратила световой щит в тяжёлый осадный щит и с грохотом вогнала его в пол, а сама спряталась за ним: — Кто дотронется до меня — тот и победил. — Ох… — Стыдно смотреть… — синхронно прикрыли лица Цзи Цюйфэн и Юйоу. Чу Хэнкун был поражён такой наглостью. Он выпустил пару пробных ударов хлыстом, но обнаружил, что этот щит Светлячка невероятно прочен — от отдачи у него занемели руки. Молниеносный хлыст явно не справится с такой бронёй, да и расстояние между человеком и щитом не позволяло нанести удар через преграду. Тогда он напряг руку, сжал щупальца и выпустил сквозь них тонкое серебряное копьё! Бах! — Какая силааа~ — насмешливо протянула Цзи Хуайсу из-за неподвижного щита. Щупальца Чу Хэнкуна задрожали, и знакомая кислотная боль заставила его побледнеть. Он подвернул щупальце. Глубоко вдохнув, Чу Хэнкун резко рванулся вперёд и, выхватив ножны Яня, нанёс несколько стремительных ударов подряд. Ни один из них не достиг цели — будто он рубил по горе. А за эти несколько секунд Цзи Хуайсу уже придумала новую уловку: в центре щита она проделала крошечное отверстие и выставила сквозь него затупленный Клинок Тени, тонкий, как иголка. Этот приём оказался чрезвычайно эффективен в бою: на каждый его удар она успевала трижды уколоть. В мгновение ока Чу Хэнкун получил два укола в грудь. Цзи Хуайсу гордо выпятила грудь: — Победила рыцарская честь! Чу Хэнкун опустился на пол и замахал руками: — Ладно, ты победила. Ты победила. Цзи Хуайсу убрала щит и встала, уперев руки в бока: — Видишь? Даже если отнять у меня руку и ногу, капитан Хуайсу всё равно… Ой! Чу Хэнкун подставил ногу — и она растянулась на полу. В ярости Цзи Хуайсу завопила и бросилась на него, и они тут же начали вторую, ещё более страстную симуляцию. Юйоу запрокинул голову и простонал: — Вышвырните её отсюда! Больше не могу смотреть на это позорище! — Вот это и есть настоящий бой! — крикнула Цзи Хуайсу, корча ему рожу. Когда драка закончилась, Цзи Цюйфэн, улыбаясь, лёгким движением веера указал на Чу Хэнкуна: — Что думаешь? Чу Хэнкун пристально смотрел на свой длинный клинок. Это было оружие из вещей после смерти Яня — грубое, но прочное, как сталь, напоминающее о том безупречном иайто, что рассекал всё на своём пути. — Без «Безвозвратного Удара» я не пробью световой щит, — сказал он. — Мне всё ещё не хватает средств против стихий и духовных сущностей. Если бы у меня не было клинка Яня, мои шансы на победу были бы крайне низки. — Откуда у тебя вообще смелость считать, что у тебя есть шансы?.. — прищурилась Цзи Хуайсу. — Если сам не веришь — точно проиграешь, — ответил Чу Хэнкун и повернулся к Цзи Цюйфэну. — Господин Цзи, чего мне не хватает? Ду Муянь мог одним ударом рассечь водяной флаг. Чу Хэнкун не видел причин, по которым он сам не смог бы повторить это. После боя он не раз пересматривал каждое мгновение схватки в огне и был уверен, что освоил Поток Стального Клинка на восемьдесят процентов. Но его собственный «Безвозвратный Удар» никак не мог сравниться с тем, что получалось, когда он задействовал силу клинка Яня. Значит, чего-то ключевого ему всё же не хватало — чего-то такого, о чём на Земле никто и не знал. Цзи Цюйфэн помахал веером: — Тебе не хватает капли «боевого духа». — Я могу этому научиться. — Этому нельзя научиться, — покачал головой Цзи Цюйфэн. — В «Кулаках Драконьего Удела» есть базовое понятие — «очищение техники до сути». Оно означает, что, повторяя один и тот же приём бесчисленное количество раз, ты постепенно убираешь всё лишнее, пока не останется лишь самая суть. Только тогда в технике проявляется боевой дух воина. Цзи Цюйфэн нанёс прямой удар кулаком и остановил его прямо перед лицом Чу Хэнкуна. Этот удар был чуть быстрее и чуть сильнее обычного прямого удара, но именно эта малая разница и решает исход боя — жизнь или смерть. — Боевой дух нельзя выучить. Его можно лишь выковать в себе бесконечными тренировками, пропитывая плоть собственной кровью и потом, пока твой кулак не сможет пробить даже энергию и духовные сущности, — улыбнулся Цзи Цюйфэн с сожалением. — Хэнкун, тебе ничего не не хватает. Просто не хватает времени. Три тысячи базовых упражнений он уже знал наизусть. При его таланте освоить боевой дух было бы делом нескольких дней. Всего две недели интенсивных занятий — и, возможно, даже меньше — и он смог бы выработать собственный боевой дух. Но времени на это не было. Как и на изучение множества других техник и тайных приёмов, которые он ещё не успел освоить. Всё, что оставалось, — ловить моменты между делами и тренироваться понемногу. Чу Хэнкун понял это и не стал настаивать: — Разберёмся с Чёрной Мастерской — тогда и времени будет больше. — Однако… — Цзи Цюйфэн сменил тон. — Хоть идеального решения и нет, мы можем найти временную замену! Он вытащил из кармана талисман и вручил его Чу Хэнкуну. Тот уже выработал привычку — всё необычное сразу прятать в книгу. [Талисман «Огненная кровь, управляющая ци»] [Ранг: 2-й (выделено)] [Происхождение: Тайный мир Сыньло — Город Хуэйлун] …… Цзи Хуайсу подскочила и заглянула через плечо. Пробежав глазами по эффектам, она тут же потянулась, чтобы отобрать талисман: — Эй, какая гадость! Конфискую! — Отличная вещь, — глаза Чу Хэнкуна загорелись, и он спрятал талисман в карман. — Мой. Цзи Хуайсу не успела его перехватить и обиженно уставилась на отца: — Пап! — И премию хочешь отобрать? — усмехнулся Цзи Цюйфэн. — Не волнуйся, второй экземпляр есть для всех. Юйоу подполз на миниатюрной тележке и остановился перед ними. На тележке стояли две нефритовые статуэтки драконов размером с мандарин. Белые нефритовые дракончики выглядели живыми — они обнимали язычок пламени, создавая ощущение радости и благополучия. Правда, почему-то эти дракончики были довольно кругленькими, и, если не всматриваться, больше походили на упитанных белых змей… — Это ваша премия за полгода. По одной штуке — и не жадничать, — сказал Юйоу. [Статуэтка «Плывущий дракон, отводящий огонь»] [Ранг: 2-й (выделено)] [Происхождение: Тайный мир Сыньло — Город Хуэйлун] [Эффект: усиливает духовную сущность; постоянно сохраняет прохладу; повышает сопротивляемость огненным атакам] [Воспоминание: «Сухо и жарко… берегись огня и свечей…»] Чу Хэнкун взял статуэтку в руки и честно признался: — Чуть тяжеловата… — Мелкий гад, ты на кого намекаешь?! — взорвался Юйоу. — Не нравится — не бери! Цзи Хуайсу и её отец тихонько хихикали, их лица были до невозможности похожи. Юйоу хлестнул всех троих хвостом, забрался на голову Цзи Цюйфэну и объявил: — Я ухожу в затвор! Не беспокоить без крайней нужды. Хэнкун, Хуайсу — вы пока не выходите на работу. Отдыхайте и готовьтесь, ясно? — Понял, — ответил Чу Хэнкун, глядя, как человек и змей уходят. Оба артефакта были сделаны в Городе Хуэйлун — явно в спешке, как только их состояние улучшилось. Для людей, едва выживших после тяжелейших ран, они уже сделали слишком много. Чу Хэнкун знал, зачем уходит Юйоу — вместе с Цзи Цюйфэном они будут укреплять Течение в городе, готовясь к предстоящему конфликту. Хотя Цзи Цюйфэн и не принимал лекарств, его дух явно окреп — всё благодаря восстановлению порядка в городе. И город, и его правитель могут быть защищены силой Хуэйлуна. Если Город Хуэйлун восстановится ещё немного, возможно, Цзи Цюйфэн даже сможет ненадолго вмешаться в бой. — В ближайшие дни не шатайтесь, считайте, что вы на дежурстве, — сказала Цзи Хуайсу. — Это здание очень важно. Как бы ни бушевал хаос снаружи, его нельзя потерять. — Потому что здание — «Храм»? — Чу Хэнкун указал на белую нефритовую статуэтку дракона посреди этажа. — Храм Великого Хуэйлуна — это ядро всего нашего города, — объяснила Цзи Хуайсу, почёсывая затылок. — Если Храм разрушат, божеству негде будет обитать, и «величие» городского правителя исчезнет. Тогда даже самые отважные воины не смогут ничего изменить. Поэтому здание обязательно нужно удержать. В её глазах мелькнула тревога. Чу Хэнкун хотел продолжить тренировку метательных навыков, но, увидев выражение лица напарницы, сел рядом и погладил прохладную нефритовую статуэтку. — После Чёрной Мастерской начнётся война? Цзи Хуайсу смотрела сквозь потолок — туда, где за водяной завесой лежало далёкое небо. — Скоро, наверное, — сказала она. — Та самая война, которую не закончили двадцать лет назад. * — Ты помнишь жизнь до войны, Канин? — спросил Бейсон мимоходом. Канин курил — чисто ручные сигареты «Фуфэнь», элитный товар из Города Священного Древа. Он курил рассеянно, глядя на медленно вращающуюся водяную завесу, похожую на небесный купол. — А? — Канин вернулся из задумчивости. — Помню. Это было… спокойное время. Иногда приходилось голодать, но никто не умирал. Всё было уютно и безопасно, хотя и скучно. — Значит, тебе нечего вспомнить. — Нет, совсем нет, — улыбнулся Канин, покачав головой. — Самое яркое, что у меня в памяти, — первые три месяца после войны. Ты тогда ещё не пришёл. Ты не можешь себе представить, каким чудесным был Город Хуэйлун в те дни. Мёртвые и монстры повсюду, вещи после смерти валялись, как будто их раздавали бесплатно. Люди обменивали драгоценности и материалы на рис и хлеб. Сегодня ты мог найти в кармане трупа ценный артефакт, а завтра — встретить демона во сне. Канин глубоко затянулся и с силой выдохнул. В клубах дыма мелькнуло лицо ребёнка. — Тогда я понял: этот город полон возможностей. Проявишь хоть каплю смелости — и он отблагодарит тебя в десятки, в сотни раз. Осмелишься обыскать мёртвых — станешь главой команды сборщиков. Вонзишь нож в головореза — станешь хозяином улицы. Захватишь развалины фабрики с молотком в руках — первым новым мастером. А чуть поднакопив, сошьёшь себе красивую одежду — и вот ты уже влиятельный купец. Достаточно одного успеха, Бейсон! Всего одного! И ты — победитель, триумфатор, мудрец. Люди пойдут за тобой, враги будут бояться тебя, богатство само потечёт в твой карман. Главное — иметь смелость! Воодушевившись, Канин замахал сигаретой, как вульгарный выскочка. Он выдул огромное кольцо дыма: — Именно он дал мне всё, что у меня есть. Как я могу не любить свой родной город? — Поэтому ты хочешь заполучить его, — сказал Бейсон. — На самом деле я бы предпочёл купить, — хихикнул Канин. — Жаль, Цзи Цюйфэн не продаёт. Он затушил сигарету и вошёл в цех. Вороны молча стояли в тёмном складе, словно верные заводные куклы. Канин снял маску с одного из воронов — на бледном лице вспыхнул яркий свет, будто лампочка в форме человеческой головы. Проверив результаты экспериментов по флуоресцентной зомбификации и поблагодарив Адари за ценные данные, он прошёл в самую глубину цеха — в мастерскую. На заваленном материалами верстаке стояли пять флаконов «родительской крови», зеркало для призыва и почти готовый марионеточный корпус. Настало время работать с новой добычей. Канин завершил короткий перерыв и полностью погрузился в создание нового тела для своего напарника. А Бейсон остался снаружи и смотрел на ворона, ищущего пищу на пустыре. Канин уклонился от самого важного вопроса, но Бейсон и так знал ответ. Ведь между ними был заключён договор — и секретов между ними не существовало. Он вспоминал, как призрак прошлого, глядя на маленького сироту двадцатилетней давности. Тот в грязных комбинезонах сидел у дверей бара и смотрел, как мимо проходят нарядные прохожие, протирая им обувь полотенцем. Большинство чистильщиков были ворами — воровали у клиентов жемчужины потока. Но не он. Он слишком боялся потерять эту крошечную работу и никогда ничего не крал. Сирота был разговорчив и льстил каждому, кто подходил, чтобы тот смеялся. Некоторые хулиганы, вытирая обувь, танцевали в грязи, забрызгивая его с головы до ног. Но он смеялся, хлопал в ладоши и восхищался их танцами, а потом бесплатно чистил обувь заново, даже не вытирая собственное грязное лицо. Когда клиентов не было, он молча смотрел в небо — на высокое здание штаб-квартиры, сияющее в лучах солнца, и на золотых птиц, пролетающих над городом. — Ты просто слишком хочешь подняться наверх, — пробормотал Бейсон.