Верховный Маг — Глава 178

Главный зал вскоре погрузился в хаос: лучших учеников расхватывали, будто скот на базаре. Ситуация быстро скатилась в нечто вроде аукциона, где одни пытались подкупить, а другие — шантажировать своих целей. Фрия с презрением смотрела на тех, кто ещё недавно держался с высокомерным видом и ежедневно осыпал её ядовитыми словами, а теперь дрался между собой, не щадя собственного достоинства, словно голодные волки из-за куска мяса. Когда Киппа — девушка, особенно язвившая Фрию в течение последнего месяца — осмелилась попросить у неё помощи, та вежливо улыбнулась и так же вежливо отказалась. Прежде чем нанести Киппе удар в лицо, Фрия даже сделала ей небольшой поклон, всё время сохраняя на лице ту же улыбку. — Наша группа, возможно, и несбалансирована, но я верю в ваши навыки. И что ещё важнее — я верю в вас как в людей. В ситуации, где решается вопрос жизни и смерти, лучшей команды мне и не надо, — сказала Флория, протянув руку и раскрыв ладонь посреди группы. — Действительно, — первым положил свою ладонь поверх её ладони Юриал. — Если нет надзора, доверие и слаженная работа становятся решающими для выживания. Именно этому нас научил пробный экзамен. Зная директора, сомневаюсь, что огневая мощь будет иметь значение. Скорее всего, это очередной урок, а не проверка чистой силы. Девушки, как обычно, остались в полном недоумении. Казалось, существовало два Юриала. Один — сердцеед, местами даже слегка развратный, появлявшийся лишь в безопасной обстановке их комнат или когда флиртовал с девушками. Второй был очень похож на Лита — спокойный и расчётливый. — Да, но мне всё равно будет не хватать охотничьих навыков и боевого опыта Лита, — вздохнула Квилла. За последний месяц её чувства к нему заметно остыли. После заботливого внимания, проявленного Литом к плачущей Фрие, она ожидала хотя бы приглашения на свидание. Но ничего не изменилось. Где бы ни находилось сердце Лита, в нём явно не было места ничему, кроме братских чувств — ко всем им. * * * Линьджос наблюдал за происходящим в главном зале с широкой улыбкой. — Это преподаст урок этим высокомерным соплякам: будь ты дворянином или нет, в жизни талант и упорный труд значат гораздо больше, чем клочок бумаги, подтверждающий твоё благородное происхождение, — сказал он. — И ещё тому, что нельзя ожидать помощи или сотрудничества от тех, кого ты сам считал низшими существами, верно? — спросил Лит. Линьджос кивнул, а Лит скривил верхнюю губу от отвращения, наблюдая, как быстро всё выходит из-под контроля. — Это не помешает им принуждать других, — возразил Линьджос, отмахнувшись. — Леопард не может изменить своей пятнистой шкуре. — Ты меня недооцениваешь. К тому же я привёл тебя сюда не за мнением о моих планах, а чтобы поговорить о твоём будущем. Лит нахмурился. Ему не нравилось, когда его застают врасплох. — Как ты, вероятно, заметил, после твоего возвращения к тебе относились особо. Это потому, что я получил несколько звонков — от профессора Марта и от Короны. — От Короны? — переспросил Лит, сглотнув комок в горле. — Иногда от королевы, иногда от короля, а иногда и от обоих сразу. Суть в том, что все трое рассказали мне, как блестяще ты проявил себя в кошмарной ситуации, сражаясь против всех шансов, как настоящий профессионал. В такой ситуации ты мог бы просто сидеть сложа руки до конца года — и всё равно получил бы повышение. Обычно я бы просто позволил тебе пропустить второй экзамен, ведь он тебе бесполезен. Однако после того, как капитана Велагроса так легко нашли и убили, я уверен: в академии есть один или несколько предателей. Поэтому мне не хватает людей, которым я могу доверять. И поскольку я знаю, что тебе не хотелось бы, чтобы с твоими друзьями случилось что-то плохое, вот моё предложение... * * * Объявление о втором экзамене прозвучало внезапно, но его проведение отложили на несколько часов. Сначала студенты должны были сформировать группу, назначить лидера, а затем лидеры подавали списки профессорам. В отличие от предыдущего испытания, членов каждой команды вызывали по одному в специальную комнату, где допрашивали, чтобы выяснить, не стали ли они жертвами шантажа или принуждения при формировании групп. Никто не знал, что главный зал всё это время находился под постоянным наблюдением. Всё, что происходило после ухода Линьджоса, было записано и позже использовано для принятия дисциплинарных мер. Тем, кто сообщил о своих агрессорах, снова предложили участие в экзамене. При положительном ответе их объединяли в новые команды. Отказавшиеся автоматически исключались из экзамена и отправлялись обратно в общежития. Линьджос постановил: те, кто не способен постоять за себя даже при наличии помощи и защиты, не могут быть оценены выше категории B. Сила характера повсеместно считалась обязательным качеством для магов первого класса. Кроткий маг, каким бы талантливым он ни был, в жизни далеко не уйдёт. Пока группа Флории ждала своей очереди, их ждал неожиданный сюрприз. Их навестил Орион Эрнас — отец Флории. — Моя маленькая Цветочница, иди к папочке! — прежде чем Флория успела среагировать, Орион поднял её с пола, будто куклу, и закружил по комнате. Он был выше 1,96 метра и слегка наклонялся, чтобы пройти в дверь. — Пап, да что за… — её протесты утонули в столь же внезапных, сколь и крепких объятиях. — Прости меня, маленькая Цветочница. Я был в отъезде, разбирался с предателями, и понятия не имел, что твоя мать способна на такое. Когда я узнал, что случилось, было уже поздно. Флория покраснела от смущения, но Орион, похоже, этого не заметил, поглаживая её по голове, будто она всё ещё маленький ребёнок. — Значит, вы двое — мои новые дочери, — наконец он отпустил Флорию. Ей очень хотелось высказать отцу всё, что она думает о его поведении перед друзьями, но смущение парализовало её. Фрия и Квилла сделали ему небольшой реверанс, не зная, как реагировать на столь внезапное вторжение. — Мне очень жаль за то, что натворила моя жена. Я понимаю, вам трудно поверить, но на самом деле она добрая женщина, — он глубоко поклонился. У Ориона были чёрные волосы и карие глаза, как у Флории. Его телосложение было подтянутым, но мускулистым, а тщательно выбритое лицо выражало лишь искреннее сожаление. У него были морщинки у глаз и висков, но каждое его движение было полным энергии. — Не обращайте внимания на её разговоры о браке. Дом Эрнасов — мой, и моё мнение весит не меньше, чем мнение Джирни. По крайней мере, пока я дома, — вздохнул он. — Пап, что ты здесь делаешь? Как тебе удалось попасть в академию? — У меня есть связи, — подмигнул Орион. — И я не мог позволить своим дочерям отправиться в путь с пустыми руками. Рапира и длинный нож материализовались из его пространственного амулета. На рукояти, лезвии и ножнах обоих клинков был выгравирован герб дома Эрнас. — Я изготовил их сам, используя секретную семейную технику ковки, — сказал он, передавая рапиру Фрие. Ей хватило нескольких взмахов, чтобы оценить её качества. Клинок был лёгким, как перышко, и рассекал воздух бесшумно. — А это — для тебя, — Орион вручил нож Квилле, которая смотрела на него, будто на разъярённую змею. — Я никогда не пользовалась клинком, — смущённо призналась она. — Это самое простое. Помни: острым концом — в другого парня, — рассмеялся он, взъерошив ей волосы. — Маленькая Цветочница? — спросил Юриал, нарушая наступившую неловкую тишину. — Да, это прозвище моей малышки. Мы назвали её в честь древней богини плодородия. — Пап, прошу тебя, хватит! — Флория покраснела так сильно, что никто бы не удивился, если бы она вдруг вспыхнула. — Нечего смущаться, маленькая Цветочница. Как раз собирался рассказать, как моя маленькая Джирни надеялась, что имя сделает Флорию нежной и грациозной. А вышла точь-в-точь как я. Орион только начал рассказывать, вероятно, крайне неловкую историю о Флории, когда их по одному начали вызывать, перенося в кабинет Линьджоса. Флория никогда ещё не радовалась длинному лицу директора так сильно. — Ваша задача проста, — объяснил Линьджос. — Я отправлю вас в подземелье под академией. Вам нужно лишь выбраться оттуда живыми. У испытания нет временных рамок. Если почувствуете, что больше не можете продолжать, просто скажите своему наблюдателю — он вернёт вас. В таком случае экзамен будет считаться проваленным. — С каких пор у Белого Грифона есть подземелье? — С какими существами нам предстоит столкнуться? — Где наш наблюдатель? Линьджос проигнорировал все вопросы и одним взмахом руки открыл Шаги Искривления. Один за другим они прошли сквозь пространственные врата и оказались в замкнутом, сыром помещении, где единственным источником света были два светящихся красных глаза, уставившиеся на них из темноты. — Вы уж больно долго собирались, — раздался эхом голос Лита, заставив их вздрогнуть. Юриал применил первую магию, осветив небольшую пещеру. Лит на миг прищурился, но его глаза остались красными. Группа увидела, что он держит деревянный посох с полумесяцем на конце, в центре которого парил красный самоцвет. На нём также были браслеты и кольца, которых они раньше не видели. Всё это — подарки от Короны в знак особой благодарности за его службу во время чумы и экзамена. «Среди всех этих алхимических и зачарованных предметов я могу свободно использовать истинную магию. Даже профессор не заметит», — подумал он. — Лит? Ты действительно наш наблюдатель? — спросила Флория. — Да. Ваша задача — выбраться живыми, моя — не дать вам умереть. Я не знаю, как именно работает система оценок, но, думаю, каждый раз, когда вы заставите меня вмешаться, ваш балл будет снижаться, — пожал он плечами. — Нет, я имею в виду, что ты четвёртый курс, как и мы. Как такое возможно? — Извини, не могу ответить. История Линьджоса об отсутствии надзора оказалась ложью. Так называемые студенты пятого курса были на самом деле элитными выпускниками — достаточно молодыми, чтобы сойти за студентов, но уже доказавшими свою верность. Группе Флории не требовался контроль — только поддержка в случае необходимости. Линьджос посчитал, что благодаря природе задания и новому снаряжению Лит вполне способен справиться с ролью наблюдателя. — Почему у тебя красные глаза? — спросила Квилла. — Личное заклинание, чтобы видеть в темноте, не становясь маяком, как вы все, — ответил Лит. Прошли годы с тех пор, как он в последний раз активировал «Огненное Зрение». Оно давало ему улучшенную версию тепловизора, позволяя видеть в темноте в цветовой гамме, соответствующей температуре окружающих объектов. К счастью, светлая магия не излучала тепла — иначе он бы ослеп. Между тем Юриал лихорадочно соображал, пытаясь понять цель испытания. Группа двинулась вперёд строем: Флория — впереди, за ней Юриал, затем Квилла и Фрия замыкали колонну. Каменный коридор был достаточно широк для двоих, но они были магами. Им требовалось пространство, чтобы не мешать друг другу при манёврах. «Думай, Юриал, думай, — мысленно повторял он. — Все тесты Линьджоса просты, стоит лишь понять, чему он хочет нас научить. У меня уже есть все кусочки головоломки. Что-то, что не требует сбалансированной команды. Что-то, чему должен научиться маг. Но самое главное — то, что уже знает Лит. Только это объясняет его роль. Что отделяет его от нас? В этом и кроется ответ». Они шли несколько минут. Единственными звуками, кроме шагов, были капли воды, падающие с потолка в небольшие лужицы. Сырость делала это место идеальной средой для грибов и мхов всех видов. Внезапно из-за угла выглянула маленькая голова. Существо напоминало деформированного ребёнка: кожа его была бледной, почти прозрачной от жизни под землёй. У него были огромные глаза, бугристый курносый нос и заострённые уши. — Гоблины! — закричала Флория, выхватывая меч. Существо без страха бросилось вперёд с дубиной в руках, за ним последовали ещё дюжина таких же, вооружённых примитивным оружием. Гоблины визжали в исступлении — мяса у них не было месяцами. — Охренеть… — закричал Юриал, наконец разгадав загадку. — Ни один из нас никогда не убивал человека!