Меч из Сюйсу: Яд — Острей Лезвия — Глава 101

Глава 101. Все огненные точки открыты Цзян Минчжэ поспешно привёл Дуань Чжэньчуна в главный дом. А-Цзы одиноко сидела на полу. Увидев, что Цзян Минчжэ наконец вернулся, она надула губы, уставилась на него и чуть не превратилась в золотую рыбку от злости. Дуань Чжэньчунь был великим мастером точечных ударов. Его техника происходила из того же источника, что и у Дуань Яньцина. Приложив два пальца к шее А-Цзы и исследовав состояние на мгновение, он разгневанно воскликнул: — Старик поступил крайне жестоко! Испугался, что точки сами разблокируются со временем, и применил технику сквозного точечного удара, проникающую прямо в кости. Хорошо, что мы пришли рано. Если бы явились только на третий день, даже разблокировав точки, она не избежала бы тяжелейших внутренних повреждений! Цзян Минчжэ ничего не понимал в точечных ударах. Услышав столь серьёзные слова, он немедленно заволновался и поспешно спросил: — Дядя, а можно ли вообще разблокировать эти точки? Дуань Чжэньчунь тут же обиделся и косо взглянул на него: — Указательный палец «Один Ян» нашего рода Дуань — если говорить только о мощи, то в Поднебесной найдётся лишь несколько верховных техник, способных с ним сравниться. Но если речь о разблокировке точек, очищении меридианов и лечении внутренних травм, то среди всех боевых искусств едва ли найдётся что-то равное ему! Давай, подними ребёнка и разверни её спиной ко мне — нужно воздействовать на меридиан Думай. Цзян Минчжэ немедленно подхватил А-Цзы под мышки и развернул лицом к себе. Дуань Чжэньчунь глубоко вдохнул и выдохнул, сосредоточился и, спустя мгновение, медленно поднял правый указательный палец. На пальце не было ничего особенного, но по его напряжённому виду казалось, будто он держит сотни цзиней. — Ха! — громко выкрикнул Дуань Чжэньчунь, присел в стойку «ма-бу» и ткнул пальцем. Тело А-Цзы дрогнуло. Цзян Минчжэ почувствовал, как по его телу пробежала дрожь, словно электрический разряд, и поспешно подавил рефлекторный позыв активировать Божественную технику Бэйминя. — Хо! — Ха! — Хей! — И-и! Дуань Чжэньчунь менял позы, то поднимаясь, то опускаясь, и с каждым выкриком наносил очередной точечный удар. В этот момент вошли Чжун Лин и Гань Баобао, под руку друг с другом, и обе остолбенели от увиденного. Цзян Минчжэ тоже остолбенел. Дуань Чжэньчунь выглядел величественно и благородно, каждое его движение было исполнено достоинства. Однако сейчас, разблокируя точки А-Цзы, он производил впечатление человека, либо не обладающего достаточным мастерством и напрягающегося сверх сил, либо действующего по какой-то иной, непонятной причине. В любом случае, это было настоящее сражение! Каждый новый удар требовал от него полного перезапуска: глубокого вдоха, накопления ци и поднятия пальца. Причём интервалы между ударами становились всё длиннее. Закончив серию ударов, Дуань Чжэньчунь снова приложил пальцы к шее А-Цзы, нахмурился, покачал головой, ничего не сказал и вновь начал накапливать ци для следующего удара. — Йо! — У-у! — Шу! — Эй! Эти удары он наносил почти прыгая, задействуя всё тело для усиления пальца. Его волосы развевались, а кожаные сапоги громко стучали по полу. Его выкрики становились всё громче и привлекли внимание Чжун Ваньчоу и четырёх телохранителей. — Тай! — А-а! — Ху! — Шу! — Ю-у! — Ло! — Мэ-э! После ещё нескольких ударов на лбу Дуань Чжэньчуна выступили крупные капли пота, и лицо его стало мокрым, будто он только что вышел из воды. Чжун Лин крепко зажала рот, всё тело её тряслось от смеха, который она изо всех сил пыталась сдержать. Гань Баобао строго посмотрела на дочь и тихо прошипела: — Да что ты ржёшь?! Он сейчас применяет глубокую внутреннюю ци, чтобы спасти человека! Видишь, каждый его выдох отличается — значит, каждый удар обладает уникальной силой! Такой редкий шанс наблюдать за настоящим мастером, а ты только хихикаешь! Чжун Лин поспешно закивала, стараясь взять себя в руки, и жалобно пробормотала: — Я… я же не смеюсь… Не успела она договорить, как Дуань Чжэньчунь сделал огромный прыжок и закричал: — Ай-йо! — и нанёс удар. — Ху-ха-ху-ха! — поднял одну ногу и ткнул ещё раз. — У-у-у! — прыгнул, развернулся и нанёс третий удар. Чжун Лин фыркнула, тут же зажала рот и, боясь, что мать её отругает, развернулась и начала судорожно дрожать от смеха. После этих трёх ударов Дуань Чжэньчунь был весь мокрый, будто его только что вытащили из реки, и лицо его побелело как мел. Он пробормотал: — Не может быть… такого не бывает… Неужели старик настолько силён? Ведь это всего лишь техника сквозного точечного удара! Я давно должен был разблокировать точки! Неужели я действительно так сильно уступаю ему? Чёрт возьми, чёрт возьми… Он покачал головой, глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы восстановить дыхание, и вновь начал накапливать ци. Но теперь его палец будто весил тысячу цзиней — сколько бы он ни пытался поднять его, палец лишь наполовину отрывался от ладони и снова падал. Гань Баобао смотрела на него с болью в глазах. Она сжимала край одежды так сильно, что костяшки пальцев побелели. Наконец она не выдержала и закричала: — Хватит! Ты же сам говорил мне, что ваш «Один Ян Палец» можно использовать для принудительного очищения чужих меридианов и точек только начиная с четвёртого ранга! Ты же всего лишь безответственный повеса, гоняющийся за женщинами! У тебя вообще есть такое мастерство? Кто эта девчонка тебе, чтобы ты рисковал жизнью ради неё?! Все присутствующие были потрясены. Только четверо телохранителей выглядели обеспокоенно — они давно знали об этом ограничении, но также знали о связи между А-Цзы и Дуань Чжэньчунем и не осмеливались вмешиваться. Чжун Лин резко обернулась. Улыбка исчезла с её лица. Она сначала думала, что Дуань Чжэньчунь просто забавно себя ведёт, и чуть не упала от смеха. Теперь же она поняла: он действительно рискует жизнью. Дуань Чжэньчунь покачал головой, но на лице его появилась лёгкая улыбка. Чжун Ваньчоу побледнел от ярости — он подумал, что Дуань радуется из-за заботы жены. Но Цзян Минчжэ сразу понял: Дуань Чжэньчунь радуется тому, что может исполнить долг отца. Дуань Чжэньчунь опустил голову, глубоко вдохнул и наполнил грудь и живот воздухом, но не выдыхал. Вскоре его лицо покраснело, а из мокрых волос начал подниматься белый пар — он довёл внутреннюю ци до предела. — Прекрати немедленно! — закричала Гань Баобао, окончательно потеряв контроль. Она бросилась к нему и схватила его за руку, отчаянно тряся головой: — Какой же ты дурак! Ради чужой девчонки готов пожертвовать десятилетиями практики?! Хватит, хватит! Чжун Ваньчоу в панике бросился к ней — он мечтал, чтобы Дуань Чжэньчунь надорвался до смерти или хотя бы остался калекой. — Госпожа! — воскликнул он. — Его величество Дуань — благородный воин, защищающий слабых! Какое вам дело до его дел?! Гнев Гань Баобао, не имевший выхода, внезапно вырвался наружу. Она резко обернулась и — бах! — дала Чжун Ваньчоу пощёчину, истошно закричав: — Убирайся прочь! С этими словами она двумя руками толкнула его. Чжун Ваньчоу, совершенно не ожидая такого, рухнул на спину, раскинув руки и ноги, словно черепаха, выставившая панцирь на солнце, и ошеломлённо уставился на жену. — Папа! — воскликнула Чжун Лин, бросилась помогать отцу и рассердилась: — Мама, как ты можешь бить папу из-за другого мужчины?! Гань Баобао бросила на них обоих сложный, полный противоречий взгляд, затем резко отвернулась и снова потянула Дуань Чжэньчуна за руку: — Дуань Лан, прекрати! Я запрещаю тебе спасать эту девчонку! Лицо Дуань Чжэньчуна стало мрачным. Ему с огромным трудом удалось собрать ци, и сейчас Гань Баобао чуть не разрушила его концентрацию. Он знал: если сейчас упустит этот поток ци, то не сможет восстановить его в течение года или даже двух. В ярости и отчаянии он стиснул зубы, резко махнул левой рукой и — бах! — дал Гань Баобао пощёчину, сбив её с ног. В пылу он не сдержал силу — эта пощёчина оказалась даже сильнее той, что получила Гань Баобао от Чжун Ваньчоу. На щеке Гань Баобао остался красный отпечаток ладони. Она ошеломлённо смотрела на Дуань Чжэньчуна — точно так же, как Чжун Ваньчоу смотрел на неё! Цзян Минчжэ с изумлением наблюдал за всем этим и подумал: «Неужели они снимают какую-то дешёвую мелодраму? Если бы Чжун Ваньчоу сейчас переродился и вернулся в день своей свадьбы с Гань Баобао, я бы с радостью заплатил за просмотр!» Пока он размышлял, Дуань Чжэньчунь громко крикнул: — Ду-эр! — и всей силой ткнул пальцем в точку Мин-мэнь на спине А-Цзы. А-Цзы тут же вырвала чёрную кровь прямо на грудь Цзян Минчжэ. Тот вздрогнул, но увидел, как А-Цзы с внезапной энергией подпрыгнула несколько раз, крепко обняла его и, задрав голову, уставилась на него сияющими глазами, выдавая озорную, но невероятно радостную улыбку. — Имбирный братец! Ха-ха-ха-ха-ха! Моя демоническая техника Бай Сучжэнь достигла совершенства! Я открыла все семьдесят три огненные точки! Ха-ха-ха-ха-ха! Дай-ка посчитаю: изначально у меня было открыто одиннадцать точек, потом ещё четыре в пути — итого пятнадцать. Семьдесят три минус пятнадцать… э-э-э… Цзян Минчжэ побледнел и тихо произнёс: — Пятьдесят восемь. — Точно-точно! Имбирный братец, ты такой умный! Пятьдесят восемь точек! — А-Цзы ликовала: — Этот старикан одним духом открыл мне пятьдесят восемь точек! Ха-ха-ха-ха! Лицо Цзян Минчжэ стало ещё мрачнее. Он пристально посмотрел на неё: — Он рисковал жизнью, чтобы разблокировать тебе точки, а ты воспользовалась его ци, чтобы открыть новые? А-Цзы гордо заявила: — Ага! Я разве не умница? Слушай… Она была так взволнована, что даже не заметила выражения лица Цзян Минчжэ. Наклонившись, она потянула его за ухо к себе и прошептала: — Этот секрет направления внешней ци для прорыва точек — из Великой техники растворения ци. Много лет назад учитель, напившись, случайно проболтался. Он говорил, что хотел записать это в Сутру Переживания Скорби, но потом подумал: «Кто же будет таким дураком, чтобы вредить себе ради пользы другим?» Хе-хе… Думаю, он и представить не мог, что я встречу такого вот великого глупца!