Восхождение мангаки, к черту любовь! — Глава 181

Глава 181. Неужели мы устроили переполох в Драконьем дворце? На левом балконе одновременно стояли госпожа Юкино и Фудодо Каори. Однако Ода Синго видел только госпожу Юкино. Пусть её кимоно и не подчёркивало фигуру, а рядом Фудодо Каори сияла ярко и притягивала взгляды — он будто вовсе не замечал пышных форм девушки. Всё потому, что от госпожи Юкино исходило ощущение зрелой, почти осязаемой полноты бытия, отчего у Оды Синго определённые части тела начинали вести себя крайне беспокойно. Кхм-кхм… Нет, точнее сказать — её спокойная, мягкая и по-настоящему зрелая аура вызывала у мужчин искреннее восхищение. Как бы то ни было, Ода Синго положил руки на перила и незаметно слегка наклонился вперёд. — Эй-эй, учитель Ода Синго, у вас глаза вылезли! — воскликнула Фудодо Каори. Ода Синго приподнял веки, изображая, будто ему в глаз попала мошка. — По моей интуиции, этот тип уже задумал что-то недоброе, — фыркнула Фудодо Каори и пошла в комнату искать Хатакадзэ Юдзуру. — Разве я такой человек? — тихо кашлянул Ода Синго. — Думаю, нет? — улыбнулась госпожа Юкино, но протянула слова необычно долго и добавила: — Однако я подозреваю, что обе девочки могут ночью пробраться к вам в комнату. — Кхм-кхм, чепуха какая! — Вы ведь прекрасно знаете их отношение к вам. — … — Ода Синго опустил голову и промолчал. Почему госпожа Юкино именно сейчас решила говорить прямо? — Ода-кун, разве вы не хотите чётко обозначить свою позицию? Ведь двадцать с небольшим — самый прекрасный возраст для любви. — Я пока хочу сосредоточиться на рисовании манги, — ответил Ода Синго, и его взгляд действительно стал немного рассеянным. Хатакадзэ Юдзуру и Фудодо Каори — обе девушки были замечательны. Если бы ему самому нужно было выбрать девушку, он чувствовал, что обе вполне могли бы его устроить. Но это было до того, как он встретил госпожу Юкино… Кто виноват, что госпожа Юкино пришла собирать арендную плату? Можно сказать, с первого взгляда на неё он потерял голову от любви. После знакомства с ней другие девушки уже не казались такими… Он не мог подобрать слов, но вдруг вспомнил древнее стихотворение, которое идеально передавало его чувства, и вздохнул: — Видев безбрежное море, трудно восхищаться прочими водами; кроме облаков над горой Ушань, всё прочее — не облака. Только произнеся эти слова, он тут же пожалел! Неужели слишком прямо?! Разве это не означает, что после встречи с госпожой Юкино он больше не смотрит на других девушек? А вдруг она не примет этого? Или решит, что он преследует какие-то скрытые цели? Неужели всё испорчено? Особенно теперь, когда стало совершенно ясно, что госпожа Юкино — богатая женщина. Не подумает ли она, что он охотится за её деньгами? Хотя на самом деле всё гораздо проще — ему просто очень хочется быть рядом с ней… Ода Синго смущённо опустил голову, надеясь, что она не поняла этого китайского стихотворения. Но госпожа Юкино изучала культуру Хуася и тихо, чуть грустно произнесла: — Проходя сквозь сад цветов, не оборачиваюсь назад; наполовину — ради Дао, наполовину — из-за тебя. Произношение было далеко от идеального, но Ода Синго прекрасно понял смысл. Он изумлённо посмотрел на госпожу Юкино. Неужели она намекает ему?! От радости у него едва сердце не выпрыгнуло из груди. — Если уж заговорили о поэзии, давайте обсудим это за вечерним вином. Тот, кто не сможет подобрать нужные строки, должен будет выпить штрафную чашу, — сказала госпожа Юкино, всё так же улыбаясь, без малейшего намёка на смущение, будто речь шла о чём-то совершенно обыденном. — Правда, я обычно не пью вино в присутствии мужчин, а девочки ещё не достигли возраста, когда можно пить, так что в эту игру нам не сыграть. — … — Ода Синго некоторое время молча смотрел на неё, потом кивнул и вернулся в комнату. По дороге он тщательно запер дверь на балкон. Парню, живущему вдали от дома, нужно обязательно беречь себя. А то вдруг девчонки правда устроят ночную атаку. Одно неверное движение — и придётся отвечать за последствия. К тому же ему стало неловко от одной мысли о том, что он снова увидит госпожу Юкино. Ода Синго лёг на кровать и уставился в потолок. В груди разлилась горечь разочарования. Госпожа Юкино словно снежный лотос на вершине заснеженной горы — недосягаемый и священный. — Цель — карьера! Раз уж рисуешь мангу, не надо лишнего! — хлопнул себя по щекам Ода Синго. Он достал из чемодана ноутбук, вышел в интернет и начал усиленно изучать музыкальную теорию. Вдруг его спросят — если даже на самые простые вопросы не сумеет ответить, сразу раскроют обман. Он даже попытался попросить помощи у системы, но эта мерзкая система по-прежнему «лежала пластом». Придётся полагаться только на себя. Ода Синго погрузился в учёбу, будто готовящийся к государственным экзаменам студент. Но, как водится, всяких дев-обольстительниц всегда тянет к талантливым юношам. Вскоре Фудодо Каори постучала в дверь, зовя Оду Синго обедать, и сказала нечто такое, от чего он чуть не подавился: — После обеда пойдём в горы или играть в мадзян? — А? Мадзян? Фудодо Каори подмигнула: — Только если проиграешь, придётся играть в особый мадзян — без одежды! — … — Ода Синго широко распахнул глаза и, помолчав несколько секунд, сказал: — Мелкая соплячка, какое тебе «без одежды»?! Иди-ка лучше в горы, и никаких глупостей! Фудодо Каори быстро заморгала своими большими глазами, недовольно надула губы, но тут же обернулась и радостно закричала: — Ха-ха! Он выбрал горы! Госпожа Юкино, вы проиграли! Угощаете нас поздним ужином! Она весело умчалась, подпрыгивая, как оленёнок, оставляя за собой цепочку звонкого смеха в коридоре. Ода Синго: «…» Выходит, вы ставили на меня, как на предмет пари? Хотя… судя по её словам, госпожа Юкино считает, что я хотел играть именно в «раздевательный» мадзян? Это ведь классическое японское развлечение. Госпожа Юкино, что вы обо мне думаете? Хотя… нельзя не признать — вы отлично во мне разбираетесь… В голове Оды Синго невольно начали рисоваться самые разные картины. Ему очень хотелось обсудить с госпожой Юкино тонкости традиционной игры в мадзян и даже согласиться на определённые условия ставок. Но с Хатакадзэ Юдзуру и Фудодо Каори рядом лучше отказаться от этой идеи. Спустившись вниз, Ода Синго обнаружил, что обед уже сервирован. На столе преобладали морепродукты — всё-таки Хакодатэ славится ими. Хатакадзэ Юдзуру и Фудодо Каори уже кружили вокруг стола, разглядывая блюда с разных ракурсов. Хотя морепродукты — обычное дело в японской кухне, подобный роскошный обед явно был для них редкостью. Ручные суши и всевозможные сасими и так были вне конкуренции, но особенно поражали устрицы размером с кулак, кипящие в горшочке морские ушки, огромные морские звёзды с щупальцами толщиной с запястье человека, живые осьминоги и каракатицы с большими головами, всё ещё шевелящиеся в плетёных корзинах, и даже акулий череп, установленный прямо посреди стола… Госпожа Юкино сидела сбоку и пригласила Оду Синго присоединиться: — Раз уж мы только приехали в Хакодатэ, давайте перекусим чем-нибудь простеньким. — Простеньким? Хорошо ещё, что нет министра-черепахи. — Министр-черепаха? А, вы имеете в виду суп из черепашьих яиц. — Э-э… Разве это не запрещено? — вытер пот со лба Ода Синго. — Это не яйца японских черепах, они привезены с Филиппин. «Ещё скажите, что вы не владелец всего этого», — подумал Ода Синго. Даже знает, откуда товар завозят! Он сел и, глядя на длинный стол, уставленный морепродуктами, остро ощутил всю порочность богатства. Взглянув на акулий череп посреди стола, он почувствовал, что стоит зажечь благовонную палочку. Генерал Акула, пусть ваш путь будет спокойным… Ода Синго даже начал подозревать, что Юкино Фукадзима в любой момент может достать Золотой Обруч, иначе как объяснить, что мы устроили резню во всём Драконьем дворце Восточного моря?