Меч из Сюйсу: Яд — Острей Лезвия — Глава 141

Глава 141. Четыре удара, прославившие имя Цяо Фэн, выслушав слова главы фулиана, слегка покачал головой: — Мы прибыли в Цзяннань именно для того, чтобы выяснить, кто убил второго брата Ма. Пока не подтверждено, что за это стоят Му Жунь, как можно говорить, будто мы выпускаем тигра обратно в горы? Глава фулиана громко возразил: — Такие слова от главы Общины Нищих звучат почти смешно! У второго брата Ма была непревзойдённая «Хватка, сжимающая гортань», и кроме семьи Му Жунь, владеющей искусством «воздать тем же», кто ещё в Поднебесной мог ранить его собственной техникой? Многие члены Общины Нищих невольно кивнули. Цяо Фэн слегка нахмурился. Глава фулиана холодно усмехнулся и настойчиво спросил: — Глава, разве мой вопрос так труден для ответа? — Смешно. Цзян Минчжэ неожиданно заговорил, и все нищие повернули к нему взоры. Он оставался совершенно спокойным и, устремив взгляд на главу фулиана, сказал: — Даже властям, чтобы поймать убийцу, нужны свидетели, улики и мотив преступления. А ты, основываясь лишь на одном ранении, уже обвиняешь человека — разве это не смешно? Взгляд главы фулиана стал ледяным, но он не успел ответить — Цзян Минчжэ махнул рукой, перебивая: — Не трать зря слов. Слушай меня. Прежде всего, ты утверждаешь, будто только семья Му Жунь способна убить второго брата Ма его же собственной техникой. Это уже само по себе нелепо. Он обвёл взглядом собравшихся нищих и спокойно продолжил: — Знаете ли вы вообще, кто сегодня входит в так называемую «семью Му Жунь»? Вот, например, госпожа А-Чжу и госпожа А-Би — служанки нынешнего главы рода Му Жуньфу. Этот Бао и этот Фэн — двое из четырёх управляющих поместьями Му Жунь. Есть ещё управляющие и слуги, ведающие делами и торговлей по всей стране. Но единственный, кто носит фамилию Му Жунь и действительно владеет наследственным искусством «воздать тем же», — это лишь сам Му Жуньфу. Бао Бутун и Фэн Боэ переглянулись, поражённые: не ожидали, что их враг вдруг начнёт защищать их дом. Глава фулиана Цюань нахмурился и недовольно бросил: — Один Му Жуньфу — разве этого мало, чтобы убивать? Цзян Минчжэ усмехнулся и, загибая пальцы, стал перечислять: — За последнее время, насколько мне известно, люди, погибшие от собственных техник, включают главу школы Цинчэн из Западного Сычуани — Сыма Вэя, сына прежнего главы клана Циньцзячжай в Юньчжоу — Цинь Боки, а также главу школы Фу Ню из Хэнани — Кэ Байсуя. И кто знает, сколько ещё таких случаев, о которых я не слышал. Неужели вы думаете, что Му Жуньфу вырос крылья и носится по всей Поднебесной, только чтобы убивать? Цюань возразил: — Если они не умерли в один и тот же день, то при известной славе «Южного Му Жунь» его «лёгкие шаги» наверняка исключительно высоки, или у него есть скакун, пробегающий тысячу ли за день. Что для него «весь Поднебесный»? Цзян Минчжэ кивнул: — Раз ты так рассуждаешь, значит, тебе совершенно безразличен мотив убийцы. — Мы же не черви в животе Му Жуньфу! — воскликнул Цюань. — Откуда нам знать, о чём он думает? Может, он и вправду хочет ввергнуть боевые искусства в хаос? — Возможно, — согласился Цзян Минчжэ. — Но в любом случае вы упрямо считаете, что второй брат Ма погиб от собственной техники, а значит, виноваты только Му Жунь, ведь только они владеют искусством «воздать тем же». — Разве в мире есть ещё кто-то с подобным умением? — спросил Цюань. Цзян Минчжэ усмехнулся: — Так называемая «Хватка, сжимающая гортань» — судя по названию, наверное, просто ломает горло жертвы? Хе-хе… Он тихо рассмеялся. В следующий миг нищие увидели, как он внезапно исчез с места, мелькнул дважды и уже стоял перед Цюанем. Левой рукой он отвёл удар кулака Цюаня, а правой сжал ему горло. Лица всех нищих изменились. Этот Цюань, будучи старейшиной восьмого мешка, обладал исключительным мастерством и славился своей проницательностью и способностями. Если бы не молодость, место среди старейшин девятого мешка наверняка досталось бы ему. И всё же перед Цзян Минчжэ он оказался совершенно беспомощен. И дело тут не в подлой засаде: Цзян Минчжэ стоял от него не ближе чем в четырёх–пяти чжанах, но преодолел это расстояние почти мгновенно — даже метательное оружие не летает так быстро. Четыре старейшины девятого мешка хором крикнули: — Остановись! Не убивай! Цзян Минчжэ улыбнулся: — Да я и не собирался. Разве вы не понимаете моего замысла? Если бы я сейчас хрустнул ему горлом, а вы не видели бы, как я это сделал, могли бы вы по трупу определить, использовал ли я «Хватку, сжимающую гортань»? Цяо Фэн серьёзно произнёс: — Брат, ты не знаешь: у второго брата Ма в этой технике была особая манера приложения силы — он ломал лишь горловую кость, не повреждая ничего вокруг. — Хорошо, — сказал Цзян Минчжэ. — Я не видел этой техники. Но если бы ты, брат Цяо, убил второго брата Ма, сломав только его горловую кость, смогли бы другие подумать, что это была «Хватка, сжимающая гортань»? Цяо Фэн кивнул: — Да, смогли бы. — А вы, четверо старейшин? — спросил Цзян Минчжэ. Их лица потемнели, но все медленно кивнули. Горло Цюаня всё ещё было в руке Цзяна. Хотя тот не давил, дышать было трудно, и Цюань с трудом выдавил: — Второй брат Ма был великим мастером. Четверо старейшин едва ли смогли бы одолеть его, не говоря уже… о том, чтобы намеренно сломать ему горло. Цзян Минчжэ покачал головой: — Ты притворяешься глупцом или действительно таков? Если второй брат Ма был таким мастером, кому было легче убить его — близкому человеку или Му Жуньфу? И кто сказал, что убийца обязательно должен драться? Разве нельзя сначала напоить его до беспамятства или дать снадобье, чтобы он потерял сознание? Четыре старейшины вздрогнули, переглянулись и кивнули — каждый подумал про себя: «Он прав. Старый Ма полностью доверял своим братьям. Если бы мы захотели его убить, сделать это было бы нетрудно». Цюань зарычал: — Ты несёшь чушь и сеешь раздор! Братья Общины Нищих чтут верность — как мы могли убить своего же брата? Да и сам же ты сказал, что в последнее время многие мастера погибли от собственных техник. Неужели все они убивали друг друга? А ведь некоторые техники основаны на уникальной внутренней ци — как их можно подделать? Цзян Минчжэ вдруг отпустил его и улыбнулся: — В этих словах есть здравый смысл. Вы, члены Общины Нищих, действительно верны друг другу и не смогли бы причинить вреда брату. Но зато легко можете давить своего же главу. Ах да, выходит, глава — не брат? — Ты ничего не понимаешь! Тут замешаны важнейшие обстоятельства! — воскликнул Цюань. Цзян Минчжэ махнул рукой: — Я посторонний и не желаю вникать в ваши тайны. Позвольте сначала ответить на ваш последний вопрос: как можно подделать технику, основанную на уникальной внутренней ци? Хе-хе… Брат Цяо, уважаемые старейшины и господин Цюань, позвольте мне, ничтожному, продемонстрировать одну маленькую вещь. Прошу простить мою неуклюжесть. С этими словами он подошёл к особенно толстому абрикосовому дереву, выхватил меч и, двигаясь сверху вниз, срезал с него четыре куска коры размером с таз. Затем вложил меч в ножны и сказал с улыбкой: — Прославленный «Падающий дракон» Общины Нищих гремит по Поднебесной, но я никогда не изучал боевых техник руками. Мои движения грубы и неуклюжи — прошу не судить строго. Сказав это, он активировал «Методику перенаправления ци Бэйминя» и неспешно нанёс четыре удара ладонью — каждый в место, где была снята кора. Затем улыбнулся: — Прошу взглянуть. Цяо Фэн первым подошёл ближе, за ним последовали четыре старейшины, подтянулся и Цюань, а также многие другие члены Общины. Раздалось множество вдохов, а среди них — несколько приглушённых возгласов изумления. На четырёх участках дерева без коры остались следы: На самом верхнем — чёрный, обугленный отпечаток ладони, явно оставленный крайне жаркой внутренней ци; На следующем — иней, покрывший древесину, будто от удара «Ладони ледяной пустоты» или иной техники ледяной силы; На третьем — отпечаток ушёл глубоко в древесину, на добрый дюйм, и при этом края его были чёткими, будто вырезаны ножом: только предельно яростная и острая сила могла оставить такой след; А на четвёртом — не было видно ни малейшего следа. Цяо Фэн задумался на мгновение, затем подошёл и легко коснулся поверхности. В тот же миг из дерева взметнулись мельчайшие опилки — древесина внутри была полностью раздроблена, но внешне оставалась целой. Это была сила, доведённая до абсолютной мягкости! Бао Бутун и Фэн Боэ тоже протиснулись вперёд, чтобы посмотреть. Увидев это, они остолбенели и не могли вымолвить ни слова. Цяо Фэн обрадовался: — Брат! С таким мастерством любую технику ладоней освоить — раз плюнуть! Цзян Минчжэ улыбнулся и посмотрел на Цюаня: — Я не хвастаюсь. Я лишь хочу, чтобы вы поняли: брат Цяо не спешит обвинять Му Жуньфу, потому что он видел больше вас и знает — смерть второго брата Ма может иметь множество причин. Думаю, я достаточно ясно всё объяснил. Так что продолжайте ваш бунт. С этими словами он отступил на шаг, явно собираясь наблюдать за дальнейшим. Но к его удивлению, за ним последовали и Бао Бутун с Фэн Боэ. Бао Бутун сказал: — Ты сломал мне руку, так что поклониться не могу. Но ты снял с нашего юного господина ложное обвинение — эта услуга запомнится в доме Му Жунь. Фэн Боэ добавил: — Если понадобится наша помощь — зови. В воду — в воду, в огонь — в огонь! Если хоть слово лишнее скажу, пусть меня не зовут «Ветром Цзяннани»!