Путь Ковки Судьбы — Глава 143

Глава 141. Желание сбылось И тогда подул невидимый ветер. Он больше не дул в направлении острия копья и не нес в себе коварства ловушки. Вместо этого его центр переместился внутрь тела врага, а сила притяжения начала действовать на собственное тело девы-демона. Так она ускорилась. Дева-демон подняла все четыре конечности и, подхваченная ветром, рванула вперёд. Притяжение копья «Цинкунь» позволило ей миновать начальный этап разгона и мгновенно достичь максимальной скорости. Одна она с одним копьём была словно целая армия — как отряд алых тяжеловооружённых всадников, несущихся сквозь реки крови. У Хэ потерял душу и разум. Ему показалось, будто он в мгновение ока взмыл в небеса. Его просто подбросило остриём копья вверх. В перевернувшемся мире мелькнул смех девы-демона. Он заставил себя прийти в себя и, падая, активировал заранее расставленные талисманы. Несколько жёлтых туманов расплылись вокруг, заслоняя обзор, а из-под земли вырвались шесть червей-зомби и бросились на Цинся. Эти существа изначально предназначались лишь для обороны позиций — запасной ход, не рассчитанный на серьёзное применение, — но сейчас оказались кстати. У Хэ даже не обернулся, чтобы посмотреть, каков будет их конец. Он воспользовался суматохой и скрылся в одном из офисных зданий. Исход боя был предрешён: с того самого момента, как чудовище совершило успешный налёт, он уже проиграл. Теперь оставалось только бежать… бежать…! Знакомый свист ветра донёсся сзади. Стены и окна взорвались с грохотом. Шесть червей-зомби, выстроившись в ряд, влетели внутрь здания и были насажены на копьё «Цинкунь», которое вонзилось в стену прямо перед глазами У Хэ. На древке копья болталась костяно-белая цепь. Цинся метнула оружие, как метательное копьё, и легко вернула его обратно с помощью цепи. У Хэ замер на месте, услышав шаги, приближающиеся сзади. Не давая врагу возможности произнести ни слова, Цинся рванула вперёд, и копьё вновь пронзило воздух. Удар подбросил У Хэ вверх, разорвав его тело на части! Чёрная кровь трагически разлетелась в стороны. Почти расколотое гнилое чёрное сердце, завёрнутое в обрывки плоти, покатилось по земле вместе с отдельной головой, чьи глаза смотрели на собственное сердце. У Хэ увидел, как дева-демон прекратила рывок и легко развернулась. Он почувствовал глубокую вибрацию под землёй — будто что-то готовилось прорваться наружу. Но прежде, чем осознать эти внешние перемены, он почувствовал собственную растерянность. Противник держал его оружие. Сердечный меч был похищен. Вся сила, которую он так упорно культивировал, больше не принадлежала ему. Лишь теперь он, наконец, осознал реальность. Перед лицом этой жестокой истины всплыли и другие, ранее игнорируемые мелочи: хрупкие убеждения, тонкая гордость, нежелание признавать собственное самолюбие… Всё это хлынуло в сознание… И вместе с разрывом сердечного меча всё это тоже разрушилось. На самом деле он всегда гордился тем, что является воином-культиватором. Глубоко в душе он всё ещё считал себя настоящим воином Дао. Выше обыденных людей. Чистее последователей внешних сил. Обладатель уникального дара, чьё будущее признавали все… Когда же всё начало меняться? Когда он впервые попытался проверить свои методы на простых смертных? Когда ради повышения протянул руку к запретному? Когда начал обменивать убийства на статус и богатство? Когда, игнорируя мольбы и рыдания, отбирал «сокровища»? Он не мог понять, не мог сосчитать. Оглянувшись, он обнаружил, что уже дошёл до этого момента — и даже это чудовище с копьём выглядело теперь больше воином Дао, чем он сам. Вдруг в ушах прозвучало эхо давнего спора: молодой культиватор спорил со своим наставником. — Учитель! Я уже одолел многих старших братьев. Почему вы не передаёте мне тайные наставления? — Ещё не время. — Но даже тот, кто пришёл в горы на восемь лет позже меня, уже начал изучать ковку клинков! Все братья признают, что мой талант не уступает его! Почему мне до сих пор не дали даже броню из ци? — Ах… — Такое предвзятое отношение несправедливо! — У Хэ, ты глупец! Жаждешь быстрых результатов, полагаешься на собственное мнение, культивируешь талисманы, но не воинское искусство, ищешь техники, но не истины сердца! Зачем передавать тебе тайные знания, если тебе не хватает даже основного настроя? Даже если ты и освоишь их, станешь лишь ещё одним паразитом среди воинов! — Тогда не учи меня! Я, У Хэ, презираю этих напыщенных воинов! Не буду им! Никогда! Неужели всё началось тогда? Ещё до встречи с Чёрной Луной он уже сделал неверный выбор? Он свернул не туда. Обратного пути нет. Раз так — пусть будет всё до конца! — Приди! Безумный крик вырвался из его пересохшего горла. Гнилое сердце яростно забилось, и чёрная кровь собрала разрозненные куски плоти в единое тело. Когда дева-демон обернулась, У Хэ уже восстановился. Между его пальцами зажата была чисто чёрная бумажка-талисман. Два дня назад, ранним утром, У Хэ совершил последнюю молитву. Он просил далёкое великое существо даровать ему силу, чтобы завершить три талисмана. Первый — «Символ Кровавого Пленения», чтобы заточить Чу Хэнкуня. Второй — «Символ Связи Сердец Червей», чтобы вновь пробудить пиратских червей-зомби. И третий — козырь, который он не собирался использовать, талисман внешних сил, предназначенный лишь для крайнего случая. — Талисман откройся! Кровью приношу в жертву Луне!!! Гнилая чёрная кровь хлынула в талисман, унося с собой боевой дух, накопленный через годы практики воинского пути — то, что он никогда не хотел отдавать. Цвет талисмана стал алым, лишь полумесяц наверху остался чёрным, как прежде. У Хэ собственной кровью начертил ритуальный круг и приложил талисман прямо к своему сердцу. Биение сердца усилилось через талисман и распространилось по всему городу, грозно гремя, словно гром. Цинся сразу поняла, как действует этот талисман. Это жалкий ритуал, когда слабак молит старших о помощи. Чтобы он сработал, требовалось время — по крайней мере, заклинание. Она метнула копьё. Остриё, ускоренное притяжением, с рёвом понеслось вперёд, чтобы пронзить череп У Хэ. Но наконечник застрял в прозрачном льду. Магические ледяные кристаллы проросли из земли и превратились в стену, загородившую путь между ними! Источником стены был меч того же цвета, который держал в руках появившийся из-под земли рыцарь в изумрудных доспехах. Затем рыцарь в жёлтых доспехах призвал твёрдый камень, а в алых — огонь. Три рыцаря встали по углам, и три разных стихии, под тонким контролем, слились в единый комплексный ритуал, предназначенный для запечатывания демонов. — Запечатывающий ритуал «Святая Троица»! Цинся нахмурила изящные брови. Ритуал троих рыцарей как раз запер её внутри, но не мешал действиям У Хэ. Просто случайность? Именно в этот момент? Её длинные уши дрогнули, и она уловила крик глаза-демона издалека: — Несчастье… цепь неудач…! То, что даже такой сильной, как Цинся, ощущалось лишь как смутное беспокойство, для Фаньдэ было осязаемой цепью. Эта цепь крепко держала Призрачных Рыцарей и, словно марионеток, направляла их действия. В отражении цепи ясно виделось лицо того, кого сейчас преследовала беда! — Так и есть… этот демон… — тихо произнесла Цинся, лёгким движением постучав пальцем по лбу. Её беспокоило не столько внезапное вмешательство, сколько последствия, которые оно повлечёт. — Это немного усложняет дело… Она сжала кулак, собираясь прорваться сквозь блокаду. Тем временем У Хэ уже поднял руки. Удача, наконец, вернулась к нему. Он воззвал к безлунному небу: — О, хранитель первоначального сна! О, страж Забытой Колыбели! О, щедрый и милосердный Даритель! — Услышь мольбу о благословении для земель без света! Сжалься над своим кровным родичем! У Хэ не призывал Первую Бездну — будучи ещё не полностью превращённым в Погибшего, он не имел права молиться Чёрной Луне. Его молитва была обращена к тому доброму старцу, который исполнял любые желания и откликался на любые просьбы — к божеству, подобному отцу! — Ты правда так думаешь? Насмешливый смех старца смешался с биением его сердца. — Дитя моё, задумайся. Любишь ли ты меня? Уважаешь ли? Считаешь ли меня семьёй, старшим, отцом? — Конечно, старец! — закричал У Хэ. — Я уважаю тебя больше всех на свете! Ты — единственное божество, достойное моего поклонения!! — Молодой человек, зачем лгать старику? Ты видишь во мне лишь грязный кошель, удобный инструмент, который можно вызвать и отослать по первому зову. Ты презираешь грязь на этом кошельке и всеми силами пытаешься дистанцироваться от меня. Но в отчаянии ты первым делом вспоминаешь о своём «старшем». — Я искренне раскаиваюсь! — завопил У Хэ. — Я больше не буду воином Дао! Больше не буду!!! Он услышал многозначительный смех старца — полный доброты, сострадания и чего-то, чего он не мог уловить. — Дитя моё, я исполню твоё желание. — Ведь я всегда любил тебя. На небе прочертилась дуга. Будто кто-то «снаружи» лёгким движением пальца надавил на небосвод, оставив след в виде полумесяца и крошечное отверстие. Из дыры выглянула чёрная луна. Её чёрная поверхность задрожала, и с неё упали капли, превратившись над городом в зловонный дождь. Из лунного света спустились посланники внешних сил и окружили У Хэ. Среди них были и знакомые существа: лунный зверь, уже появлявшийся в Городе Хуэйлун, Рука Любви с лотосом на ладони, Грязь Колыбели, похожая на маслянистую субстанцию, а также множество искажённых созданий, которых даже Цзи Хуайсу никогда не видела: Головы-Зовуны, собранные из множества человеческих голов, Дружелюбные Ладони с чертами лица на тыльной стороне, Верные Стражи, составленные из множества глаз. Все они нежно коснулись У Хэ, будто навещая тяжелобольного родственника, и без счёта отдавали ему свою плоть и кровь. Высоко в небе, под сиянием Чёрной Луны, медленно пульсировала огромная масса нечистой крови. Она собиралась пронзить лунную проекцию и достичь реального Пыльного Острова. Это было «Лунное Кровавое Существо» — существо, чья сила далеко превосходила обычный узел третьего уровня, самое мощное из созданий, доступных низшим узлам! Внутри ритуала «Святая Троица» раздался ужасающий грохот — чудовище уже готово было вырваться на свободу. Но У Хэ уже не заботился об этом. Он с восторгом смеялся, чувствуя, как «родственники» наполняют его колоссальной силой. Такую жизненную энергию, подобную энергии молодого дракона, он не смог бы обрести и за десять лет упорных тренировок в горах. Но теперь, по милости старца, она оказалась в его руках за мгновение. Он больше не был воином Дао. Его кровь стала чёрной, тело неестественно раздулось и деформировалось. Его лицо исчезло в буграх пульсирующей плоти, и в нём не осталось ничего человеческого. Но У Хэ ликовал. Ему было всё равно. Теперь ему было совершенно всё равно! Ведь он сможет выжить — а быть или не быть воином Дао уже не имело значения! Но вдруг трансформация остановилась. Кровь снова стала алой, гнилое сердце ожило, и помощь внешних сил была странно перенаправлена. Все глаза обратились к тому, что стояло за спиной У Хэ. Сам У Хэ растерянно обернулся и увидел сияющий талисман. Символ Драконьего Древа, очищающий от скверны. Талисман, уравновешивающий ци и кровь, поддерживающий гармонию и превращающий внешние сущности в собственную силу. Тот самый талисман, который он так упорно добывал, чтобы навсегда разорвать связь с внешними силами. Тот самый талисман, который он сам же и усовершенствовал, теперь подавлял постороннюю энергию, растворял её и превращал в его собственное ци и кровь. Глаза У Хэ наполнились глубоким ужасом. Взгляды лунных зверей изменились — больше не тёплые, а холодные и безразличные. Они перестали касаться У Хэ, не требуя назад отданную плоть и кровь. Просто молча развернулись и ушли. Ушли прочь от того самого «чужака», который преодолел тысячи ли, чтобы призвать их, но не питал к ним ни капли уважения. Это было именно то, о чём так мечтал У Хэ ещё недавно: избавиться от влияния Чёрной Луны и полностью разорвать связь с внешними силами. Теперь он снова стал человеком — драматичным и непредвиденным образом. Его желание исполнилось. Он стал истинным воином Дао из Лунчэна! — А-а-а-а-а-а-а-а!!! Из уст мужчины вырвался нечеловеческий вопль — звук, который не должен существовать в этом мире, полный ненависти и обвинений, но без конкретного адресата. В этот момент ритуал «Святая Троица» рассыпался. Цинся смотрела сверху на страдания воина и ничего не сказала. — Это… твоя… вина!! — рыдал У Хэ, кровавые слёзы текли по щекам. — Ты! Ты не дал мне остаться воином! Ты заставил всех отвернуться от меня!! Если бы не ты!! Если бы не ты!! Цинся молча слушала, глядя сверху на отчаявшегося человека, выслушивая его безумные крики. У Хэ метнул в неё несколько летящих клинков боевого духа. Прозрачные лезвия пронеслись мимо — это даже нельзя было назвать атакой, лишь беспомощная вспышка ярости… перенос злобы… Стон, похожий на лезвие. — Верни мне мой сердечный меч, демон! — Хорошо, — сказала она. — Верну. Копьё «Цинкунь» спокойно пронзило сердце У Хэ. Тот отступил на два шага и растерянно сжал в руках свой сердечный меч, будто всё ещё не проснувшись от кошмара. Падая, он смотрел на луну в небе и в душе проклинал старца. — Есть одна вещь, которую я всё не решался тебе сказать. Он услышал голос старца. — Ты смог украсть драконью кость, когда бежал с гор, потому что твой учитель специально попросил её для тебя — чтобы ты мог выковать свой клинок. И на горе, и на луне тебя любили. — … У Хэ ничего не сказал. Он смотрел в небо, освещённое благословением Чёрной Луны, и превратился в холодный труп. Цинся внимательно наблюдала за выражением лица мужчины, пока тот не умер. У неё было многое, что хотелось сказать: что он оказался жалким ничтожеством, что он опозорил весь путь праведных, что их контрнаступление провалилось из-за одного такого человека, что столько людей погибло по вине подобного ничтожества. Но в конце концов она ничего не сказала. Потому что У Хэ проиграл. Победа и поражение, жизнь и смерть — вот и всё. Лишние слова были не нужны. Она подняла оружие, некогда принадлежавшее воину, и подумала, что люди тоже могут быть такими — не прекрасными, не сильными, но пронизанными грязной, настоящей правдой. — Не хочу становиться таким человеком… Она размяла плечи, закинула копьё за спину и задумалась, что делать дальше. В этот момент из руин появился Чу Хэнкунь, опустив голову. Лицо Цинся озарилось, и она помахала ему: — О-о! Чу Хэнкунь, ты ещё здесь! Прости, что так задержалась — у меня тоже были свои дела. Сейчас всё плохо… советую тебе… — Беги, героиня! — завопил Фаньдэ. — Беги! Цинся моргнула и увидела, что на груди Чу Хэнкуня зияют несколько кровавых дыр. Летящие клинки боевого духа У Хэ в последний момент случайно ранили его, и эти раны сломили волю воина. В том месте, где она не видела, железная цепь уже обвивала лодыжку убийцы. Цепь неудач. — …Неужели такая невезучесть действительно возможна? Чу Хэнкунь молча поднял голову. Его глаза были заполнены алыми следами клинков. По щеке Цинся полоснула кровавая царапина. В мгновение ока убийца оказался в дюйме от неё, и его правая рука, превратившаяся в лезвие, метнулась прямо в живот Цинся. В этот решающий момент он впал в безумие!