Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 202

Глава 202. Это я не могу ждать Внезапно Е Цзяхуай услышал громкий стук собственного сердца. Горло сдавило от острой, мучительной сладости, и когда он заговорил, голос прозвучал хрипло, с дрожью: — Ты совсем не боишься пожалеть об этом? — Нет, — улыбнулась Айюнь и покачала головой. — Выходить за тебя замуж — это единственное, о чём я никогда не пожалею. Она выпрямилась и снова наклонилась, чтобы поцеловать его в губы. — Это моё самое заветное желание. И самое смелое решение в её жизни. Она ведь обещала: этот шаг сделает она — навстречу ему. Адамово яблоко мужчины дрогнуло, он сглотнул ком в горле. Лбы их соприкоснулись. Е Цзяхуай смотрел на девушку, чьё лицо было так близко, что он мог разглядеть каждую ресничку, и в его взгляде читалась безграничная нежность: — Я люблю тебя, моя хорошая. Айюнь приподняла уголки губ и с искренней теплотой ответила: — Я тоже тебя люблю, господин Е. Их губы мягко прижались друг к другу. Айюнь машинально приоткрыла рот, чтобы нежно обхватить его губы своими. В ту же секунду дыхание того, кто держал её на руках, стало гораздо чаще и тяжелее. Поцелуй, казалось, должен был перерасти во что-то большее, но едва Е Цзяхуай коснулся языком её языка, как рядом раздался любопытный лай: — Гав-гав-гав! Собака широко раскрыла круглые глаза и с интересом наблюдала за ними. Айюнь покраснела и, смущённо отвернувшись, прижалась щекой к его плечу. Одной рукой она потянулась поиграть с Орео, будто пытаясь скрыть свою вину. Та уверенность, с которой она только что уселась к нему на колени, полностью испарилась под этим невинным собачьим лаем. Айюнь уклонилась от его следующей попытки поцеловать её и, застенчиво опустив глаза, прошептала: — Тёти ещё здесь, да и Орео смотрит. Девушка оставалась такой же застенчивой, как и прежде. Е Цзяхуай поцеловал её в щёку и ещё крепче обнял за талию. В его голосе отчётливо слышалась нетерпеливость: — Пойдём наверх, хорошо? Прошёл уже год — неудивительно, что он не может больше ждать. Как можно удержаться, когда в объятиях — всё, о чём мечтал? Е Цзяхуай считал, что проявил более чем достаточное терпение. Айюнь тихонько рассмеялась и кивнула: — Мм. Не желая больше тратить время, Е Цзяхуай подхватил её под бёдра и поднял на руки. — Обними меня крепче, моя хорошая. Неожиданное ощущение полёта заставило Айюнь невольно вскрикнуть. Она обвила руками его шею и повисла на нём, словно коала. — Я и сама могу идти! — смущённо сказала она, чувствуя, как жар поднимается к щекам. Е Цзяхуай прочистил горло. На его обычно серьёзном лице мелькнули два едва заметных румянца, и он тихо прошептал: — Ты разве не чувствуешь, Айюнь? Это я не могу ждать. Раньше она не обращала внимания на такие детали, но теперь, услышав эти слова, вдруг осознала — да, действительно что-то есть. И это точно не пресс и не ремень… О чём идёт речь, было совершенно ясно. Айюнь слегка ущипнула его за бок и, пылая от стыда, возмущённо прошипела: — Пошляк! Негодяй! — Гав! — подала голос Орео, будто подтверждая её слова. Собака плотно прижималась к ноге Е Цзяхуая, высунув язык и весело скалясь, явно намереваясь последовать за ними наверх. Едва её передние лапы коснулись первой ступеньки, как раздался строгий оклик. Е Цзяхуай холодно бросил: — Орео, иди в свою будку и не смей подниматься! В голосе не было и тени сочувствия. Пёсик сразу сник. Он упал на ступеньку, опустив уши и хвост, и с жалобным видом смотрел, как они поднимаются по лестнице. — Гав-ууу… Айюнь не выдержала: — Ну что ты всё время так грубо с Орео разговариваешь? — Он хитрый, — даже не обернувшись, ответил Е Цзяхуай. — Знает, что ты добрая и заступишься за него, специально тебе показывает. Через минуту сам встанет. Не балуй его так. — Врешь! Наш Орео совсем не такой хитрый. Не надо думать о нём плохо. Хотя Орео и вырос, в глазах Айюнь он оставался тем же самым щенком, что в детстве хватал её за штанину и крутился вокруг, не давая уйти. Пока собака окончательно не исчезла из виду, Айюнь громче обычного сказала: — Орео, будь хорошим мальчиком! Мама скоро спустится и даст тебе вкусняшку. Они уже были наверху — в их собственном, уединённом мире. Е Цзяхуай нежно взял её мочку уха в рот и хрипловато, с лёгкой усмешкой спросил: — «Скоро»? Ты уверена, что у тебя найдётся время? Этот старый пошляк снова начал. Дверь открылась и закрылась. Горячие поцелуи обрушились на неё, словно ливень — от щёк к губам, от губ к шее, ключицам… Тёплое, влажное дыхание постепенно окутывало её, сплетаясь в плотную, пьянящую сеть. Под ней — мягкая постель, перед ней — раскалённое тело. Её тихие стоны и прерывистое дыхание томно разносились по комнате. Ладони Айюнь скользнули по твёрдому прессу мужчины, медленно двинулись к его пояснице. Её руки, мягкие, как лианы, словно обладали магией — одного лишь прикосновения хватило, чтобы стереть последние границы между ними. Всё было на грани. Е Цзяхуай поднял её, не желая ни на секунду отрывать губы от её нежной кожи. Целуя, он машинально потянулся к ящику тумбочки. Но, нащупав внутри пустоту, внезапно замер. Пусто? Воспоминания вернули его к той ночи год назад, перед тем как Айюнь уехала… Тогда, кажется, они действительно всё израсходовали. Сегодня всё произошло слишком неожиданно — столько событий, столько перепадов настроения… Он и не думал, что дойдёт до этого, и уж точно не предусмотрел подобного развития событий. Кровь прилила к лицу, и в голове стало совершенно пусто. Мужчина так долго не двигался, что Айюнь с подозрением открыла глаза. Взгляд её упал на пустой ящик — и она сразу поняла, что там раньше лежало. Осознание пришло мгновенно. Румянец на лице не сошёл, хотя волна страсти уже немного отступила. Она опустила глаза, невольно скользнув взглядом по определённому месту, затем подняла их на Е Цзяхуая и увидела его мрачное выражение лица. Губы её дрожали от сдерживаемого смеха. Сначала — тихий, приглушённый, потом — громкий, искренний хохот. Всё это заняло всего несколько секунд. Айюнь легко толкнула его и поправила сползший бретель, с явным злорадством улыбаясь: — Ну что делать, господин Е? — Я сейчас кому-нибудь позвоню и закажу доставку, — мрачно сказал Е Цзяхуай, уже поднимаясь с кровати. — Подожди! — Айюнь поспешно удержала его. — Завтра же… нам рано вставать. Давай сегодня… просто… подождём ещё немного, хорошо? Она прижалась к нему и ласково прошептала: — Я не хочу, чтобы на фото в свидетельстве о браке у меня были тёмные круги под глазами. Она была права. Е Цзяхуай провёл рукой по бровям и вздохнул: — Пойду приму душ. Айюнь прикрыла рот ладонью, сдерживая смешок, и, подняв руку, игриво спросила: — Может, помочь тебе, господин Е? Е Цзяхуай бросил на неё тёмный, насыщенный взгляд: — Айюнь, сейчас дразнить меня — очень плохая идея. От этого взгляда у неё затрепетало сердце. Она уже хотела убрать руку, но в следующее мгновение её пальцы снова оказались в его крепкой хватке. Айюнь инстинктивно поджала ноги и заикаясь прошептала: — Ты… что делаешь? Так нельзя. Горячее тело мужчины вновь накрыло её. Уголки его губ приподнялись, и он томным, соблазнительным голосом прошептал: — Тебе ведь тоже было неприятно, когда я остановился? Давай я сделаю так, чтобы тебе стало хорошо, хорошо? Какие слова! Прямо зверские! — Нет… ммм… — Айюнь зажала рот ладонью. Его рука обхватила её под коленом — и право говорить «нет» исчезло. Она горько пожалела о своих словах. Лучше бы она промолчала! Как же ей не следовало дразнить этого голодного волка, который так долго ждал своей добычи! Эта глава, скорее всего, вызовет трудности с публикацией, поэтому отправляю заранее. Следующая глава выйдет немного позже.