Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 203

Глава 203. Скажи «жена» — послушаю Прошлой ночью она спала, надо признать, очень комфортно. Утром Айюнь проснулась бодрой и свежей — разве что запястье немного ныло, да и под глазами не было ни тени усталости. Однако, когда Е Цзяхуай попытался поцеловать её во время чистки зубов, она без малейшего сожаления увернулась. — Тебе нельзя меня целовать, — сердито заявила Айюнь. Е Цзяхуай рассмеялся: — Я уже почистил зубы. Ещё вчера вечером. — И всё равно нельзя! — Айюнь взглянула в зеркало на слегка отёкшие веки, вспомнила, как вчера прятала лицо в ладонях и тихо всхлипывала, и от стыда и злости больно ткнула его кулаком. — И больше так не смей! В прошлый раз она уже злилась из-за этого, а он опять! Негодник! На то, чего не мог выполнить, Е Цзяхуай, конечно, не мог и дать обещание. Пока Айюнь не смотрела, он стянул её руку, зажал пальцами щёки и развернул лицо к себе. Затем, не обращая внимания на пену во рту, лёгким поцелуем коснулся её губ: — Не могу же я обещать, Айюнь. Глаза Айюнь округлились. Но Е Цзяхуай будто ничего не заметил. Он приподнял уголки губ и, наклонившись, прошептал ей на ухо: — Мне нравится смотреть, как тебе хорошо. Ты так прекрасна. Итог был предсказуем. В первый же день после воссоединения Е Цзяхуай оказался вытолкнут за дверь. — Мерзавец! Старый развратник! — доносился сквозь дверь прерывистый, полный стыда голос Айюнь. За дверью стоял довольный мужчина и громко смеялся во всё горло. Пару ругательств — и ничего страшного. Айюнь, конечно, не злилась по-настоящему — скорее ей было неловко. Как только Е Цзяхуай перестал говорить непристойности, румянец на её щеках сам собой сошёл. Когда они выходили из дома, Айюнь уже совершенно забыла об этом эпизоде. Ведь впереди было нечто гораздо более важное! Е Цзяхуай молча сжимал её руку, и на лице его застыло выражение невероятной серьёзности. Скорее он походил не на жениха, отправляющегося регистрировать брак, а на воина, идущего на поле боя. Холодный воздух кондиционера обдувал их, но в ладонях всё ещё проступала испарина. Айюнь прижалась к Е Цзяхуаю и услышала чёткий, сильный стук его сердца. Она моргнула и, подняв глаза на мужчину рядом, улыбнулась: — Е Цзяхуай, тебе страшно? Он не ответил, лишь спросил в ответ: — А тебе не страшно? Айюнь глубоко выдохнула и крепче сжала его руку: — Мне тоже страшно. Как же не бояться? Ведь сейчас она выходит замуж за любимого человека! Отныне они станут законными супругами. «Законные супруги» — от этих слов уголки губ Айюнь сами собой приподнялись в лёгкой улыбке. Солнце светило необычайно ярко, и путь казался бесконечно долгим. Немного помолчав в машине, Айюнь снова сжала его руку: — Е Цзяхуай, ты сказал своим родным, что мы идём подавать заявление? Вчера она сказала, что не хочет афишировать свадьбу, но если он захочет рассказать семье — она не возражала. — Сказал, — ответил Е Цзяхуай. — После регистрации поедем домой обедать. Хотя Айюнь и ожидала такого ответа, она всё равно удивлённо воскликнула: — Ты уже сказал? — Да. Я хорошо подумал: раз мы подаём заявление, мои родные должны знать. Иначе получится непонятно и несерьёзно. Это было бы несправедливо по отношению к тебе. Увидев тревогу на лице Айюнь, Е Цзяхуай решил её успокоить: — Я также сказал им, что пока не будем никому сообщать. Не волнуйся, там только свои люди, посторонних нет. Айюнь понимала: он думает о ней. Но… не возражают ли его родные против тайного брака? Она кивнула, помолчала несколько секунд, но всё же не удержалась: — Е Цзяхуай, разве правильно так просто пойти со мной подавать заявление? Может, они обидятся? — Нет, — решительно ответил Е Цзяхуай. — Наоборот, мои родители ещё вчера хотели с тобой встретиться, чтобы обсудить свадебные обряды и встречу с твоими родителями… От такого количества неожиданных новостей Айюнь испугалась и перебила его удивлённым: — А? Е Цзяхуай обнял её за плечи: — Не волнуйся. Я уже сказал: все эти разговоры подождут, пока ты не вернёшься в страну в следующем году. Сегодня вечером просто поужинаем, как обычно. Айюнь облегчённо вздохнула. Взглянув на его лицо, она с нежностью погладила его щёку и чмокнула в губы: — Спасибо тебе, Е Цзяхуай. Мне так жаль, что из-за тайного брака тебе приходится терпеть неудобства. — Мне не жаль, — после паузы сказал Е Цзяхуай. — Но, Айюнь, тебе нужно как можно скорее подготовить дедушку и бабушку. Ты ведь не в стране, а я должен чаще навещать их. Он стал говорить серьёзнее: — Не хочу, чтобы дедушка с бабушкой спросили, кто я тебе, а я не смог бы даже сказать, что твой парень. — Понимаю, понимаю, — Айюнь поцеловала его в щёку и пообещала: — Ты не будешь долго без статуса. Поговорив об этом, Айюнь снова прижалась к его плечу. Помолчав несколько секунд, она вдруг окликнула его: — Е Цзяхуай. — Мм? — как всегда, он тут же откликнулся. Но Айюнь лишь покачала головой и ничего не сказала. Так повторилось несколько раз, пока в очередной раз, тихо позвав его по имени, она не почувствовала, как он резко сжал её руку и почти сквозь зубы предупредил: — Айюнь, даже не думай передумать. Они уже почти доехали. Бриллиант на её пальце всё ещё сверкал ослепительно. Айюнь смотрела на его профиль, недоумевая: при чём тут передумать? Что он себе вообразил? — Я и не собираюсь передумать, — она крепче обняла его руку и весело улыбнулась. — Просто волнуюсь. Е Цзяхуай тоже волновался — и даже боялся. Ему казалось, что путь никогда не кончится. Каждый раз, когда девушка звала его, он не мог не думать: а вдруг Айюнь вдруг передумает? А вдруг скажет, что не хочет выходить замуж? Пока свидетельство о браке не окажется у него в руках, он не сможет успокоиться. К счастью, они уже приехали. Е Цзяхуай, будто боясь, что она сбежит, крепко обнял её и вместе с ней поднялся по ступеням. Было ещё рано, они оказались первой парой. Заполнение форм, сдача документов, ожидание… Весь процесс прошёл гладко. Превращение из влюблённой пары в супругов заняло всего лишь десять минут. Когда они вышли из отдела ЗАГСа, солнце по-прежнему сияло, ветер дул тот же, даже облака, казалось, не сдвинулись с места. Айюнь сжимала в руке книжечку и чувствовала, будто голова идёт кругом. Ей казалось это невероятным: — Мы… уже женаты? — Да, женаты, — Е Цзяхуай не сводил глаз с книжечки в её руках и, наконец, с облегчением выдохнул. Он и Айюнь… теперь супруги. Он осторожно забрал у неё два красных буклета, аккуратно закрыл их и убрал в карман, торжественно заявив: — Я буду хранить. Ты не потеряй. Айюнь нашла его серьёзность милой и не удержалась от желания подразнить: — Зачем? Я тоже могу хранить. Неужели боишься, что я вдруг захочу… — Айюнь, — перебил он её, и по его холодному взгляду было ясно: он действительно рассердился. Кто вообще в первый день брака говорит такие вещи? Когда Е Цзяхуай хмурился, он выглядел по-настоящему пугающе. Он молча потянул её за руку к машине. Айюнь поняла: шутка вышла слишком резкой. Но утешать его, особенно его, она умела отлично. Когда они сели в машину и перегородка поднялась, Айюнь приблизила лицо к нему, ухватилась за его руку и, прижавшись к уху, капризно извинилась: — Муж, прости меня, пожалуйста. Не злись на меня, ладно? Она даже подняла три пальца и театрально пообещала: — Впредь я больше не буду говорить глупостей! Лёд на лице Е Цзяхуая начал таять. Айюнь снова позвала: — Муж? Как и ожидалось, его выражение лица смягчилось ещё больше. — Муж! — Айюнь широко улыбнулась. — Скажи «жена» — послушаю. Только рядом с Е Цзяхуаем она могла позволить себе раскрыть всю свою вольную, дерзкую натуру. Е Цзяхуай повернул голову и нежно прикусил её мочку уха. Наконец-то недовольная складка между бровями разгладилась. В его голосе звучала неразбавленная нежность: — Жена.