Меч из Сюйсу: Яд — Острей Лезвия — Глава 206

Глава 206. «Гандам» из «Небесного дракона» Этот негодяй говорил вызывающе и с пошлым тоном. Цзян Минчжэ до этого размышлял о целях Дворца Линцзюй, но, услышав такие слова, тут же помрачнел. Ранее он сражался с Ли Цюйшуй и постоянно оказывался в невыгодном положении, да ещё и потерял Чжун Лин. В душе у него уже кипело раздражение, а теперь этот старый карлик дополнительно разозлил его — как он мог ещё терпеть? Он тихо произнёс: — Оскорблять Юйянь — значит самому искать смерти! С этими словами он отпустил руку Ван Юйянь, нажал на стремя и взмыл ввысь, словно журавль, а в воздухе резко изогнулся, подобно змее. Это было одно из самых изящных движений техники «Змеиное скольжение, журавлиный полёт». В тот же миг его меч вырвался вперёд, целясь прямо в переносицу Санту-гуна. Санту-гун поначалу не воспринимал его всерьёз из-за юного возраста, но к своему изумлению обнаружил, что и лёгкие шаги, и фехтование у противника доведены до высочайшего мастерства. Вспышка клинка мелькнула — и уже оказалась у самого лица. Старик в панике откинулся назад и каким-то хитрым движением заставил крышку под собой — тяжёлого котла — с грохотом подняться вверх. Он нырнул внутрь котла, крышка захлопнулась, и звонкий «динь!» отразил удар меча. Цзян Минчжэ, почувствовав, как его клинок слегка прогнулся, тут же воспользовался отдачей и легко приземлился на землю. Он уже собирался рассмотреть поближе этот странный котёл, как вдруг тот с оглушительным грохотом ринулся прямо на него. Цзян Минчжэ нахмурился. Опасаясь, что в самом котле скрыта какая-то хитрость, он не стал встречать атаку в лоб, а ловко отпрыгнул в сторону. Однако котёл, достигнув точки под ним, внезапно перевернулся и начал стремительно вращаться, выпуская из себя дождь тончайших игл, похожих на бычьи волоски. Цзян Минчжэ был поражён: «Ну ладно, пусть котёл мчится напролом — но ведь он ещё и переворачиваться умеет! Неужели это „Гандам“ из „Небесного дракона“?» Хотя в душе он и удивился, руки не дрогнули. Он резко вдохнул, в воздухе перевернулся вниз головой и, размахивая мечом, направил внутреннюю ци в клинок. Энергия меча завыла, как буря, и отбросила все иглы в стороны. Эти иглы выстреливались пружинными механизмами с огромной силой, а теперь к их импульсу прибавилась мощь внутренней ци Цзян Минчжэ. Объединённый поток летел с невероятной скоростью. Окружающие разбойники не ожидали такой атаки. Большинство из них получили ранения, и вокруг разнеслись крики боли. Лишь немногим удачливым удалось вовремя отпрыгнуть и спастись бегством. Увидев такое мастерство противника, Санту-гун понял, что одолеть его не удастся. Он резко перевернул котёл, с грохотом приземлился и без промедления бросился к Ван Юйянь, намереваясь схватить заложницу и уже с ней торговаться. Цзян Минчжэ, приземлившись, тут же рванул за ним. В зеленоватом свете он ясно разглядел, что под котлом имеется отверстие, из которого торчат две короткие ножки Санту-гуна, несущие его вперёд. Цзян Минчжэ мысленно перевёл дух: «Я уж думал, это какая-то чёрная технология, а оказывается, просто черепаховый панцирь!» Несмотря на короткие ноги, Санту-гун бежал удивительно быстро. Пробежав несколько шагов, он подпрыгнул, и котёл, отскочив в воздух, распахнул крышку, словно огромная пасть, готовая проглотить Ван Юйянь. Ван Юйянь в ужасе уже собиралась спрыгнуть с коня, но вдруг котёл застыл в воздухе! Цзян Минчжэ вовремя настиг его и одной рукой схватил Санту-гуна за лодыжку, буквально вырвав на ходу этого толстого карлика вместе с его медным укрытием. Санту-гун завопил и изо всех сил пнул Цзян Минчжэ по запястью левой ногой. Тот даже не обратил внимания. Всю мощь энергии Бэймин он направил в руку, рявкнул и, раскрутив вместе с котлом, с силой швырнул вниз. С оглушительным «бум!» котёл врезался в землю, разметав во все стороны комья грязи и камни. Половина его ушла в почву. Ван Юйянь остолбенела, подумав: «В древности был Силач, поднимавший котлы, но и его слава, наверное, не превосходила этого зрелища». Цзян Минчжэ потянул котёл на себя и вытащил Санту-гуна через круглое отверстие снизу. Тот, весь в крови, оглушённый падением, всё ещё пытался пнуть Цзян Минчжэ ногой. Тот холодно усмехнулся и снова поднял его, на этот раз с ещё большей силой врезав в медный котёл. Звук удара превзошёл предыдущий. Твёрдый медный котёл вмялся, образовав чёткую фигуру человека. Санту-гун, ошеломлённый и неподвижный, застрял в этой вмятине, и, судя по всему, у него переломано было несметное количество костей. Цзян Минчжэ отпустил его ногу и приставил меч к переносице. Санту-гун, еле дыша, стал умолять: — По… помилуй! Если убьёшь меня, обидишь Дворец Линцзюй… Услышав, что тот сам назвал Дворец Линцзюй, Цзян Минчжэ прищурился и сделал вид, будто удивлён: — Что? Ты что, из Дворца Линцзюй?! Ах, вот как! Получается, мы с тобой свои — как вода из одного источника! Он тут же вернул меч в ножны и спросил: — В Дворце есть девушка по имени Фу Минъи. Ты её знаешь? Глазки Санту-гуна забегали. Он был одновременно испуган и обрадован, настолько, что даже забыл про боль. Хотя Дворец Линцзюй и обладал огромной властью, он всегда действовал тайно и не пользовался широкой известностью в мире воинов. Санту-гун упомянул Дворец лишь для запугивания — больше всего он боялся, что Цзян Минчжэ вообще не знает, кто такие из Дворца Линцзюй. Но вышло даже лучше, чем он надеялся: Цзян Минчжэ не только знал Дворец, но и явно имел с ним тесные связи! — Как же не знать! — воскликнул Санту-гун. — Глава Отдела Янтянь, Фу Чжэньшэнь! Малый старик, как я, конечно, знает его! Мы прибыли сюда именно по приказу Фу Чжэньшэня! Юный герой, неужели и вас он прислал? Цзян Минчжэ покачал головой и скромно улыбнулся: — Нет-нет, на самом деле… я жених Минъи! Мы поклялись друг другу в горах Дали, а потом я вернулся домой, чтобы получить благословение родителей. Сейчас как раз направляюсь в Дворец Линцзюй, чтобы просить Старейшину Тяньшань разрешить Минъи выйти за меня замуж. Лицо Санту-гуна исказилось в причудливой гримасе. «Отлично! — подумал он. — Старейшина Тяньшань больше всего на свете ненавидит мужчин. Если ты осмелишься явиться в Дворец с просьбой о свадьбе, она разорвёт тебя на куски! Значит, эта старая ведьма сама отомстит за меня — и какая мне честь!» В душе он ликовал от злорадства, но на лице изо всех сил изобразил радушную улыбку и закивал: — Вот как! Значит, вы — пара, созданная самим небом! Старейшина Тяньшань непременно благословит ваш союз. Цзян Минчжэ обрадовался: — Благодарю за добрые слова! Хотя, честно говоря, особых талантов у меня нет — просто Минъи увидела мою искренность и согласилась связать со мной свою судьбу… Кстати, какое поручение она вам дала? Я случайно навредил вам, и мне очень стыдно. Если из-за этого сорвётся дело Минъи, вина будет целиком на мне. Лучше позвольте мне выполнить ваше задание — так она будет спокойна. Санту-гун, услышав имя Фу Минъи и упоминание титула Старейшины Тяньшань, окончательно поверил ему и горько усмехнулся: — Моё задание простое: в течение десяти дней не пускать ни одного воина Цзянху по этой дороге в Шаолинь. Цзян Минчжэ удивился: — Почему? Неужели наш Дворец собирается напасть на Шаолинь? Санту-гун вздохнул: — Всё немного сложнее. Вкратце: Дворец Линцзюй и Палата Первого Ранга Западного Ся — заклятые враги. Недавно Палата собрала множество мастеров и отправилась в государство Сун. Фу Чжэньшэнь узнал об этом, лично последовал за ними, чтобы выяснить их замыслы, и приказал нам, подчинённым, мешать им всеми силами, чего бы они ни задумали. Он сглотнул и продолжил: — Несколько дней назад пришла весть: Палата Первого Ранга и Община Нищих устроили великую битву в Цзяннани. После этого Община разослала «листы героя», приглашая всех героев собраться в Шаолине, чтобы разобраться с бывшим главой Общины, Сяо Фэном — человеком из племени киданей! Фу Чжэньшэнь заключил, что Палата хочет подстроить конфликт между Суном и Ляо, чтобы извлечь из него выгоду. Раз они хотят навредить Сяо Фэну — мы будем его защищать. Поэтому все наши люди заняли ключевые дороги и задерживают всех, кто направляется в Шаолинь. Цзян Минчжэ кивнул с пониманием: — Вот оно что!