Викинги: Повелители Ледяного моря — Глава 247

Глава 247. Короткое копьё и рыцарское копьё На следующее утро, под резкий звон колокола, четыреста наёмных работников покинули бараки: одни отправились рыть канавы, других направили в лагерь для заготовки древесины, третьи занялись уходом за пшеничными и сахарными плантациями. На самом деле Компания по производству сахара получила также черенки винограда и саженцы цитрусовых, однако массово их не высаживала. В Средние века виноград размножали черенкованием — с момента посадки до стабильного урожая проходило не менее четырёх лет, а цитрусовые созревали не быстрее. Ресурсов у компании было мало, поэтому приоритет отдавался сахарному тростнику; другие культуры отложили до лучших времён. Под палящим солнцем работники в грубых льняных рубашках усердно трудились, изредка позволяя себе немного передохнуть, когда надзиратель отворачивался, и перешёптывались о том, как каждый из них оказался в этой глуши. Работники делились на две категории: добровольцы из числа бедняков и сосланные преступники. Бедняки обычно подписывали трёхлетний контракт: по истечении срока они могли вернуться на родину или остаться на Острове Солнца и бесплатно получить участок земли площадью двадцать акров. Срок ссылки у преступников различался: кто-то мог вернуться в Британию уже через два года, а кому-то предстояло ждать десять. Новоприбывшие были обвинены в участии в мятеже, поэтому их приговорили к пожизненной ссылке — им суждено было провести остаток дней на Канарских островах. — Эй, почему ваш глупый граф вздумал поднимать мятеж? Его что, Гуннар обманул? Старожилы подтрунивали над новичками, и те реагировали по-разному. Пока они шумели и спорили, из ближайших джунглей внезапно вырвалась толпа туземцев с короткими копьями в руках. — Чёрт возьми, как они снова здесь очутились? Опытные работники тут же бросили лопаты и кирки и бросились к лагерю. Новички, медлившие с реакцией, остались позади — их пронзили метательными копьями и оставили валяться на земле в неизвестности, живы ли они. Через пять минут почти все работники укрылись за стенами укрепления. Едва успев перевести дух, их уже подгонял управляющий, приказывая спешить на склад за оружием. Глядя на растерянную толпу, он напомнил: — Берите лёгкие арбалеты и длинные копья! Быстрее! Если враг прорвётся через стену, нам всем конец. Те, кто взял арбалеты, заняли позиции за стеной — по одному стрелку у каждой бойницы. Владельцы копий разделились на две группы: сто человек встали у ворот, остальные сто — в резерве, чтобы отбивать отдельных туземцев, которые попытаются перелезть через стену. Вскоре к укреплению подоспели сотни туземцев. Те, кто находился по краям толпы, прикрывались деревянными щитами от стрел, а впереди стоявшие размахивали подобранными лопатами и кирками, яростно колотя по деревянным воротам. Управляющий выглянул из бойницы и, увидев у туземцев железные инструменты, побледнел от ужаса. — Кто позволил вам бросать инструменты снаружи? — закричал он, проклиная глупость работников. Племена острова не умели плавить металл; их оружие состояло в основном из деревянных копий, каменных топоров и пращей. За прошедший год они поняли преимущество чужеземцев и начали целенаправленно собирать любые железные предметы. Менее чем за десять минут укреплённые деревянные ворота были пробиты, и в образовавшуюся дыру управляющий выпустил арбалетный болт, попав точно в горло одному из нападавших. Это лишь разъярило туземцев — они, не считаясь с потерями, продолжили атаку и в конце концов ворвались внутрь укрепления. — Копейщики, стойте на месте! Арбалетчики — стреляйте сзади! Никто не смеет отступать! Управляющий тут же обезглавил двух беглецов и повёл людей на удержание ворот. Они продержались недолго — с вышки вдруг раздался визг: — Конница! Конница графа прибыла! С востока холм пересекли двадцать всадников. Один из них держал новое знамя графа: синее полотнище с тремя мощными стеблями сахарного тростника по центру. На них были кольчуги и железные шлемы, они сидели верхом на высоких и крепких андалузских боевых конях, в правой руке держали трёхметровые рыцарские копья, а ноги в кожаных сапогах покоились на стременах. Не давая врагу опомниться, граф первым ринулся в атаку. Кони заржали, их копыта грохотали, словно гром, и всадники, выстроившись в рыхлую линию, устремились прямо в толпу, насчитывающую более четырёхсот человек. По пути некоторые туземцы метнули камни из пращей, но большинство пролетело мимо. Лишь немногие камни ударили в кольчуги всадников, не причинив им вреда. Когда до врага оставалось всего тридцать шагов, Хельги пришпорил коня, развив максимальную скорость, и выровнял копьё, врезавшись прямо в рыхлый строй туземцев. — Вальхалла! Под его предводительством конница пронеслась сквозь врагов, будто тех и не существовало. Длинные копья легко пронзали плоть, кони сбивали с ног всех, кто вставал на пути, а железные копыта растаптывали упавших. Кто-то пытался ухватиться за ноги лошадей — ему тут же рассекали череп мечом; кто-то бежал — его пронзали сзади на скаку. Паника, словно чума, мгновенно охватила толпу, и строй рассыпался. В считаные мгновения на площадке лежали десятки тел. Выжившие туземцы бросились врассыпную, скрываясь в джунглях. Хельги остановил коня посреди луж крови, выглядел он спокойно, будто только что завершил обычную охоту. Оглянувшись, он увидел, что среди всадников лишь двое получили лёгкие ранения. Заведя коня в лагерь, Хельги взял из рук управляющего сладкий хлеб и чашу с сахарной водой. — Что за нападение? Кто их спровоцировал? — Никто. Мы работали как обычно, и вдруг из джунглей выскочила эта орда. Пятнадцать самых медлительных работников погибли. Пока мы оборонялись, ещё двадцать человек получили ранения от копий и камней. Пшеничные всходы и сахарный тростник испорчены, а водяное колесо у реки разбито. Господин, больше так нельзя. На острове не хватало людей, и Хельги не хотел вступать в открытую войну с туземцами. Он постоянно приказывал подчинённым проявлять сдержанность и даже дарил им вино и лён, чтобы наладить отношения. Но после стольких нападений колебаться было уже нельзя. — Соберите всех работников на обучение. Распорядитесь: как только мы разгромим это племя, всё — женщины, зерно — достанется им. Управляющий воодушевился. Ему давно осточертели эти мелкие воришки, и он рад был раз и навсегда покончить с ними, чтобы больше не мешали порядку на плантациях. Внезапно Хельги как бы между делом упомянул имя Хосы: — Где этот человек? Отправьте его как можно скорее обратно в Британию. Пусть не мешает здесь. Управляющий послал нескольких подчинённых на поиски, но, обыскав весь лагерь, они так и не нашли Хосу. Один из работников напомнил, что утром Хоса ушёл рыбачить вверх по течению и, скорее всего, погиб. — Заткнись и ищи! — приказал управляющий, чувствуя, как настроение падает до самого дна. Хоса был труслив и жаден, и ни Хельги, ни рыцари никогда его не признавали. Но у него была одна неоспоримая особенность — сестра-королева. Если с ним что-то случится, гнев королевы обрушится на того, кто не сумел его защитить. — Ууу… Отпусти меня! Я заплачу любую цену! Тем временем Хоса уже стал пленником. Один из туземцев несёт его через джунгли быстрым шагом. Постепенно растительность вокруг редела, и Хоса понял, что дело плохо, но сопротивляться не смел: этот человек убил двоих вооружённых мечами стражников одним деревянным копьём — с ним справиться было бы делом пустяковым.