Освоение земли: Свободный земледелец гор — Глава 230

Глава 230. Многочисленное потомство В зимний полдень Бэйцзи У сидел в саду и чертил эскизы. Строительство Императорского клуба уже началось — рабочие копали котлован под фундамент. Пока Бэйцзи У был занят, рядом появилась юная служанка Линлин, которая в последнее время всё чаще приходила к нему. — Ваше Величество, — сказала она, глядя на рисунки, — почему вы рисуете в саду не красавиц, а одни лишь здания? Женщины в парке, вероятно, думали, что император рисует их, и последние дни тщательно наряжались, надеясь привлечь его внимание. — Просто архитектуру невозможно представить без людей, — рассеянно ответил Бэйцзи У. — Когда вокруг много людей, часто рождаются неплохие идеи. Линлин улыбнулась: — Ваше Величество, вы ещё не закончили чертёж императорского дворца? — Это эскизы других дворцов, — ответил Бэйцзи У, разглядывая запутанные линии на доске. Многие идеи он набросал наспех, и даже сам теперь мог разобрать их лишь сегодня. Память — штука ненадёжная. Бэйцзи У часто не мог вспомнить, что имел в виду, глядя на свои собственные наброски: почерк слишком небрежный, линии слишком схематичные — легко что-то упустить. Он размышлял, как спроектировать дворец, способный вместить десять тысяч человек, и как распределить в нём служанок и женщин разного ранга. Линлин лишь хотела угодить императору и совершенно не понимала сути его замыслов. В этот момент подошла Елюй Поло. Ей было уже двадцать семь или двадцать восемь лет. На голове она носила шапку из белого волчьего меха, словно северная красавица, несгибаемая перед метелью. На плечах развевался светло-жёлтый плащ с белым градиентом, а под ним — тёплый жёлтый свитер, подчёркивающий её пышные формы. На бёдрах облегающая чёрная юбка делала её стройнее. Во дворце было немало женщин из знатных семей, но большинство из них слишком быстро склонили головы и утратили прежнее благородное величие. Даже дочь прежнего императора была преподнесена Бэйцзи У в качестве подарка. Изначально перемирие было просьбой о мире, и Бэйцзи У обращался с принцессами крайне грубо, рассматривая их как игрушки. Лишь за последние годы он стал относиться к ним как к людям. Остальные женщины и вовсе не имели статуса наложниц — они были лишь немного выше обычных служанок. На этом фоне именно Елюй Поло занимала самое высокое положение. Раньше она была наследной принцессой, но из-за всеобщей тревоги среди киданьской знати её свадьба затянулась. Когда её отец, Елюй Баоцай, стал императором, он вместе с другими киданьскими красавицами преподнёс дочь победителю. Для завоевателя принять женщин побеждённых — обычное дело, соответствующее традициям степных племён. Елюй Поло была прекрасна, словно изящная ракшаси. С подчинёнными она держалась так, что внушала уважение даже без гнева, обладая подлинным величием царевны или королевы. С мужчиной, превосходящим её силой, она была нежной и понимающей, зная, как угодить. Осознав своё подчинённое положение и поняв, что Бэйцзи У — император, а не супруг, она всегда вела себя согласно своему статусу. — Ваше Величество, — тихо произнесла она, остановившись в двух метрах и склонив голову. Бэйцзи У продолжал разглядывать чертёж. — В чём дело? Елюй Поло с лёгкой досадой ответила: — Сегодня во дворец пришло много мужчин. Я заметила, что никто этим не управляет, и пришла спросить, как следует поступить. — Ничего страшного, — ответил Бэйцзи У. — Это мои солдаты, они копают фундамент. Я не приказывал служанкам держаться подальше, но если они не понимают, что мешают, им не место здесь. Елюй Поло кивнула: — Простите, я переживала напрасно. Но умеют ли эти солдаты строить? Бэйцзи У отложил чертёж и потянулся, чтобы погладить сидевшую рядом красавицу. — Они специально обучены для этого. Подойди, посиди со мной — редкий случай отдохнуть. По обе стороны императора уже сидели женщины, но когда Елюй Поло подошла, служанка, которую он не трогал, сообразительно уступила место. Всё это регулировалось естественным отбором: чем больше людей отсеивается, тем лучше остальные понимают негласные правила. Бэйцзи У продолжал думать об архитектуре. Работали его штурмовые и инженерные войска. Штурмовики обычно использовали взрывчатку и артиллерию для разрушения укреплений, а инженеры занимались тем же, но также строили мосты, дороги, палатки и управляли техникой. — В районе Ляодун за этот год вернулось много людей. С момента их капитуляции прошло уже три года. За это время в боях погибли тысячи, но и родилось свыше миллиона детей. — Твой отец вчера прислал письмо о завоеваниях и упомянул, что боится, будто тебе одиноко. Поэтому он прислал из рода более ста женщин и девушек, чтобы прислуживали мне. В гареме Бэйцзи У было немало киданек. Знатные семьи, стремясь сохранить жизни, отправляли ему своих дочерей и родственниц. Когда Бэйцзи У потребовал, чтобы киданьские аристократы распределили лишних наложниц, служанок и жён между своими подданными, те предпочли отдать самых красивых женщин императору, а не своим слугам или воинам. Если женщина была красива и не замужем, она по праву принадлежала сильнейшему. Обычному человеку, взявшему в жёны красавицу, пришлось бы остерегаться множества хищников — мух, тигров и змей. Бэйцзи У защищал права своих «общинных семей», но кидани жили автономно. В их понимании знать могла безнаказанно пользоваться жёнами и дочерьми слуг, но если кто-то тронул их собственных женщин — это считалось величайшим позором. Поэтому, когда пришёл приказ освободить множество женщин, сто процентов аристократов предпочли отдать красавиц императору, а не позволить их трогать «чёрным рабам». Для киданей китайцы были трудолюбивыми «чёрными рабами»… Теперь в паспортах всех значилось не «ханьцы», а «жители государства Шаньнун, район Ляодун». Елюй Поло не считала унизительным делить мужчину с другими. Услышав имя Бэйцзи У впервые, она сразу поняла: это сильнейший. А сильнейшему естественно владеть служанками и рабынями — такова небесная справедливость! — Не стоит говорить «прислали», — улыбнулась она. — Все люди на земле — ваши рабы. Мой народ пасёт для вас коней и овец, сражается с врагами и рожает вам детей. Бэйцзи У обнял её: — Верно. Выбрать несколько красивых овечек для развлечения — отличная мысль. — Есть и прекрасные скакуны, — добавила Елюй Поло. — Гордые аристократки особенно нуждаются в том, чтобы вы их приручили. Бэйцзи У не интересовался этим: — Я не люблю хлопот и не люблю воспитывать женщин. — Наши войска в Ляодуне дошли до Северной Европы, но там нет ценных трофеев — одни ледяные горы, снег и бескрайнее море. Из логовищ викингов удалось вывезти лишь ржавые куски железа и меди. — Без трофеев и с бесплодной землёй урожай в Ляодуне в этом году плохой, поэтому решили платить налог женщинами. Елюй Поло не ожидала такого поворота. Она хотела попросить пощады, но побоялась заговорить. Бэйцзи У просунул руку под её плащ. Елюй Поло почувствовала тепло и тут же прижалась к нему. — Я сам приказал им идти на север, — улыбнулся император. — Хотя трофеев мало, я всё равно готов заплатить пятьсот тысяч гуаней за эти ледяные земли. — Кроме денег за землю, воинам, прошедшим тысячи ли, нужны награды. У твоего отца почти не осталось средств, поэтому я выделю ему три миллиона гуаней на строительство моего зимнего дворца. — Людям в Ляодуне нечем заняться — пусть строят мне дворец и зарабатывают на жизнь. — Благодарю вас, Ваше Величество! — обрадовалась Елюй Поло. За три года, получая ежегодно десятки тысяч единиц огнестрельного оружия и поддержку промышленности, Западный экспедиционный корпус без труда уничтожал феодальные аграрные государства. Три года назад лук был обязательным оружием, а теперь в отрядах по несколько тысяч человек не встретишь ни одного лука. Война требует практичности: берут то, что эффективно. Ни замки, ни крепости не выдерживали огня ружей и пушек. Шаньнун отправил на войну менее тридцати тысяч человек, но сейчас в Западном экспедиционном корпусе, включая перебежчиков, насчитывалось более тридцати миллионов. * * * На равнине за пределами королевства Франков быстро собирались восточная и западная армии. Франкская кавалерия — более 10 000 человек, включая рыцарей и наёмников. Английские лучники — 12 000 человек: длинные луки, арбалеты и рекруты. Пехота — 20 000 человек: ополчение, наёмники и личные отряды аристократов. Четыре десятка тысяч воинов собирались полгода, чтобы поддержать Западно-Франкское королевство, но теперь в этом не было нужды. Бывшее Франкское королевство раскололось на Восточное, Среднее и Западное. Когда армия восточных «варваров» вторглась, разрозненные государства не оказали ни малейшего сопротивления коннице Шаньнуна. Каждое королевство, словно блудница перед разбойником, было покорено в хаосе. Общее командование объединёнными силами принял граф из Парижа. Сидя на любимом коне, парижский граф с холма наблюдал за тысячей солдат, выстраивающихся на равнине. Сорок тысяч против тысячи? Разведка не требовалась! Граф выхватил рыцарский меч и воскликнул: — За Францию! — За честь! Аристократы, возглашая «За честь!», повели своих тяжеловооружённых рыцарей в атаку. Тяжёлая кавалерия шла впереди, лёгкая — с флангов для окружения. Пехоте и лучникам места на поле боя не оставалось. Их противником была армия Бэйюаня. После основания провинции Сиа она присоединилась к походу с огнестрельным оружием и боеприпасами. Командир ружейного полка, цяньху Чжао Да, стоял на месте и отдавал приказы: — Приготовиться! Ровняйсь! Солдаты мгновенно заняли боевые позиции. Первый ряд лёг на землю, прицеливаясь вперёд. Второй сел. Третий присел на корточки. Четвёртый встал в стойку «ма-бу». Пятый — в обычную стойку. Шестой поднял ружья над головой. Тысяча человек, девятьсот ружей, десять пушек. — Огонь! — заорал Чжао Да изо всех сил. Каждый ряд по сто пятьдесят человек одновременно нажал на спуск, целясь в кавалерию, приближавшуюся на пятисотметровую дистанцию. Бах! Густой дым на мгновение скрыл поле боя. Когда дым рассеялся, впереди лежало более ста убитых всадников. — Вперёд! Продолжайте атаку! — За Францию! — За честь! Ружейники не задерживались. Через несколько вдохов они снова были готовы. — Огонь! — Бах! Ещё ближе подошедшие всадники, сбитые пулями, падали с раненых коней. Некоторые, защищённые доспехами, не погибли от пуль и теперь с мечами бежали вперёд. — Огонь! По новому приказу Чжао Да солдаты хладнокровно нажали на спуски. За полминуты в атаке погибло четыреста–пятьсот кавалеристов. — Артиллерия, приготовиться! — Огонь! Артиллеристы, давно ждавшие команды, подожгли фитили. Бум! Земля задрожала. Кони взвизгнули и бросились врассыпную. Пушки отдали назад от отдачи и медленно опустились на траву. Ядра вылетели из стволов и врезались в тылы кавалерии. Пехота и лучники в километре позади увидели, как чёрные точки падают прямо на них. Страх охватил армию. Крестьяне, мечтавшие вернуться домой к посевам, столкнулись с ужасом! Это уже не битва аристократов, где победа решает всё. Когда железные ядра пролетели над кавалерией и щитоносцами и ударили в плотные ряды тыла, убитые кони и солдаты разрушили строй. — Огонь! — Бах! Кавалерия не успела приблизиться к пехоте на триста метров — все упали среди трупов товарищей. Поле боя больше не принадлежало численному превосходству. Массовое производство огнестрельного оружия превратило сражения с феодалами, не владеющими порохом, в бойню. Цивилизация и варварство. Цивилизацию теперь представляли не рыцари. Завоеватель, держащий в руках истину, и есть носитель цивилизации. — Огонь! — Бах! Франкская кавалерия прекратила атаку. Храбрые «господа-рыцари» передумали! Они развернули коней, выбирая между бегством и пленом. Бах! Чжао Да и его люди не давали им шанса на капитуляцию. Правило было простым: казнят чиновников, но щадят простых людей; убивают мужчин, но оставляют женщин. Красивых аристократок забирали в повозки, старых и уродливых — убивали, чтобы остальные поняли, с кем имеют дело. Послушным давали еду и питьё, а владеющих языком шаньнуна — уважали. Этому Бэйцзи У их не учил — такова была выработанная годами практика. Сильнейшей стороной рода Шаньнун была система перевоспитания пленных, обеспечивавшая эффективное пополнение армии. Но сначала нужно было обезглавить прежнюю знать. Аристократы и рыцари входили в число безусловно уничтожаемых — с ними не церемонились. Система имела два режима: при Воинственном Ване эффективность была максимальной, а в его отсутствие — гораздо ниже, с риском мятежей. Западный экспедиционный корпус не раз сталкивался с предательством после капитуляции и нес значительные потери. Чтобы быстро решить проблему, корпус единогласно выбрал самый простой путь. С уничтожением последних регулярных сил сопротивления Франкского королевства завоевание континента завершилось. Была учреждена провинция Западная Европа. Трофеи из королевских дворцов потоком отправлялись в Центральный Китай. Государство Шаньнун обещало отменить налоги в обмен на то, что крестьяне вернутся домой, займутся уборкой урожая и прекратят сопротивление. Мужчин из знати казнили или отправляли в евнухи, а женщин тщательно отбирали — самых красивых отправляли в качестве «налога». Тюрки на юге захватили Аббасидский халифат с пятьюдесятью миллионами жителей. Монголы двинулись на юг и заняли Египет, Грецию и другие регионы. Ляодунцы двинулись на север и загнали высадившихся викингов обратно в их дома. Новые волны шаньнуна устремлялись с Востока. Местные женщины начали рожать детей новым правителям, а дети учили язык рода Шаньнун, становясь первым поколением простых жителей провинции Западная Европа. Армия Бэйюаня обладала лучшими методами просвещения. С помощью купцов за два–три года можно было превратить толпы в боеспособных воинов Шаньнуна. Восстанавливали ирригацию, помогали в земледелии, делились едой, поощряли торговлю, нанимали местных на работу и уважали их верования. К лаюэ девятого года нашей эры мировое население оценивалось в 150 миллионов, из которых более половины жили в государстве Шаньнун. Особенно после войны, когда десятки тысяч воинов и пленниц вернулись домой, рождаемость взлетела до немыслимых высот. Это был не «цивилизованный мир». Для женщин-рабынь в феодальных обществах того времени возможность родить ребёнка и жить без забот о хлебе была слишком заманчивой, чтобы отказываться. Даже сами шаньнуны множились, как пельмени в новогоднем кипятке — в каждом доме жило по десятку–другому человек. Бэйцзи У быстро отбросил эти мысли и снова погрузился в проектирование своего дворца, размышляя, как оставить свой след на камнях по всему миру. (Глава окончена)