Викинги: Повелители Ледяного моря — Глава 320

Глава 320. Армия Во время коронации патриарх сочинил для Базиля благородную родословную, заявив, будто тот происходит от древней армянской царской династии. Учитывая, что внутри храма толпились солдаты гвардии и варяжские воины, знать не осмеливалась открыто возражать и лишь в душе яростно издевалась: — Деревенский варвар осмелился назваться императором? — Как только генералы из провинций получат весть, посмотрим, как ты выкрутится! — Раз уж родился в Македонии, почему бы не приписать себе более знатного предка — например, Александра Македонского? По завершении церемонии коронации Базиль щедро наградил своих приближённых. Нильс получил ещё один замысловатый почётный титул и спокойно его принял. На третий день, ранним утром, Базиль собрал солдат на площади к северу от дворца и лично раздавал им деньги. В прошлом году Михаил III устранил Вардаса и его сторонников, конфисковав их поместья по всей империи. Большая часть золота и серебра пополнила императорскую сокровищницу. Теперь же Базиль, совершив переворот, захватил эту сокровищницу и заодно расправился с множеством аристократов, выступавших против него, конфисковав их имущество. По грубым подсчётам, ныне в его распоряжении находилось богатство, равное годовому доходу всей империи. В пересчёте на британские и североевропейские меры это составляло около шестисот тысяч фунтов серебра! Услышав эту цифру впервые, Нильс был потрясён, но, обдумав, решил, что она вполне разумна. Византийская империя насчитывала 8,5 миллиона человек, один только Константинополь — свыше полумиллиона. Уровень цивилизации здесь многократно превосходил остальную Европу, поэтому такой доход был естественным. А ведь ещё несколько веков назад, в период расцвета, доходы были в разы выше. Глядя на площади на груды золота и серебра, сложенные горами, и на солдат, выстроившихся в очередь за наградой, Нильс про себя бормотал: — Если сложить доходы Карла Лысого и Вигга, получится не больше ста тысяч фунтов в год. Остальные — Рюрик, маленький Эрик, Хафдан — ещё беднее и вообще не стоят внимания. Два дня Базиль трудился, раздавая награды каждому солдату под своим началом, и таким образом получил их первоначальную верность. Затем он отправил письма генералам по всей империи, предлагая каждому условия, подобранные с учётом характера адресата. Всего за месяц, благодаря сложным политическим сделкам, Базиль заручился признанием более чем десятка генералов. Положение стабилизировалось. Михаил III весьма кстати скончался от внезапной болезни, и Базиль временно укрепил свою власть. Чтобы повысить авторитет и легитимность своего правления, ему срочно требовалась внешняя война — победа должна была упрочить его власть. На тот момент в распоряжении Византии насчитывалось сто тысяч воинов, включая: шестьдесят пять тысяч тематиков — солдат-землевладельцев, распределённых по военным округам. В мирное время они занимались земледелием и платили налоги, а в военное — призывались на службу. Их боевой дух и уровень подготовки оставляли желать лучшего; десять тысяч пограничников, охранявших границы от вторжений; пятнадцать тысяч полевых войск и две тысячи варяжской гвардии, дислоцированных в Константинополе. Они были прекрасно вооружены и обладали высокой боеспособностью, составляя ядро имперской армии; наконец, флот — шестьдесят боевых кораблей, на которых служили пять тысяч моряков, ремесленников и вспомогательного персонала. Кроме того, генералы округов содержали разное число наёмников — в общей сложности несколько тысяч человек. Оценив расстановку сил, Базиль созвал совет своих доверенных сановников. Совещание проходило не в главном зале дворца, а на открытой террасе, устроенной на склоне холма с видом на Мраморное море. Вокруг вились зелёные лианы, а на столе лежали инжир, виноград, маслины и другие плоды. Нильс не притронулся к еде, устремив взгляд на восточное море. Небо было безоблачно-голубым, а поверхность моря в послеполуденном свете переливалась мелкой золотой рябью. Туда-сюда сновали торговые суда самых разных форм, а иногда мелькали и дромоны императорского флота. Вёсла на них поднимались и опускались в едином ритме, корабли легко скользили по воде. На палубах стояли по две арбалетные катапульты, а на носу красовались драконьи головы — внутри, как говорили, прятались устройства для метания греческого огня. — Садитесь где хотите, не стесняйтесь, — улыбаясь, произнёс Базиль, появившись на террасе в византийской пурпурной мантии. Он велел слугам развернуть на земле огромную карту. Империя сталкивалась с тремя основными внешними угрозами: Аббасидским халифатом на востоке, восходящей Болгарией на Балканах и пиратами, обосновавшимися на Крите. — Какое направление, по-вашему, подходит для кампании? Все молчали. Базиль окинул взглядом террасу и остановил глаза на Нильсе, стоявшем в стороне от остальных. — Нобелиссимос, — обратился он, — что скажешь ты? Нильс ответил на ломаном греческом: — Аббасиды слишком сильны и владеют обширными землями — с ними лучше не ссориться. Критские пираты мастерски ведут рейды, их трудно поймать — они словно тени. Поэтому я выбираю Болгарию. Их земли лежат к северу от Константинополя, недалеко — легко снабжать войска. Мнение Нильса совпало с замыслом Базиля. В детстве император был захвачен в плен болгарами и двадцать лет провёл в унижениях. Теперь, обретя власть, он был готов отплатить должком. Базиль едва заметно кивнул и с лёгкой улыбкой спросил: — А как, по-твоему, следует вести войну? — Тематики слабы в бою, — ответил Нильс. — Их нельзя брать в поход: чрезмерные потери ослабят оборону Анатолии и спровоцируют вторжение Аббасидов. Я предлагаю нанять русов и кочевников с восточноевропейских степей. Они живут в бедности — за небольшую плату можно набрать целую армию наёмников. Даже если потери окажутся велики, основа империи не пострадает. В ту эпоху пехота Византии уже не шла ни в какое сравнение с легионами Древнего Рима. Главной опорой армии стали катафрактарии — тяжёлые всадники в полных доспехах, защищавшие и себя, и коней от большинства атак. В отличие от франкских рыцарей, специализировавшихся на копейной атаке в сжатом строю, катафрактарии дополнительно вооружались луками, исполняя роль тяжёлых конных лучников. Их слабость — низкая скорость: из-за тяжёлых конских доспехов они не могли догнать вражескую конницу и нуждались в поддержке лёгкой кавалерии. Император решил, что восточноевропейцы могут стать тяжёлой пехотой, а кочевники — лёгкой конницей, что эффективно закроет слабые места в армии. Учитывая богатство империи, такие расходы казались пустяком. Базиль одобрил предложение Нильса и поручил ему отправиться в среднее и нижнее течение Днепра для найма наёмников. Численность отряда не должна была превышать пятнадцати тысяч человек. Через два дня Нильс, казначей Титус, пять евнухов и пятисотенная охрана отправились в Золотой Рог, чтобы сесть на корабль. Под охраной дромонов они взяли курс на Восточную Европу. Вернувшись на знакомые земли, Нильс заметил, что в среднем и нижнем течении Днепра мало что изменилось. Русы по-прежнему вели бедную и опасную жизнь, постоянно враждуя с кочевниками. Узнав о прибытии византийского посольства, вожди русов пришли в восторг и повели своих парней к лагерю на берегу реки — все искали работу с высоким риском и ещё более высокой наградой. — Меня зовут Нильс, — представился он, глядя сверху вниз на несколько слегка испуганных лиц в толпе. — Белый ворон Гнутца, командир Варяжской гвардии, нобелиссимос по указу императора, племянник Рагнара. Перечислив все свои титулы, он продолжил: — Некоторые из вас воевали со мной бок о бок. Полагаю, вы хоть немного знаете мою славу. Сегодня я пришёл с хорошей вестью.