Викинги: Повелители Ледяного моря — Глава 374

Глава 374. Померания Закончив рассказ об Иберийском полуострове, Вигг перевёл разговор на самую горячую тему последнего времени — западное Средиземноморье. При поддержке остатков франкских войск Восточная Римская империя добилась значительных успехов на Сицилии — гораздо больших, чем ожидал Вигг. Он решил перейти к обороне и поручил Хадаве сосредоточиться на патрулировании прибрежных вод, избегая столкновений с восходящим флотом Восточного Рима. — Немного потянем время. Аббасидский халифат рано или поздно вмешается — нам нет нужды лезть в эту драку. Следующим пунктом повестки стал север Италии. Доклады четырёх герцогов оказались почти одинаковыми: начиная со второй половины года остатки франков резко сократили количество набегов и вместо этого занялись строительством оборонительных укреплений, надеясь остановить наземное наступление викингов цепью крепостей. На юге Италии имелось множество месторождений высококачественного вулканического пепла, что значительно ускорило строительство. Опираясь на сохранившиеся со времён Древнего Рима чертежи, франки уже построили пятнадцать каменных крепостей. Наследный принц задумчиво произнёс: — Строительство крепостей служит не только укреплению обороны, но и отвлекает беженцев от беспорядков, сохраняя порядок в Италии. Полагаю, к 871 году будет завершено ещё больше таких укреплений. Вигг отнёсся к этому скептически: — Затягивание времени выгодно именно нам. Как только мы восстановим силы, я найду немало способов поквитаться с ними. Затем речь зашла о Моравии в Центральной Европе. Там происходила массовая смена вероисповеданий, и обстановка была крайне нестабильной. Агенты разведки успешно проникли в крупные и средние поселения Моравии и пытались установить контакты с жрецами-шаманами и частью недовольного аристократического сословия. Чтобы подготовиться к возможным военным действиям на этом направлении, Вигг решил отправить недоукомплектованные Третью и Четвёртую полевые дивизии, два гарнизонных полка и полторы тысячи кавалеристов. С наступлением весны эти войска начали перемещаться в Магдебург, расположенный в верхнем течении Эльбы, чтобы быть готовыми к вмешательству в дела Моравии. Благодаря расцвету товарного хозяйства в Британии спрос на деньги среди населения резко возрос. Виггу необходимо было добыть достаточное количество золота и серебра для чеканки монет и поддержания стабильного денежного обращения. По его воспоминаниям, в подчинённой Моравии области Богемии находились богатые месторождения полезных ископаемых. Например, Кутна-Гора в XIII веке станет крупнейшим серебряным рудником Священной Римской империи. Наконец, Вигг упомянул восточноевропейского Рюрика, который по-прежнему был занят торговлей между Чёрным и Балтийским морями. Вигг лишь вскользь затронул эту тему — разрыв в силах между ними был слишком велик, чтобы тратить на это серьёзные ресурсы. В полдень совещание завершилось. Министры вышли из зала с облегчением, радуясь, что пережили этот напряжённый год. С этого момента и до самой весны государственные дела обычно замедлялись, предоставляя редкую передышку. Вигг разделял это чувство. С 867 года он находился в походах — сначала в Западной Франкии, потом постоянно на войне — и давно не наслаждался зимними каникулами. Большую часть времени он проводил в своём кабинете, читая книги или дремля, иногда рыбачил на берегу Темзы или катался в карете по улицам столицы, наблюдая за городом, который строил многие годы. После окончания войны ремесленное производство в Британии переживало подъём. Люди со всех уголков стекались в Лондиниум, и население выросло до тридцати восьми тысяч человек. Текущая площадь города позволяла разместить до пятидесяти тысяч жителей. Кабинет министров представил план, согласно которому в течение двух лет вокруг города должны были возвести новые стены, чтобы освободить место для дополнительной застройки. Сидя в карете, Вигг смотрел в окно на проплывающие мимо лавки и на возвышающиеся вдали амфитеатр с оперным театром и вдруг почувствовал, что такая тихая жизнь тоже имеет свою прелесть. * * * Два месяца спустя. Балтийское море. Под свинцово-серым небом свистел ледяной ветер, а волны неустанно хлестали по корпусу трёхмачтового парусника. Капитан медленно поворачивал штурвал, направляя судно к побережью Померании. Вдали поселение становилось всё отчётливее: грубый частокол из кругляка окружал триста невысоких домов. Узнав о прибытии торгового судна, толпы жителей устремились к причалу, с нетерпением ожидая товаров, которые привезли купцы. Вскоре парусник пристал к примитивному деревянному пирсу. Однако на берег сошли не торговцы и матросы, а офицер военно-морского флота в чёрном двубортном мундире и треуголке, за которым следовала рота морской пехоты. За ними появился мужчина в чёрном длинном плаще, опирающийся на дубовый посох. Он доброжелательно оглядел собравшихся: — Не пугайтесь, дети. Я — Вороний Говорун, верховный шаман империи. Мне нужно поговорить с вашим вождём. Тридцать лет, проведённых на вершине власти, наделили Вороньего Говоруна особым, трудноописуемым величием. Жители не смели смотреть ему в лицо и почтительно расступались, освобождая дорогу. Скандинавское многобожие и славянское язычество имели много общего. В последние годы орден Замка Свечи активно работал над объединением их догматов, отправляя в регион шаманов, владевших целительскими искусствами. Эта стратегия приносила плоды. Целью Вороньего Говоруна в Померании было убедить местных западнославянских вождей принять власть империи. Длинный дом вождя располагался в центре поселения — низкий и широкий, словно исполинский зверь, припавший к земле. Его крыша, сложенная из толстых деревянных досок, источала тонкие струйки дыма. Стены из брёвен, выдержавшие десятилетия непогоды, приобрели глубокий чёрно-коричневый оттенок. Солдаты морской пехоты распахнули тяжёлую дверь, и Вороний Говорун оказался окутан мутным жаром. Он постоял немного, дав глазам привыкнуть к полумраку. Затем он обошёл прямоугольный очаг посреди помещения и направился прямо к главному сиденью, где восседал вождь. Стражники по обе стороны, подавленные его авторитетом, даже не попытались его остановить. — Я — Вороний Говорун. Узнав, кто перед ним, вождь почтительно встал и тут же пообещал вступить в состав империи. Его племя контролировало отличную гавань, через которую перепродавало британские товары внутрь континента, а взамен получало янтарь и меха для продажи британским купцам. Такая выгодная торговля естественным образом склоняла его к компромиссу. В конце марта сто шестьдесят вождей племён Померании собрались на совет в лесу. Викингская империя сейчас достигла пика могущества: её владения простирались от Скандинавии на севере до Франкии на юге. Вожди перешёптывались между собой, но никто не видел реальных шансов на сопротивление. Спустя десять минут все единогласно согласились присоединиться к империи при условии, что королевский дом признает право вождей на наследственное правление. — Разумеется, — кивнул Вороний Говорун с доброй улыбкой. Перед отъездом император объяснил ему свою позицию по Померании: местность изобилует болотами и лесами, почвы там преимущественно глинистые и песчаные, малоплодородные, непригодные для земледелия. Административный аппарат кабинета министров был недостаточно эффективен для прямого управления этой территорией. Императору требовались лишь трудовые ресурсы местных племён. Эти двести тысяч западных славян уже приняли веру ордена Замка Свечи и проявляли большую лояльность, чем франки. В мирное время кабинет мог направлять сюда колонистов для заселения коронных земель. А в случае войны Военный департамент мог сформировать как минимум пять гарнизонных полков, что помогло бы решить проблему нехватки людских ресурсов в империи.