Верховный Маг — Глава 526

Тем временем, убедившись, что боковая комната пуста, Лит и Флория вошли внутрь, и она заперла за ними дверь. — Не волнуйся, — сказала она в ответ на его немой вопрос. — Комната звукоизолирована: снаружи нас никто не услышит. Лит активировал «Жизненное Зрение», чтобы осмотреть окрестности, а Солюс сделал то же самое и заговорил лишь тогда, когда их магическое восприятие подтвердило её слова. — Ты действительно ранена или просто хочешь что-то мне сказать? — Лит знал, что Квилла — целитель почти такого же уровня, как он сам, и что фантомная боль, скорее всего, лишь предлог. Он с радостью рассказал бы ей, что и сам давно хотел поговорить с ней наедине, но вид её с его амулетом на шее и в объятиях другого человека оставил его гораздо более растерянным, чем он ожидал. Всё, что приходило ему в голову, либо сделало бы его полным глупцом, либо ещё больше усугубило и без того неловкую ситуацию. Флория испытывала почти те же чувства. До этого дня она избегала Лита: время помогло заглушить её эмоции, и их отношения казались уже делом прошлым. Но всё будто вернулось, стоило ей снова увидеть его. Её мысли стали такими смутными, что она даже не помнила, зачем привела его сюда. — Камила кажется милой. Вы, наверное, счастливы вместе. — Каллион не выглядит плохим человеком. Надеюсь, он обращается с тобой как следует, — сказал Лит. У него было столько всего, что он хотел ей сказать, но изо рта вырывались только самые глупые фразы. — Он «не выглядит плохим»? — Флория тихо рассмеялась, и он вдруг понял, как сильно скучал по этой улыбке и звуку её голоса. — Значит, он тебе и хорошим тоже не кажется? — Я его не знаю. Могу судить только по тому, что вижу, — пожал он плечами. — Зачем мы здесь? — Его вопрос прозвучал гораздо холоднее, чем он собирался. Казалось, мозг и язык работали независимо друг от друга. — Я просто хотела узнать, как ты на самом деле. Не тот, кого все видят, а настоящий ты. Ты уже овладел Видениями Смерти? Она сделала шаг ближе и вдруг осознала, что впервые за всю жизнь ей приходится смотреть на него снизу вверх. Их прошлое казалось таким далёким, но одновременно — будто всё случилось вчера. — Это не сила, а скорее проклятие, — ответил он. — Я научился держать её под контролем в обычных обстоятельствах, и только. Беда в том, что ни в одной книге, которую я читал, нет ни намёка на нечто подобное. Ты не представляешь, каково это — снова и снова наблюдать, как умирают все и всё, кого ты любишь. — Помню, это чуть не свело тебя с ума, — вздохнула она. — Ты рассказывал своей семье про ту историю с тобой и Тенями? — Нет. Никому, кроме тебя. Но мне стало лучше. — Ему было больно признавать, что она до сих пор остаётся единственным человеком, с которым он поделился этой тайной. Солюс в расчёт не шёл: они ведь не делили ничего — они были единым целым. Лит напряг плечи, и его вторая форма поглотила смокинг. Он вырос чуть выше двух метров, покрывшись плотной чёрной чешуёй с изогнутыми краями, а руки и ноги заканчивались острыми, как бритва, когтями. Ему всё ещё не хватало рогов, крыльев и хвоста — те появлялись только во время скорбей. Его лицо превратилось в чёрную гладкую плиту без носа и ушей. Два жёлтых глаза были открыты, а щели для остальных пяти, хотя и видны, оставались плотно сомкнутыми. «Зачем ты это сделал?» — Солюс был потрясён. «Не знаю», — честно ответил он. Как и в тот раз, когда он сражался с Отродьем возле своего дома, сейчас ему просто показалось, что так нужно поступить. Но если тогда это было реакцией на ярость, то теперь — на страх. Та часть Лита, которая не переставала страдать с тех пор, как умер Карл, та, что была наполнена такой ненавистью, что желала лишь одного — сжечь весь Могар дотла, — пыталась доказать свою правоту. Она хотела показать ему, что он поступил правильно, отпустив её. Что доверять по-настоящему некому. На его лице появилась жестокая ухмылка, обнажившая пасть, полную клыков и огня, — он ожидал, что она закричит от ужаса. — Великие боги! — Флория слегка побледнела от удивления, но даже не дрогнула. — Ещё много лет назад я была права. В твоих жилах действительно течёт драконья кровь. — С каких пор драконы выглядят вот так? — Его голос превратился в низкое рычание, пока он махнул рукой в сторону своего демонического облика. — Драконы выглядят так, как им заблагорассудится, — пожала она плечами в ответ. — Если бы у тебя были перья, я бы подумала о фениксе или грифоне, но чешуя явно кричит «дракон». — Флория шагнула вперёд, а не назад — точно так же, как в ту ночь в её комнате. На этот раз ей пришлось встать на цыпочки, чтобы коснуться его чешуйчатой щеки. — Больно? — Даже вопрос остался прежним. — Нет. Не с тех пор, как я принял то, кем… нет, кого я есть. Благодаря тебе. — Он положил свою чешуйчатую ладонь поверх её мягкой руки, больше не в силах сдерживать слова. — Как я уже говорил тебе после второго экзамена, я — сломанный человек, разбитый на столько осколков, что мой прежний облик стал неузнаваем. Но тебе удалось превратить металл, в который я годами закалял себя, в мягкую ткань. — Ты почти два года своей жизни потратила на то, чтобы собрать меня по частям. Сколько бы раз я ни отталкивал тебя — своими грубыми поступками или бесконечными секретами, — ты всегда была рядом. — Ты подобрала все те осколки, о которых я сам уже махнул рукой, и сшила их воедино. Ты видела меня в самом худшем виде, но никогда не сдавалась, даже когда я показал тебе это уродливое «я». — Ты научила меня, что даже в этом жестоком мире может найтись человек, которому можно доверять, кто примет и полюбит меня глубже, чем способны выразить какие-либо слова. Его большой палец нежно погладил тыльную сторону её ладони, в то время как из семи его глаз короткими вспышками вырвались дым и пламя. Он надеялся напугать её, но вместо этого заставил заплакать. Даже сам Лит не знал, что во второй жизни в его теле нет ни крови, ни слёз — только огонь и тени. — Ты заставил меня захотеть быть не просто сильным, а лучше. За всё это я благодарен тебе и всегда буду благодарен. Мне всё равно, за кого ты выйдешь замуж и кем станешь — я всегда буду рядом с тобой. — Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, просто назови моё имя — и я приду. Я отброшу свой долг и честь, пронзаю врата небес и подземного мира, если они встанут у меня на пути. — Даже смерть не сможет помешать мне прийти сражаться рядом с тобой, потому что это единственный способ отплатить тебе за то, что ты для меня сделала. Лит повернулся и вновь принял человеческий облик. — Теперь лучше вернуться в Главный Зал, иначе люди начнут сплетничать о нас. Больше обычного, я имею в виду. Флория глупо кивнула ему в спину, хотя знала, что он её не видит. И она, и Солюс плакали от всего сердца — ведь эти слова были ближе всего к признанию в любви, которое Лит когда-либо делал. «Чёрт возьми! Солюс, почему ты меня не остановил? Это было самое настоящее признание в любви за всю мою жизнь!» — подумал он.