Верховный Маг — Глава 528

— Вот в такие моменты ты действительно ведёшь себя как монстр. Как ты мог так поступить с Флорией? — Солюсу стало за неё больно. — Если бы я встретил его в дикой местности, убил бы на месте. Если бы мы оказались посреди улицы, бросил бы вызов. А здесь мне оставалось лишь вынуть сахар из его яда и показать всем змею под маской. Красивое лицо и сладкие слова ничего не значат. — Флории нужно получить урок, а обожжённая рука учит лучше всего, — ответил Лит. Как только гости заметили расстройство Флории, шёпот стих. Квилла и Фрия смотрели на Каллиона так, будто готовы были убить его без колебаний, и их братья, родственники, даже слуги — все одинаково. План Каллиона рухнул: древние благородные дома тут же отвернулись от него, едва поняв, на чью сторону встали Эрнас. Нет смысла поддерживать мёртвую лошадь — тем более бить её. Каллиону удалось одним махом опозорить свою спутницу, хозяев вечера и весь свой дом. Это был социальный промах, достаточно сочный, чтобы оживить вечер, но недостаточный, чтобы запомниться надолго — разве что ситуация обострится. — Флория, не хочешь прогуляться по парку? Нам обоим не помешает свежий воздух, — сказал Каллион. Он действовал расчётливо: не переходил границ вежливости и использовал низкий социальный статус Камилы, чтобы оправдать свои слова. «Вышло не так, как я надеялся, но всё ещё в порядке. Осталось лишь убедиться, что Флория не злится и возлагает вину за этот конфуз на эту маленькую девчонку», — подумал он. — Ты прямо с языка снял, — наконец она подняла глаза от пола. На лице заиграла тёплая улыбка, но взгляд оставался ледяным. — Нам нужно поговорить. Едва пара прошла сквозь стеклянные двери наружу, по Большому залу поползли смешки и шёпот. — Думаешь, она его выгонит? — прошептала Камила Литу на ухо. — Маловероятно. Он был осторожен, и я не мог устроить скандал. Эрнас потеряют слишком много лица, если она сразу останется без кавалера, — ответил он, прислушиваясь к другим гостям, уже начавшим делать ставки на исход. Шансы того, что Каллиона вышвырнут, оценивались как сто к одному — ровно так же, как и вероятность, что их отношения продлятся больше недели. — Она обращалась с тобой как с грязью! Кто-то же должен был сказать ей об этом! Почему ты злишься на меня? — воскликнул Каллион, когда все его попытки заговорить сладко натолкнулись на ледяное равнодушие Флории. — Если бы я считал, что она так поступила, сам бы поставил её на место. Ты сделал это не ради меня — ты хотел опозорить Лита. Или думаешь, я настолько глупа? Нет, я действительно глупа — иначе никогда бы не стала встречаться с тобой, — сказала она, шагая в два раза быстрее и то сжимая, то разжимая кулаки, чтобы унять самые жестокие порывы. — Как ты можешь так говорить? Я не совсем виноват. Ты могла бы предупредить, что хочешь поговорить с ним наедине. Ты застала меня врасплох — попросила своего бывшего поговорить! Что мне было делать? — Каллион снова попытался переложить вину на неё, надеясь, что немного чувства вины сделает его мотивы правдоподобнее. — Ты хочешь сказать, что мне нужно просить у тебя разрешения, прежде чем разговаривать с другом? — Его ход лишь подлил масла в огонь её гнева. — Нет, я... — Отвечая на твой другой вопрос: ты мог бы выместить это на Лите, как она сделала со мной. Или, если тебе так не хватало уверенности в наших отношениях, мог бы попросить поговорить об этом наедине — до того, как опозорить меня перед всей семьёй Верхен. — Вместо этого ты ударил по самому уязвимому звену цепи. Похоже на преднамеренный шаг. Возможно, даже заранее спланированный. — Как ты можешь так говорить? — Он сумел придать голосу обиженные нотки, хотя на самом деле страдало лишь его самолюбие — ведь она слишком легко раскусила его замысел. — Как ты мог так поступить, если хоть капля заботы обо мне в тебе осталась? — упрекнула Флория. — Мы закончили. Ты можешь остаться на бал, но я больше не хочу тебя видеть. Каллион попытался возразить, но правая рука Флории сомкнулась на его горле и подняла его в воздух, напомнив, что она сильнее, чем кажется. — Это не обсуждается. Либо ты скажешь «да» и проведёшь остаток вечера как настоящий джентльмен, либо тебя проводят до выхода из моего дома. Выбирай. Каллион закивал, как попугай, а его лёгкие кричали от нехватки воздуха. «Это ещё не конец, сука. Есть больше одного способа использовать тебя против этого крестьянина. Уничтожить Эрнас и Верхен — всё равно что убить целую стаю птиц одним камнем». Тем временем в Большом зале дворецкий объявил пару Эрнас, а сразу за ними — королевскую чету. — Король Мерон Гриффон и королева Сильфа Гриффон! Несмотря на косметическую магию, королевская чета не шла ни в какое сравнение с Эрнас. У Джирни, несмотря на характер, было овальное лицо с изящными чертами и большими глазами, тогда как у королевы — резкие черты и квадратная челюсть. После того как обеим удалили примеси, лучшее сравнение, которое можно было провести, — одна выглядела как молодая невеста, а другая — как сержант-инструктор. — Мне так жаль, дорогая, — сказала Джирни и Камиле, и Литу. — Я не ожидала, что Флория уведёт тебя. Ты отлично справилась, Камила. — Не стоит извиняться, леди Эрнас. Мне следовало быть осторожнее, — смутилась Камила под пристальными взглядами господ дома. Слишком много глаз с завистью уставились на неё. — Неважно, насколько осторожной ты была бы — он всё равно ударил бы при первой возможности. Это не твоя вина. — Приношу извинения от имени своих дочерей, — Орион слегка поклонился Камиле, заставив её и девушек Эрнас покраснеть от смущения. — Мне стыдно за вас. Камила — ученица вашей матери и невеста друга вашей семьи. Вы должны были проявить к ней больше такта. При этих словах Лит, его родственники и Джирни чуть не поперхнулись вином. — Мы не помолвлены, — выдавила Камила дрожащим голосом. — Не помолвлены? — Орион выглядел ошеломлённым. — Ну, он же создал «Камелию» для тебя — это самое романтичное изделие кузнеца-мастера, какое я когда-либо видел. Он даже сделал тебе тиару, как те, что носят Элина и его сёстры. Я думал, ты уже часть семьи Верхен. — Я однотрюковый пони, ладно? — Лит покраснел до корней волос. — Обручи — самые сложные вещи, которые я умею делать. Я кузнец-мастер, а не ювелир. Я долго тренировался, чтобы сделать подарок Джирни, и подумал, что было бы расточительно использовать эти знания только для одного изделия. — Но ты же сделал «Камелии» и для остальных членов своей семьи! — возразил Орион. — Сколько раз мне повторять, что я однотрюковый пони? За этим нет никакого скрытого смысла, это не семейный знак отличия! — А что такое «Камелия»? — спросила королева Сильфа. Закончив обход самых важных аристократов, она заинтересовалась шумихой между Эрнас и Верхен.