Верховный Маг — Глава 551

— Эти неблагодарные псы терпеливо выжидали момент, когда я почти завершу устройство усиления, чтобы привести в действие свой план. Йозмог напал на меня в тот самый миг, когда я был слабее всего, а Данн’Ках использовал свой кристалл, чтобы перенаправить энергию из моего филактерия не ко мне, а в их собственные тела! — Остальное ты можешь себе представить, — сказал Золгриш. Его скелет теперь был полностью собран, и он стоял самостоятельно. Кровяное ядро лича вернулось к обычному размеру, но более половины его поверхности почернело. — То есть, победив тебя, они обнаружили, что разделяют твою ограниченную подвижность, — произнёс Лит, и Золгриш одобрительно кивнул. — Это объясняет, почему они не ушли, несмотря на то что открыли множество выходов, но не объясняет, за что именно они сражаются и почему напали на ближайший город, вызвав тревогу у жителей. — Между Данн’Кахом и Йозмогом никогда не было дружбы. Единственное, что их объединяло, — это общий враг: я. Как только они поняли, как использовать мою жизненную силу, чтобы обратить последствия упадка своей расы, они сразу же захотели убить друг друга. — Тот, кто умрёт первым, воскреснет снова, но потеряет контроль над моей жизненной силой, оставив другому большую часть моих способностей! Что до нападений на город — объяснение предельно просто. Я выбрал в качестве своих рабов только мужчин, чтобы держать их численность под контролем. «Десятилетия сплошного мужского общества! Учитывая либидо этих монстров, неудивительно, что они рискнули зайти так далеко, даже будучи ослабленными. Наверняка искали женщин», — подумал Лит. — Почему Тру’Блескамуз не превратился в дым? — Он не был моим слугой, а лишь подопытным. С тремя глазами он был крайне редким экземпляром — балоры обычно имеют один или два. Я не мог рисковать его жизнью. Полагаю, Йозмог так и не восстановил свои силы, потому что Тру’Блескамуз был одним из немногих, кто действительно мог уйти насовсем, — ответил Золгриш. — Ещё несколько вопросов, — сказал Лит. — Что ты собираешься делать? И, что важнее, готов ли ты возместить мне все неудобства? — Ну, дорогая Мардж, в моём нынешнем ослабленном состоянии я могу справиться со своими приспешниками, но не с их генералами. Пока усилитель активен, вся энергия, поступающая в мой филактерий и исходящая из него, находится под их контролем, а я застрял в том состоянии, в котором оказался, когда они меня одолели. — Мой план — отключить устройство, вернуть себе силы и уничтожить этих ублюдков раз и навсегда. Мне нужно лишь коснуться филактерия, чтобы изгнать их души и отправить в небытие! Что до награды… — Золгриш подошёл к одной из открытых серебряных дверей. Лёгкое прикосновение его руки лишило её силы, а второе — сорвало с петель. Даже ослабленный, лич всё ещё оставался весьма могущественным. — Считай это авансом. Лит поместил дверь в своё карманное измерение и кивнул в знак согласия. Однако доверять такому безумцу он не собирался. Кто знает, что затеет лич, восстановив полную мощь? В то же время отказаться от его помощи было бы глупо. Теперь, зная ограничения противников, в худшем случае Лит всегда мог воспользоваться Варпом, чтобы спастись, и дождаться прибытия армии. Два главаря покинут комплекс и рискнут умереть от его руки, тогда как ослабленный лич не станет для него серьёзной угрозой — особенно если сражаться рядом с Джамбелем, вдали от усилителя. — Где находится устройство? — спросил Лит. — На четвёртом этаже, но нам лучше поторопиться. Без Тру’Блескамуза, который постоянно разбирал меня на части ради развлечения, Данн’Ках и Йозмог уже наверняка заметили, что я вернулся… — Золгриш махнул рукой в сторону себя самого. — Назовём эту унизительную, жалкую форму моим пиковым состоянием, — вздохнул он. — Как я уже говорил тебе, Барт, мы трое связаны. Они словно плотины, не дающие мане из моего филактерия поступать ко мне. — Сомневаюсь, что они явятся сюда лично, но их лейтенанты, скорее всего, уже в пути. Лит выругался и двинулся вперёд, ведя группу к лестнице. — Мастер, Рэтпэк так рад тебя видеть! Рейнджер и его сияющая госпожа страшные. Маленькое создание, казалось, вновь обрело свою дерзость. Оно смотрело на Лита с явным презрением. — Хватит чепухи, Рэтпэк. Во-первых, наш лучший союзник — скрытность. Во-вторых, я тебе тысячу раз повторял: призраков не существует. Лит не знал, смеяться ему или плакать от того, что нежить не верит в сверхъестественное. — Но мастер, она прямо здесь! У неё очень длинные волосы, вся в золоте и скована множеством цепей! — Рэтпэк указал пальцем в воздух над правым плечом Лита. «Неужели он действительно меня видит?» — поразилась Солюс. Описание, за исключением цепей, подходило ей идеально. — Знакомо звучит. Опиши её подробнее, — попросил Лит, не прекращая движения и осматриваясь по сторонам с помощью «Жизненного Зрения», чтобы избежать патрулей на седьмом этаже. — Она очень высокая, — сказал Рэтпэк. «Хорошая новость: что бы он ни видел, это точно не ты. Ты многое, но уж точно не высокая. Просто он бредит», — с облегчением подумал Лит. «Идиот! По его меркам я вполне высокая!» — возмутилась Солюс. При её росте в 1,54 метра (5 футов 1 дюйм) она действительно была значительно выше Рэтпэка, чей рост едва достигал 1,3 метра (4 фута 3 дюйма). — Она вот такой величины, с парящими светлыми волосами и большим животом? — слова Лита заставили Солюс выругаться, как заправский дальнобойщик. «Это не моя вина, если у тебя нет других примечательных черт!» — Да, да, а Рэтпэк не знает. Платье закрывает её. «Ладно, теперь я точно уверен — он бредит». «Нет, подумай, — возразила Солюс. — Я сейчас в форме кольца, значит, он видит мою душу, мою истинную внешность! Спроси его про мои глаза, лицо — обо всём». — Можешь описать её мне? — Лит не мог отказать ей, хоть и считал просьбу абсурдной. — Она очень уродливая, — заявил Рэтпэк, почти доведя Солюс до слёз. — Она похожа на тебя. У неё слишком большие карие глаза, слишком большие уши, и лицо жуткое. Но выглядит… добрая. Через некоторое время и Лит, и Солюс поняли: Рэтпэк берёт за эталон самого себя, поэтому все люди кажутся ему уродливыми. Когда он назвал отвратительной даже голограмму Тисты, Солюс с облегчением вздохнула. «Этот болван не отличит Камилу от королевы — от него никакого толку», — подумал Лит. Тогда он спросил, какое платье носит сияющая госпожа и есть ли что-то необычное в её цепях. Ответы удивили и Солюс, и Лита. По словам Рэтпэка, Солюс была облачена в золотую римскую тогу и сандалии — наряд, вышедший из моды столетия назад, о котором Лит знал лишь по иллюстрациям в исторических книгах Могара. — Цепи все необычные, — продолжал Рэтпэк. — Она скована двумя видами. Одни — толстые, связывают госпожу с тобой. Другие — тонкие, сдерживают её саму. Две тонкие цепи уже сломаны, а третью она постоянно колотит. От ударов летят искры, но цепь держится, поэтому госпожа не прекращает. — Сколько цепей осталось? — разум Лита работал на пределе, но единственное, что пришло ему в голову, — это драгоценные камни, появлявшиеся на её наруче каждый раз, когда Солюс открывала новую способность. Недавно появился второй такой камень, смысл которого он ещё не успел понять.