Верховный Маг — Глава 656

«Трудно не заметить их важность, когда видишь, как руны влияют на пространство вокруг себя и как порядок их активации может привести к тому, что эффекты двух массивов, составленных из одних и тех же рун, окажутся совершенно разными», — подумал Лит. — Увы, я уже слишком стара и устала, чтобы продолжать. Луна давно взошла. Отдохни немного. Если завтра на нас снова нападут существа, я буду рассчитывать на твою защиту, — сказала Йондра, потушив огонь щелчком пальцев, и направилась в женские покои. Лит остался один на некоторое время, систематизируя новую информацию, полученную вместе с Солюсом, и делая записи на собственных листах, чтобы позже сохранить их в Солюспедии. Вскоре усталость вызвала головную боль, и его мозг стал умолять о передышке. «Сражаться намного проще», — вздохнул он. «Твоё тело способно выдержать многое, но разуму всё равно нужно отдыхать. Иди спать, я прослежу за обстановкой», — сказала Солюс. Вне своей башни она не могла ни уснуть, ни отдохнуть. Это давало Литу преимущество во многих ситуациях, но в долгосрочной перспективе сказывалось на её здравомыслии. Лит улёгся спать рядом с постом стражи, готовый действовать при первом же признаке опасности. Он никому не доверял. Морок был слишком странным, а солдаты — чересчур слабыми для его вкуса. Профессора обладали мощной магией, некоторые даже превосходили Лита, но, как показала Корг, достаточно одного выстрела, чтобы свалить любого из них. Паранойя была жестокой госпожой, но слишком уж часто она спасала его, чтобы игнорировать её. За исключением тех случаев, конечно, когда она ошибалась. Когда наступило утро и ничего не произошло, Лит ругнул себя. «Задним умом всегда легко судить», — хихикнула Солюс. Участники экспедиции вернулись к изучению двери, и прежде чем кто-либо из них успел это заметить, рассвет сменился закатом. Даже в полдень Лит попытался использовать «Огненное Зрение», чтобы найти скрытые отсеки. Если бы переключатель был замаскирован под фальшивый камень, при его тепловом зрении он должен был бы отличаться по цвету от остальной части каменной стены после того, как заклинание Йондры нагревало её часами. К сожалению, и эта попытка провалилась. За ужином Лит обсуждал с Йондрой и Квиллой свои заметки в поисках решения. Экспедиция была его лучшим шансом заполучить древние технологии оди, которые могли помочь ему разрешить проблему реинкарнации. «Если мы раскроем эту загадку и в будущем я найду ещё руины самостоятельно, я узнаю, как проникнуть внутрь. А если мы потерпим неудачу, несмотря на то что столько мудрых магов работают вместе, мне, пожалуй, стоит вычеркнуть оди из списка возможных решений», — подумал он. На третий день Лит начал нервничать, как и помощники профессоров. Старшие маги понимали, что разгадка древних тайн требует времени, усилий и удачи, тогда как их помощники воспринимали неудачу лично. Прошептав перед дверью «сим-сим, откройся» и получив в ответ лишь неловкое эхо, Лит спросил профессора Гаакху, специалиста по языкам: — Какое у оди слово для «друзья»? — Главриш. Почему? После мучительной секунды, разрушившей последние надежды, он ответил: — Нет причины. Просто стало интересно, — сказал он, пока Солюс хохотала над ним до упаду. Когда наступил ужин, Лит решил дать передышку и себе, и Йондре, проведя вечер со своими друзьями. После получения собственного Скинуолкера настроение Квиллы значительно улучшилось, но с каждым днём она становилась всё мрачнее. — Боги, это так бесит меня! Я, наверное, больше всех среди помощников, участвующих в экспедиции, знаю об оди — ведь я изучаю их уже больше года. Но мой вклад почти нулевой, — сказала Квилла. — Я предпочёл бы не работать во время еды. Если я услышу ещё хоть одно слово про массивы, я закричу, — сказал Лит. — Но раз уж мы здесь, возможно, мы что-то упускаем. Когда я учил магии Тисту, мои основы укрепились благодаря тому, что я учил сам. — Может, если ты расскажешь нам, что знаешь об оди, мы лучше поймём их образ мышления. — Во-первых, они были высокомерными, эгоцентричными ублюдками, — сказала Квилла с горечью в голосе. — Их законы позволяли им держать рабов, лишь бы те не были оди, и они обращались с другими расами хуже, чем со своим скотом. Однажды они использовали своих рабов как подопытных кроликов, намеренно заражая их болезнями, которые ещё не научились лечить. — Когда целительная магия оказывалась недостаточной, они прибегали к «Скульптуре Тела», навсегда изменяя физиологию своих подопытных, пытаясь сделать их невосприимчивыми к врождённым заболеваниям. — Добившись идеального здоровья, они перешли к изменению внешности, чтобы каждый представитель их расы рождался с теми пропорциями, которые они считали совершенными. — Десятилетиями они совершали бесчисленные подвиги, не заботясь о цене, ведь платили за это не они сами. А потом они попытались победить старение — и потерпели неудачу. — Остальное вы знаете. Они были одержимы поиском совершенства во всех аспектах жизни. Взгляните хотя бы на эти массивы, — одного этого слова хватило, чтобы у Лита заболела голова. — Расстояние между рунами, способ их наложения друг на друга и одновременно на саму дверь… Это безупречная структура без слабых мест. Лит пересмотрел свои записи в Солюспедии, сопоставляя их со словами Квиллы. — Действительно удивительная работа, — сказал он, уставившись в пустоту и внимательно изучая руны одну за другой, заставляя себя не блевать. — Даже если на двери пять массивов, вся конструкция напоминает музыкальную партитуру. Каждая руна идеально расположена: одна плавно переходит в другую и усиливается окружающими рунами, в свою очередь усиливая их. — Да, это почти как… Вот оно! Думаю, я знаю, как открыть эту дверь! — Квилла резко вскочила, опрокинув свою тарелку. Лишь своевременное применение духомагии спасло невинную еду. Она потащила Флорию и Лита к костру профессора Гаакху, чтобы поделиться своим открытием. Гаакху возглавляла экспедицию, и без её разрешения нельзя было предпринимать попыток открыть барьер. — Мы всё поняли неправильно, профессор. Здесь не пять массивов, а всего один, и я знаю, как его открыть, — заявила Квилла. — Чепуха, маг Эрнас. Любой из нас, включая вас, чётко различает пять отдельных структур и их уникальные узлы силы. Мы даже определили назначение каждого из них… — Нет, именно в этом ваша ошибка. Вы определили назначение, которое они имеют по отдельности, и поэтому решения нет. Пожалуйста, послушайте меня. Что будет, если рассматривать их как единый массив? Что тогда станется с их рунами? Профессор Гаакху вздохнула и с помощью водной магии записала информацию обо всех массивах на одном листе. «Я не могу просто отказать магу Эрнас. По крайней мере, она проявила инициативу и уверенность. Мораль и так на нуле. Лучше попробовать и потерпеть неудачу, чем позволить себе впасть в отчаяние», — подумала она. По крайней мере до тех пор, пока вся картина не предстала перед её глазами. — Это потрясающе! Пять массивов действительно объединяются в один, имеющий собственное предназначение! — воскликнула она, и коллеги начали собираться за её спиной, глядя на лист бумаги в её руках.