Верховный Маг — Глава 659

— Это не голем, оно живое! — крикнул Лит, не отводя взгляда от грибного существа перед ним. «Жизненное Зрение» и магическое восприятие продолжали сканировать окрестности, пытаясь понять странное поведение твари. «Надежда? Какой же дурак смотрит на заклятого врага с надеждой?» — подумал Лит, когда чёрная аура окутала его тело, защищая от смертоносных спор. «Может, ты смотришь на проблему под неправильным углом. Зачем бессмертному на вид созданию защищать это место? Оди больше нет, а если грибы Могара похожи на земные, убить одно такое существо почти невозможно. Особенно если споры связаны общим разумом. Одной споры достаточно, чтобы полностью воссоздать существо с нуля», — заметил Солюс. «Ему всё равно должно быть. Разве что оно привязано к этому месту», — подумал Лит. Его размышления прервало существо, применившее земную магию, чтобы обрушить с потолка ливень сталактитов. Лит без труда уклонился, но тварь схватила их и стала использовать как дубины. Споры собрались в щупальца, способные свободно атаковать Лита со всех сторон. Эти псевдоруки не имели ни костей, ни суставов, поэтому могли менять траекторию в любой момент, вынуждая Лита использовать «Миг», чтобы не оказаться в ловушке. — Нам нужно ему помочь! — воскликнул Калил, помощник профессора Синдры. Он устал ждать в стороне. В отличие от остальных, он был не просто теоретиком — одной из его специализаций был «Боевой маг». Взмах его руки выпустил заклинание пятого уровня — «Огненные руки». Залп пламенных ладоней размером со взрослого человека перехватил дубины и одновременно вцепился в противника. Каждая магическая рука состояла из воздуха и бирюзового пламени. Элемент ветра позволял им хватать предметы, не причиняя вреда, или усиливать интенсивность пламени в зависимости от ситуации. «Если это песчаный голем, как говорит профессор Гаакху, моё заклинание превратит его в стекло. Если же это живое существо, как утверждает рейнджер Верхен, тогда „Огненные руки“ убьют его. Какой бы ни была эта птица, мой камень точно попадёт в цель», — подумал Калил. — Не используй огонь, идиот! — крикнул Лит, разрушая героические мечты Калила. Облако спор взорвалось серией глухих хлопков, и микроскопические конечности грибного существа просочились за дверь. Только такие, как Флория, кто слепо верил Литу, успели создать барьер тьмы для защиты. Все остальные использовали магию воздуха или земли, но эти стихии были бесполезны против атаки размером с пыльцу. Калил принял на себя основной удар споровой волны и начал судорожно кашлять; кровь хлынула из всех его отверстий из-за микотоксинов, которые существо выделяло, прорастая внутри его тела. Инфекция распространялась так быстро, что за считанные секунды полностью покрыла кожу юноши. — Световая магия бесполезна! — воскликнул профессор Синдра после того, как его попытка спасти помощника лишь ускорила распространение болезни, которая теперь уже покрывала и его собственные руки. — Это гриб! — выдохнул Лит в последний раз, прежде чем существо полностью поглотило его, непрерывно колотя своими придатками. Лит мог уничтожать ближайшие споры тёмной магией, но они были расходным материалом. Весь Кулах был покрыт ими, давая существу почти бесконечную массу для регенерации. Лит свернулся клубком, наполнив свой Скинуолкер маной, чтобы орихалк защищал его с головы до ног. Споры больше не могли до него дотянуться, а сталактиты были просто обычным оружием. Благодаря перу Громовой Птицы Скинуолкер был невосприимчив к дробящим ударам — по крайней мере, пока у Лита хватало маны поддерживать броню в усиленном состоянии. «Есть идеи?» — спросил Лит, лихорадочно ища выход. «Работаю над этим, — ответил Солюс. — Должно быть что-то, что заставляет существо оставаться здесь. Теперь, когда я знаю его энергетическую подпись, при достаточной концентрации смогу определить ядро на расстоянии. Если, конечно, оно у него есть». Флория и Квилла вели свой собственный бой. Кроме Морока и Йондры, вся экспедиция умирала. Квилла могла лечить только одного человека за раз, а Флория лихорадочно искала заклинание, способное переломить ход сражения. «Думай, Лит. Думай. Как заставить растение подчиниться? Заложник? Бессмыслица. При общем разуме один — это все, и все — это один. Рабское кольцо? Ещё глупее. Как надеть кольцо на кучу спор? Им просто нужно отрезать… Вот оно! Общий разум — ключ. Оди, должно быть, заразили часть спор каким-то рабским агентом. Этого было бы достаточно, чтобы взять под контроль всё существо благодаря общему сознанию спор. Если я прав, порабощённые споры должны быть где-то поблизости. В месте, защищённом от случайного вреда, но с достаточными ресурсами для выживания. Если бы они были в запечатанном сосуде, со временем погибли бы от голода». «Принято!» — Солюс теперь мог сузить параметры поиска, имея хотя бы представление, что искать. Даже если его догадка была верна, Литу ещё предстояло найти способ выбраться из ловушки. Большинство его готовых заклинаний не подходили против такого существа, а «Первоогонь» стала ещё хуже прежнего вариантом. Хотя она и была мистической, всё же состояла из огня, а к тому же наносила бы вред и самому Литу. Он избегал её использования — взрыв «Первоогня» мог уничтожить и всю экспедицию, и Кулах. — Если мы выберемся отсюда живыми, я потребую повышения зарплаты! — пожаловался Морок, очищая ещё одного профессора от спор. Он не был особенно заботливым, но понимал: как только грибок покончит с этими «ископаемыми», следующей целью станет он сам. — Так дело не пойдёт! — в отчаянии выкрикнула Квилла. С тремя целителями и четырнадцатью пациентами, некоторые из которых уже в критическом состоянии, борьба со спорами, будто они не разумны, была заведомо проигранной. Она прекратила лечение профессора Фесты и начала рассеивать вокруг себя короткие и слабые импульсы тьмы. — Ты сошла с ума? Твоё заклинание заденет и нас! — возмутился Морок. — Нет, она гений, а ты — болван! — вмешалась Йондра. — Импульсы, которые она выпускает, достаточно сильны, чтобы остановить распространение спор, но слишком слабы, чтобы пробиться сквозь наши доспехи. Она выигрывает нам время, действуя как живой массив. «Безрассудный гений», — подумала Йондра, максимально быстро переходя к следующему пациенту. «Нельзя импровизировать заклинания, значит, она использует первую магию. Покрывать такую огромную область и при этом сохранять столь тонкий контроль над импульсами должно накладывать колоссальную нагрузку на её тело». Йондра была права. В отличие от Пробуждённых, искусственные маги не могли стимулировать свои ядра для выработки дополнительной маны без помощи слов и жестов. Даже применение эффекта заклинания первого уровня с помощью первой магии ставило их жизни под угрозу. Тем временем Флория никогда ещё не чувствовала себя такой беспомощной. Меч и заклинания, которым она так усердно училась, оказались бесполезны против чудовищного гриба, особенно теперь, когда тот держал Лита в своих объятиях.