Торговец банками в мире Наруто — Глава 121

121. Глава 121. Угадай, кто они Шэнь Мо с интересом наблюдал за происходящим, но у Оротимару настроение было откровенно паршивым. Он никогда не представлял, что сила, доведённая до предела, может дать такой эффект. Любое ниндзюцу — даже внезапная атака — ещё не успевало приблизиться к Цунадэ, как разлеталось в щепки или отбрасывалось вихрем, поднятым её огромным молотом. Тайдзюцу и вовсе не стоило пробовать — это было самоубийством! — Ниндзюцу призыва! Оротимару прикусил палец, резко прижал его к земле, и с громким «пых!» густой дым окутал обширную территорию, сопровождаясь треском ломающихся деревьев. Перед ним появилось его самое могущественное призываемое существо — Вансе. Если говорить только о физической мощи, человек никак не мог сравниться с этим исполинским змеем. — Оротимару, — прозвучал хриплый, но гулкий голос, разнесшийся по всему небосводу, — это же Цунадэ? Ты всё чаще доставляешь мне настоящие хлопоты. Дым рассеялся, обнажив змея длиной в несколько сотен метров и диаметром около пяти–шести метров: кроваво-красная пасть, фиолетовые чешуйки, острые ядовитые клыки. Реальный Вансе кардинально отличался от своего анимационного образа. Это был устрашающий монстр, чьё появление само по себе вызывало ужас. Оротимару взглянул вниз, на Цунадэ, и медленно произнёс: — После того как всё закончится, я приготовлю для тебя сто жертвенных душ… Он не успел договорить. Цунадэ уже рванула вперёд, разрывая землю под ногами. — Прими мой удар! Она высоко взмыла в воздух, обеими руками сжимая гигантский крест. Её фигура будто заслонила солнце. И в тот же миг крест озарился священным сиянием. Атака ещё не достигла цели, но невообразимый страх уже пронзил сердца Оротимару и Вансе — будто они были осуждёнными преступниками, а крест над ними — неприкосновенным символом божественного суда. Навык экипировки «Суд»! Цунадэ впервые использовала силу Света, активировав способность, связанную с артефактом «Божественное Благословение». Именно этот миг всепоглощающего ужаса стал роковым: когда они опомнились, сияющий крест уже обрушился на них с давлением, сравнимым с падением горы Тайшань. Бах! От чудовищного удара голова Вансе врезалась в землю, будто её с размаху вогнали туда кувалдой. Чешуя посыпалась крупными осколками, кровь хлынула фонтанами. — Проклятье, Оротимару! Вансе завыл от боли, извиваясь и катаясь по земле, выкорчёвывая целые заросли деревьев. Сам Оротимару тоже не отделался легко. В последний момент, на грани жизни и смерти, он инстинктивно отпрыгнул назад. Хотя прямого попадания он избежал, даже на таком расстоянии ударная волна ударила с силой урагана. Он выплюнул кровь, его одежда разорвалась, а маска из человеческой кожи, скрывавшая лицо, была почти полностью сорвана, обнажив женское тело и черты лица. — Ты… Цунадэ широко раскрыла глаза, не веря своим глазам. Что за чёрт? — Оротимару! — зарычал Вансе, чувствуя головокружительную боль. — Я хочу тысячу жертв! Иначе съем тебя самого! Обязательно! Прокляв своего хозяина, змей немедленно расторгнул контракт и исчез, чтобы лечиться. А Оротимару, опершись на ствол дерева, с трудом поднялся и тяжело задышал. Сейчас он немного жалел, что не привлёк к делу Якуши Кабуто. Нет… даже если бы тот был здесь, перед Цунадэ это всё равно было бы дело одного удара молотом. — Мне становится всё любопытнее, Цунадэ, — на женском лице Оротимару мелькнула возбуждённая улыбка. — Такая сила совершенно неестественна. А этот ужас, это сияние… Какое это ниндзюцу? Что ты пережила за эти годы? Чем больше Оротимару видел непонятного, тем сильнее просыпалось в нём жгучее стремление узнать истину. Он верил: в теле человека скрыта сила, которой хватило бы на всю вечность. Поэтому он жаждал бессмертия. Ему нужно было бесконечное время, чтобы раскрыть все тайны мира. И теперь всё, что он не мог понять в Цунадэ, вызывало в нём безудержное желание исследовать. — А твоё тело… — снова нахмурилась Цунадэ. — Что с ним? Она была уверена: перед ней точно Оротимару. Но это тело… Неужели Оротимару всегда была женщиной? Нет, невозможно. И лицо это — не его настоящее. — Чего ты удивляешься? — Оротимару проглотил лечебную пилюлю и немного пришёл в себя. Затем он просто сорвал остатки маски, и на его прекрасном, но зловещем лице заиграла странная улыбка. — Разве я не говорил? Всё материальное однажды погибнет. Поэтому я просто отбросил старое тело и заменил его на лучшее. — Значит… ты занял чужое тело?... Цунадэ перехватило дыхание. Она словно заново осознала, кто перед ней. В её глазах появился подлинный шок — не от того, что существует такое ниндзюцу, а от того, до чего готов дойти Оротимару ради своей цели. Этот человек ради своих амбиций и желаний уже давно переступил все границы. — Действительно, ты не стал бы возвращаться в Коноху без причины, — глубоко вдохнув, Цунадэ снова подняла свой крест. Вокруг неё закрутился вихрь — почти осязаемая волна боевого духа. — Защищать эту деревню — мечта Шуджи и моё собственное обещание. Я не знаю, чего ты хочешь, но ни за что не позволю тебе разрушить её! В её сердце тоже шевелилось беспокойство. Она не знала, на что способен Оротимару сейчас. — Как разочаровывающе, — улыбка Оротимару стала ещё более жуткой. — Возможно, я и правда не твой соперник сейчас. Но… Его руки вновь мелькнули в быстрой последовательности печатей: Тигр — Змея — Собака — Дракон. Мгновение — и печати завершены. Он соединил ладони и резко хлопнул. Хлоп! Техника воскрешения из праха! Из земли вырвался чёрный вихрь, и медленно начал подниматься гроб. — Это… это ниндзюцу… — зрачки Цунадэ резко сузились. — Плохо! Она рванула вперёд, пытаясь помешать Оротимару завершить технику. Но второй гроб уже начал подниматься. Уже поздно! На лице Цунадэ отразилась тревога. — Этот подарок я готовил специально для Третьего Хокагэ, — запыхавшись, Оротимару спрятался за двумя гробами. — Раз уж ты знаешь, что я владею этой техникой… не хочешь ли угадать, кто покойники в этих гробах? В ответ на его слова крышки обоих гробов с грохотом рухнули на землю. Цунадэ молча смотрела на содержимое. На её кулаках одна за другой вздувались жилы. — Непростительно! Эти слова она выдавила сквозь стиснутые зубы. В её дыхании уже чувствовалась лютая ярость и леденящая душу жажда убийства!