Ночь в Пекине: Опасное влечение — Глава 191

Глава 191. Всё это время — он Айюнь пришлось прервать болтовню с человеком на экране. Она помахала рукой и сказала: — Е Цзяхуай, тогда я пока повешу трубку. Убедившись, что он услышал, и смутно заметив, как он кивнул, она нажала кнопку отбоя. Айюнь убрала телефон и направилась к Линь Шаопу. — Старший однокурсник, — с лёгкой улыбкой произнесла она. Линь Шаопу спросил: — Пройдёмся и поговорим по дороге? — Конечно, — кивнула Айюнь и пошла рядом с ним. Отойдя подальше от шумной толпы, они ощутили, как ветер стал громче шелестеть у самой кожи ушей. Линь Шаопу смотрел на две тени на земле и с сожалением думал: такие моменты, когда они идут бок о бок под лунным светом, теперь будут редкостью. Он повернулся к ней и искренне сказал: — Поздравляю тебя! Твоя волонтёрская работа завершилась — ты вступила в новый этап жизни. Голос Айюнь звучал живо: — Спасибо, старший однокурсник. — После твоего отъезда за границу я буду часто навещать дедушку и бабушку. Не переживай. Айюнь игриво ответила: — Такая великая милость! Я запомню это на всю жизнь и обязательно угощу тебя несколькими обедами. Линь Шаопу вспомнил, какой Айюнь была, когда только приехала в Юньчэн: между бровями постоянно залегала неизгладимая печаль, а вся её фигура казалась такой хрупкой, будто её мог снести лёгкий ветерок. Теперь же в её глазах мерцали звёзды, улыбка была спокойной и свободной. Что-то изменилось — она словно расцвела. Из-за того мужчины? Некоторые вещи не нужно проговаривать вслух — ответ и так ясен. Но Линь Шаопу не хотел оставлять себе сожалений. Он не желал в будущем корить себя за то, что так и не сказал этих слов. Его шаг замедлился. Он глубоко выдохнул и будто бы небрежно начал: — Айюнь, есть одна вещь, которую я давно хотел тебе сказать. — Да? — кивнула она. — Говори. Они прошли ещё несколько шагов, прежде чем Линь Шаопу произнёс: — Мне нравишься ты. Ветер усилился. Где-то неподалёку дети играли и вдруг разразились громким смехом. Но его слова всё равно чётко дошли до неё. Было ли это неожиданностью? Кажется, не совсем. Она чувствовала его симпатию. Айюнь остановилась, поправила прядь волос за ухом и с лёгким сожалением сказала: — Я… прости, старший однокурсник, но у меня… уже есть тот, кто мне нравится. Отказ Линь Шаопу ожидал. Но по крайней мере он сказал то, что хотел. Теперь ему не придётся жалеть об упущенной возможности. Его голос остался таким же тёплым, как всегда: — Это всё ещё господин Е? Айюнь на миг замерла. Неужели это так очевидно? На лице её появилась мягкая улыбка, и она спокойно призналась: — Да. Всё это время — он. — Догадываюсь, — сказал Линь Шаопу. — Пройдём ещё немного? — предложил он и шагнул вперёд. Настоящая дружба, в которой можно быть собой и свободно говорить обо всём, — большая редкость. Айюнь всегда дорожила этим, и сейчас ей было страшно, что их отношения испортятся из-за сегодняшнего разговора. Линь Шаопу развеял её опасения. Он шёл рядом и с улыбкой говорил: — Знаешь, я давно заметил твою симпатию к господину Е. Твой взгляд, когда ты смотришь на него, совсем другой. Её глаза, обычно ясные и спокойные, наполнялись сложными, насыщенными эмоциями только при виде того мужчины — восхищением, тревогой и любовью, которую невозможно скрыть, как ни старайся. Айюнь смущённо опустила голову и уставилась на носки своих туфель: — Правда? Я сама этого не замечала. Линь Шаопу пожал плечами и легко, прямо сказал: — Айюнь, надеюсь, моё признание сегодня не сделает наши отношения неловкими. — Нет, не сделает! — поспешно возразила она. — Совсем нет, старший однокурсник. Линь Шаопу почесал затылок: — Я знаю, что, возможно, сегодня был слишком дерзок. Но если даже не сказать о таких чувствах, то, когда я состарюсь, точно пожалею. — Я не хочу делать то, о чём потом буду сожалеть. В нём было что-то такое, чему Айюнь искренне завидовала — эта открытость и свобода духа. Его слова успокоили её. Она решилась открыться: — Старший однокурсник, я очень благодарна тебе. — Перед выпуском я была совершенно растеряна. Именно благодаря нашим разговорам о Юньчэне и волонтёрской работе я получила этот уникальный жизненный опыт. Для меня это очень много значит. «Хорошо, — подумал Линь Шаопу. — Значит, у нас тоже была своя судьба». Он радовался, что смог ей помочь. — Ты так серьёзно заговорила, что теперь мне неловко стало, — усмехнулся он и после паузы добавил: — Айюнь, желаю тебе счастья во всей твоей дальнейшей жизни. — Я постараюсь, — ответила Айюнь и пожелала ему в ответ: — И тебе тоже, старший однокурсник. В этот момент Линь Шаопу почувствовал облегчение. Он отпустил всё и обрёл покой. Расслабленно улыбнувшись, он сказал: — Если будут хорошие новости, не забудь мне рассказать. Какие хорошие новости? Про неё и Е Цзяхуая? Айюнь прикусила губу и подняла взгляд к небу: — Пока неизвестно. Она всё ещё собиралась принять предложение от Суоды и готова была уехать в Австралию на год командировкой. Возможно… даже дольше. За год может случиться столько всего. Она не могла просить его ждать. Поэтому сама не была уверена в том, что задумала. Ещё один трудный шаг. Но она уже решила сделать его. Нужно попробовать, верно? Она уже готовилась. — Звонок оборвался внезапно. Орео, услышав шум и вбежав в комнату, даже не успел «гавкнуть». Он уселся рядом с Е Цзяхуаем и уставился на него, тяжело дыша «ши-ши», терпеливо ожидая объяснений от папы. Он услышал голос мамы. Е Цзяхуай погладил его по голове: — Орео, скучаешь по маме? — Скучаю! Е Цзяхуай вздохнул. Дорога впереди длинная, туман не рассеивается, и он тоже растерян. О чём тот мужчина говорит сейчас с Айюнь? Если они собираются расстаться, что он может сказать? Признание? Так и есть, догадался Е Цзяхуай. Что ещё это может быть? Он презрительно фыркнул. Он всегда знал, с самого начала — у того мужчины были далеко идущие планы. Ещё тогда, когда он и Айюнь были вместе, он это видел. Согласится ли Айюнь? Е Цзяхуай не был уверен. Девчачьи мысли не угадаешь. Во всяком случае, они не всегда направлены на него. Иначе бы она не бросила трубку так быстро. Она прервала разговор с ним, чтобы поговорить с тем мужчиной. Е Цзяхуай потерёл переносицу. Может, он слишком мягок в своём поведении? Нужно бороться. Нужно отстаивать. Если не бороться и не отстаивать — никакого будущего не будет. Айюнь даже не сказала ему, что собирается делать после окончания волонтёрской работы, в какой город поедет. Если спросить напрямую — боится, что не захочет отвечать. Иначе давно бы сказала. Может, проверить? Если он захочет узнать — сможет узнать всё. Только вот… боится, что девочка рассердится, если узнает. Выхода нет — ни вперёд, ни назад. Е Цзяхуай вздохнул и посмотрел на Орео. Оба они выглядели одинаково подавленными — их обоих бросили. Одинокие люди. Он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и вспомнил Айюнь. Не обнять, не поцеловать. Ах да… они ведь ещё не настолько близки, чтобы позволить себе такое. Это его односторонние чувства. Он может только думать о ней. Только тосковать. Е Цзяхуай снова вздохнул: — Я тоже по ней скучаю.