Меч из Сюйсу: Яд — Острей Лезвия — Глава 54

Глава 54. Добрый старший брат Цзян Минчжэ изобразил удивление: — Я гадал, почтенный младший брат, как ты очутился на этой ни то ни сё скале? Так вот в чём дело — здесь же вход в пещеру! Дуань Юй энергично закивал и, ухватившись за скалу, сказал: — Старший брат, перевернись, медленно опусти ноги и ступай мне на плечи. Цзян Минчжэ хоть и не владел искусством лёгкого тела, но внутренняя ци делала его проворным. Он уже собрался отказать Дуань Юю и просто прыгнуть вниз, но вдруг подумал: «Если я не приму его помощь, как потом запутать его в долгах благодарности?» И потому кивнул с благодарностью: — Хорошо, почтенный младший брат, потрудись для меня. Он действительно перевернулся лицом к скале, спиной к реке и начал осторожно спускаться, поставив первую ногу прямо на голову Дуань Юя. Тот оказался человеком поистине добрым: боясь, что дрогнет и Цзян Минчжэ упадёт со скалы, он затаил дыхание, напряг шею и покраснел до ушей. Цзян Минчжэ поставил вторую ногу ему на плечи. Дуань Юй дождался, пока тот устоится, и медленно присел. Лишь тогда Цзян Минчжэ сошёл с него и, смахивая следы обуви с шляпы и плеч младшего брата, тронутым голосом спросил: — Хороший брат, сильно устал? Дуань Юй, опасаясь, что Цзян Минчжэ почувствует вину, хлопнул себя дважды в грудь: — Старший брат, будь спокоен! Тело у младшего брата крепче бычьего. Стоял бы ты целый день у меня на голове — всё равно не устану! К этому времени Цзян Минчжэ уже разглядел: в скале и правда зиял каменный вход. Выглядел он скромно — едва ли поместился бы один человек. Увидев, что Цзян Минчжэ смотрит на пещеру, Дуань Юй оживился, будто ребёнок, впервые приводящий друга домой, и вызвался: — Старший брат, не суди по виду! Внутри — целый мир! Иди за мной, только смотри, не ударься головой… С этими словами он нырнул в проход и, не забывая махать рукой, приглашал Цзян Минчжэ следовать за ним. Цзян Минчжэ вошёл вслед за ним и увидел узкие каменные ступени, уходящие вниз так далеко, что конца им не было видно. Невольно восхитился: — Почтенный младший брат, твоя нефритовая статуя, должно быть, и впрямь воплощение феи! Кто ещё, кроме бессмертной, смог бы вырубить такой ход? Дуань Юй обрадовался до невозможного и торопливо ответил: — Старший брат, не спеши удивляться! Внизу зрелище ещё поразительнее. Поторопимся! Они начали спускаться. Пройдя более двухсот ступеней, уже почти не слышали шума реки, а внутри пещеры стало совсем темно. Дуань Юй обеспокоенно предупредил: — Старший брат, ступай осторожнее!.. Лучше я тебя поведу. Он нащупал руку Цзян Минчжэ и взял её в свою. Цзян Минчжэ с детского сада не держался за руку с мужчиной и инстинктивно хотел вырваться. Но Дуань Юй был искренен и наивен, так что, подумав немного, Цзян Минчжэ сдержался. Правда, сам Дуань Юй прошёл этим путём лишь однажды и вовсе не знал его хорошо. Да и когда поднимался, у него была свеча, найденная в этом благословенном месте, а теперь она давно догорела. Пришлось спускаться вслепую. Не сделав и нескольких шагов, он вдруг оступился и с криком покатился вниз. Цзян Минчжэ почувствовал резкий рывок и машинально активировал внутреннюю ци, чтобы удержать Дуань Юя. Тот, воспользовавшись моментом, поднялся, сердце его колотилось от страха. Он с облегчением выдохнул: — Амитабха! Добро возвращается добром. Я боялся, что старший брат упадёт, и взял тебя за руку… А сам-то и спасся благодаря этому! После такого случая он ещё крепче сжал ладонь Цзян Минчжэ и уже не выпускал. От волнения ладони его стали мокрыми, и Цзян Минчжэ почувствовал отвращение, но, видя наивную доброту Дуань Юя, терпел. Так они прошли ещё около ста ступеней и три поворота, когда внезапно перед ними открылся свет. Перед ними раскинулся коридор: дальний конец уходил вверх, а ближний вёл в каменную комнату, откуда и лился свет. Лестница, по которой они спускались, выходила сбоку от этой комнаты. Не дав Цзян Минчжэ осмотреться, Дуань Юй потянул его внутрь. Посреди помещения стояла белая нефритовая статуя ростом с человека — поразительно живая, прекрасная до совершенства. В руке она держала длинный меч, направленный остриём вперёд. Даже подготовленный Цзян Минчжэ вздрогнул от неожиданности. — Человек! — вырвалось у него. Он рванул Дуань Юя назад, но тот крепко удержал его и радостно рассмеялся: — Испугался, старший брат? Ха-ха! Когда я впервые сюда попал, тоже обомлел. Но посмотри внимательно — разве это статуя? Это же живая женщина! Раньше, читая этот эпизод, Цзян Минчжэ считал, что Дуань Юй слишком преувеличивает, принимая статую за живую. Но теперь, увидев её собственными глазами, он понял: удивительно не то, что Дуань Юй ошибся, а то, что кто-то вообще мог усомниться! Нефрит был невероятно нежным, с лёгким румянцем, будто кожа прекрасной девы. На статуе был надет бледно-жёлтый наряд, глаза выполнены из чёрных драгоценных камней, и в них переливался свет, будто она внимательно разглядывала вошедших. Волосы — настоящие, собранные в небрежный узел и украшенные нефритовым браслетом с двумя крупными жемчужинами. Любой, увидев такое впервые, принял бы её за живую. Дуань Юй гордо заявил: — Старший брат, вот она — моя сестра-богиня! Сестра-богиня, это мой старший брат. Его зовут Цзян Минчжэ — «минчжэ» из выражения «сохранять жизнь через мудрость». Я правильно сказал, старший брат? Цзян Минчжэ, услышав, как тот всерьёз представляет его статуе, чуть не лишился дара речи, но улыбнулся: — Верно, именно эти два иероглифа. Дуань Юй важно покачал головой: — В «Беседах и суждениях» сказано: «Будучи мудрым и прозорливым, сохраняет он свою жизнь». Именно благодаря мудрости и прозорливости можно сохранить себя. В этом великая истина! Буддисты говорят: бодхисаттва боится причины, простой человек — следствия. Разве не из-за отсутствия мудрости так получается? Вот, например, если бы я не полез смотреть на поединок мечников, разве упал бы со скалы? Но с другой стороны, если бы не упал, разве встретил бы сестру-богиню? Видишь, причин и следствий так много, что простому смертному их не разобрать… Увлечённый «Книгой перемен» и буддийскими истинами, Дуань Юй развернул целую философскую тираду по поводу имени Цзян Минчжэ, а затем спросил: — Старший брат, разве мои слова лишены смысла? Цзян Минчжэ поднял большой палец: — Напротив! Великолепно сказано! Отец дал мне это имя именно с таким намерением. Но только такой учёный и талантливый человек, как ты, мог сразу уловить суть! Дуань Юй обрадовался ещё больше и немедленно обратился к статуе: — Сестра-богиня, теперь ты поняла, почему я привёл сюда старшего брата? Хотя он носит фамилию Цзян, а я — Дуань, мы с ним сошлись духом с первого взгляда. Как сказал господин Улюка: «Став братьями на земле, зачем быть родными по крови?» Согласна, сестра? Пока Дуань Юй беседовал со своей «сестрой», Цзян Минчжэ огляделся. На западной стене ровными рядами — три сверху, три снизу — были вделаны шесть кристаллов размером с обеденный стол. За ними плескалась зелёная вода, и время от времени мимо проплывали рыбы и креветки, отчего в комнате было светло. Цзян Минчжэ мысленно восхитился: «У Яцзы — мастер своего дела! Создал целый океанариум!» На восточной стене были вырезаны десятки строк из «Чжуанцзы» — изящным, воздушным почерком. Стены были инкрустированы бесчисленными жемчужинами и алмазами, которые, отражая водяной свет с западной стены, ослепительно сверкали. Цзян Минчжэ не удержался: — Почтенный младший брат, ты поистине человек редкой души! Эти сокровища на стене стоят целое состояние, а ты даже не подумал взять хоть что-нибудь. Такая честность встречается раз в тысячу лет! Дуань Юй мельком взглянул на драгоценности и вдруг занервничал: — Старший брат, если тебе не хватает денег, почему бы не поехать со мной в Дали? У меня есть кое-какие средства — бери сколько хочешь. Только эти сокровища… Не договорив, он увидел, как лицо Цзян Минчжэ исказилось «гневом»: — Ах, почтенный младший брат! Даже если бы я дошёл до крайней нищеты, разве стал бы брать вещи из дома твоей жены? Ты так плохо думаешь о старшем брате?.. Ладно, ладно! Я уже видел твою супругу. Прощай, брат! Этот ход был продуман: отступая, он укреплял свой образ неподкупного праведника и заставлял собеседника чувствовать вину. А в будущих переговорах это давало немалое преимущество. Дуань Юй, услышав, как Цзян Минчжэ называет статую «супругой», почувствовал сладкую теплоту в груди. А когда тот развернулся и направился к выходу, испугался, бросился вдогонку и обхватил его. Но Цзян Минчжэ был силён, и Дуань Юй, не удержавшись, чуть не упал. Он принялся умолять: — Старший брат, старший брат! Младший брат ошибся! Я ведь не сомневался в тебе… Нет, нет, я… В общем, это… Короче… Он хотел сказать, что Цзян Минчжэ неправильно понял его, но, будучи честным человеком, не мог отрицать, что в его словах и правда прозвучало недоверие. Обманывать нового старшего брата он не желал. Цзян Минчжэ остановился, всё ещё притворяясь разгневанным: — «В общем» что? Дуань Юй скорбно вздохнул: — В общем… Ты же старший брат! Даже если младший брат наговорил глупостей или сделал что-то не так, старший должен быть великодушным и простить младшего. С этими словами он умоляюще уставился на Цзян Минчжэ, как щенок, боящийся, что его бросят. «Этот парень… что ли, заигрывает со мной?» — подумал Цзян Минчжэ, поежившись от странного ощущения. Он вырвался из объятий, но не мог не улыбнуться. «Да уж, характер у него что надо… Недаром столько девушек вокруг него крутилось… Ах, если бы ты родился в моё время, тебе бы даже трусов не оставили — все бы обманули!» Увидев улыбку, Дуань Юй облегчённо выдохнул и, боясь, что старший брат снова заговорит о недоверии, поспешно сменил тему: — Старший брат, у тебя такая сила! Неужели ты занимался боевыми искусствами? Цзян Минчжэ кивнул: — Конечно. Старший брат странствует по Поднебесью — как же без боевых искусств? Лицо Дуань Юя озарилось восторгом. Он хлопнул в ладоши: — Прекрасно! Раз старший брат владеет искусствами, то это просто великолепно! У меня есть одна огромная проблема, и я очень рассчитываю на твою помощь!